Мое сокровище

      Лисанна сидела за столом в маленькой комнатке, которую хозяева дома именовали кухней. Кухня эта от большой комнаты, выступавшей как прихожая, как гостевая комната и как единственная комната в доме вообще, была огорожена деревянной, высотой от пола до потолка, похожей на стеллаж, пристройкой, украшенной всевозможными разномастными предметами. Предметы эти: стопка книжечек-меню, камни разных форм и цветов, коробочки, флакончики с чем-то, обломки чего-то, бережно упакованные в прозрачные пакетики, шнурки и ленты, фигурки и многие другие безделушки, представляли для Нацу особую ценность, как сувениры с заданий. Кроме этого кухня выделялась тем, что была самым светлым и маленьким уголком в доме.       Штраус вновь взглянула на цветок, который заприметила, как только зашла в дом, потому что его вьющиеся, давно засохшие побеги, свисая вдоль стеллажа, страшно уродовали и без того захламленные некрасивыми вещами полки пристройки.       Лисанна была огорчена нынешней обстановкой и атмосферой холостяцкого жилища друзей, тем более, что Нацу уже давно спал на диване, закутанный небрежно в покрывало, а Хэппи был опечален и, видимо, его грусть передалась и гостье.       - Мне нечего тебе предложить, Лисанна, - произнес котейка, озираясь вокруг в поисках поддержки или совета, что, конечно, ожидать было неоткуда.       - Да брось, Хэппи, ничего не нужно, - сказала Штраус, положив, наконец, письмо на стол.       - Это от кого? - Иксид взял влажный от ладоней девушки конверт, который с момента, как он его увидел, интересовал своим содержанием, извлек из него листок бумаги, свернутый пополам. - А! Это приглашение на задание для нас с Нацу. Надеюсь, что Нацу будет рад.       - Это хорошо, - произнесла Лисанна, взглянув на спящего Саламандра. - Ему это пойдет на пользу. Я опасаюсь, что он сопьется, и это... - Она ткнула пальцем в конверт, лежащий перед котейкой, отвлеченным от чтения. - И это, - повторила девушка более выразительно, - пойдет насмарку.       Иксид огорчился, отложив письмо.       - Спасибо, что принесла. - Он помолчал. - Я не позволю Нацу пропасть...       - Я помогу, - сказала Лисанна, улыбнувшись. - Не списывай меня со счета.       Котейка посмотрел в глаза собеседницы, красивые и искрящиеся, сказал:       - Не-а, я сам.       Волшебница была слегка ошарашена заявлением иксида.       - Почему же?       Котейка встал с места и, обернувшись в сторону Драгнила, сказал:       - Если он попросит тебя, то помогай и поддерживай, если нет, то - нет. Натерпелся он от вас... От девушек... Вы его доводите, а я его потом откачиваю... Извини...       Лисанна даже не заметила за собой, как ее рот приоткрылся от удивления, а брови поползли на лоб. Она не верила своим ушам: ее союзник только что перешел на сторону нейтральную, обойдя и ее, и Люси...       - Хэппи, я же... - Начала Лисанна, но ничего не смогла сказать в свою защиту.       Иксид обернулся к ней, произнес:       - Ты мой друг, Лисанна, но Нацу мне ближе. Я не стану сдавать ни тебе Люси, ни тебя Люси. Хотя, знаешь, Люси считает тебя своей подругой... В общем, не жди от меня поддержки в вопросе с Нацу. И Люси тоже не получит ничего от меня... И вообще, никакая другая девушка никогда не получит от меня совета или еще чего по вопросу с Нацу. Это, наверно, все.       - Люси считает меня другом?.. Погоди, она ничего не знает о том случае?       Иксиду было неприятно ворошить прошлое, но он старался смотреть на вещи ясно, честно.       - Нет. Мы молчали до сих пор. Это тяжело - смотреть ей в глаза, зная, что поступил нечестно.       Штраус сложила руки на столе, облокотившись на них грудью, задумчиво произнесла:       - Я думала, что она меня тогда воротами бахнула от ревности...       Иксид промолчал, стараясь не нарушить данного слова ранее; говорить о Люси с Лисанной в это слово тоже входило.       - Круто сказано, Хэппи, - прозвучал хриплый, севший голос, который порядком напугал девушку, не знавшую, что теперь так говорил Нацу.       