Он будет защищать её

Белый песок отдаёт карамелью при свете яркого солнца пустыни, которой, казалось, никогда не будет края. Ветер кажется таким грубым и резким, когда заставляет песочные волны врезаться в лица путников, бредущих среди огромного песочного моря. Солнце высоко. Оно купается в синеве яркого неба, располосованного белыми облаками. Чистыми, нежными и безумно далёкими. - Долго ещё идти? – устало спрашивает путница, стряхивая золотистую пыль с тонких скул и губ. Песок хрустит на зубах, а губы пересохли от жажды. - Он думает, что ещё два дня, - отвечает ей её попутчик. Он поднимает чёрные, как мрак, глаза к небу и долго глядит на солнце, даже не зажмурившись. Они шли уже больше трёх дней. Пустыня безжалостна для тех, у кого с собой мало воды и пищи. Она обязательно будет проверять своих гостей на прочность, пока те не сломаются, или же, наоборот, не воспрянут силой и не преодолеют её песчаные ловушки. Воды у них действительно оставалось мало. То, что они прихватили с собой, уже почти закончилось, а путь всё ещё был не близким. Оставалось только надеяться, что судьба будет к путникам благосклонна и не позволит им погибнуть в жарком песке под палящим солнцем. Миссандея и Серый Червь. Приближённая к королеве и командир армии Безупречных. Миссандея постоянно оглядывается назад, словно хочет окончательно убедиться, что её прошлое осталось там, позади. Она хочет верить в то, что окончательно ушла от рабского прошлого, от цепей и оков, от страха и боли. И, видя, что ужасы прошедшего не собираются её нагонять, девушка улыбается и, несмотря на жару и жажду, чувствует себя необыкновенно счастливо. Серый Червь же упорно идёт вперёд, ни разу не посетовав на нелёгкий путь и голод. Он шёл прямо, уверенно, ровными размеренными шагами, изредка оглядываясь на свою спутницу, если она чуть отставала. Когда она уже не могла идти, он мужественно терпел усталость и нёс её на руках. Воин делился с ней своей водой и едой, понимая, что если она умрёт, ему придётся остаться совершенно одному. А пустыня всё убегала и убегала вперёд, закрывая своим песком горизонт. И не было ей ни конца, ни края. И дорога трудна была и длинна до бесконечности. Но они шли, шли, надеясь, что скоро придут куда-нибудь.

ххх

Яркие языки пламени облизывают мрак чёрного ночного неба. Ветер тревожит их, заставляя огонь трепетать и танцевать в неистовом танце, разбрызгивая алые искры вокруг себя. Звёзды, нелепо рассыпанные по небу созвездиями, мигают, окружая своего короля – месяца. Он величественно глядит на песок, камни и скалы, подточенные ветрами и временем. Его серебряное лицо кажется Миссандее надменным, как у тех королей, что восседают на железных стульях с короной на голове. Серый Червь шевелит палкой поленья в костре, который они разожгли лишь для того, чтобы отпугнуть хищников, голодными стаями бродящих по пустыне и ищущих себе добычу. Пустыня принимает их жалкое желание защититься пламенем и лишь насмешливо шелестит песками, как бы показывая, что их действия только забавляют её. Громкий вой заставляет Миссандею вздрогнуть и ближе придвинуться к своему спутнику, у которого имелся меч для защиты. Вой повторяется, потом ещё раз. И, на миг кажется, что он звучит со всех сторон и приближается невыносимым гулом страха и неизвестности. - Они знать, что мы здесь, - сказал Серый Червь. – Они чуют нашу плоть. - Мне страшно, - честно признаётся девушка. - Нельзя, - тут же обрывает он её. – Страх нравится им. Они его слышать и идти на него. Серый Червь внимательно смотрит по сторонам, вглядываясь тёмными глазами в мрак ночи. Миссандея наблюдает за ним, чувствуя, как страх постепенно сменяется спокойствием. Темнота перестаёт так сильно пугать её, а звуки ночи затихают. - Куда мы идём? – впервые спрашивает она у него. До этого она просто шла, не думая и не боясь ничего. Она верила ему настолько, что готова была идти за ним в самое пекло. - Он не знает. - Но мы же должны куда-то придти. - Если она знать, что должны, почему спрашивает? Миссандея привыкла к его особенной речи. Иногда ей кажется, в его голосе есть что-то такое, чего она не слышала в голосах ни одного мужчины. - А когда мы доберёмся туда, что будем делать? – снова спрашивает девушка, ещё ближе придвигаясь к нему. Серый Червь немного медлит, а потом так же спокойно отвечает: - Жить. Он ищет в сумке еду и воду. Найдя нужное, мужчина выкладывает еду перед девушкой, а сам отодвигается. - Это всё, что есть? - Больше нет ничего. - Почему ты отдал всё мне? Тебе же тоже нужно. - Он не хочет. Еда не нужна ему. А ей –да. Она умереть, если не будет есть. Миссандея хватает остатки хлеба и, смотря в его лицо, разламывает кусок надвое. Протянув ему кусок, девушка уверенным взглядом смотрит прямо в глубину чёрных зрачков. Она видит, как в них рождается удивление, которое с каждой секундой становится всё сильнее и сильнее. Он берёт хлеб, держит его в руках, а потом подносит к носу и вдыхает запах. - Никто не заботится о нём так, как она. - Привыкай. Теперь так будет всегда. Последнее слово зависает в воздухе. Оно гремит набатом в его ушах. Сердце Миссандеи отбивает ритм, созвучный звучанию этому слову. Кажется, даже ветер запел его так протяжно и тихо, словно боится, что от громкости оно потеряет свою весомость. Наскоро поев, Миссандея укладывается на свой плащ и вскоре забывается в тревожном сне. А Серый Червь не спит. Он смотрит на спящую девушку, сжимая рукоять меча в руке. Ему кажется, что нет ничего драгоценней её сна, и если кто-то потревожит его, то он сразу же разрубит этого глупца на две половины. Когда девушка спит, она выглядит ещё прекрасней, чем всегда. И ему нравится видеть, как разглаживается тревога на её лице. - Он будет защищать её. Даже если смерть придёт забрать его, он будет защищать.