Собственник

Маяковский стремительно вышел из здания, в котором проходил очередной вечер литераторов. Оборачиваться не было нужды: он и так прекрасно знал, что встревоженный Есенин спешно следует за ним, иначе и быть не могло. В последнее время они почти не отходят друг от друга, даже на шаг. — Владимир, да как ты себя ведешь?! — еле поспевая за длинными ногами футуриста, воскликнул Есенин, и, наконец сумев нагнать Маяковского в каком-то переулке и схватить за руку, на ходу со всей силы дернул его на себя. Маяковский резко остановился, и Сергей, чуть было не врезавшись прямо в него, затормозил. — А что не так? — громыхнул футурист, поворачиваясь и доставая из кармана пальто помятую пачку с последней сигаретой и коробок спичек. — Предлагаешь просто смотреть, как какая-то имажинистская рвань руки распускает? — Он зубами достал папиросу и отшвырнул пачку в сторону, но так и не успел закурить, ибо Есенин, сердито наблюдавший за происходящим, тут же выхватил ее изо рта Маяковского и с упоением выпотрошил весь табак; такая молчаливая, потому что никакие просьбы и угрозы больше не помогали, борьба с курением длилась уже несколько месяцев. — Толя просто обнял меня. По-дружески. Ведь мы чертовы друзья, Владимир. Никто не распускал руки, а ты просто неадекватен, тебе ясно? — не обращая внимания на выражение лица футуриста, ставшее еще более недовольным, спросил Есенин, немного сощурившись. — Я абсолютно адекватен, — прошипел Маяковский, скрипнув зубами и нахмурив брови. — Адекватный человек за простое объятие не станет... Договорить Есенину помешал чужой напористый язык, очутившийся у него во рту, и спустя мгновение его спина оказалась прижата к кирпичной стене заброшенного дома. Маяковский жадно целовал его губы, одной рукой крепко держа Сергея за подбородок, а второй упираясь в стену рядом с его головой, и собственнически кусал их почти до крови, тем самым словно заявляя свои права, а имажинисту только и оставалось, что крепко обнимать своего ревнивца за шею, притягивая ближе к себе, и мягко постанывать от наслаждения, совершенно не заботясь о том, увидят ли их редкие прохожие или нет. — Чертов собственник, — выдохнул Сергей в приоткрытые губы футуриста, прикусывая и немного оттягивая нижнюю. — Знаю. И тебе это нравится, — просто ответил Маяковский, увлекая Есенина в очередной жаркий поцелуй.