«Объясни мне, что все не зря». (с) Рибике
***
Раннее зимнее утро никто не назовет добрым, а кто назовет – тот наглый врун. Бё был в этом более чем убежден, потому что не представлял себе ничего неприятнее, чем издевательски громко трезвонящая мелодия на будильнике и сонное понимание: прекратить этот ужас можно только высунув из-под теплого одеяла руку, а значит – оказавшись во власти чуть ли не мертвецкого холода. Протопленная с вечера спальня за ночь превращается в карцер, а вокруг в час пробуждения темно как в пещере... Ну какое же после этого утро «доброе»? – Хреновое оно. Глядя с нескрываемой тоской на светящийся экран, вокалист невольно подумал, что в качестве приветствия последняя фраза звучала бы куда честнее. Особенно в атмосфере студии перед очередным напряженным днем. Особенно лидеру, перед тем, как тот снова выдаст что-нибудь осуждающее о его опоздании. Надо будет так и сказать. Нехотя вылезая из нагретого кокона, Бё не мог не поежиться и поспешил в ванную, чтобы скорее окунуть руки в теплую воду. Там, не убирая ладоней из-под крана, он замер, изучая немигающим взглядом свое отражение. Зеркало беззастенчиво отобразило хмурого, сильно уставшего человека: волосы растрепаны и примяты, под глазами заметные мешки, белки покрасневшие, на левом прямо рядом с радужкой лопнул сосудик, а мелкие морщинки стали куда заметней, чем раньше. «Красавец хренов», - ухмыльнулся Бё, но ухмылка вышла какой-то невеселой: слишком много работы навалилось на него последнее время, а сил, кажется, почти не осталось... Вокалист с тоской вспомнил отмеченный не так давно День рождения, число, выложенное марципанами на торте, и грустно подумал, что стареет. Состояние депрессии навалилось на него больше месяца назад, когда сразу после Нового года его угораздило где-то простыть и две недели проваляться в постели. Сейчас от болезни не осталось и следа, вот только плохое настроение не проходило, ничего не радовало, а обилие работы еще сильней сжимало кольцо стресса на шее. «Я просто очень устал, - Бё решительно прервал неприятные измышления. – У меня творческий кризис. Мне надо меньше курить и больше спать». Еще раз повертев в голове упрямую строку, над которой он безрезультатно бился уже третий день, Масахито сплюнул и не нашел ничего лучше, чем тихо выругаться, переступая порог собственной ванной.***
В студию он вошел мрачнее грозовой тучи, но Казуки, даже не заметив хмурого настроения коллеги, хитровато улыбнулся и громко произнес: - Доброе утро! - Хреновое утро, - буркнул Бё, игнорируя протянутую ладонь и невежливо отпихивая попавшегося на пути басиста, от чего тот едва не свалился прямиком на Манабу, сидящего в кресле и что-то задумчиво наигрывающего на акустике. - Блин, Руи, смотри, куда летишь! – возмутился нехило вздрогнувший Бу, еле избежавший удара по голове. - Прости, Бё прет как танк, - проворчал басист, поднимаясь на ноги. - Нечего под ногами путаться, тормоз, - бросил Коджима, забирая с тумбочки чашку и наспех мастеря себе кофе. Руи ничего не ответил, только зло взглянул на него и ушел в другой конец студии, чтобы устроиться в углу с гитарой и сделать вид, точно безумно занят: было видно, что он обиделся. - Э, ребят, что такое? – вмешался Казуки на правах лидера. – Бё, ты не с той ноги? Подойдя к вокалисту, он наигранно потыкал в плечо обидчика Руи, заставляя обернуться. - Почему мы снова опаздываем, Коджима-сан? Ваши нерадивые слуги опять не разбудили милорда в срок? - Скорее не задали овса лошадям... Не завелся, - буркнул Маса, возвращаясь к своей чашке и думая, что Казуки все же не стоило вспоминать об обязанностях начальника каждое утро. - А позвонить не мог? – серьезнее спросил лидер. – Мы, между прочим, полчаса тебя ожидаем, волнуемся, уже сами набирать хотели... - Да пошли вы, - хмыкнул Бё. – Много чести вам звонить. - Ну знаешь... – Казу открыл рот, чтобы как-то откомментировать это хамство, но, поймав многозначительный взгляд Джина, передумал, раздосадовано махнул рукой и вернулся к креслу. – Ай, ладно. С тобой спорить только настрой портить, хрен мне это нужно в такой день. - А какой сегодня день? – Маса сделал маленький глоток и, скривившись от явного перебора сахару, присел на край тумбочки. Ребята переглянулись. - Да никакой, - беспечно зажмурился Казуки. – Тебя не касается. - Не скажете, что ли? – в глазах вокалиста мелькнула злоба. - Не скажем, - Джин сделал отрицательный жест, а затем указал куда-то в дальний угол. – Пока ты не извинишься перед Руи. - Я ничего ему не делал. - А кто его тормозом обозвал? – вспомнил Мана, отвлекшись от своей гитары. Бё вымученно закатил глаза: ну что за детский сад, в самом деле! Сказать уже ничего нельзя... Но хорошей половине его души удалось заткнуть рот плохой – и он сдался. - Эй, Руи, прости меня, - позвал Бё сидящего в отдалении друга. – Иди уже сюда, я не хотел тебя обижать, – «Дурака эдакого», - закончил мысленно. Басист поднял на него тяжелый взгляд, вздохнул и нехотя сменил место дислокации, теперь расположившись на диванчике рядом с креслом Казуки. - Злишься? – вопросил лидер. - Нет, - улыбнулся Руи. – Уже не злюсь. - Ну, значит, конфликт исчерпан, - Казу радостно сменил тему: - А теперь вернемся к повестке дня! - До того, как ты пришел, Бё, мы вспоминали, что сегодня пятница, - Джин весело покрутил в руке палочку, на последних словах тыкнув ею в висящий на стене календарь. - И что? – не понял вокалист: он уже плохо помнил, когда именно группа перестала обращать внимание на дни недели. У них и выходных-то давно не было, какая там пятница, право слово... - У всех нормальных людей в пятницу короткий рабочий день, - пояснил Казуки. – Нас, конечно, трудно назвать нормальными, - на этой фразе Манабу криво усмехнулся, - но несмотря на всю загруженность я предлагаю сегодня уйти пораньше. Мы хорошо поработали и, чтобы не потерять энтузиазм, просто обязаны время от времени устраивать себе маленькие перерывы. - Он вычитал это в книжке для менеджеров, - незаметно ввернул Джин, подмигивая заинтригованному Руи. – Я ее приволок. - В общем, завтра выходной, а с воскресенья снова в бой, - победно закончил Казуки, искренне радуясь складной фразе. – Вопросы? - Что значит «короткий день»? – спросил Манабу, открывая верный блокнот и быстро делая в нем пару пометок: похоже, он уже набрасывал в голове план проведения свободного времени. - Репетиция до полудня, - лидер расплылся в довольной улыбке и потянулся. – Вот так. - Ух, какие мы щедрые! – восхитился Джин. - Да, я много чего умею! – отозвался Казуки. - Виват, наш лидер! – барабанщик эпично поднял давно не мытую чашку с остатками кофе, точно позолоченный кубок. - Виват, - согласился Руи, поправляя очки. – Спасибо за полтора дня релакса. - Пожалуйста, обращайтесь, но только не слишком часто, - засмеялся Казу и, бросив короткий взгляд на часы, хлопнул в ладоши. – Все, пора: чем раньше начнем, тем больше успеем! За работу! Все с энтузиазмом разошлись по студии, а Бё, оставив испорченный кофе на тумбочке, только безразлично пожал плечами: какая разница, во сколько он приедет домой, чтобы тупо завалиться спать? Других планов на выходные у вокалиста не наблюдалось.***