Иксид посмотрел на друга, который тоже смотрел на него, и улыбнулся: слышать одобрение от него было невероятно приятно...       Лисанна вышла из-за стола, направилась к парню.       - Что с твоим голосом, Нацу? - Она присела на постель рядом с ним. - Ты болен?       Саламандр сел и, свесив ноги с дивана, произнес:       - Скорее всего. - Он прижал ко лбу ладонь. - Вчера холодного саке напился.       Котейка спрыгнул со стола, направился к ребятам.       - Нацу - горячий парень. - Он улыбнулся. - Нацу нужно холодненького, чтобы пожар погасить. Да?       - Так и было. - Кивком одобрил парень. - А, еще в ведре купался с утремана.       Иксид улыбнулся, глядя на друзей.       - Ничего, все наладиться, - сказала девушка, скользнув ладонью по руке парня выше локтя, обхватила. - Кстати, Хэппи, ты говорил о Люси, неужели что-то случилось?       Услышав о Люси, Нацу машинально опустил веки, словно речь о ней делала ему больно. Однако после своего случайного действия, он на самом деле ощутил, как болезненно екнуло сердце, пробрав до дрожи изнутри. А ведь так не хотелось думать и слушать о ней...       - Нет больше Люси, - произнес Драгнил, похлопав Штраус по костяшкам тонких пальцев. - Для меня нет...       Лисанна была удивлена, но в тот момент она не понимала для себя важности слов Нацу. Девушка была шокирована тем, как парень говорил об этом, словно он весь олицетворял собой большую душевную боль.       Недоумевал и иксид.       Нацу склонил голову набок, вздохнул.       - Я решил рассказать Люси обо всем. Пусть она сама принимает решение...       Лисанна перебила:       - Ты думаешь, она простит?       - Не думаю, - заявил парень, съехав по спинке дивана, похлопал босыми стопами по полу. - Поэтому и говорю: сама пусть принимает решение. Если я ей нужен, то... Вряд ли, я ей буду нужен...       Иксид хотел было вставить словечко, но решительно запретил себе влазить в разговор между ребятами.       - Я изменил ей, Лисанна, - хмыкнул Нацу, улыбнувшись. - Я нагрубил ей, подвергал опасности и прочая косячина, которая свойственна мне... Однако я тут, а она где-то. Она даже не пошла вчера за мной, и тем более, не пришла сегодня ко мне... Время. - Он нашел взглядом часы, висевшие рядом с огромной картой. - Время уже вечер, а ее нет. Ей все равно...       - В измене виновата я, Нацу, - сказала девушка, отстранившись от горячей руки парня. - Я тебя подбила...       - А я согласился, - как-то грубовато, с фамильярной усмешкой согласился Саламандр. - Вина моя в этом тоже есть. И Люси тоже, кстати.       Драгнил встал с места и, поблескивая влажной от пота обнаженной, рельефной спиной, принялся вышагивать по комнате.       - Жалеешь? - Штраус положила ногу на ногу, одернув края короткой юбки.       Иксид забрался на диван, на место, где сидел минутой ранее Драгнил и безучастно вздохнул.       - Нет, - с задором и улыбкой прохрипел парень, потянувшись. - Не жалею. Все, что сделано, сделано. Пусть Люси жалеет.       Хэппи хотел было поспорить, выявив недоумение противоречивости слов друга, но прижал лапу к пасти, притворившись, что зевал.       - Это как, - отмахиваясь от мысли, что Нацу сейчас очень сексуален, вопрошала Лисанна.       - Очень просто, - произнес парень, прижав жилистую руку к своей ключице. - Ты идешь за мной, а я бегу от тебя. Я бегу за Люси, а она убегает от меня. Зачем убегать от того, кто тебя любит?.. Ты меня любишь?       Хэппи, встревожившись, уставился на парня, а потом перевел взгляд на удивленную Штраус. Иксид почувствовал себя лишним именно в этот момент, но он не хотел уходить; его взволновало то, что он слышал - неужели Нацу предложит Лисанне отношения?       Седовласая красавица улыбнулась, но сдержанно и быстро.       - Нацу? - Она приподняла плечики, ненароком разжав пухлые губы. - Да...       Парень кивком одобрил слова девушки, одарив томным взглядом.       - Дай мне немного времени, Лисанна, - сказал он. - Я должен остыть и найти лекарство от этого.       Драгнил указал, а после ткнул длинным, кривоватым пальцем в алую чешую на скуле.       