Научи меня мечтать!

— Сейчас я вам все расскажу! — кивнула Джулия. — Сейчас, сосредоточусь только! А то мысли в голове немного путаются… кхм… Начинать надо, как любил говорить папа, с начала. Так вот… я и начну. С начала. — Давай уже, Джу! Соберись! — Конечно, Роберт, конечно… — Джулия немножко помолчала. — Представьте себе, Эрл — студент. Где он учится?.. где? Это я еще придумаю!.. Ну ладно, еще не совсем четкая картина, как я до этого говорила, но все равно… детали, их можно позже добавить. Пока план… Да, Роберт, я сосредоточена… Еще раз начну — теперь уж точно хорошо. Эрл — студент. Способный и инициативный студент, который не просто ходит на лекции и семинары, он еще и участвует в общественной жизни своего университета — он организатор. Такой, что прямо как сапожник без сапог — вроде бы, все устраивает, но никогда не успевает поучаствовать в самом проекте… образно говоря, не успевает выйти на сцену — он только поднимает занавес где-то сбоку для других, и его самого не видно. Но ведь если занавес не поднять — шоу не начнется… так о чем я? Никто не замечает его работы, и вся слава обычно достается кому-то еще. Скажем, тем же участникам… ну, или тому, кто поручает ему работу. Может быть, напарнику. В научной деятельности он тоже участвует — у него есть какой-нибудь научный проект. С чем связанный? С чем?.. ну… да пока неважно. Это не влияет на суть. Он весьма правильный, весьма ответственный, умный… но только никто серьезно к нему, его работе и проекту не относится. Не знаю с чего так. Не относится вот и все тут. Его, вроде, и знают, но почему-то вечно забывают или не принимают во внимание. А… а как я, кстати, это покажу все в мультфильме? Надо обязательно будет об этом подумать! Существует много способов. Например, показать день из жизни. Или рассказ от первого лица — как он видит ситуацию. Или можно вставить сцену, где его одногруппники, скажем, готовят подарки к какому-нибудь празднику и вдруг понимают, что не знают, что ему подарить. Или… или уже раздают всем подарки и понимают внезапно, что о подарке именно для него забыли. Бедненький!.. Или вдруг… нет, это не пойдет… но все равно… нет… или да… нет… да… нет… вариантов масса! Обязательно выберем потом лучший! Это все очень важно показать, чтобы зрители лучше прочувствовали контраст с тем Эрлом, в которого его превратят очки… Ну вы поняли, да? Давайте дальше! И вот раз как-то он заметил девушку, которая ему сразу же понравилась. — Что, прям так сразу? — не выдержал Роберт. — Зачем ты перебиваешь? ЭТО ЖЕ точно ты уже спрашивал к тому же! Да, представь себе, прямо так сразу… я думаю, это все очень зависит еще и от ситуации, от обстоятельств, когда он ее впервые заметил. Она могла делать что-нибудь милое, что ему сразу понравилось… не знаю, вязать? Нееет, не то… украшать здание университета? Как-то странно… может, просто… просто рисовать? — Конечно рисовать! — А почему ты так уверен, что именно рисовать? — Да потому что она похожа на тебя! — Неправда! С чего ты взял? — На что человеку глаза? Очевидно ведь, она на тебя похожа! Мы же уже говорили об этом — и тоже совсем недавно! Опять ты начинаешь отнекиваться… Да ладно, Джу, ну что такого страшного, если она будет похожа на тебя? Она уже похожа. Что ты боишься признать это? — Но не во всем. Только… в чем-нибудь. — Ну конечно не во всем. Пусть она меньше громыхает… ну извини! Но серьезно, ты можешь стать ее прототипом. Ты им уже стала. — Но все-таки… тебе не кажется, что это глупо? — Даже если и кажется, от этого что-нибудь изменится? Что, ты придумаешь другую героиню? — Н-нет наверно, не изменится и впрямь… ну ладно-ладно, добился своего: мы с ней действительно похожи. Но это вовсе не значит, что я считаю себя такой уж интересной, прямо и для мультфильма. Или что у меня не хватает фантазии выдумать кого-нибудь еще. — Джу, ну о чем ты говоришь? Ты замечательная! И давай лучше вернемся к истории. — Да, ты прав. Одним словом, она ему начинает нравиться. Да что там — нравиться? Он влюбился! И постоянно мечтает о встрече с ней, везде замечает ее. А она его, как ему кажется, нет. Он, по крайней мере, привык быть незаметным и свыкся с тем, что его никто не замечает. Ему хочется с ней познакомиться, но возможностей не предоставляется… или, скорее… да. — Что да? — Ну… сам он ими воспользоваться не может. Не знаю, он все ждет какого-то волшебного часа. Подходящего момента. Все думает… вот-вот-вот, самое оно! — все думает, как бы побольше узнать о ней! Ему бы подойти и начать разговаривать… но вы же понимаете, как это сложно. Тем более он, как мы уже сказали, в себе не уверен. А ему хочется произвести на нее впечатление, ну что поделаешь… кому, собственно, не хочется? Ну вы понимаете, да? Но он боится, что может не получиться. Вот и ждет своего… кхм… часа. Видно было, Джулия начинает волноваться. — А ты сама ждала бы своего звездного часа? — спросил Роберт. — Ну… нет, я бы сама подошла, наверно. Не знаю. Не была в подобной ситуации. Но мне просто… мне жаль его. Ее тоже. Он же милый. А она не знает. Что они так, правда, глупят? — Ты сама их заставляешь. — Ну да, заставляю… а о чем тогда будет история? Но когда-то же должен он был набраться решимости. И он ее набрался. И решил обязательно поговорить с ней — там как раз какая-нибудь встреча могла намечаться. Или проект. Может же намечаться встреча, где она участвует, а он как раз организатор? Может… ой, я даже лучше придумала! Скажем, он сам выдумал идею для такой встречи, или, может быть, конкурса, в том числе и чтобы с ней познакомиться! — А как он мог знать, что она примет участие? — Ну… ну… — «ну» вообще было любимым словом Джулии. Сейчас она думала. — Как-нибудь. Я придумаю еще! Но сама идея мне нравится! Вот как он придумал узнать ее лучше! Он ведь изобретательный! Так зрители сразу увидят, что изобретательный! Осталось только самой изобрести… Ну и вот, все это должно было произойти на следующий день, а ночью-то все и случилось… Слушайте, я что придумала! — встрепенулась вдруг Джулия. — Начать можно со сна! Со сна в ту памятную ночь. Например, ему видится, как он с ней знакомится. И они отправляются на природу или куда-нибудь еще… в кино, может? Я так люблю кино… и все замечательно. Да, так сразу станет понятно, что она ему нравится. Все в ярких красках и так, как положено! Ну, вы и сами можете представить… а потом вдруг, как всегда бывает в снах, что-нибудь нехорошее должно случиться — через это можно показать его тайные страхи и сомнения. Да так, чтобы пострашнее! Даже можно и помрачнее… — Джулия прикинула что-то в уме и сникла. — А вообще нет. Чего это я, правда? Это такой избитый прием, все им пользуются. Да каждое второе произведение, наверно, начинается со снов. Или заканчивается снами. Чаще все же начинается — а потом узнается, что это был сон. Только сон. Все так начинают. Я придумаю что-нибудь получше. Определенно. Хотя... — Мы это потом еще детально продумаем — каждую сцену. Успеется, Джу. У нас сегодня первый день, мы лишь набрасываем план и представляем, что вообще может быть. Не волнуйся только так. Давай лучше дальше! Видишь, Шерри совсем примолкла! — Я?.. — Шерри наконец подала голос — кажется, только потому, что о ней вспомнили. Сама она казалась совершенно очарованной. Собственное имя, названное Робертом, похоже, все-таки смогло на время ослабить эти чары, так что ей удалось проронить несколько восторженных фраз. — Это волшебно! Все, что ты говоришь! Это же все появляется практически из ничего! Этого же не было никогда! Не случалось никогда! Как ты только это видишь? Я… не могу подобрать слов. Это чудо! Пожалуйста, расскажи, что с ними случилось дальше! Джулия расцвела и раскраснелась. — В дом к нему падает инопланетянин Биб. А он живет в частном крошечном домике, пожалуй, так. Я не стану так вот сразу раскрывать, что вообще должен был сделать Биб, что у него было за задание, а то вся интрига пропадет. Он просто падает, и зрителям ничего непонятно. Его корабль проламывает крышу и попадает в какую-нибудь забавную комнату. Какая комната может быть самой забавной? Может… а может, на чердак? Я люблю чердаки. Пусть чердак. Там как раз всегда горы вещей, и очки с легкостью затеряются! И будет много дыма после крушения! И чердачной пылищи! Это все случится ночью, и Эрл, конечно, проснется и побежит смотреть, что там происходит. Нет, пожалуй, там не будет так уж много шума, я не хочу, чтобы проснулись родители… нет, пусть все-таки будет большой грохот, просто родителей не будет дома — уедут к друзьям или куда-нибудь еще. А у него ведь плохое зрение. Он наспех, прямо на бегу пытается надеть очки, не замечает ничего в дыму, натыкается на какую-нибудь вещь… знаете, я всегда любила шутку с роликами. Там, где герой катится на роликах, которые случайно подворачиваются под ноги. Слишком шаблонно, наверно, и, пожалуй, даже примитивно, но… я люблю такие шутки! Иногда чуть-чуть не повредит. Пусть будет! И он катится на этом роликовом коньке и падает наконец. Только не больно! Или врезается. Но тоже не очень больно — не люблю насилие. В шутках с роликами смешнее всего именно езда, а не «бум»… И очки его тоже падают с головы. И, кстати, разбиваются. Он нагибается и пытается их найти. А пылищи еще все-таки много, да и зрение у него плохое. И тут — ох ты, как мне нравится этот момент! — он случайно нащупывает чужие очки — те, что принадлежат Бибу! Но он-то не знает, в чем дело. Он думает, это его обычные очки. Они же одинаковые. Кстати, вы замечали, что в мультфильмах вообще есть традиция рисовать очки круглыми, здоровыми, и с большой толстой оправой? По крайней мере, я хочу отдать дань уважения классике. Я такие обожаю! По-моему, они только красят героев, а все эти разговоры о вчерашнем дне — это же полная чушь! Так о чем я?.. Он их берет, подносит к лицу, уже готов надеть, но тут вдруг замечает сквозь дым выбравшегося из корабля Биба. Представляете его реакцию? Что бы вы сделали? — Меня только не спрашивай! — сказал Роберт. — Большинство людей вряд ли поймут, что к чему, если твой Эрл вдруг запрыгает от восторга или что-нибудь в том же духе. Решат, что сошел с ума. — Ну конечно, Роберт, ты в своем репертуаре… А я бы вскрикнула. Сначала бы, наверно, потеряла дар речи от шока — вот как раз! — то, что нужно! Это будет немая сцена! И в ней мы уделим мимике особое внимание! Когда у героев богатая мимика, тишина только усиливает эффект… А потом бы вскрикнула!.. А можно другой вариант: он сначала не разглядит, что Биб живой, решит, что игрушка или еще что-нибудь такое, чердачная вещь какая-нибудь… ну, что-нибудь веселое и необычное. Я просто ищу места, где можно вставить какие-нибудь шутки, чтобы сохранить баланс! Это же мультфильм! Грустное должно чередоваться с веселым, главное, чтобы все было в тему, и за этим тоже лучше следить с самого начала. Ну так я еще подумаю, что выбрать: немая сцена в дыму или путанье с вещью. А, может, сможем совместить? Ладно, давайте дальше. Таким образом, Эрл поднял очки Биба, с которыми все в порядке, а Биб тем временем поднимает разбитые очки Эрла. Они обменялись, но не догадываются! Как это лучше показать, чтобы зрители поняли? Хмм, думаю… Вот! Лучше будет, если мы покажем, как Эрл видит Биба уже с очками в руках. С его, Эрла, разбитыми очками в руках. А Биб сквозь дым не может разглядеть, что у Эрла тоже есть очки. Таким образом, Биб остается уверен в том, что очки тут всего одни, они у него и они разбиты. Вот. Не запутались?.. Больше ему на чердаке делать нечего. Он не станет разговаривать с Эрлом, ему бы поскорее все вернуть как было и улететь. Он