Репетиция прошла как обычно. Слова упрямой песни продолжали свою политику и ни в какую не хотели складываться в нужные образы. Сие обстоятельство уже даже не огорчало Бё: слишком привык, видно, вокалист к отсутствию вдохновения. К полудню Маса не ощущал ничего, кроме все той же тяжелой ментальной пустоты – и ему чертовски хотелось домой, под одеяло... - Ну что, у кого какие планы на вечер? – встрепенулся неунывающий и даже, казалось, ничуть не утомившийся Казуки, заматывая на руку один из проводов. - Кто хочет пойти со мной на каток? – внезапно предложил Манабу. Все заинтересованно уставились в его сторону, от чего гитарист слегка смутился и добавил: - Ну, в центральный съездить, раз уж выходной подвернулся. Казу, ты как? - Да хоть сейчас! – тот, улыбаясь, подошел к Бу и с готовностью хлопнул друга по плечу свободной ладонью. – Классное предложение! Манабу разулыбался, радуясь, что его товарищ так сразу поддержал идею: раньше они нередко ездили кататься вместе, и отправляться одному ему было уже не так интересно. - Джин? – Бу обратился к барабанщику, но тот только рассмеялся: - О нет! Представить не могу себе что-то грациознее, чем я на льду. Проходивший рядом Руи, видимо, представивший эту чудную картину, тоже не удержался от смеха, а довольный удачной шуткой Джин по-дружески пихнул его в бок. - Руи? – младший гитарист перевел вопросительный взгляд на басиста. - Нет, прости, - тот с улыбкой покачал головой. – Жаль, не смогу. - Я и Руи сегодня завалим в бар, - подмигнул барабанщик. – Надеремся как следует: пятница и все дела. - Э нет, - парировал басист, снова поправив покосившиеся очки. – Боюсь, и этого не выйдет: я обещал тете приехать вечером и помочь перевезти вещи. - Тогда бар отменяется, - Джин невинно пожал плечами. – Позвоню Юто, он давно приглашал меня посетить одну выставку, как раз время появилось. Кто хочет, кстати, может составить нам компанию. - Мы лучше на каток, это веселее, - отмахнулся Казуки. – Передавай Ю привет, давненько он не навещал нас. - Непременно передам. - А ты, Бё? Хочешь с нами? – Бу посмотрел на вокалиста, уже успевшего набросить пальто и накрутить на шее длинный шарф. - Я? С вами? – слегка растерялся тот: если честно, он почти не слушал друзей, безрезультатно перебирая в голове надоевшие рифмы. - Пойдем, Бё! Будет круто! – с энтузиазмом поддержал Казуки, наконец оставивший в покое смотанный провод. - Ладно, я подумаю, - почему-то промямлил вокалист, хотя он и так знал, что откажется. Но фраза вырвалась сама, и добавить было нечего.***
На крыльце центра Бё остановился, чтобы как всегда перекурить перед дорогой, и, занявшись привычным ритуалом, не сразу заметил появление Манабу. - Можно присоединиться? – мягкий голос гитариста заставил Масу вздрогнуть, но все же кивнуть. Бу стоял рядом с лестницей и смотрел на него озадаченно. Получив разрешение, он подошел ближе и, устроившись недалеко от Бё, неспеша закурил. Какое-то время они молчали, погруженные каждый в свои мысли. - Ты как? – наконец решился спросить Мана, тихо, но отчетливо. Вокалист смерил его недоверчивым взглядом, от которого тому захотелось прикусить язык. Но отступать было уже поздно. – Мне кажется, ты последнее время плохо выглядишь, - пояснил он. – Это... - Тебе не кажется, - невежливо прервал Бё, делая очередную затяжку. – У меня по ходу депрессия. Спасибо, что заметил, Манабу: хоть у кого-то еще есть сердце. - Это из-за болезни началось? – Мана обеспокоенно потеребил тлеющую сигарету, сбросив на снег пару искр. - После нее, - вздохнул Бё. – Мне как будто кислород перекрыли, - приложил к груди руку и поморщился. На мгновение подумал, что зря разоткровенничался... и тут же ощутил полное безразличие: да пусть знает, какая разница. – Ничего не радует, не выходит, устаю сильно... И хочется всех посылать. - Может, тебе к психологу сходить? – предложил гитарист, поежившись. - Да пошел он. - Тяжелый случай... – вздохнул Бу, стряхивая пепел. Несколько секунд они не разговаривали. - Это все кризис, - наконец вынес вердикт гитарист. И, увидев удивление, скользнувшее в глазах друга, добавил: - Творческий кризис. Бё не смог не согласиться: уж что-что, но отсутствие вдохновения точно могло ввести его в состояние длительной хандры. - Новая песня меня скоро доконает, - не выдержал Бё. – Просто дебилизм какой-то, ни хрена не выходит. В голове рождаются горы образов – ярких, точных, красивых, но как только принимаюсь вкладывать их в слова – все теряется! Получается бездушно и тупо, банально, хоть вешайся. И рифма эта еще, мать ее... все дело поганит. - Тебе нужно отвлечься, Бё, - Манабу, терпеливо выслушав тираду, посмотрел на вокалиста уверенно и спокойно. - То есть?.. - Не думать об этой песне. - Не думать об этой гребаной песне? - Именно, - кивнул Мана, туша сигарету в урне. – Знаешь, есть такое выражение: «Лучший отдых – перемена рода деятельности». Если слишком долго решать какой-то вопрос, могут и мозги поплыть, но порой достаточно лишь отвлечься – и ответ сам приходит в наконец-то расслабленное сознание. - Звучит заманчиво, - слабо ухмыльнулся Бё. - Поверь, проверенный на себе способ: ты же знаешь, я тоже малясь того, - отметил Манабу, сделав характерный жест, от чего вокалист не смог не улыбнуться. – Ну вот, ты уже улыбаешься, а значит, не все потеряно, - и гитарист легко похлопал товарища по плечу. – Поехали с нами на каток: это отличное средство от всех лишних мыслей и перегруженности. - Ну я как-то не знаю... – еле заметно смутился Маса, пожав плечами. - Другие планы? - Да нет у меня никаких планов, - выдохнул. Зачем врать-то? - Ты стоял когда-нибудь на коньках? – в глазах гитариста замер нескрываемый интерес. И когда Бё отрицательно мотнул головой, Мана чуть удержался, чтобы не рассмеяться, но не из злобы, а исключительно от радости за наконец решенную загадку. – Ну тогда тем более тебе нужно поехать! Не бойся, я тебя всему научу. И Казу поможет. - Тоже мне учителя нашлись... – недовольно протянул Коджима, избавляясь от погасшего окурка. – Малявки. Младший гитарист вспыхнул, но Маса хитро ухмыльнулся и следующей фразой разрядил атмосферу: - Шучу. Так и быть, еду с вами. В этот момент входная дверь с грохотом открылась, и на крыльцо вывалили Руи, Джин и Казуки, последние два в донельзя веселом настроении. - Что вы там так долго делали? – удивленно осведомился Манабу, тронув за рукав ближе всех стоящего Джина. - Искали перчатки Руи, - ответил тот, - перерыли полстудии. - И нашли только одну, - недовольно закончил басист, пряча руки в карманы пальто. – Куда только деваются: я точно помню, как оставлял их на полке, там же, где и шарф. - Мистика, - предположил Манабу. - Клептоманы, - проворчал Руи. Джин и Казу, не сдержавшись, подозрительно захихикали, и басист недовольно пихнул лидера. – Допрыгаетесь: скоро у вас тоже что-нибудь пропадет. - Мне так и не удалось уболтать этих олухов присоединиться к нам, Манабу, - пропустив реплику Руи мимо ушей, Казуки обратился к гитаристу. - У меня тетя, - напомнил басист. - А у Джина Юто, ну-ну, - кивнул Казу. – У одного золотуха, у другого понос. В общем, ритм-секция отделилась. - Предупреждать раньше надо, - сказал Руи. – Я, между прочим, очень жалею, что не могу с вами поехать. В следующий раз пойдем все вместе. - Тогда и Юто возьмем: нужно же кому-то служить мне подушкой безопасности, - отшутился барабанщик. Все рассмеялись. - А Бё с нами? – спросил Казуки. - Да, с вами, - улыбнулся вокалист, до этого со стороны наблюдавший за дружеской перепалкой и думая, какие же они все-таки еще дети. Пусть им и давно не по десять лет. - Круто, втроем нам будет куда веселей! – радостно заявил лидер. – Я, кстати, вообще ни разу не видел, как Бё катается. Бё, ты как катаешься? - Офигенно, - отмахнулся Маса от излишне назойливого коллеги. - Ну ладно, мне пора уже, - Руи бросил взгляд на мобильный. – Чем раньше мы с тетей перетащим вещи, тем лучше. - Складывается впечатление, что вы собираетесь тащить какие-то чужие вещи, - Джин прищурился на манер детектива. – Подозрительно. - Не волнуйся, все проходит в рамках действующего законодательства, - хитровато подмигнул басист. – До завтра. То есть, до послезавтра. - Всем хорошего отдыха, - следом за Руи попрощался и барабанщик. Манабу, Бё и Казуки остались на крыльце втроем. - Давайте договоримся, во сколько и где встречаемся, - предложил Бу. – С расчетом на то, что нужно еще заехать домой и переодеться. - И пожрать: я чудовищно хочу жрать! – закончил за него лидер и, недолго поразмыслив, вынес решение: – Короче, ты, Манабу, езжай, тебе дальше добираться, а Бё я беру на себя: он же ж сегодня без колес. У входа в комплекс к шести пойдет? - Вполне, - кивнул Мана. – До