Не желаете стать «папочкой»?

Шикамару смотрела на длинноволосого брюнета с недоверием. Господин Орочимару, как называла его Кабуто, не внушал доверия. Его хитрый взгляд словно проскальзывал в душу. Шикамару чувствовала себя вывернутой наизнанку перед ним, словно он знал всё о ней. Итачи стоял с Шикадаем на руках в стороне, молча его рассматривая и даже ни разу не взглянув на свою жену. Шикамару остро хотелось забрать сына к себе. Рядом сидел Шисуи, на тот случай, если девушка вновь попытается забрать Шикадая. Мадара сидел в кресле, хмурясь и молча слушая. — Ты не помнишь своего соулмейта, ведь так? — говорил Орочимару, задумчиво рассматривая девушку, Кабуто делала какие-то записи в блокноте. — Значит, когда повстречала его не помнишь? Что-либо таить от него было бесполезно, она уже успела это понять. Да и ей не позволят промолчать. Нужно просто говорить всё как есть. — Был день города, — Шикамару посмотрела себе на ноги. — Это единственный день, когда я могла его встретить. Наруто вытащила нас с Гаарой на городскую площадь. Я впервые... выпила алкоголь, ничего не помню. Наруто вроде постоянно была рядом, а потом ушла искать Учиху... то есть Саске, я так думаю. Я не помню... Мадара бросил недовольный взгляд на девушку. Могла ли тогда Наруто провести вечер с Обито? Эта мысль теперь занимала его голову. — Твой соулмейт... был единственным мужчиной, с которым ты вступала в сексуальные отношения? — спросил Орочимару. Шикамару покраснела, было как-то неловко отвечать на такой вопрос при стольких людях. — Итачи, — она закрыла руками лицо, было так неловко. Орочимару выразительно посмотрел на её мужа, но получив утвердительный кивок и недовольный взгляд, решил не уточнять больше этот вопрос. — Шикамару, в твоих руках результаты теста, ты ещё не смотрела их, ведь так? Что ты чувствуешь, когда тебя просят посмотреть в них? — он заговорил с ней как с маленьким ребёнком. Шатенка неуверенно посмотрела на бумаги. Прочитать их? Она не могла... просто не могла... да и раньше не проявляла особого рвения, ей не хотелось знать результат. Без этого знания дышалось легче. — Больно... внутри всё натягивается, — неуверенно начала говорить Шикамару, прислушиваясь к собственным чувствам. — Предательство, это как предательство... Страшно. Как будто... словно... всё натягивается, так больно. И метка дёргается. — Достаточно, — прервал Орочимару. — Эмоциональный блок, неправильно и неумело принятая связь может заблокироваться именно на эмоциональном этапе, учитывая наличие выпитого алкоголя, то эмоции были увеличены, бесконтрольны. Воспоминания были заблокированы и из-за того, что по истечению длительного времени связь не подтверждалась, началось отторжение. С одной стороны замужество всё усугубило, но с другой... — Это как-то можно исправить? — устало спросил Мадара. — Связь наладить можно, — задумчиво сказал Орочимару. — К тому же, ребёнку это необходимо. — Нет, — Шикамару вскочила, сама не понимая своего порыва. Шисуи усадил её обратно, молча, осторожно придерживая за плечи. Всё шло совсем не так, как он себе представлял. Итачи смерил его недовольным взглядом. Злится, оно и понятно. — Может, не надо так на неё давить? — хмуро посмотрел Шисуи на Орочимару. — Когда глаза себя проявят? — Мадаре было всё равно. — В год, думаю, но для этого всё же стоило бы сдать анализы, — Орочимару ответил старшему Учихе с интересом рассматривая руки Шисуи на плечах Шикамару. Она повернулась лицом к старшему сыну Мадары. То есть... — У Шикадая глаза, как у господина Кагами? — вспомнила Шикамару то, что сказал тогда Шисуи, когда увидел её сына. — Он Учиха? Его отец кто-то... Если подумать... то без метки были Обито, Итачи и... Шисуи. Шисуи выглядел виноватым. И Шикамару отшатнулась от него, сминая в руках результаты. Нет, нет... Это было бы подло! Шикамару против воли уткнулась в