каким-нибудь изобретением… Кстати, Роберт, поможешь мне тут? Я в технике ничего не понимаю. Набросаешь потом каких-нибудь умных словечек? Ну, так… чтобы были умные слова и чтобы они объясняли общие принципы работы всех имеющихся инопланетянских изобретений. С одной стороны, научно и правдоподобно, а с другой — не слишком конкретно. Чтобы не к чему было придраться. Если объяснений этому у нас пока нет — значит, они успели открыть что-то раньше нас и для этого нужно придумать новые термины. Ну, скажем, конфигурация распределения энергии. Вот все в таком роде. — Без проблем, Джу. Только определись с тем, что тебе нужно, а дальше разберемся. — Прекрасно! Значит, ты теперь научный консультант! А я остановилась на том, что Биб с помощью специального изобретения как-нибудь нейтрализует Эрла. Скажем, заставляет заснуть. Потом он быстро приводит свой корабль в рабочее состояние… да, надо будет дать понять зрителям, что авария была незначительная. По какой-нибудь полнейшей ерунде… по безалаберности Биба или по невнимательности. Опять же, работа для Роберта. Биб может, например, сказать: «Эх, всего-то из-за нерасщепленного цитрониум-плутона-третьего! Как я мог забыть добавить?» и потом еще что-нибудь вот такое: «Только б они не узнали об этой аварии!». Вот как хитро, да? Зрители, если они недостаточно умны, а надо учитывать наличие и таких, тогда точно поймут, что случилась авария и что он неспециально залетел в дом. — Я думаю, им всем стало это ясно, как только он проломил крышу… — Да, но дай закончить! Авария незначительная, всего лишь топливо не сработало из-за этого нерасщепленного вовремя цитрони… цитронаниу… ну как там я сказала в начале? А еще мы увидим, что у него есть начальники, которые могут быть недовольны. Мы увидим, что он выполнял поручения этих самых «их». А… нет, это мы пока не увидим. Из этих фраз ничего не следует о поручении, это я уже вперед забегаю. Вечно так со мной. Ну ладно, тем лучше. О поручении узнается потом. И вообще, не начнем же мы работать над историей без сценария? Все будет. Там и продумаем, как лучше сказать. Биб быстро все возвращает на свои места при помощи продвинутой инопланетянской технологии и улетает. Вообще, мне нравится возможность использовать продвинутые инопланетянские технологии — удобно. Если б не инопланетянские технологии, как бы я объяснила то, что утром все было в порядке и крыша снова была на месте? Никак. А с инопланетянскими технологиями можно все, что угодно выдумывать, и это будет только еще лучше говорить о том, какие они технически продвинутые. — Джу, ты хитрюга! — улыбнулся Роберт. — Хорошо, твои будущие зрители этого не слышат — как ты просто выходишь из ситуации… — А вот и нет! — подала голос Шерри.— Может, в этом и есть что-то хитрое, но ведь, с другой стороны, Джулии придется выдумывать все эти изобретения. Ты говоришь «просто выходишь из ситуации», а мне кажется, выдумать все это будет еще сложнее, чем просто объяснить по уже имеющемуся… Но давайте правда потом об этом? Джулия, продолжай, пожалуйста! Я вся внимание! — Наутро Эрл просыпается и, если какие-то сомнения у него и имеются, порядок на чердаке и крыша, которая, может, стала даже лучше, чем была (он просто не помнит, какая она раньше была, вот вы помните, в каком состоянии крыши у ваших домов?), говорят о том, что все хорошо. Тем более ему некогда обо всем этом думать — у него сегодня очень важный день. Он же решил… Эрл никак не может найти очки. Потом вдруг замечает их где-нибудь… не знаю, придумаем. Неожиданное место какое-нибудь, чтобы было смешно!.. Подходит к зеркалу. Все еще недоумевает, как они оказались там, где оказались. Надевает задумчиво. Смотрит на себя… Обожаю эти сцены! Когда герои только-только открывают для себя что-то такое, что дает им новые возможности! Когда они еще не догадываются, ЧЕМ они теперь обладают! Думает о чем-нибудь… о чем он может подумать? Что-нибудь будничное, так, ерунда, он еще толком не проснулся… скажем, не может найти расческу, недовольно восклицает: «Да где ж она есть?!», и тут же получает ответ от этих новых (но он об этом еще не догадывается) очков. Он не обращает внимания. Это очень мило, когда они вот так сначала не замечают! Начинает причесываться и, конечно, ему не может не прийти в голову вопрос, связанный с той девушкой — он все время мыслями к ней возвращается. Она же ему нравится… Раз уж он причесывается в тот момент, то, наверно, он может задаться вопросом вроде этого: «Интересно, а нравятся ли ей такие прически?». И тут ему приходит ответ, скажем: «Да, говорила когда-то, она любит длинные челки». Тут-то он уже не может не заметить! Представляете, он вот так вот вскакивает! — Джулия попробовала изобразить и задела (не без грохота) блок магнитолы. — Ой! Прости! Прости! Ничего не сломалось?. Не стоит мне… что дальше? Он может оглянуться, нет ли кого сзади? Вдруг ему покажется, что это кто-то шепнул ему ответ? Кто-то сзади? Всегда в такие странные моменты мне лично хочется оглянуться. Пусть недоверчиво поднимет очки… они тогда перестанут работать, так ведь? Подумает: «Да в чем дело-то?» и решит, наверно, что переволновался. Посмеется, может, над собой, над этой внезапно появившейся мыслью, скажет, что ничего ведь такого, о чем стоит волноваться, он давно уже все распланировал и продумал, так что все сложится хорошо. И снова наденет свои очки… Ой! А ведь я о чем подумала! Диоптрий-то у них нет! Значит, он, что надевал их, что снимал, — видел плохо. Что же ему делать?.. Линзы, да? А ведь можно. Даже забавно будет — Эрл станет пользоваться линзами и при этом носить очки… но вернемся к истории, там, где мы его оставили. Пока у него еще нет линз, и он наконец замечает, что очки-то уже на нем, а видит он все равно плохо. Что он может спросить? Конечно же только: «Что за день, что за день! Да что же у меня с очками-то? Они вообще мои?», и вот тут-то они и расскажут ему о махинациях Биба! Он все сразу поймет и узнает!.. Ой, он с ума не сойдет?! Не знаю, что со мной стало бы после таких известий! — Если ты сведешь его с ума — это будет не очень-то гуманно… — Ну разумеется, не для этого же я затевала всю историю… Выдержит, он сильный!.. Я знаешь о чем думаю? Он-то узнал — это да, но как все объяснить зрителям? Не станет же он, находясь совершенно один в доме, пафосно кричать: «А я имею доступ к стольким знаниям! А все очки! Они работают так-то и так-то». Пусть он тогда еще упрется взглядом в экран и скажет: «Уважаемые зрители! Я знаю теперь, благодаря очкам, что я всего лишь персонаж мультфильма и вы на меня сейчас смотрите. Так позвольте рассказать вам, что произошло и что они могут…». Глупость полнейшая. Надо что-то придумать… как же до них донести? Как же только… ага! Список! — Список? — Ну да, список Биба. Список тех вещей, которые ему стоило уничтожить. Он же как раз планировал уничтожить очки. Почему — это мы зрителям потом расскажем, по ходу повествования. Сначала очки не должны казаться ужасными, они должны казаться благом. С ними должно быть связано только хорошее. Вот так я думаю… Список, например, может называться «Список вещей, предназначенных для уничтожения». И дальше, опять же, можно навставлять каких-нибудь невероятных изобретений или предметов, использующихся не по назначению. Ну, не так, как мы привыкли их использовать… Да хотя бы летающий по… ой, что это я? Да хотя бы зонт. И пусть те, которые Биб уже уничтожил, будут вычеркнуты. Несколько таких «всезнательных очков», например. И эти окажутся последними. Да, пафосно, может… но мне всегда особенно нравится ситуация, когда у героя остается последняя вещь. Единственная в своем роде. Такой больше ни у кого нет. Допустим, Биб потерял этот список вместе с очками у Эрла… да точно, эта деталь нам потом понадобится, я уже представляю, как применим ее в будущем!.. Но пока не будем забегать вперед! Эрл видит этот список. И, хотя он все уже узнал от очков, он все равно, по привычке, прочитывает его. Тут-то с ним вместе и могут прочесть зрители. А пусть это даже будет не просто список, а инструкции. От руководства. Скажем: «Уничтожить три пары очков, придающих знания, рассказывающих о…» — ну вы поняли… перечисляются все те их способности, о которых мы уже успели поговорить. Ах, ведь вот еще что! Если Биб — инопланетянин, то инструкции должны быть на его родном, неизвестном землянам языке. Но Эрл пусть сможет прочесть — он же знает теперь, как читать. Я даже поняла, как объяснить, зачем он принялся читать список, если и без прочтения все узнал. Теперь у меня есть еще одна причина, кроме как «по привычке». И она куда как лучше! Так вот… Он может прочесть этот список для собственного удовольствия. Как ярчайшее доказательство его новых, полученных от очков, способностей. Приятно же чувствовать подобную силу! Читаешь вслух инструкцию на совершенно незнакомом тебе языке и моментально переводишь ее! Мне, кстати, часто попадаются нечитабельные инструкции… ну о чем я только? Давайте дальше! Пусть он еще как-нибудь позабавляется. Пусть задает себе множество вопросов и получает множество ответов, пусть заполнит все кроссворды в газете, пусть попробует устроить им, очкам, еще какие-нибудь испытания… Хорошее место для юмористических сценок. А кстати! Это же еще и прекрасное место для песни! Шерри, Роберт уже знает, что больше всего на свете я обожаю мультфильмы-мюзиклы! С песнями и сложно, и просто — или ты ими все портишь, или, наоборот, получается шедевр! Потому что нет ничего лучше песен, которые действительно работают! Это еще один уровень восприятия, в самую душу! Будет очень здорово, если Роберт попробует сочинить такие для меня… а я основательно подумаю, где им будет место в сюжете и как их там разместить… А, Роберт? Ты же музыкант! — Джу, ты знаешь, я давно уже ничего не сочинял… — Но… ну… ты же хотя бы попробуешь? Пожалуйста! — Ну ладно, — вздохнул он, — но не обещаю, что обязательно получится что-нибудь замечательное. — Тогда придется пригласить кого-нибудь еще. На худой конец. Песни должны быть на высоте, или не быть вообще. Это принципиальный момент. Роберт про себя твердо пообещал, что худого конца не приключится. Еще тут терпеть кого-то… В конце концов, у него есть способности к сочинению музыки, так почему, действительно, не попробовать? Нет, он обязан постараться! Вот ведь как старается Джулия, намечая сюжет. Надо брать с нее пример! Он тоже хочет участвовать в создании мультфильма! Она тем временем продолжала: — Итак, тут может быть песня! Песня вдохновленного и окрыленного новой надеждой Эрла. Он настолько возбужден всеми своими открытиями, что совсем не придает значения тому, что Биба попросили уничтожить эти очки — а значит, наверно, действительно было за что… Нет, все-таки интересно, что он испытал в тот момент. Сама я, чувствую, проведу не один день, выдумывая всю эту сцену — ох, как она мне нравится! Наконец он, с новыми силами, идет в свой университет. По дороге покупает себе линзы… кстати, а ведь забавно будет, если он понатыкается немного по дороге — ну, когда у него еще не будет линз, — на какие-нибудь предметы… ой нет. Он же будет знать, что там эти предметы — придется отказаться от подобных шуток. Хотя… ведь это тоже можно превратить во что-нибудь интересное! Интересно представить! Он, наоборот, может обращать внимание зрителей на то, что вот, он знает об этом и о том, он так хорошо предупрежден обо всем… им даже может стать немножко завидно. Ну, пусть, на первых порах. Как я уже сказала, в начале мультфильма очки эти не должны производить никакого отрицательного, тягостного впечатления. Пусть даже вызывают