встречи тогда. Младший гитарист пожал руку довольному Казу и не слишком довольному Бё и, легкой походкой спустившись с крыльца, уже хотел скрыться на парковке, но вдруг, что-то вспомнив, обернулся: - Казуки, ты ж в курсе, что Бё первый раз? - В смысле? – нахмурился лидер. - В прямом смысле, - теперь нахмурился и Манабу. – Помоги ему собраться. - О’кей... – пожал плечами Казуки. – Но... - Рассчитываю на тебя, - подытожил Бу, наконец покидая место действия. Оставшись с вокалистом наедине, лидер, скрестив на груди руки, недовольно просверлил его взглядом. - Какого ты врешь, Бё? - Это когда я врал? – отозвался тот, изображая святую невинность. - Ты ж сказал, что катаешься офигенно. - Ну да, офигенно, - хмыкнул Коджима. – Ты просто офигеешь, когда увидишь, как я катаюсь. - Ладно, проехали. Так и быть, возьмусь за тебя, - в глазах Казуки мелькнуло скрытое превосходство. – Думаю, чтобы Бу не пришлось обрасти мхом, дожидаясь нас, мы с тобою обязаны явиться глазам друг друга не позже четырех. - И что нам делать целых два часа, тайм-менеджер? Бамбук курить? - На бамбук, уважаемый, у тебя точно времени не останется, можешь мне поверить. Все, хорош препираться: сейчас я везу тебя домой, ты приводишь себя в порядок – и чтобы ровно в шестнадцать ноль-ноль был готов. - Раскомандовался тут, - буркнул Бё, кутаясь в шарф. - Не нравится – топай домой пешкодралом, - парировал Казу, решительным шагом направляясь к стоящей недалеко машине. И, видя его непримиримость, вокалисту ничего не оставалось, кроме как под нос выругаться и поплестись следом.***
Стрелки часов на стене гостиной незаметно приближались к четырем. Бросив на них краткий взгляд, Бё вздохнул и подумал о том, что зря согласился быть втянутым в эту авантюру: храпеть бы сейчас под одеялом и ни о чем не помышлять... Далась ему чертова прогулка! Хотя Манабу, возможно, и прав: для того, чтобы вырваться из лап депры, ему безусловно нужно отвлечься, но зачем ноги-то ломать? Почему-то Масахито не покидала уверенность, что на гребаном катке он обязательно что-нибудь сломает. «Фиг Казу дождется, чтобы я вышел на лед, - заверил себя Бё. – Похожу рядом, посмотрю, как люди катаются... Может, и правда что-то изменится». Решив не убивать глупую надежду на чудотворное действие перемен, Коджима распахнул дверцы шкафа и задумался: что же надеть? Он никогда прежде не был на катке, но лезть в Google с запросами «как одеться» не захотелось: он же не собирался там кататься, в самом-то деле! И учиться он не собирался! Особенно у такого горе-учителя, как Казуки. Так что, потратив пару минут на обдумывание, Бё решительно облачился в темные джинсы, плотную рубашку и безрукавку: стоя возле льда ведь можно и задубеть, а повторять свой печальный опыт с простудой он не желал. «Нужно еще и пиджак надеть, - мысленно отметил Маса, снимая с вешалки упомянутый предмет гардероба. – А то вдруг этот полоумный вытянет меня, и я грохнусь». Теплый пиджак определенно смягчил бы падение, а в том, что он обязательно грохнется, как только ступит на каток, Бё даже не сомневался: у него всегда были проблемы с координацией. В завершение образа вокалист надел пальто и закрутил вокруг шеи шарф. «Он сюда не подходит», - нахмурился, остановившись перед зеркалом. Заменив шарф на другой, клетчатый и более длинный, наконец удовлетворился своей внешностью. «Раз мне еще интересно, как я выгляжу, не все потеряно», - подумал он, ухмыльнувшись. В тот же миг резкий звонок перебил его мысли. Казуки весело перешагнул порог квартиры, но как только взглянул на хозяина, тут же изменился в лице. - Че за тупизм? – выдал, резко дернув вокалиста за незаправленный конец шейного аксессуара. - Тебе что-то не нравится? – нахмурился Бё, принимая решительную позу. – Отлично сочетается, между прочим. - Вот только ряженых-наряженных мне сегодня не хватало, - выдохнул Казу, подперев дверной косяк и закатывая глаза. – Езус-Мария, какое же счастье, что у нас еще целых два часа... – и, решительно схватив Бё за руку, потащил его в комнату. – Пойдем, горе ты мое. - Да что, на хрен, не так? – возмутился вокалист, освобождаясь от рук товарища. - Да все, на хрен, не так, - передразнил Казуки, бросая на Масу насмешливый взгляд. – Я б сказал, что сейчас думаю, но пока помню о твоей неопытности. Лады, не страшно, - он миролюбиво хлопнул Бё по плечу, - у всех однажды бывает первый раз. Раздевайся. - Что? – опешил вокалист, округлив глаза, растеряв все слова, что ему хотелось ляпнуть. - Раздевайся, я сказал, - угрожающе повторил Казуки, уже явно начиная терять терпение. – Или мне тебя самому раздеть? - Зачем?.. – промямлил вокалист, инстинктивно делая шаг назад. - Трахну тебя за плохое поведение, - срезал лидер, но не выдержал и расхохотался, не в силах смотреть на растерянного товарища. – Дурак, я хочу знать, что на тебе за тряпки. - Так бы и сказал, извращенец, - пробурчал Бё, вздохнув. Размотал любимый шарф и избавился от пальто. – Вот, мне не хочется, чтобы было больно. - Ну, в такой неудобной одежде сто пудов будет больно, - рассмеялся Казуки. – Особенно если ты неудачно навернешься. Где у тебя шмотки-то лежат? Пойдем пороемся, подберем тебе что-нибудь. Оглядев огромный шкаф, до самого верха заполненный всевозможной одеждой, лидер не смог скрыть своего удивления. - Ого! Сколько всякого! Да ты просто франт, Бё! – и с язвинкой отметил, приступая к поискам: – Надеюсь, тут не одни «Армани». Спустя какое-то время ему удалось отыскать в этом «магазине» все необходимое: плотные брюки, рубашку, теплые перчатки, две футболки, два свитера и две пары носков. - Ну, как-то так, - подытожил он, довольным взглядом обведя найденное. – Побыстрей переодевайся и дай мне какой-нить пакет. - Мне что, два свитера надевать прикажешь? – не понял Бё. - Зачем? До сих пор не дошло? – вздохнул гитарист. – Все, что повторяется, мы сложим в мешок, чтобы тебе было, во что переодеться после катка. Не мокрым же ходить. И эти джинсы тоже с собой возьмем, - тыкнул на штаны, надетые на Бё. – Пакет только дай. Коджима молча нашел для Казуки пакет и послушно сменил одежду: спорить дальше было бесполезно, лидер всем видом доказал, что взялся за дело всерьез. Когда вокалист наконец облачился в пальто и закончил закручивать шарф, Казуки глянул на него одобрительно. - Совсем другое дело. Не задерживаемся теперь: пока доедем, как раз шесть будет. Вовремя с Манабу встретимся. Бё только кратко кивнул и, проверив, все ли выключено, проследовал за Казуки, чтобы надежно запереть дверь.***
Когда они уже подъезжали к комплексу, телефон Казуки заверещал какими-то несуразными звуками. - Салют, Манабу, - расплылся в улыбке лидер, принимая звонок. – Мы где? Мы едем, скоро уже на месте будем, а что? – выслушав собеседника, Казу перестал улыбаться. – Да ладно, брось. Мы подождем тебя... Хорошо, как скажешь... Увидимся, Бу, удачи тебе. Лидер тихо ругнулся и запихнул мобильный в карман. - Что там еще? – пробурчал сидящий рядом Бё. - Мана застрял в пробке на спуске, теперь оттуда явно быстро не выберется, - невесело пояснил Казуки. – Приперло всем этим жмотинам ехать с работы именно по его дороге. - Подождем? – осведомился вокалист, про себя отмечая, что вообще-то нормальные люди сейчас как раз возвращаются домой, и они совершенно не виноваты, что проживают в том же районе, что и младший гитарист. - Манабу сказал, чтоб мы без него ехали, - покачал головой лидер. – Он с нами на катке встретится. Бё кивнул, переведя усталый взгляд за окно: да какая разница, он все равно не кататься едет, а сменить обстановку. Правда, теперь избавиться от навязчивого «учителя» будет куда сложней... но где наша не пропадала?***