документы, мутным взглядом пытаясь понять... Она быстро пролистала бумаги, акцентируя внимание на именах. Если Итачи не знал о планируемом тесте, то Шисуи вполне мог принимать в этом участие. Инузука Киба, должно быть, сын Мадары тоже интересовался у Саске, были ли у неё в школе с кем-нибудь отношения. Дурацкий единственный случай и фото вполне могли сделать из него претендента. Хозуки Суйгецу, не удивительно, они общаются с детства, родители знают о том, что они дружат, вполне можно было спросить у них о том, с кем из парней она много общается. Да и на собственной свадьбе она больше времени провела с ним. Узумаки Яхико... либо с подачи Наруто, либо из-за большой заинтересованности Яхико её сыном, либо опять же Наруто была неосторожна в своих высказываниях и могла сделать это так, чтобы услышал Мадара, или она могла обсуждать подобное с Шисуи. Учиха Итачи... всё же её муж и Мадара не мог бы не сделать тест на него. И... Учиха Шисуи... почему он? Почему же не Обито? Сам захотел подать свою кандидатуру? Руки затряслись, Шикамару чувствовала, что вот-вот расплачется. — Оставьте нас, — попросил Итачи. — Но... — попытался возразить Шисуи. — Это моя жена, — холодно посмотрел на него Учиха. — Я сам ей всё объясню. — Что ж, мы взяли все анализы, что необходимы на начальном этапе, нам тоже стоит заняться делом, — Орочимару прямо направился к выходу, Кабуто двинулась за ним следом. Мадара молча поднялся с кресла, подошёл к двери, обернулся, недовольно посмотрев на девушку. — Это было в последний раз, — предупредил он. — В последний раз проблема подобного рода скрывается от меня. Ты поняла, Шикамару? У неё не было сил, чтобы ответить, она только кивнула. Осталось только посмотреть результаты. В комнате они остались втроём, не считая Шикадая. — Итачи, ты не должен быть резок с Шикамару, — решительно поравнялся с ним Шисуи. — Если хочешь кого-то винить, то вини меня. — Ты всё это затеял, — согласился Итачи. — Мог бы подойти ко мне и обсудить заранее. Не обязательно было посвящать Мадару. — Он бы всё равно узнал, — возразил Шисуи. — С моей помощью или без, но он бы добрался до правды. Надо было сделать это ещё раньше. — Уходи, — Итачи протянул ему Шикадая. — Ему лучше сейчас побыть с тобой. Шисуи поджал губы, чтобы не сказать чего лишнего и послушно взял малыша на руки. — Будь с ней мягче, — попросил Шисуи и вышел за дверь, оставляя супругов наедине. Шикамару вскочила на ноги, не желая, чтобы её сына забирали, но под тяжёлым взглядом Итачи опустилась обратно. — Читай, — велел он. Она послушно опустила голову, со страхом вчитываясь в текст. Первый лист полетел на пол. Хозуки Суйгецу низкий процент. Следующим был Инузука Киба, низкий шанс. Шикамару замерла, уставившись в цифры 99,9 %. Она боялась посмотреть имя... Итачи быстро придвинулся к ней, дёрнул кофту. Оторванные пуговицы с противным звуком завертелись по полу. Учиха склонился, смотря в тёмное пятно, которое не менялось. Шикамару нерешительно подняла голову. От Итачи веяло яростью. Чьи инициалы он там ожидал увидеть? Он ведь сказал, что не важно, кто её соулмейт... Тогда почему он так зол? Он поднял глаза, и их взгляды встретились. Шикамару вздрогнула, дёрнулась назад, но Итачи, положив руку ей на затылок, с силой стягивая волосы, яростно, до боли впился в её губы, целуя жадно, прикусывая губы. Она упёрлась руками в грудь мужа, пытаясь возмутиться, но все слова поглотил жёсткий поцелуй. Итачи оторвался от её губ, глянул вниз, на метку. Безрезультатно. Она была чёрной. — Что всё это значит? — возмутилась Шикамару, упираясь руками в его грудь, напрасно пытаясь оттолкнуть от себя. — Кто твой соулмейт? — требовательно спросил он. — Я не знаю! — воскликнула шатенка. Учиха хмыкнул, подобрал с пола нужный документ и поднёс к её лицу. — Читай имя, — велел он. На глаза навернулись слёзы, мутным взглядом Шикамару уставилась