Мысли, пропитанные кровью

— СТОП! СНЯТО! ПЕРЕРЫВ 3 ЧАСА! Звучит грубый голос мужчины, сидевшего на раскладном стуле, и я, тяжело вздыхая, отхожу от своего коллеги, робко пытаясь куда-то спрятать не прикрытый гримом глаз, но я прекрасно чувствую, как его взгляд пронзает меня насквозь, доводя тело до легких мурашек. — Хорошо сыграл, Чен! В этот миг тяжелая рука мужчины ложится мне на плечо, заставляя меня еле заметно вздрогнуть. Я поднимаю голову, глядя в карие глаза цвета утреннего свежего кофе, и шепчу «спасибо» одними лишь губами. Ему кажется странной вся эта тихость, и даже режиссер удивился, что сегодня я не совсем активен, как всегда. — Послушай, у тебя нет температуры? Он обеспокоенно спрашивает меня, но откуда мне знать? В этот миг ладонь в кожаной перчатке осторожно убирает с моего лба длинные, вьющиеся пряди и касается теплой кожи. — Ой, прости, совсем забыл! Джеффри беззаботно усмехается, снимая с руки перчатку и вновь прикасается к моему лбу, но уже обнаженной ладонью. Не определив точно, он притягивает меня, заставляя не хило удивиться, и губами целует чуть выше бровей, но потом тут же отстраняется. — Ты, наверное, устал, давай присядем и выпьем кофе, сцена была напряженной, не спорю, я и сам замахался. Честно говоря, мне этот сценарий уже по ночам снится! Я без раздумий соглашаюсь. На съемочной площадке как в муравейнике: повсюду бегают работники, перенося декорации, а гримеры пытаются превратить обычных людей в неузнаваемых, ходячих трупов, на которых становится жутко даже смотреть, и аппетит тут же пропадает. Он разговаривает с какой-то девушкой, на вид лет двадцати, она в нашей команде не так давно, так что о ней я мало знаю. Милая женская особь кивает и уходит. Уже минут через пять она прибегает с двумя чашками кофе, ставя тут же их на небольшой кругленький столик, возле двух раскладных стульев и так же уходит, только услышав слова благодарности от Моргана. Я робко подхожу, садясь на свой стул и ещё не решаясь взять в руки чашку. Не могу оторвать глаз от веселой сцены того, как режиссер орет на свежеиспеченных ходячих за то, что те устроили мелкую фотосессию — выглядит довольно-таки забавно, и эта картина заставила меня искренне улыбнуться, — пожалуй, впервые за весь этот день, потраченный на съемочной площадке. Я и не заметил, как рядом сидящий со мной мужчина, сняв с себя пиджак и повесив его на спинку стула, уже стал попивать свой кофе. Из вежливости я тоже взял кружку, делая маленькие глотки и наслаждаясь этим перерывом, когда можно не быть Карлом Граймсом. Хотя я бесконечно благодарен этому сериалу, что из-за него я познакомился и сдружился с отличными актерами, они мне как настоящая семья, порой даже самому себе трудно признаться, что я с начала съемок конца 6 сезона ждал того, как мы с Джеффри будем снимать эту сцену 7 серии. Я представлял её во многих деталях, некоторые порой даже удивляли меня самого. Приходилось сто раз переигрывать, я уже сбился с подсчету дублей, когда «Ниган» так горячо играл своим языком, черт, я забывал все на свете и свои слова тоже! Из мыслей меня выводит вибрация телефона в кармане, ах да, надо было его достать раньше, ещё перед съемками. Надеюсь на камерах его будет не видно, не хотелось бы вновь промучаться с этой сценой… или же хотелось бы, порой я сам запутываюсь в собственных мыслях. Я достаю из кармана не так давно разбитый смартфон и, не глядя на ник позвонившего, отвечаю на звонок, однако сказать ничего не успеваю, девушка на другом конце меня перебивает. — Милый, я так соскучилась! У тебя вечно съемки и мы уже так мало разговариваем. Как ты? Я не отвлекаю? Брианна говорит взволнованно, видать рада тому, что я ответил ей. Ну да, в последнее время, мы не так часто общаемся, и все из-за моей работы. Я откладываю в сторону чашку, ставя ее на рядом стоящий столик. — Прости, Бриан, график забит, мы очень отстаем. Столько дублей я в жизни никогда не видел! Многие уже стали замечать, что мне пора отдохнуть. Она отвечает, опечаленная не столь долгой беседой. — Ладно, мне самой уже пора! Надеюсь скоро тебя увидеть! Целую! Я не успеваю ничего сказать в ответ, она быстро кладет трубку, и я невольно поворачиваюсь к Моргану, оставляя телефон на столе. — Полагаю, тебе звонила девушка. Он усмехается и изображает джигу бровями, что заставляет меня краснеть и бороться с желаниям отвернуть голову в сторону, но Джеффри