Здание комплекса оказалось внутри куда уютнее, чем снаружи: раньше вокалист нередко проезжал мимо (тут было удобно поворачивать, чтобы объехать загруженный квартал по пути на работу), невольно любуясь величественным зданием. Но долго наслаждаться приятным уютом лидер ему не дал, тут же взяв за руку и нетерпеливо потащив куда-то направо. - Эй! Куда мы? – возмутился Бё. - Взять коньки напрокат, - миролюбиво улыбнулся тот. – У меня же есть, на чем кататься, а у тебя нет. Если понравится, потом купишь собственные, я с выбором могу помочь. Впрочем, лучше обратись к Манабу: он же у нас «страна советов». Скоро они оказались в небольшой комнате, похожей на маленький магазин, только вместо товаров на полках за прилавком стояли коньки, а «продавец» - высокий парень в черной кожаной куртке – как ни в чем не бывало похрапывал в кресле у стеллажей. - Масару! – Казуки по-свойски постучал по деревянному прилавку, заставляя парня вздрогнуть и непонимающе уставиться на них. – Кончай спать на работе! - Я не сплю, - отозвался парень, нехотя поднимаясь на ноги, и, разминая затекшую спину, подошел ближе. – Кого я вижу! Казуки! Давно не виделись, чувак! Они пожали друг другу руки прямо через прилавок и обменялись парой только им понятных шуточек. - Каким ветром занесло? – осведомился Масару. Его черные глаза в полумраке помещения казались немного пугающими: зрачок точно занимал всю радужку. - Да вот с товарищем пришел, - Казу кивнул на Бё. – Помоги нам собраться, он у меня перворазник. От последнего эпитета вокалист побагровел и едва не дал другу в лоб прямо здесь. - Перворазник, ну-ну, - ухмыльнулся Масару, только теперь, кажется, обратив внимание на спутника Казуки. – Ничего, у нас найдется кому с ним поработать. И глянул на Бё так насмешливо, что тому захотелось дать в лоб заодно и Масару. - Я сам с ним поработаю, - отрезал лидер, подмигнув «продавцу», а тот, отойдя к стеллажам, беспардонно поинтересовался: - Какой у него размер? Казуки сообщил данные, парень снова нездорово хмыкнул и, порывшись на полке, выдал клиентам подходящую пару. - Деньги вперед, малыш, - хищно напомнил, обращаясь к Бё. - Да пошел... – начал было тот, едва не задохнувшись от возмущения, но вовремя вспомнил, где находится, и без дальнейших препирательств заплатил за коньки. - Удачного начала, - пожелал Масару, получив деньги. – Эй, Казу, ты не сильно мучай красавчика-то такого! Вспомни, как у тебя было в первый раз! - Спасибо, Масару, учту! – улыбнулся Казуки, покидая комнату вслед за красным от злости вокалистом. Нагнал его лидер почти сразу. - Ну что опять не так? – остановил за плечо. - Вот не было настроения, а теперь вообще в жопу, - пробурчал тот. – Спасибо твоему долбанному другу, лидер-сан! - Да ладно, он же ничего такого не сказал! – хмыкнул Казуки и едва не отхватил от разъяренного Бё. - Ну конечно! «Малыш», «красавчик» - я что ему, мальчик на побегушках?! А ты этой гниде еще и поддакиваешь. - Масару просто приколист, - пожал плечами Казу. – А кое-кто шуток не понимает. - В гробу я видал такие шутки. И вообще, меня нельзя называть так, я их клиент! – продолжал возмущаться вокалист. «Тебя, значит, красавчиком называть нельзя, а Руи тормозом называть можно. Засранец ты, Коджима. Ну ничего, лед тебе покажет...» - подумал Казуки, но благоразумно не стал озвучивать мысли. - Да умолкни ты уже, мы пришли, - прервал лидер пафосную речь фронтмена на тему деловой этики, заходя в небольшую раздевалку и открывая дверцу одного из многочисленных шкафчиков. – Сюда повесишь пальто и шарф, пакет со шмотками поставишь и обувь. А я займу соседний. Раздевались друзья молча: Бё остывал от конфликта, Казуки думал о том, увидятся ли они сегодня с Манабу. Лидеру так хотелось все-таки погонять с последним по катку, давненько ж не выбирались... Но, заметив, что вокалист, устроив пальто на вешалке, зачем-то снова намалывает на шею свой длинный шарф, он оставил свои размышления. - На хрена тебе это? - Чтобы не замерзнуть. Как я в одной рубашке и свитере попрусь? – пробурчал Маса. - Да не замерзнешь ты! – улыбнулся лидер. – Это крытый каток, Бё, там совсем не холодно. Когда будешь двигаться, даже жарко станет: смотри, какой у тебя ворот широченный – не простудишься, - и по-дружески потянул коллегу за край воротника. - Я лучше шарф возьму, - нерешительно промямлил солист. - А вот этого не советую, - покачал головой Казуки. – Рано или поздно ты наступишь на конец этой хрени и задушишься. И тогда точно в гробу увидишь и Масару, и кого угодно. - Правда, что ли? – тихо спросил Бё, не зная, закручивать ему теперь шарф или раскручивать: перспектива, нарисованная товарищем, реально пугала. - Ага, - кивнул лидер. – Хотя тебя с чем-то на шее вообще могут не пустить: запрещено. Фронтмен решительно размотал аксессуар и спрятал в шкафчик. - Чудненько, теперь обуваться, - произнес Казуки, взяв в руки один из коньков. – Садись, я помогу тебе первый раз зашнуроваться: запомни эти ощущения, хорошо? Очень важно не передавить ногу, но и сделать так, чтобы конек сидел плотно. Спорить по принципиальным вопросам вокалист не стал и сдался на милость другу: зачем отказывать тому в удовольствии надеть на него ботинки с лезвиями? Кататься-то его все равно никто не заставит.***
- Нам пора, – сообщил Казуки, помогая Бё снять защитные чехлы и выпрямиться. Уверенно взял за руку и добавил: - Главное: ничего не бойся, не бойся упасть, это не так уж и больно на самом деле. И делай все, как я тебе скажу. Ну, с Богом! – с этими словами он шагнул на лед, таща вокалиста за собой. Испуганный Бё в последнюю секунду вывернулся и схватился за бортик. Лидер непонимающе уставился на него. - Ты иди, Казу, я тут постою, - хрипло проронил Маса. – Посмотрю, как все вы катаетесь. - А сам что, не хочешь? – в голосе Казуки сквозило искреннее разочарование. - Хочу, - признался Бё: он не мог точно сказать, когда именно ему вдруг захотелось тоже попробовать... Вокруг было столько людей, и все они веселились: зависть брала свое. Да и, черт возьми, заплатил же он за эти дурацкие коньки – зря, что ли?!.. - Бё, с тобой ничего не случится, - лидер по-доброму обнял его за плечи. – Я всегда приду на помощь. - Легко говорить: ты вон как уверен, а я, кажется, даже на полу стоять в этом не могу, - не сдержавшись, захныкал вокалист. – И они... смеяться будут. - Кто? – хмыкнул Казуки. Но Маса не ответил, нервно теребя край бортика и не смотря на лидера. – Другие отдыхающие? - Все так классно катаются, а я – увалень... Еще не дай бог узнают... – тихо пробормотал солист. - Господи, детский сад! – рассмеялся Казу, хлопнув Бё по плечу. Ну никогда бы он не подумал, что их взрослый, самоуверенный фронтмен может вести себя как ребенок!.. – Выше нос, Коджима! Никто нас не узнает! Поверь: им нет до тебя никакого дела, никто ж не родился с этим умением. Я тоже когда-то ни фига не умел, правда, это было в далеком детстве, но... - Вот именно, что в детстве, - буркнул Масахито. – Слишком стар я для таких тусовок. Прости, Казу, но мне уже за тридцать... - Ну и что? – прервал его лидер. – Не за семьдесят же! Да люди на пенсии с парашютом прыгают – и нормально! А ты катка испугался. - Ничего я не испугался, – вспыхнул Бё, внутренне напрягаясь. - Тогда докажи, - и Казу показал ему язык. - Да чтоб тебя, - сплюнул Маса, пытаясь схватить отпрыгивающего друга, однако тот ловко вывернулся и, оказавшись по ту сторону ограждения, тут же прокатился по небольшому кругу. Вокалист не сразу осознал, что в пылу злобы тоже вышел на каток – и спустя мгновение, немедленно потеряв равновесие, уже лежал на льду. Откомментировав свое падение тихим матом, Бё с удивлением понял, что удар получился не настолько сильным, как он ожидал. - С почином, - рассмеялся мгновенно оказавшийся рядом Казуки, подавая руку вокалисту. – Ну что, не так уж и больно, да? - Чудовищно больно, я отбил себе что-то, - хрипло пробормотал Бё. – И у меня разом из головы все новые стихи повылетали... - Прикольно: грохнулся на задницу, а стихи повылетали из головы, - прищурился гитарист, любезно помогая товарищу наконец подняться. – Но не рассыпался же. Держись за меня... Вот блин, Бё, кончай падать!! – вскрикнул лидер, ибо в этот момент вокалист едва не завалился во второй раз. - Я не могу не падать, - выдавил Масахито, впившись в товарища мертвой хваткой. - Тихо! – скомандовал Казуки. – Стоять! Ты ноги соедини, чтоб они не разъезжались, и расслабься. Расслабься, я ска... В следующую секунду они уже в обнимку лежали на катке. - ...