Частичка души.

       Несколько вооружённых до зубов охранников направились прямиком в столовую. Что именно происходило между Софией и Каллумом их абсолютно не интересовало, поэтому все её приказы по поводу этого преступника они делали без особого энтузиазма. Только и делали, что чесали языками да говорили о каком-то равноправии. Хотя, на их месте стоило бы и промолчать, не малые деньги им всё же платят. Высокий мужчина сорока пяти лет со смуглой кожей и незамысловатыми чёрными узорами на лице открыл дверь в помещение. Это и был капитан Райд. Высокомерный мужчина с привычкой тяжёлого курения. Его характер был довольно трудный, но в любом случае он оставался человеком и в какой-то степени понимал начальницу. В принципе понимал, что такое безответная симпатия и любовь. За всё свое время он любил всего один раз, а после ухода любимой из жизни он кардинально изменил своё отношение к этому миру и заодно к себе.        — Каллум Линч. По приказу Софии Риккин ты сейчас же должен вернуться в систему Анимус. Кажись, новое задание, солдат.       Он усмехнулся, смотря на мужчину. Каллум уткнулся носом в красные волосы, пахнущие яблоком, и вдохнул. Одно лишь прикосновение, а по их телам уже прошлась приятная дрожь, разразившаяся как гром среди ясного неба. Нели отпустила его руки и, вместо того, чтобы оттолкнуть, обняла его. Крепко, не желая отпускать. Если бы её сейчас спросили, почему она так сделала, то она бы ответила то, что обычному человеку покажется полным бредом. На самом деле в её душе происходило что-то необъяснимое: почему-то в её голове стоял образ Анны и Агилара. От других ассасинов она слышала, что совсем недавно в прошлом Агилара де Нерха появилась девушка с редким цветом волос. Определённо Анна.        — До скорой встречи.        Бархатный голос раздался над самым ухом девушки, вызывая большой табун мурашек. Нели резко ухватилась за его шею, прижавшись своими губами к его щеке. Мимолётное движение, всего лишь прикосновение заставило их сердца застучать в унисон. И такое бы прощание могло было продолжаться ещё несколько часов, если бы не нетерпеливые солдаты. Их работа была тяжёлой в силу физических нагрузок, в молодости уже насмотрелись на эти телячьи нежности. Каллум наконец-то отстранился, убирая свои руки и сразу же направляясь к выходу. Девушка ждала поворота головы, чтобы ещё раз взглянуть на его лицо, но тот этого не сделал. Он шёл прямо, гордо с идеальной осанкой, подбородок был приподнят, а взгляд был уверенным. Настоящий ассасин, знающий свой род деятельности. Хотя, в душе он так и не желал признаваться в этом. Солдаты вмиг развернулись и поспешили за ним, шагая в том же темпе, что и он. Каллум замедлился, раскрывая двери перед собой и плавно поворачивая голову, одаривая девушку ухмылкой. Это определённо не последняя встреча.

