Последнее письмо

" Игорь, Я пишу это не для тебя. Для себя. Ты можешь не читать этот бред, выкинуть, порвать или сжечь. Мне очень важно выговориться и рассказать все, объяснить, предоставить тебе возможность все понять. Это твой выбор, и я не обижусь, если прочитав первые строчки, ты скомкаешь это письмо и кинешь в мусорное ведро, как всегда попадая в цель. Я об этом уже точно не узнаю. Я знаю, ты переживал, когда три месяца назад я пропал. Ты звонил, писал, пытался найти меня. Помню, как я, получая одно за другим твои сообщения, хотел бросить все, плюнуть, взять и вот так вот просто приехать к тебе. Поговорить по душам, как раньше, выпить пива. Те вечера были самыми лучшими в моей жизни. То тепло, тот уют не выразить словами. Я ценю эту заботу, ведь лучшие друзья всегда волнуются друг о друге. Лучшие друзья. Да, мне было очень сложно, но я выдержал, не сорвался и это было правильным решением. Потом я не раз в этом убедился, заходя в твой инстаграм, наблюдая за тем, как хорошо идет твоя карьера и без Молодого Сутенера. Анонсы шоу, новые проекты. Не только карьера пошла в гору, кстати, но и личная жизнь. То фото с Дианой, где вы, мило обнявшись, стоите вместе на сцене в клубе, собрало лайков и комментариев от фанатов больше, чем все твои фото... Не знаю, зачем ты выложил его. Ты ведь никогда не хотел смешивать работу и личную жизнь. Я, видимо, оказался под чертой "работа"... Со временем я научился жить без Босса в своей жизни. Не следить за соц.сетями с фейковых аккаунтов, не смотреть новые выпуски шоу, где на месте Сутенера теперь сидит переодетый Фадеев. Но научившись жить без Босса, я так и не смог научиться жить без Игоря. Я сотни раз прокручивал у себя в голове тот роковой день. Тот день, когда ты очень много шутил, смеялся, называя меня "Цветочком". Когда ты смотрел на меня совсем не как на друга. Помнишь, как студия после шоу опустела, ты прижал меня к стене и не выпускал из ловушки своих рук? Очень долго смотрел мне в глаза. Ты хотел что-то сказать, я знаю, но вдруг внезапно отпрянул. Отстранился от меня и ушел. Я не стал догонять, не стал спрашивать, что это было. Просто тогда я почувствовал твое горячее дыхание на своих губах и понял, что хочу признаться во всем. Вечером я позвонил тебе. Предложил выпить где-нибудь. Ты не захотел идти, отказался. Твой голос показался мне странным, но я не знал, что сказать. Тупо дыша в трубку, я услышал голос Дианы на заднем плане. Неловкое молчание. Вот что было не так. Ты был у нее. Ее звонкий голос называл тебя заей. "Пока, Пемп" - отрывисто бросил ты и положил трубку. Это был наш последний телефонный разговор. Ночью ты написал мне. "Прости". Я знаю, что если бы я спросил тебя тогда "За что?", ты бы написал "За то, что отказался сходить в бар". Но я то знаю, не за это ты попросил прощения. Той ночью мне не спалось. Хотелось выть. Пустота поселилась во мне, где-то в животе. Необъяснимая тревога охватила меня. Я ходил из комнаты в комнату, курил, пил. Ничего не помогало заглушить эту дыру внутри, ничего. В отчаянии я выскочил на балкон и замер. Шел дождь. Крупные капли падали одна за другой мне на лицо. Они сливались со слезами. Черное небо, тучи, гром. Огни города яркими пятнами вспыхивали передо мной. Через мгновение блеснула белая линия молнии, ударившей в землю. Не передать, насколько яркой была эта вспышка. Мне вдруг захотелось заорать, ударить, убежать. Сделать хоть что-нибудь, только бы не чувстовать себя таким беспомощным и жалким. Я ударил кулаком бетонную стену. Еще и еще. Бил, пока кровь не хлынула на рукав толстовки. Я был так зол, что не выдержал и отправил тебе последнее сообщение. "Нам надо поговорить" Ты не ответил спустя час. Спустя два я увидел, что сообщение было прочитано. Ответа не было. Я ждал долго. Просто сидел и гипнотизировал экран телефона, пока тот не сел. Пришлось ставить его на зарядку. Но это было не важно. Не важно, ведь ты так и не ответил мне. На следующий день мы встретились на съёмках. Ты был молчалив и мало шутил. Отыграв роль Босса, ты поспешил в гримерку, чтобы переодеться и поскорее свалить. Там тебя уже ждал я. "Пимп, я знаю, о чем ты хотел поговорить. Я все вижу. Но я не пидор, блять, я не гей! Прости, Стас. Прости меня". Слова бьют больнее поступков. Мне было похуй на Диану, на все твои подъебы и выходки, но стоило тебе сказать вот так, прямым текстом, как что-то внутри меня рухнуло. Раз - и все. Что-то оборвалось в грудной клетке. Я никогда раньше не испытывал такого. Смерть школьного друга, ссоры с отцом, наркотическая зависимость - с этим ничто не сравнится. Это было больнее всего. Этот удар я не в силах был выдержать. Я практически не помню, как вышел из комнаты в студию. Затем на улицу, в машину, домой. Там я рыдал, бился в истерике, долго стоял и смотрел вниз из окна. Но я не смог. Не смог, потому что всегда был слишком слаб. Я понял это, и чувство отвращения к самому себе преследует меня с тех пор. Глупый, наивный, слабый дурак. Я не стану описывать ту неделю, когда я беспрерывно бухал и жрал разные таблетки. Это будто был сон. Будто бы вся моя жизнь - глупый, нелепый сон. Я бы все отдал, лишь бы это оказалось правдой. Я бы все отдал, лишь бы тебя никогда не встречать и не знать о твоем существовании. Если бы я знал, чем закончится эта история, я бы не пришел на ту стрелку, наплевал бы на то граффити, вообще бы уехал из Самары навсегда. Если бы я только знал, что буду страдать от безответной любви к своему лучшему другу, женатому другу, я бы закончил все это еще раньше, когда сделать это было не так больно. Я виню себя, Игорь. Где бы я не находился, я не могу принять этот ебаный факт, что где-то в мире есть ты. Ты, со своим низким голосом, серыми, холодными глазами и улыбкой, от которой трясутся ноги. Где-то в этом мире есть ты. А меня уже нет."