зал, - закончил лидер. – Черт. Никогда бы не подумал, что такая мука учить... Кряхтя и охая, через какое-то время им таки удалось снова принять вертикальное положение. Спустя пару минут Казуки, тихо матеря неуклюжесть Бё под не более приличные заявления последнего о плохой координации, устало вытер ладонью лоб. - Это никуда не годится, - выдохнул лидер. – Я уже весь мокрый, а сдвигов – ноль. Ты когда трястись перестанешь, мерзавец? - Никогда, - буркнул Маса, потирая ушибленный бок. – Я предупреждал, что ездить не умею и не просил меня учить, а если моему доблестному наставнику что-то не нравится, он может валить на все четыре стороны. - Ага, а ты будешь сидеть здесь и примерзать к бортику, если до него, конечно, доползешь, - кивнул Казуки. – Нет уж, начатое нужно доводить до конца. «До моего конца, - малодушно подумалось Масе. – Какого дьявола я вообще полез сюда, хренов искатель приключений?..» Но лидер не обратил на его угрюмый вид никакого внимания и продолжил свою обучающую программу. - Прежде всего нужно добиться, чтобы ты мог стоять на льду и не заваливаться, - отметил он. – Постарайся успокоиться, дыши, Бё, все хорошо, я тебя держу. Вот так. Отлично. Молодец. Ноги не разгибай, распрями спину, смотри вперед и... твою мать! Поднимаясь и отряхиваясь, Казуки не мог не вспомнить всех чертей, кого имел честь знать. Этот сущий бесполезняк уже реально бесил. - Как ты вообще умудрился сейчас грохнуться, все ж правильно делал... – свободной рукой гитарист почесал макушку. – Ничего не понимаю. - Я хочу домой, - дрожащим голосом прошептал Бё. – Я устал... - Хорош ныть! Ты мужчина или как?! – рявкнул на него Казу, от чего Маса вздрогнул и снова упал. В очередной раз помогая ему подняться, лидер отряхнулся сам, отряхнул одежду товарища и уже спокойно заметил: - По-моему, мы достаточно нападались, Бё. Давай теперь поучимся ездить по прямой. Убедившись, что вокалист вроде не собирается терять равновесие, Казуки сделал маленький шаг вперед. - Сейчас я отпущу тебя, и ты постоишь сам. - Нет! - Дат! Меня достало с тобой падать, - и руки лидера оставили Бё. На удивление вокалиста, он почему-то не упал: ноги почти не дрожали и не разъезжались в разные стороны, как раньше. Масахито даже приободрился. Казуки же отъехал немного дальше. - Это не страшно: согни колени и попробуй оттолкнуться левой ногой, но только ребром, а не носком. И спину держи. Я тебя поймаю, - он распахнул объятья. Но осуществить задуманное друзьям удалось лишь со второго раза: сначала Бё, видимо, прослушавший замечание учителя, предпринял попытку оттолкнуться зубцами, за что был тут же вознагражден побитыми коленями и руками. Во втором дубле он стал умнее и, недолго проехавшись вперед, вскоре оказался в теплых объятьях друга. - Я сделал это!! – едва не задохнулся сияющий Бё. - Молодец! Знал, что ты сможешь! – Казуки одобрительно потрепал его по плечу. – Теперь будем учиться тормозить, но не так, как ты обычно тормозишь, когда я тебе о чем-то рассказываю, а так, чтобы ты не посбивал тут всех на хрен. Бё немного обиделся, но времени демонстрировать это уже не было: Казу снова отъехал чуть дальше и сообщил: - Оттолкнись и езжай, а потом разверни носки чуть внутрь. Как ни странно, но первое торможение прошло гладко, Масахито от гордости едва не лопнул, но спесь мигом испарилась, когда лидер весело произнес: - Круто, я не сомневался, что тормозить ты научишься сразу! - Что за намеки? – нахмурился Бё. - Да ладно тебе, - отмахнулся Казуки, пользуясь паузой и быстро объехав вокруг Коджимы – настолько легко и свободно, что у того скулы свело от зависти. «Я тоже так смогу! - решительно подумал Бё. – Вот только потренируюсь». - Я уже хорошо держусь на ногах! – гордо ляпнул он. – Видишь? Но в ту же секунду Масу как будто бесенок пихнул – и вокалист привычно шлепнулся на задницу. - Вижу, - беззаботно рассмеялся Казуки. – Не лучше, чем алкаш первого января. - Помог бы, жмот, вместо того чтобы зубы скалить, - пробурчал Бё, делая безуспешную попытку подняться на ноги, но у него ничего не вышло: до этого ему еще не приходилось вставать на лед самостоятельно. - Давай сам уже, - насмешливо бросил лидер. - Тебе в лом, что ли? - А то, конечно в лом, - расхохотался гитарист. – Ты ж вечно норовишь завалить и меня, а я уже замаялся падать, вставать и отряхиваться. - Че ты ржешь, бестолочь? – проворчал вокалист, выругавшись, когда нога снова подвернулась, и он благополучно ощутил, как на его пятой точке появился новый синяк. - Ты такой уморительный, не могу, - выдавил Казу в промежутке между припадками безумного гогота, накрывшими его от лицезрения презабавной сцены. - Как тебе не стыдно смеяться над старшими, - укорил Бё. – Вот поднимусь и дам тебе в ухо в назидательных целях... Черт!.. - Сначала поднимись! – язвительно посоветовал лидер. - Да помоги мне уже, в конце-то концов! – рявкнул вокалист после, наверно, сотой неудачной попытки встать на ноги. - Учись делать это сам, родной, - Казу подъехал ближе и с интересом поглядел на лежащего товарища. – Прояви сообразительность: ты же умный. - Издеваешься, да? Ты лидер, Казуки, заботиться о нас – твоя обязанность. - Моя обязанность, Бё, – примерно наказать тебя за систематическое нарушение дисциплины и хамское поведение, – серьезно заметил гитарист. – А я тебе все прощаю. Это неправильно, ты мне уже на голову сел и ноги свесил. - О боже, нашелся тут страдалец! – возмутился Маса. – Можно подумать, моя скромная персона умудрилась задеть твои тонкие чувства? – он деланно заломил руки. - Тебе что, на всех насрать? – во взгляде темных глаз лидера прежняя веселость сменилась давней обидой. - Представь себе, да, насрать, - кивнул Коджима. – Вот такой вот я, извини. А теперь помоги мне встать с этого дерьмового льда. - Вот сам и вставай, раз ты такой засранец, - обиженно ляпнул Казу и добавил куда тише: – Мог бы – отлупил бы. - Чего? – разозлился усевшийся на лед Бё. – Да это я тебя отлупил бы! Ни хрена ты не понимаешь: я творческая личность, мне вредны любые рамки, да и вообще... Иди ты знаешь куда со своей дисциплиной?! - Отлично, добазарились. Я пошел, - и Казуки, резко развернувшись, поехал прочь. - Черт, - выругался вокалист: еще ни разу после его совета кому-то куда-то пойти этот кто-то буквально куда-то шел. – Казу! А как же я?!.. Но ему уже не ответили: гитарист принялся нарезать круги по стадиону, а затем, спустя какое-то недолгое время, заметив недалеко упавшую девушку, подъехал к ней и деликатно помог подняться. На его лице снова поселилась искренняя улыбка: лидер славился умением быстро переключаться. Сидя на том же месте, Бё мог прекрасно наблюдать, как милая особа, смущаясь и краснея, улыбается и о чем-то спрашивает Казуки, а вскоре они уже беззаботно беседуют... Вокалист понял, что друг нашел себе что-то куда интереснее, чем их прогулка. «Разлегся тут, - ругнул Бё сам себя. – Пора и честь знать». Но новая попытка подняться привела лишь к очередному падению под привычную ругань. С досады хотелось зареветь: никогда еще он не находился в более безнадежном положении... - Может, вам помочь? – мелодичный голос совсем рядом заставил вокалиста обернуться. Рядом с ним ловко остановилась высокая темноволосая девушка в стеганой бежевой жилетке. Слегка наклонив голову, она смотрела на Бё открыто и дружелюбно. - Нет, спасибо, я как-нибудь сам, - промямлил парень. «Еще не хватало пропахать носом полстадиона у вас на глазах, красавица», - с горечью подумал он. - Ну, как желаете, - пожала плечами девушка. – Если что – обращайтесь. Мой вам совет: встаньте для начала на колени. И быстро исчезла где-то в пестрой толпе катающихся. Бё