желание надеть на нос. А еще… почему бы не вставить в песню трогательную часть, где он, скажем, задает вопросы об этой девушке и сам же поет ответы и говорит: «Ах, она прелестна! И ведь раньше я догадывался, что она любит мармелад! А вот ее любовь к рифленой бумаге? Замечательно!» — А еще он может подойти, например, к автобусной остановке и поцеловать объявление, которое, как он теперь знает, когда-то повесил кто-нибудь, на кого она несколько дней назад посмотрела — просто потому что она на него посмотрела… Джу, вот то, что ты сейчас предложила, — это уже слишком слащаво. «Ах, прелесть! Ох, чудо! Ах, предел моих мечтаний!». Вот этого не надо. Переромантизировалась ты. — Ничего не слащаво, — надула губы Джулия. — Это смотря как представить. Нет, ну разумеется, он не будет целовать никакие объявления на остановках… мне б такое и в голову не пришло, как ты только доходишь до подобных вещей? Нет, мы представим это в ироничном ключе. Но так, чтобы романтика осталась. Это можно. Я знаю множество работ как раз с таким подходом. А в мюзиклах особенно! Что стоит одна сцена в… а впрочем, ладно, давай дальше. Еще он покупает по дороге один журнал. Потом зрители узнают, зачем он его купил. А пока просто покупает — без всяких объяснений. Наконец он доходит до университета… И, допустим, он сидит с ней в большой аудитории на лекции. Или как-нибудь так. Вот тут он проявляет свою изобретательность. Знаете, такие сцены, где для достижения цели требуется командная работа? Часто бывает в мультфильмах и фильмах о школе. Кто-нибудь просит друзей помочь что-нибудь подстроить. Конечно, они временами и гадости подстраивают (и потом той же командой их исправляют), но чаще сразу все-таки что-то хорошее, например, устраивают ситуации, благоприятные для знакомства. Мне хотелось чего-нибудь подобного, но никак не получалось, потому что Эрлу некого было просить помочь. Ему всего-то требовалось сказать что-нибудь из того, что могло бы вызвать интерес девушки. Но если он станет говорить сам с собой — представляете, что она подумает? А к кому ему обращаться? С кем завести беседу? Конечно, людей в университете он знает много, но если он начнет с кем-нибудь говорить, а тот, не знаю, отреагирует не так, как хотелось бы? Например, начнет смеяться над его идеей? А, кстати… так тоже можно. И девушка попробует вступиться за идею и они разговорятся. Но ему, понимаете, хочется, чтобы первое впечатление было именно блестящим. Ну и, сами понимаете, вот допустим девушка вступается за молодого человека — а он что же, сам за себя постоять не может? А если девушка не относится к таким, которые внимательно слушают чужие разговоры? Сначала надо будет завладеть ее вниманием, чтобы ей стало любопытно и захотелось послушать, а что же он говорит… Одним словом, разговаривать с каким-нибудь одногруппником без предварительной договоренности и объяснения плана действий — это очень рискованно. Гораздо удобнее, например, сделать видимость разговора, если пользуешься мобильным. А почему нет? И я даже только что придумала, чем он может ее заинтересовать! Именно тут он и скажет о проекте, о котором я в самом начале говорила, — о том самом, что он придумал как раз из-за нее. Пусть это будет конкурс. И никто о нем еще не знает — например, они не успели пока разместить объявления. Если он сумеет ее заинтересовать и она все-таки подслушает монолог, очень вероятно, что она сама зайдет к нему в кабинет записаться. Слушайте, какая хорошенькая будет сцена! Все уже выходят из аудитории, она тоже собирается. Он как бы случайно роняет этот журнал прямо перед ней, так, что тот попадается ей на глаза. И сам, разумеется, поднимает. А ей уже любопытно, что же это за человек, читающий такие журналы. Она смотрит на него, видит, как он говорит по телефону, что-нибудь наподобие: «Да как вы могли?! Сегодня уже первый день регистрации участников конкурса, а никаких объявлений об этом до сих пор не размещено еще! Даром я сижу в своем кабинете — и тут он четко называет номер — и жду участников? Думаете, комиксы легко рисовать? Чем раньше они узнают, тем больше времени у них будет на создание достойной работы! Давайте там, быстро разберитесь с объявлениями и рекламой!» Он сам с собой говорит, но она же этого не знает! — Джулия хихикнула и продолжала. — Ну и уходит, думаю. Знаете, все это он говорит как достаточно деловой человек, но все-таки не жестко. В сценарии разберемся наверняка. Пока прозвучало как-то не очень, если честно, но суть вы поняли. Девушке — а она ведь у нас рисует, как мы решили, — становится интересно, что же это за конкурс. И она решает обязательно зайти в упомянутый кабинет. А тем более — ха-ха — он так это сказал, что ей наверняка захочется зайти туда поскорее — пока не нагрянули другие участники. И вообще, он ей понравился — вот так, по первому впечатлению. Видно, что деятельный, видно, что любит комиксы. Она даже может сказать: «И как это я раньше его не замечала?» — Вот тут ты и попалась! Вот оно, твое тайное желание! — Какое еще тайное желание? — Чтобы тебя заметили, чтобы обратили внимание наконец. И, определенно, лучше, чтоб еще и выделывали какие-нибудь глупые, но очень романтические вещи. — А… а оно совсем и не тайное, Роберт! — с вызовом бросила Джулия. — Но вообще сильно ты это. Мне даже страшно, Джу, ну ты и нагородила! Может, даже чересчур. Ты что же, все это дело с мобильным напридумывала в одну минуту, прямо сейчас? — Нет, о мобильном я думала и раньше… просто журнал добавился, конкурс добавился, очки — все эти детали… А мобильный был сразу. — Ничего себе детали!.. Но я не понимаю, к чему весь маскарад, все-таки? Подошел бы, поздоровался, без всяких мобильных. Я бы так и сделал. Все-то жизнь себе усложняют. — Но так ведь интереснее! И зрителям интереснее наблюдать. И им самим, героям, кстати, тоже. Так романтичнее, мне кажется. Я вообще больше всего люблю сцены знакомства, и здорово, когда они проходят необычно! Я люблю знакомиться с людьми, но меня временами пугает, когда подходит человек и вот так вот сразу в лоб начинает вдруг говорить о том, как много у нас общих интересов и почему мы должны дружить. Скорее, у меня сложится не самое замечательное впечатление. А тут он ничего не говорит, ну то есть прямо не говорит, она сама делает выводы! Подумай — тут он дает ей самой право выбора. И то, что она придет к нему в кабинет, будет ее осознанным выбором. ЕЕ решением. Это гораздо лучше, чем когда к тебе навязываются. Будь психологом! — Кем никогда не был, тем вряд ли стану. Но, пожалуй, ты действительно права. А что дальше? — А дальше он сидит в своем кабинете и ждет. Можно будет показать, как он порядком нервничает. Пока никто не видит. Хи-хи, это будет очень даже трогательно! И, кстати, насчет комиксов он действительно угадал. Очень важно показать, что комиксы ему нравились еще до появления очков, ДО того момента, как он стал знать о девушке столько всего нового. Он действительно решил устроить именно конкурс комиксов. Тем более я говорила, ему сразу понравилось, что она рисует. Они, я думаю, с самого начала подходили друг другу, и он вовсе не подделывался под ее интересы… да и по мобильному сказал почти все, как есть… Просто, например, регистрацию они думали открыть через два дня. Как раз и объявления вывесить успеют за это время. Ну а что такого, если она запишется пораньше? Она наконец приходит к нему. Они здороваются. Она говорит, что случайно услышала о конкурсе и начавшейся регистрации. Просит рассказать его об условиях, о требованиях — о всем таком, одним словом. Он рассказывает, она слушает. Видно, ей идея нравится, она заинтересована. Он предлагает ей заполнить карточку участника. Он их уже подготовить успел. Так, кстати, получится, что она ему представится. — Эй, Джу, а как ее будут звать? — Не знаю еще, Роберт… Мне уже надоело, честно говоря, что ты перебиваешь меня всякими незначительными вопросами. Эй, Джу! Эй, Джу! Почти как в песне! — Какой песне? — спросила Шерри. — Хей, Джуд… Ого!.. — Роберт вдруг ни с того ни с сего хитро заулыбался. — Джу, я настоятельно рекомендую тебе назвать эту девушку Джудит. — Ни за что! — Почему? — Слишком уж похоже на мое имя! Мало мне того, что она рисует! Мало мне внешнего сходства! — Ну вот! Именно поэтому ей тоже идет примерно то же имя, что и тебе. Тебе же идет имя Джулия. — Все потом будут говорить: ах, она назвала ее почти в свою честь. — Никто так говорить не будет, что ты! Шерри, ты бы стала? — Нет, разумеется. Мне кажется, более мягкое, Джуди, будет самое то! — Да, точно, так ее друзья называют! — А что это вы за меня уже нарешали все? Я еще подумаю… Дайте уж дорассказать! Такая сцена! Она говорит ему свое имя. Он записывает. И вот тут-то как раз мы и продемонстрируем, скажем так, пользу от очков в действии. Вообще, ими же еще надо суметь правильно воспользоваться. Это как раз он может, он умный… я тут думаю, с ними он мог бы и мир завоевать, если б захотел… и все это можно было бы вывести на какой-нибудь очень философский уровень. Но ему этого не надо. И мне тоже не надо. Поэтому пусть он пока использует их в каких-нибудь очень незначительных для всего мира (но — заметьте — в высшей степени значительных для него самого) ситуациях. Помните, цитату: «Кто владеет информацией, тот владеет ситуацией». Вообще-то это тоже из мультфильма цитата, а в оригинале должно быть как раз «миром»… это Ротшильд сказал… ну не суть… А до философии мы, может, еще и дойдем. Посмотрим. Сначала в таких положениях, в какое он попал, вообще всегда начинаешь думать об отдельных случаях и ситуациях, о чем-то не слишком значительном с формальной точки зрения, а потом уже желания разрастаются и становятся глобальными. Ну, так я отклонилась от темы. Он вдруг, услышав ее имя, восклицает: «Так вы та самая Джуди!». Ой! — Джулия поняла, что совершила ошибку, таки ж проболталась. Роберт был, конечно, начеку: — Теперь-то уж точно не сможешь отнекиваться! Тебе понравилось имя Джуди! Ну что ты так волнуешься? — Ну хорошо-хорошо… ты как сказал, я сразу поняла, имя как раз для нее… И достает тот самый журнал. Джуди разгорается от удовольствия. Он открывает журнал — а теперь мы увидим наконец, что это за журнал. Журнал комиксов и всего такого — наверняка профессиональных, но пусть в данном случае это будет спецвыпуск, куда попали лучшие страницы комиксов самих читателей, любителей, потому что она все-таки не в художественном колледже или университете… но у нее действительно очень хорошо получается. Это как раз можно дать понять зрителям, если, скажем, на страницах, которые он листает, продемонстрировать другие работы — для сравнения. Стиль у нее не самый идеальный — не люблю, когда у героев все идеально! — но милый. И работы все те подписаны. Ну а как еще? Авторство — это важно! Тут он, наконец, открывает — но вообще-то он не будет листать их минуту, это я так сказала, а на самом деле он все быстренько перелистнет, чтобы ей было нескучно, и откроет тот разворот, где напечатана ее работа! Первый раз она отправила — и ее напечатали! Совсем недавно все случилось! Но почему-то мало кто из ее знакомых обратил на это внимание и поздравил Джуди с первой публикацией, хотя для нее это большое достижение! А вот Эрл, совсем малознакомый ей человек, сам заметил и сейчас ей указывает! Поэтому Джуди вся светится от счастья! Он делает ей комплимент, говорит, что не может налюбоваться ее творением… знаете, это же все правда. Ну да, может, до этого он почему-либо не покупал этот журнал (мало ли на свете журналов комиксов, а, может, он покупает несколько других?), но как только очки