Мама

Как правило, осень в Литтл-Унгинге теплая, медово-солнечная. Рыжие деревья стоят бравыми гвардейцами, изредка роняя листья мундира. В самом начале в них еще много зеленого, однако постепенно этот цвет вытесняется диким багрянцем и упрямым золотом. Всеми оттенками алого и розового расцветают в садах домохозяек хризантемы, качая на ветру пышными махровыми головами. Однако к концу октября листва опадает, и на Хэллоуин деревья напоминают голые древесные скелеты, черные из-за потемневшей от влаги коры, кривые и по-своему уродливые. Они скрипят на пронизывающем ветру, унылыми мачтами разрушенных кораблей торчат из моря серого тумана, тянутся к домам корявыми пальцами, чтобы постучаться в окна. Медовая цветочная сладость из холодного воздуха вытесняется запахами остывающей земли и гниющих листьев, собранных в компостные ямы. Люди позабыли многие суеверия, но в былые времена именно в такие дни вместе с туманом проходили через маленькие города волшебные народы, меняя летние Холмы на зимние. Гарри Поттер верит в древние сказания, более того, он знает: большая часть из них — правда. Узенькую неглубокую реку — бегущую воду — не перейдет ни одно зло, будь то нежить или нечисть. Зато фейри минуют её спокойно. Они не добро и не зло, они просто... есть. Каждое тридцать первое октября, с тех пор как ему исполнилось пять лет, Гарри Поттер спускается к реке и садится на большой, плоский валун. Дядя и тетя думают, что он пошел собирать конфеты вместе с Дадли, Дадли думает, что кузен прячется где-нибудь от его банды, но ни один не заметит, когда Гарри не вернется домой на ночь. Лишь отсутствие конфет послужит причиной насмешек поутру. Журчит неторопливо река, от неё тянет сыростью, стелется пока еще слабый туман — серебристая дымка. Страшно сидеть в одиночестве, когда не знаешь, что скрывается в тенях ближайшего к реке дома. Однако Гарри не боится, знает, что в эту ночь его не тронут. Туман наполняется лунным сиянием, звуки пропадают, и время замирает. Кажется, будто даже река прекращает свой бег. Она приходит из тумана. Высочайшая фейри, воплощение Любви. Дружеской, супружеской, родительской. Смотря на неё, Гарри ощущает тепло последней на своей коже. Туман стекает по одежде эльфийки — огненной, как листопад в прошлом месяце. Золотыми нитями прошита шелковая ткань, сплетаются на узких рукавах узоры, словно сотканные из солнечных лучей. У эльфийки рыжие волосы, осенние кленовые листья дали им свой цвет. У эльфийки белоснежная кожа, под тонким покровом которой бьется волшебная серебряная кровь. Когда эльфийка улыбается, между розовых лепестков губ виднеются перламутровые зубки, ровные и острые. А еще у неё глаза совсем как у Гарри — изумрудные, сияющие. В них столько чувств, что перехватывает дыхание. Веселье, надежда, любовь, ласка украдкой. Она грациозно присаживается рядом, расправляет полы одеяния и, пока остальные из её народа проходят через город, рассказывает истории. О мире, волшебстве, рыцарях и драконах. Звучный, легкий, нежный голос льется по воздуху вместе с песнями дивного народа где-то вдалеке. До тех самых пор, пока огнем рассвета не займется небо. Тогда она встает, поправляет одежды и уходит, растворяется в воздухе, оставляя на прощанье ворох красных кленовых листьев. Вместе с нею уходит из Литтл-Уингинга ощущение волшебства, город вновь становится... обыкновенным. Последние слова фейри всегда одинаковы: — Однажды я обязательно заберу тебя с собой, свет мой. Иногда Гарри кажется, что он живет ради одного дня в году. В мае 1998 года Гарри Поттер окончательно избавится от придатка в виде куска чужой души. А в октябре бесследно исчезнет, оставив после себя пустующий дом на площади Гриммо да ворох красных кленовых листьев на ступеньках крыльца.