Хэппи чуть не задохнулся от радости и волнения, волной поглотившее его сердце, бешено стучащее теперь.       - Нацу, - начала задумчивая, ошарашенная Лисанна, но тут же умолкла, забыв о том, что хотела сказать. Однако вскоре, спохватившись, она вскочила с места, воскликнула:       - Нацу! - Она улыбнулась, а ее синие глаза теперь сияли. - Полюшка сможет тебе помочь! Джувия мне рассказала, что Полюшка может тебя вылечить!       Котейка вскочил на диване и, от бури чувства, выкрикнул:       - ДА!       - Правда, - недоверчиво поинтересовался, заметно оживленный парень. - Лисанна, правда?       - Да! - Она подошла к нему и, взяла его за руки. - Правда! Джувия была дома у Гажила, и Пантерлили рассказал ей об этом! Это точно, Нацу, ведь у Гажила такая же беда.       Хэппи, расправив крылья, поднялся над головами ребят, воскликнул:       - Надо было раньше обратиться к Полюшке! - Он стукнул парня лапой по голове. - А ты все "я занят, занят". Ответ был здесь, рядом, а мы искали где-то! Молодец, Лисанна!       Иксид обнял девушку за шею...       Люси страшно волновалась, когда подходила к дому Нацу и Хэппи: дрожали губы и руки, сердце постоянно сжималось и будто падало вниз, живот сводило судорогой страха, - все на лицо выказывало ее внутреннюю панику. Она, как ни глупо и ни наивно это прозвучит, представляла момент, как будет говорить Нацу о том, что лекарство для него есть, что он снова станет прежним, что ему не о чем теперь беспокоиться. Конечно, нужно будет добавить, что она его и таким любит, но все-таки было бы не плохо, чтобы он, наконец, избавился от этого, вероятно, комплекса. Он, наверняка, ее крепко обнимет, дав почувствовать свою силу, улыбнется мило, скажет какую-нибудь фигню, от которой привычное тепло разольется по ее сердцу...       Люси представила: каким будет Нацу красивым, когда эту дрянь с его лица уберут. Надо же, а ведь она только сейчас подчеркнуто определила, что он самый красивый, самый сильный и самый... Нет, Нацу далеко не самый умный, но он очень добрый и ...       "Интересно, он сейчас дома? Если да, то он пьян?.. Интересно, как он вчера до дома добрался, если он дома? Надеюсь, не дрался ни с кем?.. - Она улыбнулась, потеребив ленточку, обвивающую ее тонкую шею; темно-зеленую ленточку, закрепленную бантиком... - В любом случае он не проиграет.       Люси добралась проворными пальчиками до ключика, и, уложив его на груди, остановилась у калитки.       - Чтобы там ни было, - сказала она тихонько. - Он меня не отпустит...       Хартфилия отворила дверку маленького заборчика и вошла во двор, поросший травой. Она подошла к дому и, глубоко вздохнув, поднесла кулачок к двери. Однако она не постучала, поскольку дверь тут же распахнулась, предоставив взору взволнованной блондинки Нацу...       А так оно и было: Лисанна увидела в оконо Люси, стоящую у низенького заборчика, ограждающего неопрятный двор двух парней, и, представив что, возможно, случиться, зайди блондинка в дом и, увидев их сборище, безмолвно указала на непрошеную гостью пальцем. Хэппи пугливо отпрянул, оттолкнувшись от воздуха: как-то сжалось сердце, мучившееся от необходимости таиться ложью...       - Я сам, - отчеканил Саламандр, прокашлявшись - на миг пропал голос.       Драгнил с замиранием сердца, но с серьезным выражением лица, подошел к двери, открыл ее тут же.       - П-привет, - произнесла Люси, не ожидавшая, что ее встретят.       Он смотрит на нее, словно ждет чего-то, а это значит, что что-то надо сказать. Люси так замечталась во время своего пути к месту назначения, что не сочинила речи, которую преподнесла бы уверенно, но, все равно с вздрагивающим сердцем...       Саламандр сглотнул, сказал:       - Привет...       Последовало примитивное:       - Ты заболел?       - Вероятно, - ответил Нацу, давая девушке дорогу в дом. - Пройди, поговорим.       Блондинка последовала приглашению, войдя в дом с легкой паникой, но, увидев Лисанну, дружелюбно, виновато-наивно улыбавшуюся и махавшую ей ладонью, и Хэппи, смотрящего с ожиданием чего-то, она растерялась... "Какого черта? - подумала девушка, почувствовав зародыш тревоги, обещавшей стопроцентный росток чего-то неприятного. - Что это они тут делают все трое?.. Сговорились, что ли?"       