рассказали ему о публикации Джудиного комикса, он тут же осознал, что просто обязан обладать этим выпуском. А знал бы раньше — купил бы раньше. И, кстати, он мог всю пару до знакомства на ее комикс только и смотреть. И да! Можно вставить это любование также в сцену ожидания прихода Джуди, когда он один в кабинете… ну вот как-нибудь так. Он делает ей комплимент, как я уже сказала. Не слишком холодный, не слишком горячий. Надо подумать, как он будет звучать… Джуди очень приятно! Он даже ее имя запомнил. Вот вы, когда смотрите на чьи-то присланные рисунки в журнале, хоть когда-нибудь запоминали имена авторов? А он запомнил. Тут как раз может начаться их разговор. Не слишком только большой. Допустим, как назло приходит кто-нибудь и говорит Эрлу: «А у нас там работа. Иди, поделай!». В жизни такие всегда появляются некстати, прерывают на самом интересном моменте разговора… В кино — тем более некстати, уж очень любят этот ход, стало совсем уж банальщиной… но у нас он вполне обоснован. Эрл все-таки на работе сидит, а не где-то… Ему приходится уходить, он желает Джуди удачи… кстати, тот, кто к нему заходит, может назвать его по имени — вот так и Джуди узнает, как его зовут. Очень важной мне кажется сценка, которая последует после ухода Джуди. Надо будет показать, как Эрл счастлив! Все удалось — и, кажется, даже лучше, чем он предполагал! Да наверно, если б и не удалось, он все равно был бы безумно рад, что хоть сколько-то минут своего драгоценного времени эта девочка посвятила ему. А тут… тут же все просто замечательно! И он благодарит судьбу, Биба, всех инопланетян, а, главное, собственные очки! — Интересно, как? — Как благодарит?.. Гладит, может быть… не расцеловывает же он их. Мы еще подумаем. Меня больше волнует то, что последует дальше. Точнее, не меня волнует, а его. Он же прекрасно понимает, что один лишь разговор — совсем еще не гарантия завязки более близкого контакта. Надо сделать что-то еще — и лучше поскорее! Надо ее еще как-нибудь удивить. Ну вот и давайте подумаем, как ее еще удивить. Есть предложения? — Пусть, раз он теперь все знает, соберет для нее какое-нибудь необычное и полезное изобретение и подарит ей. Ну, например… что-нибудь наподобие генератора переменного тока. Добавит только еще какую-нибудь изюминку, ну, финтифлюшку для красоты, и тогда… — Ой, Роберт, это даже звучит жутко! — Ничего не жутко. Я бы подарил. — Ну не знаю… у меня есть идея получше! Он пригласит ее на концерт! Роберт вздохнул: концерт, апогей банальности, не сравнить с генератором! — Да-да! — Джулия не заметила его реакции. — Почему нет? Каким образом пригласит?.. Вот! Это тоже можно будет вставить в его песню, помните, мы о ней уже говорили… По дороге в университет он не просто покупает журнал, он еще и звонит, например, из телефонной будки в кассу и заказывает два билета на такой-то ряд на такой-то концерт на такое-то число. Оплачивает все это кредиткой. А еще — ха-ха — будет забавно показать Джуди, стоящую у той же кассы, которой говорят: «Последние билеты проданы…». Нет, это не очень реально, лучше: «Последние билеты в этот сектор проданы». И ей обидно, потому что в другие сектора ей не хочется, они намного хуже. Смысл в том, что он узнал, как ей хотелось на этот концерт, может быть тогда, когда она сказала своей подруге: «Пойду, куплю билеты в такой-то сектор…», вот он ее и опередил. Да, в последний момент. Может, не очень реально, но выглядит намного эффектнее! Да и в жизни, как ни крути, тоже временами случается — успеваешь сделать что-то в самый-пресамый последний момент… А потом, уже во время разговора у себя в кабинете, Эрл аккуратненько выведет беседу на эту тему. Джуди может поведать ему с досадой, как ей не повезло: последние билеты увели прямо из-под носа! Вот тут-то он и скажет — вот так совпадение! — что у него как раз есть два, а тот, кто хотел с ним идти, по какой-либо причине теперь не может. Пригласит — и Джуди согласится! Здорово, да? Но… не слишком ли просто? А может… может… да, а если даже и вот так? У Эрла никаких билетов нет и он ни в какую кассу не звонит. У Джуди уже есть билет на завтра на этот концерт, и она пойдет туда вместе с подругой. Эрлу она ничего об этом во время их беседы не говорит — но, ясное дело, он и так все знает. Подруга случайно теряет свой билет. Но, кстати, можно добавить, что не очень расстраивается, потому что у нее как раз появляются неотложные дела — и именно на завтра, на время концерта. В конце концов, она сама может захотеть от этого билета избавиться, а Джуди сказать, что потеряла… Странная какая-то подруга, на самом деле, получается… но в любом случае, Эрл тогда перекупит у нее билет. А в случае, если она его потеряла, он этот билет найдет, но только не станет возвращать — все равно это бесполезно, раз он ей не нужен. А лучше так: он попробует, но подруга откажется. Так что ничего страшного, если он воспользуется случаем… — Что, вот так случайно она его теряет, а именно он случайно находит? Так не бывает. — Неслучайно, разумеется! Он же знает, где она его потеряла. — Но тогда это уже нечестно! Это уже не воля случая! — А почему бы не считать крушение Биба именно в доме Эрла волей случая? Глобальным случаем. А случаи на то и даны, чтобы людям иметь возможность ими воспользоваться. И он-то как раз свой не упускает! И не просто действует напрямую, а изобретает что-то посложнее — это делает ему честь. — И что он предпринимает? — А ты еще не понял? Вечером перед началом концерта Джуди сидит рядом с пустым местом и думает, как плохо, что у подруги дела, что ее нет, и билет потерялся, так что она даже не смогла пригласить кого-нибудь другого. А может она уже подумывала о приглашении Эрла? Почему нет?.. Она расстроена, вне всякого сомнения. И тут вдруг входит Эрл — нарядный такой, перед концертом! — и садится прямо на место рядом с ней. Тут будет забавная сцена и много восклицаний: «О, неужели это ты! Какое совпадение!». Джуди очень удивится, когда узнает, что Эрл нашел тот самый потерянный билетик, и ей, конечно, будет приятно. А уж Эрлу-то как приятно будет сидеть рядом с ней! А потом он сможет проводить ее до дома… но рано пока об этом. Скажите, вам какой вариант больше понравился из двух: когда он сам ее приглашает и она соглашается, или когда он неожиданно появляется уже перед самым концертом? — Первый, конечно. Эрл же молодой человек. Молодым людям положено самим и прямо приглашать понравившихся девушек, а не творить махинации у них за спиной, — сказал Роберт. — А мне больше нравится второй, — не согласилась Шерри. — Так гораздо забавнее! Он приходит в нужное время в нужное место, когда его, если и ожидают, то с полным пониманием того, насколько ничтожна вероятность его появления на самом деле… Но он все-таки приходит! Что может быть эффектнее? — Эээээ… вы меня еще больше озадачили… Ну ладно! Давайте тогда это тоже оставим пока так, как есть. Потом еще обсудим детальнее все за и против. Ненавижу выбирать, но когда-нибудь придется. И у меня предчувствие, что мы вообще остановимся на чем-нибудь третьем. Или пятом… или сколько еще сочиним вариантов? А пока движемся дальше! Он ее провожает. И по дороге они могут уже более подробно рассказать друг другу о себе. Причем он — ну не знаю, может, чтобы понравиться и произвести впечатление, а может просто не замечает, и у него само собой так с очками получается — слишком уж часто демонстрирует ей свою начитанность и осведомленность во всем. Фактически, ей мало где удается вставить слово. Ну, например, если представить сам диалог, то какой-нибудь отрывок может быть вот таким: «И поэтому весь наш дом в цветах! — говорит Джуди. — Моя сестра флорист. Непросто любить цветы и жить с флористом-сестрой, если у тебя аллергия на пыльцу… Хорошо еще, что только на определенную группу растений. На… на… нет, ну надо же, из головы слово вылетело!» И тут как раз вступает наш всезнающий Эрл: «Может, на семейство Астровых, например, на Matricaria? Я недавно узнал, что у моей троюродной прабабушки была аллергия на эти цветы порядка астроцветных.» Видите, как заумно он ей это сказал? А к чему приплел бабушку? Чтобы не казаться голословным, так я думаю. Она пусть немного смутится сначала. Вы бы сразу поняли, что еще за цветок он назвал? — Джу, так это ж ромашка! — Знаю! Я специально запомнила ее семейство и название на латыни… так, забавы ради. Умно звучит ведь! И, видишь, пригодилось! Только ее одну и помню… А ты? Ты что, запоминал латинские названия цветов? — Было дело. Не очень много, только самых распространенных. — Вот здорово! — вставила Шерри. — А все-таки давайте вернемся к их диалогу! Она, как я уже сказала, должна немного смутиться сначала, а потом улыбнуться. И сказать что-нибудь в таком духе: «Очередное совпадение! Вот и у меня точно такой же случай! Как будто ты знал заранее! И надо же, ты даже знаком с латинским названием! Я от сестры их наслышалась, думала, смогу кого-нибудь в беседе удивить, а ты-то, оказывается, еще лучше меня подкован! Я и забыла о том, что это порядок астроцветных…» И еще что-нибудь такое. Этот диалог мы тоже потом обязательно продумаем во всех деталях. Он очень важен. Эрл, несмотря на все более и более прущее из него всезнайство, все равно ловит каждое ее слово, и отношение его к ней все такое же трепетное, каким было без очков. И хотя он иногда заговаривается и произносит слишком умные термины — скорее всего, он этого уже не замечает, ведь ему-то все понятно, он это все знает, — это вовсе не мешает ему очаровать ее. Кому же не понравится интеллигентность, выражающаяся в такой осведомленности? Ну а главное, что ей нравится, — это даже не интеллигентность, а его взгляд, внимание… чуткость! Какое прекрасное слово, правда? Он очень чутко реагирует на каждую ее фразу, прекрасно чувствует ее настроение. В ту ночь она вдруг понимает, что влюбилась. — Ах-ах, Джу, в лучших традициях мелодрам и романтических комедий! У тебя все так запросто влюбляются друг в друга! Он — уже заочно, даже не разговаривая с ней. Она — на второй день после знакомства с ним… — Ну хватит уже! Ты сам когда-нибудь влюблялся? И как у тебя это проходило? Ты осознавал это в течение полутора лет?.. Или лучше — в течение ста дней общения? С каждым новым днем набирался еще один процент, и через 100 суток ты, должно быть, ощутил, как на 100% влюблен… у тебя, может, и так, я не знаю, но у каждого это по-разному происходит. А что касается наивности истории… Постепенно все станет жестче, хотя мне этого не хочется… а чего мне действительно хочется, так это еще чуть-чуть оттянуть ту часть и помечтать о чем-нибудь вот таком, как сейчас… А вот ты, наверно, другого хочешь! Небось, ждешь не дождешься, когда он потеряет свою наивную романтичность, да? Ты, может, меня не слушаешь или специально подкалываешь? Или не веришь, что такие отношения возможны? А почему нет? Говорю же: самое главное — показать, каким замечательным, милым и чутким он был вначале. — Джу, ну что ты, правда? Обижаешься? Я не хотел тебя задеть… Ты, пожалуй, права — насчет влюбленности. Ну не буду больше подкалывать, не волнуйся! Мне вообще это все чуждо, не было ничего такого никогда, ты же знаешь… сто дней еще какие-то выдумала… твой Эрл очень даже ничего, не подумай! Может только и впрямь слегка перенежен, но лишь на один-два промилле… Давай лучше к истории. Не забудь еще подчеркнуть и дать понять зрителям, какая Джуди была творческая. А то, мне кажется, ты меньше внимания ей уделяешь, чем своему разлюбимому Эрлу… — Да, Джуди тоже интересный персонаж. Очень хорошая. Мне б хотелось продумать лучше, что за истории