без слов все понимает. — Прости, парень, из роли Нигана трудно выйти, ты же не сердишься на меня? — Совсем нет. И правда, с чего мне обижаться? Он вновь кладет ладонь мне на плечо, слегка похлопывая по нему. — Вот и правильно. Потом делает последний глоток и ставя чашку на стол, встает, поправляя белую футболку . Он не трогает кожаный пиджак, ведь у нас ещё есть время немного отдохнуть перед другой сценой. Признаться по-честному, глаз адски чешется из-за грима, но я вынужден терпеть, дабы не испортить произведение искусств гримеров на своем лице, ибо они похоронят меня заживо. — НО-О-ОРМАН! Протяжно произносит пятидесятилетний актер, чуть ли не накидываясь только что пришедшему длинноволосому мужчине на шею. — ДЖЕ-Е-ЕФФ! Я смотрю на то, как они радостно обнимаются, будто бы сто лет друг друга не видели. Не хватает только розовых соплей и поцелуев для полной «красоты» этой картины. Мне становится даже неприятно, хочется спрятать взгляд, но я просто поджимаю губы, чувствуя нарастающий ком в горле, и замираю. Я сам не могу понять того, что со мной происходит, и почему я веду себя так? Так же было и во время съемки сцены, когда Ниган целовал Шерри, и из-за того, что режиссера не устраивало то, как я прячу глаза, стараясь не смотреть на этот поцелуй, то, как отворачиваю голову, выдавая себя с потрохами, не обошлось без дублей, и я все сильнее понимал, что если не смогу изобразить стойкого, холодного на тот момент Карла, они будут целоваться долго, и я скорее всего сорву съемку, так же было и сейчас. Я старался не смотреть на это, но выходило плохо. Я совсем забыл про свой уже остывший кофе и про то, что я вновь веду себя подозрительно. Не выдержав, я выдаю, еле поборов себя, дабы спросить, что Ридус сегодня делает на съемочной площадке. — Норман, мы же сегодня не снимаем сцен с Дэрилом. Он не сразу слышит меня и приходится повторить ранее сказанные слова, но чуть громче и настойчивее. Тогда актер поворачивается ко мне и спокойно отвечает: — Я на прошлой неделе забыл забрать арбалет. Но почему мне вместо этого слышится «Не твое дело.»? Наверно, стоит и впрямь задуматься об отдыхе, ведь учеба и съемки выжимают из меня последние соки. Я вспоминаю про свой, давно забытый кофе и спешу допить его, неприятно морщась из-за холодного вкуса и краем глаза наблюдая за ними. Я вновь чувствую, как ком в горле нарастает только сильнее и понимаю, что сейчас, с такими темпами, я совсем не смогу говорить. Почему так происходит всегда, стоит Ридусу обнять Джеффа? Почему я чувствую пустоту внутри себя, глядя на то, как они дурачатся, хоть и понимаю, что это несерьёзно? У Моргана, черт возьми, жена и сын, Норман тоже не одинок и имеет сына, который мне ровесник! И у меня есть самая прекрасная на свете девушка! Так почему я себя так паршиво чувствую? Я будто бы ощущаю собственный пульс и ритм сердца, которое сжимается с каждой секундой все сильнее и сильнее, от этого становится невыносимо дышать. Я чувствую на себе подавленность: то же самое, как оказаться прижатым к полу тяжелыми штангами, которые я не раз видел и поднимал в спортзале, только ты не можешь позвать на помощь, у тебя не хватает сил для этого, одна из штанг сильно давит на шею, перекрывая тем самым дыхание. Все это как мучительная смерть, моральная боль поедающая тебя изнутри. Появляется желание выговориться своим, всегда понимающим меня, друзьям. Я знаю, что Крей и Винсент меня всегда поддержат, они много раз выслушивали меня и помогали мне, даже когда все было слишком плохо. Жаль, что сейчас они далеко, и повидаться с ними я смогу не раньше чем через месяца два-три. Норман быстро покидает здание, в котором проводятся съемки, чему я тайно рад, а Джефф вновь подходит ко мне, заставляя меня тем самым затаить свое дыхание в ожидании его последующих действий. Мужчина явно в настроении произносит: — Не хочешь отрепетировать следующую сцену? Честно говоря, я сейчас не настроен на это, и я тихо шепчу, пытаясь не выдавать с потрохами главную суть моего отказа: — Я устал. — Понимаю. Он сразу отходит к кровати и, не разуваясь, ложится на неё, от чего тут же получает не хилых звиздюлей от коллег — мол, кровать тут не для этого предназначена, но вскоре все просто закрывают на это глаза, а мужчина смотрит на меня, довольный тем, что ему разрешили отдохнуть на обычной декорации. Я решаюсь сесть в кресло, на место где сидел «Ниган», разглядывая перемотанную не настоящей проволокой биту, так называемую «Люсиль», которая сейчас лежала в кресле напротив, где сидел я, вовремя съемок сцены со сниманием повязки с глаза. Я нервно сглатываю, понимая, что в следующей сцене придется петь, чем я впрочем давно не занимался. И все же считаю что песня «You are my sunshine» немного неуместна в этой сцене, но раз Роберт Киркман выбрал её, режиссеры и не станут перечить одному из создателей вселенной TWD. Я слышу скрип декораций и поворачиваю голову в сторону Моргана, который неуклюже встал, улавливая мой взгляд на себе и поправляя неудобные штаны, принадлежащие своему персонажу. — Точно не хочешь порепетировать? А то чует моя задница, мы застрянем на этой сцене как минимум ещё на часа три. — Нет, все в порядке, просто я не выспался. Пытаюсь оправдываться, но все как горох об стенку, он, кажется без слов понимает, что я сегодня не совсем собранный и что у меня какие-то проблемы. Мужчина подходит ко мне и, убирая биту с кресла, садится напротив, вертя «Люсиль» в руках. Он явно не знает, как поддержать диалог, но уже через минуту выдает, разглядывая биту. — Она охрененна, не правда ли? Так бы и спал с ней! Его тон резко меняется и кареглазый уже старается более серьезно говорить, добавляя. — Послушай, парень, не хочу показаться навязчивым, но не стоит вечно молчать, хранить все проблемы в себе. Они от этого не исчезнут, и этим ты вдобавок сделаешь себе только хуже. Если тебе плохо, ты можешь выговориться мне, я всегда пойму и попытаюсь помочь, и тебе станет легче, обещаю. Может я дерьмовый психолог, да ещё и плохо тебя знаю, но отлично вижу, что с тобой что-то не так. Он загоняет меня в ступор. Начать оправдываться или пытаться доказать что все хорошо? Наврать? Не договорить? Или сказать, в чем на самом деле причина? Нет, я знаю, что он поймет сразу, что я вру или недоговариваю. Если начну оправдываться, его интерес помочь мне только усилится, а если скажу правду… Я не знаю, как он на неё отреагирует. Я останавливаю на его лице свой взгляд. — Мне грустно, что старый состав все пропадает и пропадает. — Ты о Майкле и Стивене? Я соглашаюсь и тут же замечаю изменения в мимике моего собеседника. — Ох, пацан, прости, надеюсь ты на меня не злишься за «убийство» Гленна и Абрахама? Он говорит это в шутку, улыбаясь и протирая ладони. Видать, из-за кожаных перчаток его руки чуть вспотели. — Нет, конечно. Я изображаю еле заметное возмущение. — Вот и замечательно! К тому же я уверен, мы ещё не раз сможем с ними увидеться! А сейчас, я бы не отказался хотя бы немного перекусить. С утра совсем ничего не ел, мне уже даже наши «ходячие» кажутся очень аппетитными! Мужчина поднялся с кресла, все так же держа в одной руке биту, и, подойдя ко мне, свободной рукой растрепал мои волосы, вызвав на моем лице легкую улыбку. Джефф всегда казался мне хорошим собеседником, он мог поднять без особых усилий настроение с самой черной дыры. Он не может вести себя чересчур серьезно, но его позитив всегда всех забавляет, повышает окружающим настроение, притягивает к себе словно какой-то магнит. Думаю, он такой актер, который многому может научить. Я знаю, как ему тяжело давались съемки смерти Абрахама и Гленна, ведь он хорошо относится ко всем коллегам, так что я не столь удивлен тому, что поведение Нигана по сценарию 1 серии 7 сезона Джеффри не столь нравилось. Уйдя в мысли, я совсем и не заметил, что мужчина уже давным-давно ушел. Иногда, закрываясь в себе, даже и не замечаешь вечного шума на съемочной площадке во время перерывов и времени, которое то еле ползет, грозясь вот-вот умереть, то мчится со всей скорости, сбивая все на своем пути. Я откидываюсь на спинку кресла, тяжело вздыхая. В последнее время я много думаю о нем, с чего бы это? Почему меня тянет к нему? Из-за его открытости? Дружелюбия? Потому что с ним легко? Быть может это просто односторонняя химия? Порой даже собственные мысли кажутся мне острым лезвием, режущим рассудок. Я чувствую, как этот нож рушит все внутри меня, разрезая и вспарывая душу. Чувствую, как мои мольбы о том, дабы это прекратилось, образуют лишь сдавленный ком в горле, не позволяющий мне нормально дышать, и я задыхаюсь, захлебываюсь собственной кровью от моральной боли, желая, чтобы это все происходило физически, ведь я уверен, будь оно так, заглушить эту боль было бы куда проще. Наверное я просто ревную.