Нацу хотел было подтолкнуть, застрявшую посреди комнаты девушку, но нарочно не стал этого делать: коснуться ее - опалить себя...       - Люси, - начал парень, прошествовавший к дивану, тем самым выждав паузу, - ты чего пришла?       Под взглядами трех пар глаз, заклинательница невольно отступила к двери, теребя край своей футболки.       - Прости, Нацу, но... - Девушка бегло посмотрела на Лисанну и Хэппи, который не менял выражения своих большущих глаз. - Мы говорить будем при них?..       Попытка жалкая, но все-таки нужная.       - Боюсь, что да, Люси, - произнесла Лисанна, как-то мягко и, как будто, с нотками жалости к блондинке.       Люси нахмурилась, невольно сглотнув.       Хэппи, подняв лапу, произнес:       - Я мог бы уйти, но должен исповедоваться, так сказать....       Хартфилия зажмурилась, поджав губы, и ритмично покачала головой, встревожив мирно лежащие на ее плечах длинные волосы, нервно процедила:       - Что тут происходит?       "Мне так жалко Люси, - подумал котейка, вздохнув. - Но нельзя больше врать... Люси, прости!"       - Я просто хочу расставить все точки над ё, - заявил Нацу, как-то безынициативно, уныло, но, как почудилось Люси, нервно, словно его вынуждало что-то.       - Какую еще точку, Нацу, - недовольно спросила девушка, решив избрать заранее позицию обороны. - Опять хочешь бросить меня?..       Саламандр, склонивший прежде голову на бок, сложивший руки на груди, внезапно усмехнулся, что возмутило блондинку.       - А что, если так?       А!? Минуточку, минуточку!       "Наверное, это выглядит зверски, - предположила Лисанна, посмотрев на Драгнила. - Не обижай ее, Нацу... О, о чем я!? Мы тут коллективно ее обижали и сейчас обидим..."       - Чего, - возмущенно воскликнула Люси. - Решил меня унизить перед ними!?       Улыбка, обнажавшая зубы парня, среди которых выделялись четыре явных клыка, исчезла.       - Тебе можно меня унижать, а...       - Я не унижала тебя, - выпалила Люси, перебив говорящего, но опешив саму себя, добавила:       - Я пришла сказать, что Полюшка может сделать лекарство для тебя, вот...       - Лисанна нам уже все рассказала, - произнес кошак, вскинув лапу, словно озвучивал заученные реплики.       Хартфилия бросила неоднозначный взгляд на Штраус и, ощутив себя совсем неуютно, произнесла:       - Да?.. Но...       - Джувия рассказала мне, - спокойно, словно с жалостью к блондинке говорила седовласая. - Вот.       Саламандр, успевший остыть за время, данное ему для этого, сказал:       - Не об этом речь, Люси... - Он направился к ней. - Лекарство - хорошо, спасибо, что Джувия передала Лисанне такие приятные новости...       Блондинка перебила:       - Леви! Это ЛЕВИ говорила МНЕ!!!       Нацу протянул руку к Люси, сказал:       - Я давно ношу на сердце один нехороший поступок. - Он встал за ее спиной, легонько принялся собирать волосы девушки в хвост. – Нехороший для тебя.       Люси, по спине которой забегали мурашки, смотрела вперед себя с замиранием сердца и дыхания. Лисанна же беспокоилась по поводу того, что не знала, что Нацу задумал, а Хэппи просто следил за действиями друга.       — Знаешь, Лю, – начал Саламандр, сжав край ленты, заплетенной в бант, словно хотел его развязать, — я был с тобой нечестен...       Девушка повернула голову, подумав, что ослышалась. Саламандр положил шикарные, длинные волосы на плечо Хартфилии, потянул ленту. Блондинка машинально прижала ключик к груди, обернулась.       — Что это значит!?       Саламандр коснулся руки Люси, произнес:       — Верни мне ключик. – Он поджал губы.       Блондинка сжала вещичку в кулак и резко опустила руку, прихватив и ленту. Драгнил вздохнул, произнес:       — Я хочу забрать эту ленту и ключ.       — Почему? Это же.. Это мои... Это ведь наше. – Она с тревогой взглянула. — Это ведь ты... Ты шутишь, Нацу?       Саламандр вздохнул.       — Я не шучу, отдай мне ленту и ключ.       