она сочиняла! Обязательно еще продумаю! Что-нибудь, связанное с цветами! Да и вообще! Здорово, что Эрл выбрал именно ее! Подумайте, какие у них на первых порах были отношения! Когда не было еще тех проблем, которые у них появятся, и того бесконечного списка дел, который Эрл затем составит и станет выполнять… пока ничего этого нет! И поэтому эта часть мультфильма должна быть особенно доброй, искренней и легкой! Не в смысле неглубокой! Скорее парящей, возвышенной! Может даже и сумасбродной, но очаровательной в своей сумасбродности! Ведь у каждой влюбленной пары, у каждого человека, составляющего эту пару, сумасбродность своя! Мой мультфильм о таком герое, который, может, и кажется чудным и неправильным, может, и не является идеалом — ты считаешь, что он немного перенеженный? Ну да, а еще он был стеснительным и в себя никак поверить не мог, пока очки не получил… — но по которому начинаешь потом скучать. Когда он затем начнет меняться, я хочу, чтобы у зрителей, как и у меня, возникло ощущение сожаления. Сожаления от осознания того, что они его теряют. Теряют такого, каким он был. И это же должна будет чувствовать Джуди. Но сначала надо дать зрителям представление о том, как все было, представление того, по чему они потом, возможно, станут тосковать. И представление это лучше всего заложить именно в последовательность сцен их первых встреч. Важно все это донести до зрителей! Как?.. При помощи песни, конечно! Роберт, хоть и обещал больше не подкалывать, все-таки[97] издал порцию нечленораздельных звуков, явно демонстрирующих недовольство. Писать смазливые песенки — мечта всей его жизни! _____________________________________________________________________________ [97] Наверно, по привычке. _____________________________________________________________________________ — Да ладно тебе, Роберт! Я же просто вижу, эту песню тебе особенно хочется сочинить! — Вот еще! — Тебе просто неудобно признать это. Ты отнекиваешься точно так же, как и я недавно от имени Джуди… Недаром мы с тобой брат и сестра… похожи! — Джулия улыбнулась. — Ну и что там они должны делать? — Мы… покажем разные отдельные моменты из их жизни. Как, например, он водит ее в кино и случайно проговаривается о том, чем закончится фильм (он-то уже знает! Представляете, а ведь ему так скучно должно быть, бедный Эрл!), куда-нибудь в музеи и на выставки, где рассказывает ей о каждом экспонате по полчаса, приглашает в рестораны и кафе и возмущается, например, что в данном шоколадном мороженом всего лишь 20%-й шоколад вместо обещанного 30%-го. Он, может, и занудствует, но Джуди он нравится, даже… нет, не даже, а просто: вот таким. Это все надо представить очень романтично, то есть они должны смотреть друг на друга влюбленными глазами и петь что-нибудь такое, в духе, а сама по себе абсурдность ситуаций и то, что Джуди все это нравится, а Эрл как раз уверен, что ведет себя как образцовый ухажер, создаст нужный комический эффект… Да, так о чем я? В общем, сценки из их свиданий. А еще как она рисует комикс к конкурсу, а он ее поддерживает, как он помогает ей делать какие-нибудь нудные задания по биологии… А вот еще что мне в голову пришло! Как раз то, чему нас научила сегодня Шерри! Во время встреч он все берет под свой контроль. На ярмарке он, например, не пригласит ее на какой-нибудь аттракцион, который, как он знает, в довольно плохом состоянии. И когда он вдруг сломается и застрянет у них перед глазами (знаете, в фильмах аттракционы вечно ломаются, причем все больше колеса обозрения), то он будет искренне рад, что смог отвратить Джуди от этой беды. А ведь если б они все-таки сели и повисели там какое-то время, посмотрели бы на окрестности, побыли бы вдвоем, может, это было бы даже лучше… никогда не знаешь, как все повернется. Это как в случае с пробкой, нет разве? Нам кажется: вот опять лишняя трата времени, а, может, не попади мы сейчас в пробку, мы бы не завели именно сегодня весь этот разговор… Есть что-то похожее и там… А у него больше таких случайностей не бывает, все под контролем, все слаженно и словно по плану, по расписанию, все слишком правильно. Интересно, Джуди это нравится? Не уверена… Сначала ей все эти совпадения казались поразительными случайностями, но затем она к ним привыкает, и они ее уже не удивляют. Знаете, можно же так пресытиться случайными совпадениями, что уже просто-напросто желать как раз чего-нибудь такого, что никак ни с чем не связано и делается просто так! И по ходу мультфильма станет понятно, что чем дальше — тем больше он пытается управлять их жизнями. А, кроме того, благодаря всем этим знаниям и тому, что он вечно управляет ситуацией, он становится все увереннее! Постепенно он даже переходит меру и превращается в чересчур самоуверенного человека. Он никогда уже не переживает, когда дарит Джуди подарки — он же знает, что ей подарить. Он никогда больше не думает: «Ой, а вдруг мы затронем тему, по которой мне нечего будет сказать?». Нет, ничего такого больше нет. Но… вот я думаю: а интересно ли ему так жить? Жить, все зная… Я бы точно не хотела этого. Но он не понимает. Не может понять сначала. Может, это оттого, что раньше он наоборот слишком много волновался о подобных вещах, а тут наконец получил обратное — именно то, чего раньше так желал? Но… неужели он совсем по всему этому не скучает? — Скучать по собственной неуверенности? — Да нет же! По эмоциям! Туманность и неопределенность всегда идут бок о бок с верой в лучшее, с надеждой, что все получится! Даже если ты совсем неуверен в чем-то, ты все равно будешь надеяться до последнего и подбадривать себя… испытывать надежду в любом случае приятно — а потом, когда у тебя все-таки получается, ты переживаешь столько радости!.. А когда ты уже заранее знаешь, что у тебя все получится? Знаешь, что никогда не ошибешься? Что тут интересного? Какая может быть радость? Но ему некогда разобраться во всем этом и в своих чувствах. Вот тут-то я и вставлю тему работы, науки, вороха дел. К нему приходит успех. Пусть так. Он пишет несколько замечательных статей — не знаю, если в разных областях, не слишком ли это подозрительно? — и получает научное признание. Становится знаменит. Его наконец замечают… могут даже попробовать сравнить с универсальным человеком эпохи Возрождения — это же как раз идеал того времени — он знает все во всех областях… Интересно, он занимался спортом? Ну неважно. Он пишет эти работы не ради славы, это сопутствующее, но ему приятно… а основное в том, что он входит в ту стадию разрастания желаний и появления все более глобальных целей, о которой я говорила раньше. Он постепенно открывает для себя и осознает, что могут эти очки, — вот вместе с этим осознанием у него и раздвигаются желания. Он одержим идеей превратить мир в лучшее место! — Как благородно! — Ну конечно, Роберт, а как же иначе?.. У него есть знания, ему нужно донести их до других! Он мечтает поделиться всем тем, что есть теперь у него! Пишет научные статьи, занят в разнообразных областях, а еще находит работу в каких-либо научных центрах, быстро строит карьеру ученого, да еще и руководит научными проектами и разработками… — Наверно, много должен зарабатывать. — Ну пожалуй… может теперь делать родным и Джуди все более дорогие подарки. Но зарплата для него — совсем не главное… — Да, я понял уже насчет служения обществу и науке. Тем более, если б ему нужны были деньги, он бы уже давно мог, например, снимать их со счетов других людей. Ты как сказала тогда о расплате по кредитке… а что ему мешало, например, узнавать пин-коды, шифры, пароли других людей? Расплачиваться по их счетам? — Фу, Роберт! Я б никогда о таком не подумала! — Да в том-то и дело: он у тебя не такой. Потому что ты не такая. А то вот сказала бы Шерри свою идею с очками кому-нибудь еще, а не тебе, и снял бы он гангстерскую какую-нибудь комедию, где Эрл пользовался бы банковскими средствами других людей и использовал бы очки для подобных афер… а что, сейчас весьма распространено. Звалось бы а-ля «Заварушка с очками», может, пользовалось бы популярностью… Я хотел сказать, что вообще очень рад, что в твоей истории очки достались ему, такому возвышенному, а не кому-нибудь еще, более приземленному… У тебя все как-то идеалистичнее, глобальнее. Так интересней! — Спасибо! Но ты меня сбил… где я там остановилась? Ах да, вот тут-то, пожалуй, и следует ввести каких-нибудь более-менее отрицательных героев. Хотя вообще-то главный враг Эрла в нашей истории — сам Эрл, все же кто-то внешний, со стороны, не помешает. Для ускорения действия, для большей напряженности и кульминации. Кто может стоять на пути у успешного Эрла? Хмм… вижу два варианта: начальник или конкуренты. Ну, пусть один конкурент — зато самый успешный, который не может вынести какого-то там невесть откуда взявшегося выскочку. Или шеф, который мешает ему пробиться. Кого же взять? Шефа? Нет, это слишком тривиально. Со злобным конкурентом будет увлекательней — появится тема соперничества. — А я думаю, шефа тоже можно оставить. Кроме конкурента-подлизы есть еще и туповатый шеф, который не желает Эрла слушать, потому что Эрл льстить еще не научился… ну, допустим. Только скажи мне, какой там может быть шеф у него? Он же ученый! — Ну так бюрократия есть во всех сферах, я думала, нет?.. Хотя тебе вот удается ни от кого не зависеть… Но ведь ты получаешь гранты на исследования! Значит, все-таки зависишь!.. Допустим, я только назвала его шефом. Это может быть не формальный шеф, а, например, кто-нибудь влиятельный, кто имеет возможность выдавать ему деньги на исследования и проекты. Глава какой-нибудь крупной корпорации! Как раз самое то! Он объявляет конкурс на финансирование нового проекта, и Эрл начинает соперничать с конкурентом! Он должен придумать такой проект, чтобы инвестор этот отдал предпочтение ему. Может, Эрл и всезнающий и в возможностях этого плана мало чем ограничен, а все же проблема денежных средств — это проблема извечная, и ломает уже не одну прекрасную идею для изобретений… а еще существует такая же извечная проблема нехватки времени. У Эрла его все меньше и меньше. Ему хочется поделиться всем и сразу, и он никак не может решить, какой же проект предложить на конкурс — он же знает столько всего, а предлагать надо что-то одно. Что самое важное? Что предложить в первую очередь? Эрл целыми днями ломает над этим голову. Кстати, интересно, а что бы он делал, если бы все необходимые изобретения уже были изобретены? Ну например, если бы действие проходило в будущем? На что бы он растрачивал потенциал таких очков?.. ну да какая разница. Он же живет в настоящем… И тут, например, как раз подходит к финалу конкурс комиксов, в котором участвовала Джуди. Он уже давно не ведет его — у него теперь есть дела поважнее. Ему так некогда, что он даже пропускает церемонию подсчета голосов и награждения победителей. А вот тут, кстати, можно и конкурента вставить, который ставит себе целью разрушить ему жизнь во всем, в чем только можно, — в том числе и с Джуди. Например, он думает, что это подавит Эрла, вгонит в депрессию что ли, и тогда он ничего путного на конкурс проектов уже не предложит. А, может, она и впрямь ему понравилась. Это мы решим еще. И конкурент на конкурс приходит и Джуди поздравляет (пусть она займет какое-нибудь место), а Эрла, которого она так ждала, все нет. Конкурент ей на это тоже как-нибудь намекнет, и в итоге она придет домой не радостная, как всегда бывает после заслуженной победы, а ужасно расстроенная. Что такое делается с Эрлом, раньше он таким не был! Он, допустим, звонит ей по телефону и просит прощения, что