- Кирк, сколько ты выпил?!

Тусклый свет лампы, разбросанные вещи и книги, ну или просто дикий срач. Так, легко и просто, можно было описать каюту самого молодого капитана за всю историю Звездного Флота — Джеймса Тиберия Кирка. Пожалуй, единственными чистыми вещами были бутылки от спиртного и стаканы, из которых Кирк его распивал. Этот вечер был таким же обычным как прошлый, позапрошлый, да и вообще все вечера с тех пор, как они покинули землю несколько недель назад. Экипажу предстоял долгий путь до дальней границы территории ЗФ. Джеймс Ти сидел за столом, слегка сгорбившись и сжимая стакан, наполненный Jack Daniels, в руке. Взгляд его был затуманен, а глаза покраснели от наступающих слёз. Капитан был один, а значит мог дать волю своим чувствам. Кирку было невероятно сложно сдерживать их перед командой весь этот день. Но иначе никак. Джим сжал в руке письмо, полученное утром, и ударил ей по столу. — ЗА ЧТО?! — хриплым голосом крикнул Кирк, возлагая большие надежды на стены, которые по идее не должны пропускать звук. Прозрачная слеза прокатилась по его щеке. Он обхватил голову руками и тихо всхлипнул. Вдруг дверь в его каюту открылась и боковым зрением капитан заметил фигуру мужчины в синей рубашке. — Джим? — тихо спросил Боунз. — Джим, что случилось? Он подошел к Кирку и заметил пустые бутылки. — Боже, Кирк, сколько ты выпил?! Ты хоть понимаешь что может быть с твоей печенью?! — привычно заботясь о друге, возмутился врач. Он увидел красное от слёз лицо Джеймса. — Что случилось? — тихо спросил МакКой, садясь рядом и наливая себе виски. Было понятно, что разговор будет душевный. Он заметил комок бумаги, который был зажат в руке капитана. Врач потянулся за ним и, разжав пальцы друга, достал. Джим особо и не сопротивлялся. Ему было… Всё равно? Леонард был его лучшим другом и умел хранить секреты (нет). МакКой кое-как прочёл написанное и посмотрел на Джима. В глазах было одно только сожаление. — Мне… Мне жаль… Она не заслужила смерти… Твоя мать была прекрасным человеком… — врач дружески (да-да, конечно) похлопал капитана по плечу. Он не знал как его утешить. У Кирка не осталось ни одного родственника, мало того, близких людей. Джим повернулся к собеседнику. — Наверное хорошо было бы, если бы я тогда не родился. — усмехнулся он, но несложно было понять каких усилий стоила эта усмешка. — Я бы никогда не почувствовал боли утраты, никогда бы не был таким одиноким… — дрожащим голосом продолжил Джеймс. — Но ты не одинок, у тебя есть я, команда, которая всегда пойдет за тобой. — пытался приободрить его Боунз. — К тому же, я не только прекрасный друг, но и отличный собутыльник. — Это да… — слабо улыбнулся капитан и с благодарностью посмотрел на собеседника. — Спасибо… Спасибо за поддержку… Спасибо за всё, что ты для меня сделал… Спасибо за то, что не отвернулся от такого раздолбая… Он крепко обнял МакКоя и уткнулся носом в его плечо. Ещё одна слеза скатилась по щеке капитана. Боунз на мгновенье отстранился от неожиданности, но потом успокоился. Он похлопал друга по спине. — Я всегда буду рядом и не кину тебя… И да, завязывал бы ты с этим делом, а то до состояния Скотти недалеко. — Усмехнулся врач. — Я твою больную печень лечить не буду. Джим засмеялся и посмотрел на МакКоя. В глазах уже не было той тоски. — Ты — лучший друг! — сказал капитан и отстранился от Леонарда. — Знаю. — фыркнул Боунз, по-обычному слегка закатив глаза. — Продолжим? Он взял бутылку и разлил спиртное по стаканам. — Да, но… Как же печень? — поднял бровь капитан и удивленно посмотрел на друга. — Сегодня можно. Всю оставшуюся ночь они просидели вместе, опустошив еще несколько бутылок и весело вспоминая путешествия, а также всю веселую херню, что произошла с ними. На лице Кирка уже не было тех горячих слёз, стекающих по его щекам. Оно украсилось искренней улыбкой, которая заставила МакКоя облегчённо выдохнуть. Джим в норме. А это главное.