сморгнул, не понимая, что она имела в виду, но потом, зацепившись за неловкую догадку, перевернулся, осторожно поднялся на четвереньки, а затем – к своему удивлению – и на ноги. «Боже мой, неужели...» - устало выдохнул Масахито и решил, что пора бы как-нибудь пробраться к бортику и отдышаться. Все-таки уроки не прошли даром: оттолкнуться удалось, и Бё уже медленно катился к заветному выходу, когда на него со всего размаху кто-то налетел. От сильного удара Бё отбросило прямо к бортику, он нехило приложился и, матерясь, сполз на лед. - Смотри, куда прешь... – пробормотал вокалист, но его обидчик – здоровенный парень, чуть ли не на голову выше музыканта, лишь скривился и нагло сплюнул. - Захлопни пасть, урод, - бросил хам, как ни в чем не бывало продолжая свой путь. - Подонок... – буркнул Бё себе под нос и тут же с расстройством понял, что потерял левую линзу... Окружающий мир разломался на две части – четкую и нечеткую. Вот уж... Ну какого такого черта он сюда перся!!.. Переведя наполовину затуманенный взгляд на катающихся, вокалист грустно подумал, что никогда не сможет скользить так же, как, скажем, та девушка, или вот тот стройный парень, совершивший несложный прыжок и красиво приземлившийся... Стоп. Что-то тут не так. Прищурившись, вокалист пригляделся к приближающемуся незнакомцу. Когда тот был уже совсем рядом, Бё, рассчитывавший теперь пусть и только на один глаз, не мог не узнать его. И не мог не обрадоваться. - Бё-кун! Здравствуй! А где же Казуки? – Манабу резко затормозил, и из-под лезвий его коньков высыпался ворох снежинок. – Ты чего сидишь-то? Тебе не плохо? Младший гитарист осторожно помог Коджиме встать и озадаченно взглянул на него. - Нет, все в порядке, - заверил тот. – Привет, Манабу. А Казуки вооон там, - он кивнул в сторону, где неуклюжая мисс уже знакомила гитариста со своими двумя подружками. В руках у девушек просматривались бумажные пакеты: похоже, они только что вернулись из буфета, где закупились горячими бутербродами. Взгляд Бё невольно замер на стройных ножках особы в черно-белом наряде. - Ну ясно, наш лидер опять нарасхват, - ухмыльнулся Бу. – Вот только как он мог тебя-то одного оставить? - Честь Казуки не позволила ему не прийти на помощь упавшей леди, - хмыкнул Бё. - Да уж, невероятное благородство, - вздохнул младший гитарист, легким жестом поправив непослушные волосы. – Он тебя хоть чему-нибудь научил или сразу убежал ухаживать за посетительницами катка? - Ну, я уже вполне сносно падаю, - отметил вокалист с ноткой иронии. – А еще немного качусь и торможу. - Недурно, - одобрил Манабу и взял друга за руку – мягко, но надежно. – Давай, покажи мне, что у тебя уже получается. Тот посмотрел на него как-то удивленно. - Казу сказал, что не будет больше держать меня, - заметил вокалист. – Иначе я ничему не научусь. - По принципу «швырнуть в море – пусть выплывает»? – глаза Бу сузились. – Меня так учили кататься, и я немедленно разбил нос, а потом еще долго не мог перебороть страх: казалось, обязательно грохнусь и расшибусь, - и с гордостью добавил: - По мне, все должно быть в меру. - Но я уже довольно неплохо... – начал Бё, но друг перебил его. - У тебя ноги капитально дрожат. Как только я увижу, что ты готов, отпущу. С этими словами гитарист немного проехался по льду вместе с коллегой, не забывая время от времени деликатно поправлять его, и совсем скоро Бё почувствовал себя куда лучше: ему уже не надо было так пыхтеть, чтобы передвигаться, а скольжение выходило легче и ровней. Наставления Манабу приносили меньше падений, больше успехов и нравились вокалисту гораздо больше, чем уроки Казу. - Скользи ко мне теперь, давай, - рука Маны отпустила товарища, а сам гитарист плавно откатился на небольшое расстояние. Такое упражнение Маса уже выполнял, поэтому на этот раз обошлось без падений, и Бу радостно похвалил его. - Ты делаешь успехи, Бё, - сказал он, светло улыбаясь. – Для человека с плохой координацией, первый раз оказавшегося на льду, ты очень талантлив. Вокалист вернул другу улыбку, понимая, что всегда мечтал о таком учителе, как Манабу: тот почти не ругал его, был терпелив к неуклюжести и старался почаще хвалить и поддерживать. «От Казуки слова доброго не дождешься», - подумал он. Убедившись, что Бё уже неплохо стоит на ногах и даже чуть-чуть катается, гитарист приступил к «работе над ошибками». Объехав друга, а затем остановившись рядом и положив ладонь ему на плечо, он строго произнес: - А теперь, Масахито, будем исправлять то, где ты больше всего лажаешься. Прежде всего избавимся от привычки смотреть вниз: каток никуда из-под ног не денется, а спина у тебя должна быть прямой. Есть один способ... Хочешь, я научу тебя делать «фонарики»? - «Фонарики»?.. - Ну да, сначала «апельсин», а потом и «фонарики». Это не сложно, я покажу, смотри, Бё: представь, что вот тут на льду лежит апельсин. Ты хочешь его объехать и делаешь это вот так, - он осторожно описал ногами под собой круг, как будто на пути лежало невидимое препятствие. – А если повторить несколько раз, будет объезд фонариков, - и грациозно преодолел несколько воображаемых преград. - Я тоже хочу, - с энтузиазмом заявил вокалист. – Что нужно делать? - Сначала правильно встань: ноги чуть шире, - объяснял Манабу. – Упрись назад и разведи носки, присядь, толкнись и дай ногам расползтись. Отлично. Все, хватит: теперь быстро своди ноги вместе. Нет, не лететь! Руки подоспевшего учителя вовремя подхватили Бё, но силы были не равны – и через мгновение парни лежали на льду. - Супер, грохаешься ты правда бесподобно, - откомментировал Бу их падение, возвращаясь в вертикальное положение и помогая другу тоже совершить это. – Чуть в глаз не заехал. Везет мне на травмы в последнее время: то Руи сшибает, то ты... - Извини, - коротко выдохнул Бё, невинно пожимая плечами. – Каток – место явно заколдованное: с тех пор, как я здесь, падаю постоянно. - Постарайся делать это пореже: опыт показал, что мне тебя не удержать, – и, приняв кивок вокалиста за обещание, сообщил: – Продолжаем наши занятия! Еще раз объезжаем апельсин. Запомни: сначала ты приседаешь и лишь потом толкаешься. Сильно не наклоняйся, а то опять треснешься. На сей раз Бё, кряхтя, все же совершил маневр, а после повторил его еще и еще, чтобы добиться уверенности и – что скрывать? – заслужить похвалу наставника. - Теперь делай так же, только коньки не соединяй в конце, а снова толкайся и объезжай еще один «фонарик». - «Апельсин», - поправил Бё. - «Апельсин», «фонарик» – как хочешь, - хмыкнул Мана. - Дорожку из апельсинов объезжать интереснее. - Кому чего, - улыбнулся гитарист. – Только не тормози. И хватит лупарить лед. Ряд «апельсинов» удавался труднее: вокалист почему-то принялся падать и, естественно, непристойно комментировать свою неуклюжесть. Манабу предусмотрительно перестал его ловить, поскольку уже после третьего приземления едва не подвернул кисть. И когда учитель уже решил, что множественное число они сегодня не изучат, Масахито удалось благополучно объехать три «фрукта». - Ну как я? – гордо прищурился он. - Наконец-то «апельсины» в порядке, - сообщил Манабу. – Пожалуй, хватит на сегодня информации, давай просто покатаемся, чтобы у тебя выработалась привычка. Бё согласно кивнул и едва удержался от очередного падения, когда его внезапно кто-то схватил за плечи. - Смотрю, вы тут не скучаете? – весело произнес Казуки: это именно он неожиданно вернулся к товарищам. - Ты? – улыбнулся Манабу. – Мы думали, сегодня лидер для нас потерян, - и слегка пожурил друга: - Как же ты мог, Казуки, оставить Бё одного? - Да ладно, - пожал плечами Казу. – Я только проводил девчонок и сразу обратно. Нашему не в меру разумному Бё было полезно поработать самостоятельно, дабы приобрести необходимые навыки... А меня, кстати, бутербродом угостили! Очень вкусно! - А нам не принес, - съязвил Бё. – Лишь бы свое пузо набить. - Ну я же не могу объедать людей, - возмутился лидер. – А кошелек в машине остался. Ладно, как тут успехи моего ученика? – сменил он тему. - Не знаю насчет твоего, но у моего все очень даже неплохо, - парировал Бу. В этот момент у неуклюжего вокалиста по неведомой причине опять подвернулась нога – и он со всей силы шлепнулся, обрекая в слова еще несколько своих непристойных мыслей. - Только он все время падает, - поморщился Манабу. – И матерится, как сапожник. Так неприятно, между прочим. - Ну это ж Бё, - с улыбкой объяснил Казу, на что младшему гитаристу добавить было нечего, поэтому он лишь вздохнул и поведал: - Я научил его делать «фонарики». - Что делать? - Ну «апельсины», - Бу устало закатил глаза, но лидер тут же кивнул. – Спасибо, ты неплохо потрудился с ним. - Ты тоже, у меня он куда чаще заваливался, а теперь, гляжу, даже сам на ноги встает. - Хорошо сработали. - Просто супер, коллега, - и они гордо пожали друг другу руки. Правда, в этот момент со стороны Бё снова раздался звук падения и приглушенная ругань, от чего гитаристы не смогли не рассмеяться. - Вот уж задница...