Парижская история

      Жизнь агента - это постоянное бегство от одной смерти к другой. Ты идешь по людной улице, и знаешь, что твоя жизнь может оборваться в любой миг. В стеклах кафе, в смазанных лицах людей, в бликах авто таится угроза. Утром ты смотришься в зеркало, но видишь не себя, нет, - ты видишь комнату позади, заполненную успокаивающей пустотой. Ты - агент, смертоносный инструмент. Ты бомба замедленного действия.       Жизнь агента - это страх. Но все же, это лучше, чем быть жертвой.       Во мне так много страха, что он перерос меня и стал моим миром. Я ощущаю страх, но не осознаю его. Мне часто говорят, что я лишена эмоций, но, на самом деле, они были давно пожраны страхом.       Я - Роковая Вдова, и я иду за всеми вами. Из страха. Из ненависти. Чтобы заглушить боль.       Я сижу в кафе “Голуаз” на Монмартре и смотрю на текущий мимо поток людей. Туристы, омники с блестящими от дождя головами, мокрая листва, яркие огни редких автомобилей, витрины, цветы, полированный камень… В старом Париже развешены голографические вывески, но это его почти не портит. Я раздвигаю губы в улыбке, наслаждаясь кратким мигом внутреннего покоя.       Он подходит, придвигает стул, скрипнув алюминием по плитке. На нем элегантный серый костюм, молодое обаятельное лицо исполнено ума и участия. Толстые очки в стиле ретро его совсем не портят. Светлые волосы зачесаны назад. В его нагрудном кармане лежат пластиковые, с золотым ободом, визитки на имя Эжена Дюпона, руководителя крупной картинной галереи “Д`Арк”.       Мы давно знакомы. Очень давно, и очень поверхностно. Мне любопытно, что ему нужно, но даже эта эмоция тонет в море паранои, порожденной неожиданностью встречи. Я пытаюсь понять, что опаснее - я для него, или он для меня, но бросаю это дело.       Он заказывает капучино, потом вздыхает, глядя на меня в упор. Очень обаятельный тип. Когда-то я всерьез рассматривала его кандидатуру в мужья - в ту пору, когда верила только и исключительно в договорный брак.       Лучше бы все так и осталось…       - Жалко, что так получилось с Жераром, - внятно, без всяких предисловий, говорит Эжен. Он не улыбается.       Что за этим кроется? Кто он такой? Полиция? Правительство? Или все же тот, за кого себя выдает? Я чувствую, как моя рука мягко и самостоятельно, словно паук, проскальзывает в карман темного пальто.       - Да.       - Я так давно тебя ищу. Ты слишком хорошо скрываешься, - как бы между прочим говорит Эжен, возвращая на лицо улыбку - Ты работаешь на “Коготь”, не так ли?       Мои ногти уже скользят по ребристой рукояти пистолета. В другом кармане ядовитая мина, но ее использовать нельзя, разве что все вокруг окажутся вражескими агентами. Я оцениваю расстояние, расположение людей за столиками, позу моего собеседника, его реакцию и скорость.       При мне нет снаряжения, но даже сейчас я слишком опасна для него, кем бы он ни был. Для него одного, правда. От снайпера, держащего меня на прицеле, или десятка врагов с транквилизаторами, мне не скрыться.       - Да не напрягайся так. - он вздыхает, извлекает платок, вытирает потный лоб. - Это страшно, когда ты так смотришь, знаешь? Давай начнем сначала.       Он подчеркнуто медленно, подняв над столом ладонь, извлекает другой рукой визитку из нагрудного кармана. Она отличается от тех, что я видела. На белом пластике выдавлен вензель - корона без всяких дополнительных украшательств, под которой написано изящным шрифтом “Crown”.       Улыбчивая девушка арабской внешности приносит кофе. Я молча делаю знак повторить. Возвращаются краски, шум с улицы, чувство реальности. Я только что чуть не убила человека из-за мимолетного подозрения, из-за мнимых враждебных намерений.       Я - бомба. Я - оружие. Я - страх.       - Мы не каждому показываем этот знак, - спокойно произносит Эжен, помешивая кофе. Он улыбается. Очки поблескивают, ловят солнечные зайчики, калейдоскоп красок.       - Ты представляешь тайную организацию, - говорю я уверенно. Во рту - вкус кофе. Пахнет сигаретами и цветами. И страхом.       - Да, именно. “Корона”. Мы меценаты. - Эжен раздвигает губы, сверкает идеально белыми зубами в усмешке. - Ну, своего рода. Мы немного вмешиваемся в политику, в экономику и социальную сферу. Мы также готовы… Устранять тех, кто наносит нашим замыслам слишком большой вред. В нашем распоряжении все, что только могут дать деньги, когда их много, по-настоящему много. Наша история начинается в эпоху Крестовых походов, Амели.       - И каковы же ваши... Замыслы?       - О, дорогая, исключительно благородные. Мы хотим привести человечество к новому золотому веку. Триумф искусства, свобода творчества, благородные порывы сердца обязаны возобладать над грубым животным началом, над стремлением к потреблению. Ради этой идеи наши покровители отдавали жизни и проливали кровь на протяжении столетий. Последние войны нанесли непоправимый ущерб нашим планам, а теперь кое-кто… Твои хорошие знакомые… “Коготь” и некоторые другие организации пытаются разрушить все, что мы едва успели восстановить.       - Значит я - ваш враг. - мой голос холоден.       - Нет, Амели. - Эжен качает головой, касается губами кофе. - Все не так. Ты пришла одна, никому не сообщив о своих планах, не уведомив своих нынешних хозяев. И нет, - они не могут смотреть твоими глазами. Пока не могут.       Я молчу. Он знает слишком много. Возможно, вообще все обо мне. Такая безжалостная откровенность, такая открытость, заставляет все мои боевые инстинкты вопить об уничтожении. Мне стоит больших трудов просто сдерживать себя от нападения.       - Я давно знаю тебя, Амели, - говорит он, опуская глаза. - Та единственная ночь… Возможно, для тебя она ничего не значила. Но для меня - она была самой волшебной. Мои наниматели умеют учитывать такие вещи. Я искал тебя в течение всех этих лет. Не только ради простой встречи - ради важного предложения.       Он весело смеется.       - Мы можем сдернуть тебя с крючка. Сколько у тебя в голове спящих программ? Одна, две, десять? Мы можем нейтрализовать их все. Без боли. Без мучений. “Коготь” потеряет над тобой власть. Мы вывезем тебя в Швейцарию, под присмотр доктора Циглер. Она умеет поклеточно восстанавливать нервную систему. Никакого страха, никакой необходимости убивать. Ты ведь была балериной, Амели, ты была одной из нас! Нужно только немножко, совсем чуточку поработать… И все. Мы спасем тебя.       Я молчу и думаю, лихорадочно переваривая информацию. Мой ум с трудом справляется с потоком параноидальных, яростных мыслей. Но те, что остаются холодными, те, что всегда помогают мне выжить и не совершить еще больше ошибок, ясно говорят, что у меня нет выбора. “Корона”, если она правда так могущественна, так или иначе добьется своих целей. А вот у меня, может не оказаться другого шанса.       Я так часто строила планы побега. Я часто прорабатывала в уме варианты, я мечтала о свободе и избавлении от страха. Но я всегда, всегда упиралась в свой собственный ум, его ограничения, его ловушки. С тех пор, как я убила Жерара, из всех людей меньше всего я доверяла себе.       Но сейчас…       - Что мне нужно сделать? - я не узнаю своего голоса.       - Замечательно звучит, Амели. - Эжен кладет руку мне на ладонь, вновь дружески улыбается. - Вот как мы поступим. Ты пройдешь пару кварталов и позовешь такси. В этом такси, буду сидеть я. И я расскажу тебе все, что ты захочешь.       - Мне нужно знать хоть что-то, прямо сейчас… Я могу и передумать.       - Картина. Произведение искусства. - мой собеседник приподнимает брови, поправляет очки. - Можно даже никого не убивать, если захочешь. Просто картина… Которую нам очень хотелось бы получить. А теперь иди, мы и так слишком засиделись.       - До встречи, Эжен.       - До встречи, дорогая.