не смог прийти. Поздравляет ее с победой, говорит, что знал — она обязательно победит… она его прощает, но почему-то на все ее предложения встретиться, что-нибудь сделать, да что угодно — он на все отказывается, на все у него нет времени, либо все это он уже видел и знает. Ей очень хочется отвлечь его от этого проклятого проекта, он же совсем заработался, но в итоге они только ссорятся, потому что он ничего слушать не желает. Он вообще очень раздражен, к тому же он знает о том, что там был конкурент! Конечно, ему тоже очень хотелось прийти, но у него же есть долг — раз он столько знает, надо работать… и, наверно, пребывает в таких мыслях: «Они просто не знают, в чем дело! Вот если бы Джуди только знала…» и затем он переходит на более глобальный уровень: «Я бы обязательно успел, если б не люди вокруг! И почему все так медленно у нас делается, почему столько ошибок, которые замечают только потом?! Почему столько людей не имеют никаких знаний, которые требуются им по работе?!.. почему глупый инвестор, например, верит сфабрикованным доказательствам и непроверенным данным, которые умело преподносят ему люди, главной целью которых является нажиться?» Эрл знает: «Сколько на свете людей, которые обманывают! А те, кого обманывают, что? Понятия об этом не имеют…» И все в таком роде. Он даже может спеть об этом песню — о несовершенстве мира. А в конце — после всего этого… да, просто замечательно! — вот тут-то его и стукает идея: «Я представлю на конкурсе проект очков, таких же, как у меня! Пусть все люди получат такие — и все проблемы будут решены! Все всё будут знать!» — Ой Боже! — вырвалось у Шерри. Подобная идея никогда не приходила ей в голову. А ведь Элрой мог — что ему мешало?.. Наверно, все-таки он отличался от Эрла. Наверно, все-таки он не любил свои очки, хотя со стороны казалось совсем наоборот… — Жутко, — согласился Роберт. — Превратить всех людей на Земле в ходячие энциклопедии… — Знаю. В том-то и дело: жуткая идея его посетила. — А еще, Джу, представь: все станут очкариками! — Ой, ну Роберт!.. И потом, Джуди тогда могла бы придумать дизайны для оправ… ну не сбивай меня с мысли! Он-то был доволен своими очками. Но один он не мог их выносить, Эрл понимал, что ему одному не справиться! Ему одному никогда не раскрыть все преступления и не выступить свидетелем на всех судах, хотя, конечно, он и мог задумываться о преступлениях и узнавать, как было на самом деле. Это прикладное применение очков, например, а есть еще и теоретико-фундаментальное. Это я о науке и передаче знаний следующим поколениям… Например, ему одному никогда не описать все виды цветков на свете. Это флора. А есть еще фауна. И это лишь одна область — биология. А как насчет остальных? Он-то знал, сколько всего на свете, сколько знаний на свете! А если такие очки наладить в производство, то тогда вообще можно ничего не описывать — все и так будут это знать. — Ну и что дальше они будут делать? Зачем им это знать? — А вот тут… а вот об этом он и не подумал подумать… Ну да. Может, решил, что и остальным его проектам дадут тогда зеленый свет. И что все сразу займутся полезными делами и создадут множество новых удобных изобретений — еще одна революция, вторая научно-техническая… не знаю. Хотя и очевидно, что с новыми знаниями у многих появятся свои виды на использование всей этой информации… это Эрл ударился в науку, а что остальные? Тут уж зависит от каждого отдельного человека — как он предпочтет знаниями распоряжаться… Эрл об этом не подумал… все-таки глубинная наивность в нем осталась. Он думал, наверно, что все примутся бескорыстно помогать друг другу… хотя мы все можем начать это делать и сейчас, без дополнительных знаний… а почему-то не делаем… — Ну допустим, все сложно… И что же, он представит все это на конкурсе, они примут, понаделают этих очков… и ты покажешь, что стало с миром потом? Ты… сможешь все это вообразить? — Нет, не смогу, это уже выше моих сил. Но до такого и не дойдет. Я хочу, чтобы Эрл вовремя одумался. Но пока мы на том месте, где он одержим этой идеей и не видит ее противоречивости. Надо только, чтобы он не успел претворить ее в жизнь. И что для этого требуется? Временная отсрочка — это раз: чтобы у него было время на осознание ошибочности. А два — какие-нибудь препятствия на пути к созданию очков, на пути представления проекта инвестору. С первым все ясно — я автор, мне удобно сказать: у него было еще, например, месяца три до представления проекта. А вот какие могут быть препятствия?.. Ну… ну… — Джулия задумалась. — Ну например, те материалы, что потребовались бы для создания очков, можно найти только на планете Биба. Кстати, а как бы вы ее назвали? — Хорошо, ты наконец о Бибе вспомнила… я бы назвал ее каким-нибудь шифром. Что мешает инопланетянам называть свои планеты по какой-нибудь универсальной системе? Может, раньше действовали так же, как мы, а потом перешли на… — Не хочу я никаких шифров! — недовольно перебила Джулия. — Это очень нудно! Никто не запомнит! — А тебе всегда, я знаю, нравились, названия совершенно бессмысленные и очень пафосные! Триглинион какой-нибудь, или Ларианий, или еще какая чушь… — В них должно чувствоваться что-то космическое! — А когда я произношу «Земля», ты чувствуешь что-то космическое? — А почему бы вам не совместить шифр с каким-нибудь космическим окончанием? — предложила вдруг Шерри. — Семь-Би-Эликон! — мигом выкрикнула Джулия. — Чего?! — Это первое, что мне в голову пришло, — призналась она. — Но мне нравится, как это звучит. И для Роберта тут есть подобие шифра. — А мне все равно кажется, ерунда какая-то! — Исправим, если придумаем лучше… Мне нравится, по крайней мере… — Ну еще бы! Ты же это предложила! — Ну хватит уже!.. И вот, Эрл решил создать космическую ракету, которая смогла бы отправить его на Семь-Би-Эликон, где он собрал бы все нужные материалы. И по ходу познакомился бы там с бытом эликонцев, может, они бы его отговорили… — И где бы он взял такую ракету? — Сконструировал бы… очки бы подсказали, как. — А… ты не думала, сколько средств ему потребуется на это… — Придумаем, как с этим справиться. — Но… а как же путешествия по Земле? Мы что, зря отправились в путь? А как же показать красоту Земли? — не мог успокоиться Роберт. — Ну, тогда он мог бы не долететь до Семь-Би-Эликона из-за какой-нибудь неисправности, потерпеть крушение — но по счастливой случайности остаться в порядке — и, пропутешествовав по Земле, понять, ЧТО важно для исправления мира в первую очередь… Внутренняя работа самих людей над собой. А не наличие знаний… я думаю… — Пока ты опять не ушла в философию, должен перебить тебя и сказать, что это звучит совсем уж нереально — ну, то, что он упадет и не пострадает… К тому же, он бы узнал об этой неисправности. И когда бы появился Биб? У тебя же в первоначальном замысле было еще появление Биба. — Ты только вопросы задавать умеешь! А сам ничего не предлагаешь. — Нужные вопросы тоже надо уметь задать!.. Знаешь, у меня чувство, что ты уже подустала… так давно рассказываешь — пора бы тебе и отдохнуть. Додумаем потом! — Нет, не пора! — надулась Джулия. До этого она будто бы скользила по льду — быстро-быстро, на удобных коньках, и все идеи были успешные, и все подходили. А тут вдруг такое. Застопорилась мысль. При этом она чувствовала, что еще не раскрыла на сегодня весь свой потенциал. Надо просто подумать хорошенько. Для начала признаться: — Но вообще ты прав: я действительно сбилась с намеченного ранее курса на что-то непонятное… А жаль. Эрл в космической ракете — это очень трогательно!.. Ну ладно уж, раз никак не получается… и зрение у него неподходящее… Давай-ка вернемся немного назад. К тому моменту, где мы решили, что что-то должно ему помешать. Допустим, все нужные материалы на Земле были. И он решил отправиться в путешествие, чтобы все их собрать. — Он мог бы отдать распоряжения и просто заказать их. Так гораздо быстрее. Зачем ему самому их собирать? Это гораздо дольше, а ты говоришь, временем своим он дорожит. — Ну вот опять ты со своими холодными доводами! Ладно, другое… например… например… эти очки так устроены, что дают знания о разнообразных фактах, так? Но ведь они не дают знания о чувствах и мыслях людей, да? — Да, — сказала Шерри. — А что мешает их создателям запрограммировать очки так, чтобы информация об их создании также была недоступна тем, кто их носит?.. ну например, на планете Биба было только несколько таких очков, и создатели-изобретатели заранее продумали это ограничение для защиты от их массового выпуска — как раз того, о чем начал помышлять Эрл. Таким образом, информация о создании новых очков недоступна никому из тех, кто их носит! В отличие от остальных знаний. — Нет, это в принципе невозможно! — не согласилась Шерри. — Такое никак не получится! Это противоречит… — она вдруг замолчала. — Чему? — остудил ее Роберт. — Ты говоришь так, как если бы сама знала, как их создать и как они работают… — Роберт прав, — согласилась Джулия. — Мы же сами их придумали, мы и решаем, какими им быть. — Да?.. Ведь правда, как это я не подумала? Очень удобно действительно! — кивнула Шерри. — Мы хозяева ситуации, в которую попадают наши герои! И сами решаем, как лучше сделать и что произойдет — решаем так, как нам удобнее и так, как считаем интереснее, — это внезапно пришедшее осознание принесло ей удовольствие. Раньше она подобного никогда не испытывала. Они сами представляют, они сами вольны устраивать все так, как им хочется![98] И она в их числе! Она тоже повлияла на ход этой необычной истории! _____________________________________________________________________________ [98] Жаль только, в жизни совсем не так. _____________________________________________________________________________ — Но ученые не все учли и все-таки забыли утаить кое-что важное от очков. Эрл узнает, что сами инструкции по созданию очков все-таки записали — ну, на всякий случай — только как-нибудь по-особому записали, что он их содержание именно от очков никак не может получить — и распрятали части этих инструкций по всяким тайникам. Тайники на то и тайники — он также не может узнать, где именно они находятся, где их искать… А почему нет? Только устроили их не на собственной давно изученной планете… тем более, инопланетянам, которые ее населяют, будет довольно просто попробовать эти инструкции найти — там, наверно, и инфраструктура развита, и сама планета небольшая, так что все уголки легкодоступны. А вот если взять планету довольно далекую от них, такую, до которой мало кто из их народа сможет добраться, и распрятать все эти инструкции уже на ней… даже если местные жители (люди то есть, ну, мы) найдут, они ничего не поймут — там будет инопланетянский, еще и зашифрованный… Ну и вряд ли они вообще доберутся до них… — Джулия сделала паузу. — А что, по-моему, вполне ничего идея! Эрл достает тот старый, оброненный еще давным-давно Бибом у него на чердаке список… ну, вещей, которые надо было уничтожить. Он знает, что там, помимо описания этих запретных вещей, записано в самом конце еще одно задание для Биба. Тогда Эрл не обратил на него внимания — в то время его другое волновало — зато теперь написанное оказалось очень кстати… Там вообще были очень конфиденциальные данные, и то, что Биб их растерял, — это непростительная ошибка. — Джу, позволь перебить! А зачем все-таки в списке было написано, как работает каждая из вещей, которую требовалось уничтожить? — Хороший вопрос!.. Я думаю, на случай, если какая-нибудь из них попала бы по недосмотру Биба к кому-нибудь еще, и тот бы ею воспользовался. Биб тогда хотя бы