– пробурчал вокалист и, злобно взглянув на друзей, недовольно бросил: – Эй вы, хорош лясы точить! Затащили меня на этот чертов каток, а теперь еще и ржете. Помогли бы лучше старому больному человеку! - Руку давай, больной и старый, - передразнил Казуки, подъезжая к сидящему на льду Бё. – Вот так! Поздравляю, Коджима: ты – чемпион мира по падениям. - Ох спасибо, дослужился, - вздохнул тот, отряхиваясь. - Ну что, все прогулкой довольны? – спросил Манабу, чуть склонив голову. - А ты еще спрашиваешь? – отмахнулся лидер. - Я больше у Бё спрашиваю, с тобой-то и так все ясно. - Доволен, Бу, весьма доволен, - заверил вокалист. – Не думал даже, что здесь так круто. - Вот и молодец, что с нами пошел, - похвалил его Мана. – Джин с Юто уже наверняка поддатые. - Джин же на выставку собирался, - потер шею Бё. - Ты веришь в эту невероятную историю? – прищурился младший гитарист. - Нет, конечно, - понимающе улыбнулся Маса. - Наш барабанщик не умеет выдумывать, у него сразу на лице все написано, - хихикнул Казуки. – К слову, отмазка про тетю-мотю тоже подозрительная. - Думаешь, Руи с ними? – вопросил Бу. - Да уж наверняка: на троих где-то соображают, - рассмеялся Казуки. - Зато наш вечер прошел полезно, - закончил Манабу и, хлопнув в ладоши, решительно заявил: - Ну, предлагаю напоследок прокатить Бё по стадиону! – и обменялся с лидером хитрыми взглядами. – А то он так ничего кроме этого пятака и не увидит сегодня. - Отличная мысль, Бу! – поддержал Казу, надежно взяв вокалиста под руку. С другой стороны его так же обнял Мана. Бё слегка растерялся и испуганно уставился на лидера. - Не надо: я плохо катаюсь, - промямлил вокалист. - Не бойся, тебе понравится, - заверил Казуки и вдруг наклонился, тихо, но четко проронив возле уха друга: - Я всегда подставлю плечо. Расслабься. И эти простые слова почему-то произвели на Бё волшебное действие: кажется, он даже успокоился, куда сильней, чем когда-либо раньше. - В путь! – скомандовал Манабу, и ребята быстро погнали по кругу. Сначала Маса едва не помер со страху, но спустя пару мгновений уже получал несравнимое удовольствие от все нарастающей скорости. Где-то на полпути младший гитарист отпустил его плечо и, крепко взяв за руку, поехал спиной вперед – Казуки, удерживавший Бё, не дал последнему поддаться панике. Сделав несколько кругов по стадиону, они, запыхавшись, остановились на прежнем месте. - Крутоооо!!! – не своим голосом проорал Бё, бросившись тут же обнимать тяжело дышащих друзей. – Зашибись, как круто!! - Супер! – поддержал Казуки. - Класс, - ответил Мана, слегка согнувшись, чтобы быстрее восстановить сбившееся дыхание. – Надо почаще сюда выбираться. - Эй! В компанию не возьмете? – раздался знакомый голос. Ребята обернулись: рядом с ними боком притормозил тот, кого они и не думали сегодня увидеть, - Руи собственной персоной. А за ним, улыбаясь, ехал и Юто, тащивший за собой Джина. - А вот и ритм-секция подтянулась, - с улыбкой отметил Манабу. - ЮТООО!! – радостно завопил Казуки, бросившись к бывшему коллеге и повиснув у него на шее. Тот одобрительно сжал друга в объятьях – Джин, лишившись опоры, вскрикнул и тут же смешно шлепнулся. Бё прыснул со смеха, но через секунду тоже растянулся на катке, а наблюдавшие весь этот спектакль Руи и Бу весело рассмеялись, обменявшись рукопожатиями. - Привет-привет, Казу-чан! – расплылся в улыбке Юто, наконец отпуская товарища. - Где тебя вечно носит, Ю? – гитарист по-дружески пихнул его. – Сто лет не виделись! - Прости меня, так уж вышло, - опустил глаза экс-басист SCREW. – Это моя вина, буду теперь заезжать чаще. - Ловлю на слове, - наигранно строго брякнул лидер. – Не сдержишь – найду и приволоку на студию силой. - И будет пытать печенюками, - смеясь, закончил подъехавший Бу, пожимая ладонь Ю. – Здравствуй, Юто. - Здравствуй, Манабу, - улыбнулся он и кивнул на вокалиста, осторожно поднимающегося на ноги. – Маса тоже катается? - Благодаря нам – да, - довольно заявил лидер. - Ю, родной, ты ли это? – наконец сумевший встать фронтмен медленно подкатился к другу. После того, как солиста так классно прокатили по стадиону, оставшаяся линза угрожала проследовать за предшественницей. – Я не сплю? Оказавшийся рядом Юто обнял его и помог отряхнуть одежду. - Я это, я – кто ж еще? Привет, дружище. - А почему нас никто не встречает? – спросил Джин, подкатывая к маленькой толпе исключительно благодаря тому, что Руи пихал его в спину. - Салют, парни, - Казуки весело хлопнул по плечу сначала басиста, а потом и барабанщика, от чего последний, нелепо взмахнув руками, немедленно утратил равновесие и грохнулся прямо на Манабу, сбив того с ног. - Мать твою, Джин! – выругался Юто. - Да что за хрень такая?! – ляпнул Мана, отталкивая лежащего на нем ударника. – Ты третий, кто сегодня хочет меня убить! - Я не нарочно, Бу, - хныкнул Джин, состроив настолько невинное лицо, что на него стало грешно сердиться. – Тебе больно? - Нет, шишка только будет, - пробурчал Мана, потирая ушибленный лоб. – Вставай уже, мне падающего Бё на сегодня хватило. Слезь с меня. - Давай сюда лапы, мое ты наказание, - Юто, кряхтя, помог барабанщику подняться, а подоспевший Руи подал руку гитаристу. – Намаялся с ним уже, - пожаловался Ю. - Без конца падает и падает, падает и падает – успевай только поднимать. Если бы не Руи, давно бы плюнул на этого увальня. - Негоже так говорить о своем товарище, - пожурил его Джин. – Ты сам, между прочим, заставил меня сюда пойти! - Знал бы я раньше... – начал было Юто, но Казуки прервал его. - А почему вы вообще здесь? По-моему, у кого-то там тетя какая-то была, - он хитро взглянул на Руи, - а кто-то угрожал выставкой. - Какой еще выставкой? – выдал Юто и тут же получил от барабанщика недвусмысленный толчок. - Когда я с Ю встретился и сказал ему о вашей идее, он тут же предложил мне на все забить и сюда поехать, - быстро пояснил Джин. – Поскольку я никогда на коньках не ездил, Юто вызвался быть моим наставником, а в раздевалке мы случайно встретили Руи. - Мне тетя перезвонила, чтобы сказать, что передумала: ей коллеги с работы помощь предложили, - закончил басист. – Так что вечер освободился, и я, вспомнив о предложении Манабу, решил тоже отправиться на каток. - У тети отпросился, - хихикнул Джин, язвительно пихнув друга. - Заткнись, - покраснев, посоветовал ему Руи. - Удачно мы так сошлись, - заметил Бу, подмигнув Бё насчет только что засыпавшегося Джина. - А давайте в следующую пятницу вместе сюда поедем? – с улыбкой предложил барабанщик, обнимая рядом стоящих Юто и Руи. И все тут же посмотрели на Казуки. - Ну, не знаю... У нас же столько работы, - вспомнил тот, но, заметив в глазах коллег сильное разочарование, спохватился: - Ладно, подумаем, может, и получится. А Юто сможет к нам присоединиться? - В пятницу? – уточнил тот и после секундного раздумья улыбнулся: - Вполне. - Отлично! – с ликованием ляпнул Джин. – Может, нам каждую неделю короткий день устраивать? А, лидер-сан? - Наглеешь? – ухмыльнулся Казуки. - Это же повышает мотивацию! – возмутился ударник. - Лады, я подумаю над твоей идеей, - согласился лидер под всеобщее одобрение. - Ну что, прокатимся еще раз напоследок? – предложил Руи. - Давайте! – с энтузиазмом поддержал Джин, но Юто срезал его ехидным: - Э нет, второй раз по стадиону я тебя переть не стану! - Предатель! – театрально возмутился барабанщик. – А еще другом прикидывался! - Я же говорил, что в тихом омуте Юто водится, - загадочно подмигнул Бё. - Да видели бы вы, какой он неуклюжий! – парировал Ю, обращаясь к остальным. - Прямо как Бё, - кивнул Казуки, на всякий случай отодвигаясь от вокалиста на безопасное расстояние. - Не-а, - вздохнул Юто. – Бё по крайней мере может стоять самостоятельно и даже чуть-чуть катиться, а Джин если за кого-нибудь не цепляется, тут же грохается. - Неправда! – вставил ударник. – Смотри: сейчас я ни за кого не держусь и даже не дума... – он уморительно взмахнул руками, но от падения удержался. - ...