***

      Анна раскрыла глаза, с силой сжимая одеяло. Опять печальные воспоминания, опять память старается напомнить о тех моментах, которые вспоминать категорически не хотелось. Девушка повернулась на бок, тяжело выдыхая и прикрывая свои глаза. Кажется, голова была готова расколоться… Ещё пару минут она лежала без каких-либо движений, а потом резко села, сжав рукой белоснежную простынь. Если память её не обманывает, то до отключки она находилась совсем не здесь. Её связали, старались что-то узнать, потом прибежал Ахад, Агилар её освободил от верёвок, темнота…       «Он вообще умеет нормально разговаривать? Обязательно меня надо было вырубать?»        Анна тяжело выдохнула и поспешила осмотреться по сторонам. Обычные каменные стены, где и везде, около стен по одному ряду кроватей, рядом с ними небольшие тумбочки, куда можно было положить свои личные вещи, а на каждой тумбочке по одной свече, которые зажигались и задувались по желанию больного. Девушка развернулась, скользя взглядом по сторонам в поисках людей, но здесь была полная тишина. Даже птицы замолчали… Беловолосая решила, что найдёт Агилара самостоятельно, главное, не вызвать ни у кого подозрений. А как она не вызовет подозрений, ведь формы ассасина у неё нет? Придётся пользоваться природной привлекательностью и даром убеждения. Явных признаков того, что она тамплиер не было, поэтому, может, что и получится? Девушка поспешила подняться со своего места. С полки тумбочки она взяла свои вещи и поспешила одеться. Все бинты и повязки она благополучно скинула на кровать, но уйти и оставить такую смятую и не убранную постель она просто не могла — это было бы оскорблением для тех, кто её, собственно, лечил. Именно поэтому она перезаправила кровать, пока её никто не видел, и поспешила уйти с больничного крыла. Первой её целью было, скорее всего, осмотреться, исследовать место, где она находилась, а уже потом искать виновника её крепкого сна.        В отличие от спокойной Анны, Агилар был на нервах. Правда, внешне это никак не проявлялось, выпуск скрытого клинка каждую минуту с высокой точностью не считается выражением нервов. Или… считается? Хотя, важно не то, что он делает, а от чего он такой. Срочное собрание с Наставником Братства прошло не совсем успешно. Агилар убеждал своего учителя в том, что Анна — та тамплиерка, которая помогала их братьямвыбираться из смертной ловушки тамплиеров без больших потерь. Она была той, кто помогал почти мёртвым ассасинам, вытаскивала их с того света за счёт своевременной заботы, еды и питья, без чего они бы уже давно были бы покойниками, в том числе и сын Наставника — Ахад. Мальчик знал Анну, именно она помогла ему выбраться из лап смерти. Да, его мать не удалось вызволить в силу того, что она была смертельно больна. Но сын-то здесь. Такие весомые аргументы Наставник и слышать не хотел и его мнение останавливалось на том, что она тамплиер, и ей нечего делать среди асассинов. Но кем был Агилар, если бы не имел настойчивости? Пришлось надавить на то, что он приемник на место своего учителя и его голос в Братстве второй по важности. И Агилар совершил ту глупость, о которой будет жалеть ещё очень долго — твёрдо сказал, что он обучит Анну тому, что знает, и если она захочет остаться здесь, то докажет свою верность посредством убийства тамплиера. Жертву должен будет выбрать Наставник.       «Мне вообще стоило молчать. Теперь, вместо того, чтобы заниматься своими делами, я должен обучать её… Биться она умеет, я уверен, осталось преподать теорию, научить пользоваться клинком, учить быть незаметной, делать прыжки… Надо бы отвар выпить, иначе я разнесу здесь всё прежде, чем одумаюсь…»        Агилар сжал двумя пальцами переносицу, прикрывая глаза, но продолжая плавно идти вперёд, так как за много лет он запомнил эти коридоры как свои пять пальцев. Сейчас все его мысли заполнены тем, чем обычно никогда не забивались… Но хождение с закрытыми глазами дало хоть один плюс — в него кто-то врезался. Как кто? Анна, конечно же. Агилар опустил голову вниз, а Анна наоборот подняла голову вверх. Их губы соприкоснулись… О… Нежнейшее прикосновение! Ассасин думал, что это всего лишь хороший сладостный сон на фоне кровавых битв за справедливость, но даже если это сон, то он не хотел просыпаться. Анна же сама застыла на месте… Сердце подсказывало самый верный способ — превратить это прикосновение в нежный поцелуй, доказывающий, что судьба тебя везде найдёт, но разум не мог такого позволить, поэтому, она резко отстранилась от него.       — Ты… Ты вообще уже?! — Опомнилась девушка, хмуря брови. Конечно, это были её не истинные эмоции, но надо было держать себя в руках. Её руки сжались в кулаки.       — Нормально… Сама в меня врезалась. По сторонам смотреть надо. — Строго произнёс он, скрещивая руки на груди и приподнимая одну бровь. — А ты куда собралась?       — Вообще, я не обязана тебе говорить, что, как и куда мне. Но ты меня спас, поэтому, скажу… Тебя пошла искать и спросить: Меня обязательно было вырубать? — Анна надеялась услышать развёрнутый ответ на свой вопрос и объяснение, почему нельзя было её в сознании привести к больничному крылу. Она хотя бы запомнила ход — как идти. Но ответ, который она услышала, выходит за грани.       -Мне захотелось. Ты так в меня вцепилась, что я и не придумал ничего лучше. — Он ухмыльнулся. Правда, девушка не могла видеть истинные его эмоции, ведь большую часть лица (лоб, глаза, большая часть носа) была закрыта плотным капюшоном униформы. Анна не любила, когда глаза собеседника закрыты, но снимать капюшон с ассасина не решилась. Она нарушит его личное пространство, а многие этого не любят.        — Ч-что? Т-ты! Да ты! — Такое возмущение впервые за долгое время появилось на лице тамплиера, но она поспешила вернуться к спокойной и прежней себе. — Ладно, проехали…        А вот ухмылка с лица Агилара и не думала спадать. Ему было интересно наблюдать за «своей судьбой». Да-да, тот знак на шее Анны до сих пор стоял перед глазами. Почему-то он подумал, что их родители были знакомы… Хотя, правду они никогда не узнают, ведь родители Агилара давно мертвы да и Анна поведала свою историю о смерти родителях. Только отец жив, но он даже смерти не достоин.       — Я теперь твой Наставник. Хочешь остаться у ассасинов и стать нашей сестрой, то поклянись, что предашь все свои прежние идеалы и прибегнешь к нам. — Серьёзно проговорил Агилар, понимая, что сейчас не стоит спрашивать подобное, но что сделано, то сделано. Оставалось одно — узнать, готова ли Анна окончательно снять с себя кровавый крест тамплиеров и принять Кредо.