понимал, какие возможности она этому кому-то даст и смог бы разработать ответный план действий… А теперь пойдем дальше. Я остановилась на последнем задании в списке Биба. В той записке было указано следующее: «Уничтожить инструкции по созданию всезнательных очков, которые находятся…». И список тайников как на тарелочке! Вот это еще предстоит решить, где они могут находиться, — надо будет назвать самые разные уголки Земного шара. И вообще, сколько их всего, этих инструкций — надо подумать. — Слушай, Джу, так если они написали список этих мест для Биба на обычную бумагу — или что там у них, на чем они пишут? — то местоположение тайников должно было уже перестать быть тайной для очков, нет? Ведь они эти задания недавно записали и, наверно, от очков не смогли защитить? Он уже и раньше мог об этом знать! — Нет, не мог. Ну, пусть сам список тайников будет отдельным листочком, прикрепленным к основному заданию и списку вещей. Предположим, основное задание они написали недавно — специально для Биба, а список тайников существовал давно, и его содержание как раз было защищено от очков. А Биб потерял все, что только можно — и очки, и свои листики… — Ужас, Джу! Просто ужас! Если там раскроется, его же в тюрьму, наверно, посадят за такое… — Что с ним будет, мы решим дальше. А сейчас я хочу дорассказать об Эрле… Он рекордно быстро снаряжает экспедицию — ведь ему надо объехать столько мест! Причем он собирается успеть все это совершить до представления проекта на конкурсе, и хочет обязательно отправиться один. Сами инструкции по созданию очков, как я уже сказала, будут в шифрах, да еще и на инопланетянском языке, так что помимо того, чтобы их достать, ему еще придется поломать голову над разгадыванием. Ведь тут ему уже не помогут очки — не назовут алгоритмы решения шифров — они защищены даже от этого. Он довольно скоро прощается с недоуменными родителями и Джуди, и отправляется в путешествие. — Постой-постой! — перебил в очередной раз Роберт. — Мне нравится, вот и путешествия по Земле наконец наметились, но… где он достал средства на экспедиции? Так ли ему нужен этот конкурс, если он и без него деньги находит? — Так эти экспедиции на одного человека требуют гораздо меньше затрат, чем налаживание производства очков, а ты как думаешь? Он числился уже в большом количестве научных обществ, неужели он не мог объяснить свою поездку (настоящую цель которой пока оставил в тайне) как, например, экспедицию по изучению каких-нибудь животных. Не знаю, очень распространенных. И, например, ему хотелось сравнить их разные виды в разных уголках Земного шара. Вот он и попросил их выделить ему средства… Да вот я на ходу даже сочинила. А можно выдумать что получше… — Идет. Итак, он отправился в путь и… — И сначала у него все шло весьма неплохо. Он мог даже добраться до… ну, пусть двух инструкций… и даже в процессе путешествия суметь разгадать один из шифров в одной из них. Он же всегда был сообразительным в конце концов. А вот потом его поджидал прокол. Да, прокол очень нужен — во время проколов нередко происходит переоценка ценностей… и выйти из беды ему как раз поможет Биб. Ну и вот… Где-нибудь случилась с Эрлом беда. Надо будет выбрать какое-нибудь место посложнее, из которого и не выберешься… ну например джунгли. — Это опять первое, что тебе в голову пришло, да? — Да. — Мне нравится твой подход к делу, Джу. Такой ответственный… — Это интуиция, Роберт. Пусть он будет в джунглях. Там может быть довольно страшно и неуютно, особенно если еще и под дождь попадешь, тебе ли не знать? Вдруг вот он как-нибудь оступился, как раз где-нибудь на холме, и упал куда-нибудь вниз… да, понимаю, он знал, что надо быть осторожным, что местность там неровная и все такое, но даже когда знаешь, что надо быть осторожным, что, разве никогда не оступаешься все равно? Лично я, когда пытаюсь не греметь, начинаю просто громыхать. А когда стараюсь не уронить вещь, она почти всегда падает с диким грохотом. Вот и он — так старался, что в итоге свалился. Абсурдно звучит, но мой личный жизненный опыт говорит другое… Вообще-то ему стоило бы отправиться в джунгли с кем-то, но он самоуверенно надеялся, что справится сам. С очками обо всем будет предупрежден и будет знать, что делать… Вот и поплатился! Он так умудрился упасть, что, во-первых, потерял свой рюкзак со всем необходимым… не то, чтобы совсем потерял, но он попал в какие-нибудь кусты или болото, где сразу и не найдешь… — Ну так очки бы ему подсказали, и он бы его мигом... — В том-то и дело. Когда я говорю «во-первых», Роберт, следует, что как минимум будет еще и «во-вторых». А, во-вторых, что для него было самым ужасным, его очки… — Джулия выдержала драматическую паузу. Во время всего этого рассказа, порядком бессвязного и постоянно прерываемого рассуждениями, она все равно ощущала себя актрисой, от которой зависело, затронет ли история слушателей или нет. Очень важно было артистически преподнести Шерри и Роберту то, что возникало у нее в голове. Поэтому драматические паузы были необходимы, и получались у нее сами собой, по наитию. — …треснули! — закончила она с самым мрачным пафосом. Эффектно у нее получилось, что и говорить! — Треснули?! — Шерри пришла в настоящий ужас. — Как это треснули?! — Вот и он не смог этого сразу осознать! Представляете, какой для него удар! Допустим, он упал… но пусть только он не сильно ударится… — Ах, Джу, ты его жалеешь! — Жалею… нет, не жалею, раз я придумала такое с треснувшими очками. Они слетели с него. Он судорожно ищет их на земле, находит, надевает и понимает, что что-то не так. Ну да! Во время падения одно из стекол треснуло! И они стали работать неправильно. Нам еще предстоит решить, как именно неправильно, насколько неправильно… но точно не так, как раньше. Если учесть, что он уже привык к ним, привык к тому, что все знания доставляются ему на тарелочке, что не надо прилагать никаких усилий… представьте, в какой ужас он приходит! Он спрашивает себя, где его рюкзак, а очки дают ему какой-нибудь неправильный ответ, и он прыгает в маленький ручеек… бедный, только ноги промочил… Он голоден и не знает, можно ли есть вон те ягоды. Ему холодно. Он ищет-ищет-ищет рюкзак… пусть там к тому же еще и собраны его запасные линзы… старые приходит время снять, так что вскоре он ко всему прочему ничего уже толком не видит и становится совсем беспомощным… а тут еще начинается тропический ливень. Он укрывается под каким-нибудь большим листом папоротника — что-нибудь такое… Ему холодно, голодно и страшно. Он совершенно подавлен. Наверно, он вспоминает Джуди, как они сидели у теплого очага когда-то вместе… как он это когда-то ценил, а потом перестал — и времени на подобное больше не находил. Джулия помолчала минуту. Видно, она никак не могла отойти от образа абсолютно несчастного, заброшенного и одинокого Эрла, возникшего у нее в голове… И вдруг заговорила совсем о другом: — А теперь пришло время решить, что за задание было у Биба — во всех подробностях. И почему он его получил. Как раз самое время показать его планету. О, это будет забавно! Роберт прав, я и впрямь уже начинаю уставать, поэтому, пожалуй, ее описание оставим на будущее. Ну… как она выглядела, кто ее населял, как там все было устроено… А пока лучше уж попробовать довести план истории до конца, пусть и без подробностей. Какое положение занимает Биб на своей планете? Пожалуй, достаточно высокое, раз ему поручили такое задание. — А по его ухмыляющемуся лицу и не скажешь! — А внешность обманчива!.. На самом деле у них все инопланетяне будут забавными. Я вон их сколько уже нарисовала — видишь, они все напоминают детей! А Биб, если судить по их меркам, даже красавец! Я думаю, будет забавно, если такой вот зеленый шалопай будет занимать высокое положение, и все будут относиться к нему с почтением. Он не ученый, не мудрец, не изобретатель — нет — но он молодой, по меркам их биологического вида, сильный и ловкий, а также бесстрашный и в практических навыках хорошо подкован. Например, отлично управляет космическим кораблем — а что еще надо? Пожалуй, постепенно он так разгордился от всего того внимания, что ему оказывали, и стал таким напыщенно самоуверенным, что отнесся тогда с предельным невниманием к своему заданию на Земле, а ведь оно было крайне важным. Он с этим заданием, как мы знаем, не справился, хотя сам об этом не подозревал. Но через какое-то количество месяцев это как-то раскрывается. Мы еще придумаем как. Чтобы было забавно. И чтобы его вызвали к изобретателям — или мудрецам, старейшинам — кто там у них правит? — в какой-нибудь очередной момент, когда он хвалится. Ему полезно будет получить нагоняй, — Джулия довольно заулыбалась. — Интересно, а почему ты такое не говорила об Эрле? Он тоже возгордился — и где его нагоняй? — Так то ведь Эрл! У него совсем другой случай… И дождливая одинокая ночь в джунглях — это что, не нагоняй? Слушай, Шерри! Я все смотрю на твой кулончик и только сейчас поняла! Можно-можно-можно мне поместить на футболку Биба такой же рисунок? Это ведь Сатурн? Космическое… ему пойдет! — Буду только польщена! — Прекрасно! Спасибо тебе пребольшое!.. И… Ой, я опять отвлеклась… Ученые очень недовольны работой Биба. Они могут приличия ради напомнить ему, что за дела у них приключились с этими очками и чем чревато то, что информация об их создании еще осталась в природе, как и сами очки. Вот так и зрители узнают немного больше об очках! Я вообще люблю таинственные легенды, окружающие предмет, — от них масштаба всегда больше и значительности. Правители упрекают Биба — у него был последний листок, где была собрана информация о тайниках, а он взял и потерял его раньше, чем их уничтожил. Не дело. И, кроме того, ничего им не сообщил, дорожа своей репутацией. А тайное всегда становится явным… Ну, он-то думал, что листик уничтожился вместе с очками, а, значит, и тайники он найти не сможет. А тут — вот как получилось. Так что его отправляют исправлять ошибки — обратно на Землю. Каким-нибудь образом они вычисляют, где находится наш Эрл, вручают Бибу ключи от космического корабля — и требуют, пока он задания не выполнит, не возвращаться… Биб, конечно, очень недоволен. Крайне недоволен. Получилось хуже некуда. Он, наверно, думает: «И чего только тому человечишке неймется? Нет вот, надо было их примерить, нет вот, додумался куда-то в джунгли отправиться — что он там делает, интересно?». И все в таком духе. И вот, он попадает на Землю как раз в тот самый вечер, когда Эрл остался один в джунглях под дождем. Понятно, что Биба в первую очередь интересует список тайников, где можно найти инструкции, и его он сначала будет искать в Эрловом рюкзаке. А потом поймет, что Эрл-то носит его (как очень ценную вещь) в одном из своих карманов. Представляете, какая веселая может получиться сцена, если маленький Биб будет пытаться незаметно просунуть ручки в карманы курточки к ничего не замечающему несчастному Эрлу? Как раз разбавит общее мрачное впечатление! Только у него ничего не получится, и он решит подождать до завтра — или когда там Эрл заснет… — Джу, а в начале истории он у тебя сумел усыпить Эрла! Что теперь мешает? — Ааах, точно… прямо и ляп получился бы… а, нет, не ляп! Сейчас Эрл так изможден, что его нельзя искусственно усыплять!.. Биб, наверно, не стал бы жертвовать его здоровьем ради задания. Ну пришлось бы подождать немного, когда Эрл сам заснет, зато без последствий… но Эрл все не засыпает… А потом… да, именно так! Потом Бибу становится жалко продрогшего Эрла… почему же ему вдруг его и не пожалеть? Он же не каменный, наш Биб. Хотя он и продолжает