ю падать! - А давайте мы с Казуки прокатим Джина, а вы – Бё, - разрешил конфликт Манабу. - А давайте, - согласился Руи, подкатив к фронтмену и взяв за плечо. - На обмен согласен, - заявил Юто, наклонившись, чтобы перешнуровать конек, а Казу только пожал плечами: - Почему бы и нет. Эй, черепахи! Догоняйте! Подхватив ликующего барабанщика под руки, гитаристы рванули на второй круг. А Бё, повернувшись к Руи, сглотнул и зачем-то пробормотал: - Прости меня, ладно? - Это ты к чему? – нахмурился басист. В его темно-кофейных глазах читалось непонимание. - Я утром тебя обозвал, – выдохнул вокалист, понимая, что, видно, зря послушал хорошую половину, уговорившую его начать извинения. - Ах вот что... – мягко улыбнулся Руи. – Я уже не сержусь. - Спасибо, - промямлил Бё, чувствуя, как на душе действительно полегчало. Даже удивительно. Но обдумать вопрос о том, есть ли у него все же совесть, вокалист не успел, ибо Юто, расправившись со шнуровкой, подхватил его под руку и весело произнес: - Погнали, Бё! Сделаем эту наглую троицу! А потом фронтмен под руководством бас-гитаристов вновь насладился скоростной трассой... И на финише поразился, что последняя линза осталась на своем месте.***
- ...Бё-кун, радость моя, проснись, - насмешливый голос лидера совместно с систематическим тыканьем в плечо все-таки возымел действие: вокалист покинул объятья Морфея и непонимающе проморгался. Его разрозненные мысли постепенно упорядочились, вернув Бё в реальность: автомобиль Казуки остановился напротив его подъезда. Лидер потушил фары и заглушил мотор. – Приехали, - сообщил он. - Кажется, я отрубился, - пробурчал Маса хриплым ото сна голосом. - Не кажется: ты действительно отрубился, - кивнул лидер. – Загоняли мы тебя. - Что ж ты хочешь... – начал было фронтмен, уже желая пуститься в фирменные рассуждения о том, как два молодых придурка замучили несчастного старого человека, но лидер оборвал его: - Тебе понравилось? - Ну, знаешь, - нахмурился Бё. – Я отбил задницу, потянул мышцы, насажал синяков, потерял линзу и почувствовал себя самым неуклюжим из всех живущих... – вокалист сделал короткую паузу, поймав тень разочарования в глазах гитариста. – Но я счастлив, Казуки. Лидер сморгнул. Бё дико расхохотался и радостно тряхнул его за плечи. - Это было круто!! Круче не бывает! - Гонишь? – Казу по-дружески пихнул товарища и тоже рассмеялся. - Не-а, - Маса сделал отрицательный жест. – Я как будто родился заново. Вот знаешь, - на секунду он задумался, - говорят, новую жизнь начинают с понедельника. А у меня она с пятницы началась: гребаную депрессию как ветром сдуло. - Правда, что ль? – не поверил Казу. - Правда, - серьезно произнес Бё. – Вы меня вылечили. Я теперь готов идти дальше, работать и... – прищурился. – Кажется, я знаю, о чем должна быть та песня. - О чем же? - О нас. - ?? – во взгляде лидера застыл вопрос. - Помнишь, ты сказал мне, что всегда подставишь плечо? – ладонь вокалиста мягко сжала пальцы Казуки. – Это будет песня о дружбе, о тех, кто может вытащить тебя даже из самой глубокой пропасти. - Это будет крутая песня, - уверенно кивнул гитарист. - Да, - подтвердил его слова Маса. – Спасибо. - Обращайся, если что, - пожал плечами лидер и вручил товарищу набитый одеждой пакет. – Держи свои вещи. Ты устал, Бё, тебе поспать надо, но сначала обязательно прими горячий душ. - Боюсь, я не доползу до душа, - признался тот. – У меня нет сил даже вынуть линзу и закапать глаза... - Не вопрос, провожу тебя, - тут же вызвался Казуки. Вокалист мирно кивнул. Вскоре они уже заходили в сумрачную прихожую. Почему-то Бё показалось, что здесь что-то изменилось: знакомые предметы не вгоняли в тоску и даже дышалось легче. Хм... - Иди собой займись, а я тебе постелю, - распорядился лидер, помогая вокалисту снять пальто. Масахито не стал спорить на пустом месте и послушно направился в ванную. Пока он разбирался с покрасневшими глазами и согревался под теплым душем, Казуки деловито приготовил ему спальное место, включил обогреватель, сложил на диване в гостиной вещи и даже заварил ароматный земляничный чай, найденный среди богатой коллекции хозяина. Проводив друга в комнату, лидер поставил на прикроватную тумбочку поднос с двумя чашками и протянул одну из них вокалисту. - Вкусно, - зажмурился Бё, сделав горячий глоток и ощутив, как все его тело окутывает приятное тепло. - Это ж твой чай, - хмыкнул Казу. - Я давно его не заваривал, - произнес Маса, ненадолго задумавшись. – Кажется, я вообще давно не делал ничего приятного. Нужно исправляться. - Нужно, - согласился гитарист, попивая из своей чашки. – Нельзя все время хандрить, должна же наконец наступить и белая полоса. И Бё не смог не согласиться. Прощаясь, Казуки пообещал закрыть за собой дверь и выключить все приборы, а также не забыл напомнить другу, чтобы завтра тот обязательно отзвонился ему, сообщив, не болит ли у него что-то после первого посещения катка. - И Манабу позвони, - заметил он, ставя на поднос пустую чашку, - а то он меня заколупает расспросами. Ну, до послезавтра, что ли. - Спасибо, Казу, - тепло улыбнулся вокалист, пожимая его ладонь. И, слегка покраснев, добавил: - Ты объяснил мне, что все не зря. Спасибо, что вытянул меня из депры. - Да не за что, - кивнул тот и добавил без тени сомнения: - Это ты сам себя вытянул, а мы только показали, куда тянуть. У нас еще обязательно все будет, Бё, главное – чтобы мы были. Потом он по-доброму приобнял друга и, уже покидая комнату, вдруг обернулся и с хитрецой заметил: - А ты для первого раза неплохо держался на льду! До воскресенья, Коджима, и смотри: не опаздывай, а то шею намылю! - Как скажешь, лидер-сан, - отозвался Бё, заворачиваясь в одеяло. Когда Казуки ушел, вокалист еще какое-то время просто лежал в темноте и улыбался, вспоминая яркие кадры прошедшего вечера. Сон уже почти сморил его, но в последнюю минуту, где-то на границе реальности и грез, он услышал хлопок еще одной двери: на этот раз за спиной надоевшей депрессии. Вернувшись в машину, Казуки снова глянул на темные окна вокалиста и, соединив пальцы, довольно улыбнулся. «Может, нам и вправду опять в пятницу поехать? Только всех возьмем: и Руи, и Джина, и Юто даже... А неплохая мысль, - прищурился он. – И вполне осуществимая: поработаем на неделе и вырвемся. Мы заслужили». Внезапно его взгляд остановился на небольшой книжке, которую он зачем-то захватил с собой, когда сегодня покидал студию. «Управление персоналом» - сухо значилось на обложке. Лидер хмыкнул и, зацепившись за неожиданно пришедшую в голову идею, открыл содержание и пробежался глазами по списку частей и глав. «Как там Джин говорил? – недолго порылся в памяти. – Ага. Вот оно. Посмотрим, что тут пишут о коротких днях». И решительно пролистав пособие, с интересом углубился в главу №3 «Мотивация: виды, методы и контроль».The end
Написано и отредактировано: 15–18.01.2013 г.