в графу, где должно быть указано имя. — Учиха... Учиха, — она всхлипнула, — Шисуи... Шикамару заплакала в голос, закрывая лицо ладонями. Это не могло быть правдой... Почему? У него такая же метка? И Амеюри это нормально воспринимала? Как тогда он понял? Они ведь не должны помнить оба... Да и Шикадай на него не похож! Вроде бы... Поэтому Мадара злится? Он теперь захочет развести её с Итачи и женить на Шисуи, раз они соулмейты? Но ведь Итачи сказал, что никогда не даст ей развода! Поэтому Итачи злится? Что не может противостоять закону? Что их разведут против воли? И как она будет смотреть ему после всего этого в глаза? А Шисуи... она даже представлять не хотела его на месте Итачи! — Шикамару, — Итачи осторожно коснулся её плеча. Она всхлипнула, отстраняясь, отползая подальше. Мысли лихорадочно метались в голове. Что ей теперь делать? Мадара знает, не отпустит, ведь Шисуи его первенец, наследник, а раз она его соулмейт, то обязана стать его женой! Итачи ведь не простит ей этого! Она сама себя не простит... И как после всего этого она должна относиться к Шисуи? — Я не... не знала... — она всхлипнула, пытаясь заглушить рыдания. — Почему он? Как... Я... — Шикамару, Шисуи не твой соулмейт, — Учиха отвёл её руки от лица. — Я не тот результат тебе дал. — Яхико? Он молча протянул ей лист. Она уставилась сперва на результат. Тот самый, а потом посмотрела на имя. — Ты... — тихо сорвалось с её губ. — Мой соулмейт – ты... — Да, я так думаю, — он вновь отогнул край кофты. Чёрная метка никуда не исчезала. — Как думаешь, ошибки быть не может? — У меня было два хвоста, я впервые собрала два хвоста, потому что проспорила Наруто, — внезапно затараторила Шикамару. — Чёрная короткая юбка, каблуки... В памяти всплыло, что кто-то бережно обнимая её за талию, пошутил над её неумением держаться на каблуках. Как озарение... Итачи просто стянул с её волос резинку и произвольно собрал волосы в два хвоста. Что-то болезненно-близкое разлилось в груди. Он просто стянул резинку со своих волос, позволяя им упасть вперёд. Ведь если он действительно встретился с Шикамару в ту ночь, то Саске распустил его волосы, явно желая позлить брата. Они с Шисуи и Саске впервые за долгое время позволили себе расслабиться. — Серебряный топ, очень открытый, мне ещё так стыдно было в этом выходить, Наруто меня ярко накрасила, — продолжала взахлёб вспоминать Шикамару. — Я сперва пила сок, но потом поняла, что Наруто подливала мне в сок алкоголь, потом мы перешли чисто на спиртные. А потом так смутно... — Я не помню, был ли я на городской площади, возможно, если всё так и есть, мы могли встретиться где-нибудь рядом. Я был в бордовой футболке, чёрных джинсах и... Он вдруг явственно вспомнил силуэт, хрупкий женский силуэт, кутавшийся в его чёрную ветровку. Итачи расстегнул рубашку, полностью от неё избавляясь. Шикамару протянула дрожащие руки к чёрной метке. Она ведь никогда не видела его без верха. — Это правда? — её голос задрожал. — Но почему? — Я ничего не помню, просто не думал, что это можешь быть ты... — Итачи избавил её полностью от кофты, расстегая бюстгальтер, чтобы видеть полностью. В нём были смешанные чувства. Шикамару никогда не притягивала его, как должен тянуть к себе соулмейт, более того, он всегда с неохотой её касался. Шикамару резко упёрла руки ему в грудь, вновь отстраняясь. — Это не правда! — решительно заявила она. — Я не верю, слышишь?! Это всё подстроено Шисуи и Мадарой! Мне нужно к Шикадаю, я... Он вновь грубо поцеловал её, сжимая в руке упругую грудь. Теперь всё казалось правильным. Шикамару замерла в его руках, тоже почувствовав, что всё так, как и должно быть. Итачи отстранился, укутывая её в одеяло. Орочимару сказал, что им нужно вспомнить обоим ту ночь. И теперь оставалось самое трудное. Вылавливать из памяти фрагменты воспоминаний, что держались за плотным блоком.