испытывать весьма сильную антипатию к Эрлу — ведь все, как Бибу кажется, из-за него произошло. А все-таки… все-таки ему захочется ему помочь. Он может тихонечко поднести Эрлу зонтик, который найдет у него в рюкзаке. — Вот глупыш! Махнет на все рукой и так вот сразу и откроется перед Эрлом? — Действительно, даже если ему его жалко, действовать подобным образом все-таки неразумно. Но пусть у него не будет выбора! — То есть как это? — Ну пусть вот… а почему бы и нет? Допустим, Биб еще не решился появиться перед Эрлом с зонтиком. Он его уже принес, но пока наблюдает, спрятавшись в кустах и находясь в упомянутом состоянии сомнений и неуверенности — открываться перед Эрлом или лучше не надо. А Эрлом вдруг овладевает минутное отчаяние — чуть ли не забвение, когда все кажется ненастоящим, нереальным, всего лишь плохим сном, который хочется скорее прервать, — такое ведь случается! Когда особенно хочется сделать что-нибудь прямо противоположное тому, что делал раньше, когда доходишь до такой точки отчаяния, что чуть ли не все дела, чуть ли не все, что ты планировал (чуть ли не все абсолютно!), кажется тщетным и бессмысленным. И хочется все бросить и не только бросить, но и порвать, забыть! Такие приступы длятся обычно крайне непродолжительное время, но за эти секунды сам человек ведет себя чудовищно разрушительно по отношению к собственным работам — может попытаться вмиг все уничтожить! И ведь, временами, уничтожают! Все без остатка! Пусть потом те, кто это сделал, и будут жалеть всю оставшуюся жизнь… Шерри слушала, затаив дыхание. Да и Роберт, признаться, тоже не смог придумать никаких вопросов в этот раз. Пожалуй, раз или два в жизни он переживал нечто подобное. — И Эрл в сердцах разрывает этот список! — между тем все продолжала Джулия. — Вот прямо так — на много мелких кусочков! И бросает их в воду, и кусочки эти довольно быстро размываются и их уже не соберешь. — Ну так и что тогда? — Роберт снова очнулся. — Биб может считать свое дело выполненным! Списка больше нет, очки треснули — чего ему еще надо? — Так ведь он не знает, насколько сильно очки треснули и насколько сильно они теперь неисправны — это раз; Эрл все еще помнит эти места в голове (уж это он в свое время постарался выучить) — это два, и три — Бибу сказали любой ценой уничтожить инструкции, и уж теперь-то, после прошлого позорного провала, он старается действовать как можно тщательнее — а потому ему надо удостовериться, что все пути к тайникам и впрямь отрезаны. А если нет, то он должен любой ценой туда попасть и уничтожить… Вот и остается единственный способ — придется говорить с Эрлом. И Биб, конечно, не такой дурачок, он понимает, что лучше произвести на человека приятное впечатление сразу — так и договориться с ним будет легче. Ну а то, что зонтик он решил принести раньше, чем увидел всю эту сцену, говорит о том, что он действительно делал это из добрых побуждений, а не из расчета понравиться Эрлу… — Отлично. Но только тебе придется очень постараться, чтобы зрители понимали логику персонажей. Не будешь же ты в ключевых моментах выскакивать прямо в кадре и пояснять для таких недоверчивых зрителей, как я, которым нравится задавать везде вопросы: «А это он делает не просто так, а по такой-то причине!» или «А вот считать выполненным свое задание он не мог потому-то и потому-то…»! Основательно продумать — чтобы было ясно все по сюжету, без всяких пояснений… Потому что схемы у тебя достаточно хитроумные и так сразу до них не доберешься. И, честно признаться, ты сначала говоришь то, что на ум приходит, а потом уже ищешь этому логическое объяснение. — По-моему, это не так уж плохо. Я же нахожу! — улыбнулась Джулия. — А уж как объяснить это зрителям, будет время еще подумать… Как получается, Роберт, так и придумываю. И вот, он приносит Эрлу зонтик. И Эрл, конечно, на редкость удивлен! Хотя не стоит забывать, он знает, что перед ним Биб — он его помнит. А все же, Эрл никак уж не ожидал, что он его снова навестит. Но удивление вовсе не мешает быть ему еще и благодарным. Кстати, он сможет общаться с Бибом и понимать его… можно списать это на особенности строения Бибова мозга — вон у него какая голова большая! Не даром же! Биб старается вести себя дружелюбно, но временами раздражение его все-таки берет. Он никак не может с Эрлом договориться. Эрл опять стоит на своем и упирается. Ну не собирается он отказываться от своей идеи! Да, стало чуть лучше, можно сказать, своеобразный «кризис» миновал — кризис отчаяния я имею в виду — и к Эрлу опять возвращаются его прошлые заблуждения. Может, Бибу и впрямь стоило прийти попозже? Может, в одиночестве Эрл скорее бы пришел к просветлению? Я хочу сказать, понял бы, на что ему стоило бы тратить время своей жизни, которая ведь не бесконечна, в отличие от дел… дела есть всегда… Но с другой стороны, чего доброго, Эрл совсем бы разболелся и… не знаю… нет, Биб все-таки вовремя пришел. Пусть Эрл постепенно откажется от убеждений — я против резкого отказа… пусть постепенно осознает, как за время ношения очков сам изменился, и решит, изменился ли он в лучшую сторону или нет. Для начала можно вставить сценку, где они с Бибом спорят. И Биб утверждает, что очки — это зло, а Эрл — что они благо. У каждого свои доводы, многое может быть разумно. Кстати, может быть тоже в форме песни. Главное, чего мне хочется, — это чтобы Биб и Эрл зависели друг от друга. Тогда даже если они и перессорятся сначала на базе идейных разногласий, это ни к чему не приведет — они не смогут разойтись в разные стороны. Понятно, что Эрл знает, где тайники — и Биб от этих знаний зависит. А от чего может зависеть Эрл? Во-первых, Биб может вызволить его из джунглей. А, во-вторых, он может помочь разгадывать ему шифры на непонятных для него теперь языках. Но первое, что требуется Эрлу, — это убедить Биба в том, что идея массового выпуска — очень положительная и принесет много полезного. Бибу-то больше известно — у его страны уже был печальный опыт — и мы еще придумаем, насколько печальный, раз уж они пожелали уничтожить все, что только связано с этими очками. А Эрл, хотя и мог об этом узнать в свое время, пока очки работали, почему-то не стал об этом задумываться. Некогда, наверно, было. Все некогда. Хотя это важно. А как он мог определить так сразу, что важно, а что нет?.. Одним словом, не задумывался он. И не замечал сам, как сильно изменился. Понятно, что на Биба он со своими доводами не подействовал, но наш сообразительный малый решил сменить тактику и сделал вид, что Эрл его убедил. Биб соглашается помочь… — И что, Эрл так сразу ему и поверил? — Да… все-таки, может, он в чем-то и изменился, но в душе остался все таким же — доверчивым. Тем более тут еще и первое впечатление от Биба свою роль сыграло — он действительно был ему признателен. А, к тому же, Эрл так сильно верил в свою идею, что ему казалось, что все должны в нее верить. Ну и не забывай, он стал в целом самоувереннее и думал, что убедит любого, переоценивал свои силы. И вместе с Бибом они начинают путешествовать, переживать приключения и искать тайники — это должно быть очень интересно! Все это продумаем во время наших путешествий! Эрл будет заново учиться нормальной жизни, по-новому (точнее, по-старому, так, как раньше) смотреть на мир. Сначала он будет продолжать приводить Бибу доводы в пользу очков… ну вот, например, раз корабль Биба, в котором они будут перемещаться, потерпит крушение из-за чего-нибудь непредвиденного… например, в него врежется какая-нибудь птица… И когда им придется какое-то время идти пешком, Эрл скажет: «Вот видишь! А были бы очки — такого бы не случилось. Я бы знал, что вот, на той же высоте, что и мы, движется птица, и мы бы отклонились и пропустили ее. И скорее б достигли цели — на корабле-то, чем пешком…» Опять же я вернулась к той теме, что дала нам Шерри — с пробкой. А потом он поймет, что то, что они упали, — это даже лучше. Они переживут какое-нибудь интересное приключение, например… И Биб не будет с ним спорить — не люблю, когда точки зрения навязывают, — и предоставит самому все понять. Таким образом, сначала Эрлу будет тяжело без очков, и все ему будет не нравиться, а затем он почувствует, что без очков-то интереснее! Без очков-то требуется прилагать больше усилий, зато и награда выше… И потом, нельзя же все в жизни контролировать и исключать случайности… очки к нему, кстати, случайно попали, а он и забыл. А еще я вижу сцену, где Биб будет маскироваться под человека! Ну, например в каком-нибудь городе… Ха-ха, смешно-то как! И вот так постепенно дойдем до кульминации. Я так понимаю, это будет как раз когда они найдут последний тайник… что там будет? Что? Ну… что-нибудь такое, чтобы от Эрла зависела судьба Биба… вдруг, например, старейшины с планеты озаботятся тем, что его так долго нет, пошлют кого-нибудь еще, а тот, завидев, какую дружбу Биб ведет с Эрлом, решит, что Биб и впрямь перешел на его сторону и захотел создать очки для себя?.. А, может, и без этого кого-то обойдемся… а надо еще не забыть о злобном конкуренте и о конкурсе, который тоже пусть наступит примерно в то же время… Пусть будет много всего, пусть будет драма, пусть будут непростые ситуации, требующие принятия ответственных решений… пусть Эрл делом докажет, как он дорожит такой необычной дружбой с Бибом, которую кто бы только мог предположить сначала, когда они только встретились впервые! А ведь, пережив столько приключений, они должны были сильно сдружиться… пусть скажет что-нибудь красивое о настоящих ценностях… пусть докажет, что остался все таким же милым в душе, хотя на какое-то время и пришел в заблуждение… пусть, в конце концов, закончится… — Джулия говорила все это время на редкость воодушевленно, даже раскраснелась! И вдруг очень резко сникла, — ну в общем да, что-то начала я подробно, а закончила совсем уж размыто, общими идеями… ну а в целом вы поняли, да? Все это время она совсем не чувствовала себя утомленной. А тут вдруг на нее разом навалилась всей своей огромной тяжестью усталость. У нее бывало такое… сначала редкостной силы творческое возбуждение и крайне активная и продуктивная работа, затем — резкий упадок сил. Шерри никак не могла понять, что вдруг с Джулией случилось, а Роберт выглядел несколько обеспокоенным. — Я же сказал еще тогда: ты начинаешь уставать… вот опять довела себя… отдохни. — Пожалуй, ты прав. Теперь можно. Мы много всего придумали и наметили… надеюсь, Шерри, тебе нравится, как мы развили твою идею? — Безумно! — горячее ответа вы вряд ли когда-либо слышали или услышите. Джулия удовлетворенно улыбнулась: — И мне тоже. Но это только начало. А сколько работы впереди! Придание еще большей ясности сюжету и доведение истории до конца во всех подробностях, сценарий, прописка диалогов, раскадровка, детальная проработка каждой сцены, обязательно надо подумать над характерами героев, над их ключевыми фразами… еще подумать над юмором, шутками… С тебя, Роберт, песни — надо еще решить точно, сколько и где — пока я назвала слишком мал… — она не договорила и снова уснула, прямо вот так, на середине предложения. — Остаточное влияние снотворного, наверно, — пробормотал Роберт. — Но это она вообще здорово да? Вот так сразу, столько всего напридумывала… Как ей только удается? Шерри кивнула, и кивок был в разы красноречивее всяких слов. И потом, она побоялась, что слова ее могут разбудить Джулию, как раз очень мило заулыбавшуюся во сне… наверно, даже там она продолжала видеть историю Эрла, Джуди, Биба… — Смотри-ка, Шерри! — шепнул Роберт. — Я даже не заметил, а пробка, кажется, давно уже закончилась…