Не привыкайте к чудесам

       Ты ненавидишь до скрежета зубов, до слез злости, пощипывающих неприятно глаз, до полного истощения мыслей и окровавленных костяшек пальцев. Запах крови будет преследовать тебя до самой смерти невидимым призраком, который часто подходит слишком близко, пачкая память.        Ты хочешь отомстить. У всех на глазах, с пламенной речью, трудно дыша от ожидания этого момента. Но знаешь, что ничего не получится и хватаешься за возможные варианты, так редко блестящих в нитях судьбы.        Ты был близок, чувствуя легкое песочное счастье, всё, казалось, находилось на ладони, но он своей речью мог скомкать слабое бумажное сознание, давая отвлечься и потерять контроль над ситуацией.        Почти убил, почти отомстил, почти доказал, насколько был зол, но он лишь ухмыльнулся, похвалив за смелость. Не можешь понять, откуда столько восхищения ни с чего? Однако соглашаешься на все его слова, автоматически опуская глаза, скрывая слабый страх и непонятную радость, счастье. За такое ассорти чувств уже какой раз мысленно простреливаешь себе висок.        Он разбил твою гордость на миллиарды осколков, которые вряд ли соберешь в его присутствии. Ты мог спеть любую песню, но выбрал именно ту, которую пела мать, когда ещё была жива и он догадывается об этом. Спрашивает о ней, а ты, закрывая на замки память проговариваешь пару слов, пытаясь снова забыть об этом.        Тебя возвращают домой целым и невредимым, разве что психологически втоптанным. Ты пытаешься это скрыть, когда приходит отец и начинает настоящий допрос. Пытаешься отговорится, что всё в порядке, вплетая в этот разговор ненужные вещи.        Когда он опять приезжает к воротам общины, ты сидишь около окна, перебирая воспоминания с прошлой встречи слишком тщательно, деля на хорошее и плохое.        Их разговор с отцом дает тебе шанс незаметно пройти в дальнюю часть территории общины, дабы никто не трогал и не вспоминал о твоем существовании. Книга, возможно, поможет тебе забыть о опасности.        Неожиданно для тебя ты слышишь где-то поблизости его голос. Хотелось не попадаться на глаза, оставаясь чистым от лишних вопросов, прерывающих спокойствие. Однако ты убеждаешь себя в голове, что не такой уж и трус, оставаясь сидеть, облокотившимся об дерево, проводя глазами по буквам на страницах.        Он окликает тебя, ты вздрагиваешь, проклиная всё на свете, но делаешь вид, что ничего не слышишь, продолжая лениво перелистывать страницы. А он лишь улыбается, подходя ближе, называя твое имя, от чего волна мурашек пробирает до легкой мгновенной тряски.        Ты поднимаешь глаза, стараясь не прерывать зрительный контакт, однако плохо получается, поэтому делаешь вид, что осматриваешь его. Он продолжает улыбаться, выводит руку со спины и показывает твою шляпу, которую ты случайно забыл в Святилище. А ведь даже про неё не вспоминал.        Эта встреча дает тебе о многом подумать и занять себя чем-то перед сном или в сухой, скучный день. Встреча оставляет светлый отпечаток где-то между кадров в самый милый момент. Ты стараешься вспомнить о том, что мечтал убить его, но он не позволяет об этом думать своими поступками.        Казалось, что будущая жизнь будет построена исключительно на черных и красных красках, однако это чувство пропадает с внезапностью появления. Возникает предательская подростковая привязанность и наивность, что дает ещё один повод мысленно искромсать себя как можно изощреннее.        Ты хочешь с ним снова встретится. Только начинаешь гадать для чего именно. Убить или просто увидеть, оставаясь до странности флегматичным после всего произошедшего.        Приезжают машины Спасителей на следующей неделе, как и было с самого начала заключено. Ты сидел на веранде, качаясь на качели и думая о своей причине ждать их снова и снова.        На этот раз ты сам к нему подходишь, даже не зная о чем начать говорить, пробуя придумать тему на ходу, хотя это даже не понадобилось. Он сам начал разговор приступая к привычному «здравствуй, ковбой!».        Ты пытаешься с каждым его приездом заговорить, до сих пор не понимая причин. Он уже начинает подшучивать о привязанности, а с каждым разом эти шутки становятся всё взрослее.        Твои с ним отношения очень близко, почему-то, стали находиться к дружескими, если таковыми не являются. Ты пытаешься себе об этом не напоминать, наверно, забывая с чего всё началось. Жители общины подозрительно смотрят на тебя, делают попытки скрыть это, но выглядят заметнее зеркала на солнце.        Один раз, когда он долго не появлялся, ты начинал что-либо придумывать о происходящим с ним. Однако, он всё-таки возвращается через две недели. Испытывая карамельный шок, стараешься преодолеть желание его обнять, с чем не справляешься.        За пороги выливаются множество чувств, то блестя, то окрашивая всё в чёрный. В голове бушуют два мнения, а победить ни одно не может.        Совсем скоро узнаешь, что отец хочет объявить войну. Хочешь отговорить его, но ещё с самого начала понимал, что это бесполезно. Надеешься на кого-угодно, чтоб он донес каким-то образом новость о войне до него.        Потом оказывается, что твое желание всё-таки исполнилось, но он сам пришел к воротам Александрии. Его первоначальный план обрывается, который мог понести только одну потерю и это, несомненно, огорчает.        Всё произошло так быстро, незаметно и туманно. Ты уже сидишь на коленях с отцом. Разрываешься в желании высказаться или промолчать. Сопровождаешь каждый его шаг и действие отчаянным, разочарованным взглядом. Слышишь между разговором фразу, какая несколько раз прошла эхом в голове и останется после смерти. Которая произойдет сегодня.        Ведь правду говорят: «Не привыкайте к чудесам». Эта привычка закрыла глаза плотной паутиной, приведя к смерти. Последнее, что ты запомнил, так это свист удара и жуткая боль в голове.