Люси отрицательно покачала головой, позабыв о зрителях, произнесла:       — В чем дело? Ты так сильно обиделся, что я не пошла за тобой вчера?       — Нет, – произнес Драгнил, попытавшись отнять ленту, но Люси спрятала руку за спину.       — А что тогда!? Почему ты отбираешь у меня эти вещи, которые дарил с теплотой и требовал, чтобы я даже не снимала их! В чем дело, Нацу? - Она обернулась на Хэппи и Лисанну. - Что происходит?       Хартфилия ужасно паниковала: ее сердце рвалось на части, а тело била крупная дрожь, что если Нацу всерьез хочет ее бросить!?       — Я... – Он сглотнул, отведя взгляд в сторону. — Эти лента и ключ мне совсем не нужны, но после того, что я скажу тебе, ты швырнешь их мне в лицо. Ты понимаешь, почему я прошу их сам?       Блондинку пробрал мороз: неужели, произошло что-то непоправимое? Неужели, ее опасения сбылись? Неужели Лисанна и Хэппи тут не просто так? Неет, не возможно, чтобы Нацу... Но если ЭТО не возможно, тогда почему он хочет забрать ленту и ключ, которые она всегда считала символами их любви?       — Н-нацу, это все из-за Грея? Или цветка? Из-за чего? – Люси с ужасом ждала.       Саламандр покачал головой, произнес:       — Я пр...       Он обнял ее, пожалев о зрительном зале, собранном по другому случаю, с жаром прошептал:       - Лю, Люсик, милая, драгоценная моя. Я безумно тебя люблю, я не смогу без тебя жить... Я клянусь, что умру, если...       Блондинка вполголоса произнесла:       — Нацу, не пугай меня. - Ее сердце билось так... Нет! Это билось сердце Нацу, которое она чувствовала при тесном объятии, как свое. - Скажи, что случилось? Что произошло?       Хартфилию начало трясти, и она до красных пятен на лопатках вцепилась в парня...       У Лисанны сжалось сердце: неужели Нацу ТАК сильно любит Люси!? Нет, нет, нет. Это просто порыв...       — Нацу, скажи, не молчи. Я с ума сойду!.. Если тебе нужны лента и ключ, забирай, только не молчи! Мне очень страшно.       Саламандр высвободился из объятий, когда почувствовал в ладони шелковую ленту с маленьким ключиком на ней, еле ощутимым.       — Люси, я... – Он положил ленту в карман, содрогаясь от паники и страха, охватившего его внезапно. — Я... - Стоит ли говорить? - Когда я был на задании с Лисанной, я...       Блондинка прижала ладонь к своему рту, боясь разразиться громкими рыданиями. О, боже, неужели он... Нет, не может быть! как же страшно, слезы так и льются из глаз.       Нацу опустил взгляд, произнес:       — Я почти переспал с Лисанной...       Хартфилия будто пошатнулась от фразы, как от выстрела, и вот-вот упадет. Она часто моргает, пытаясь прийти в себя, ее сознание словно провалилось, пропал дар речи...       Хэппи стало страшно за бедную, как он посчитал, Люси, но так будет лучше для всех...       Драгнил берет за руку блондинку, тем самым возвращая в реальность.       — Н-не м-может б-бы-быть, – произносит девушка, одернув ладонь. — Н-неп-правда!       — Правда, – говорит Нацу.       — Правда, - шелестящим шепотом вторит Штраусс, поджав губы.       — Скажи, что ты врешь! – Люси с надеждой посмотрела в лицо парня. — Это не может быть правдой! Слышишь!? НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ПРАВДОЙ! Мой Нацу НЕ МОГ ТАК ПОСТУПИТЬ!.. Не мог!       Ошарашенный и растерянный Драгнил смотрел на обезумевшую девушку.       — Люси, я же сказал, что ПОЧТИ переспал, – оправдался он, пытаясь ее обнять. — Я прошу тебя: успокойся...       Хартфилия оттолкнула его, выпалила:       — Почти!? ПОЧТИ! – Она попятилась, отмахиваясь от рук парня. — Ты думаешь, что это «почти» меня успокоит!? Ты думаешь, что я приму это и порадуюсь, что ты всего лишь «ПОЧТИ переспал с другой»!?       Драгнил вновь пожалел, что Лисанна тут: нельзя было сказать, что "я думал о тебе, только о тебе, Люси", и "что всегда хотел тебя одну...", хотя, по сути, это было правдой...       Люси взглянула на Лисанну, лицо которой понемногу размывало в ее глазах.       - Ты!.. Как ты посмела!?       Люси ринулась на обидчицу, но Нацу тут же ее схватил.       - Люси, прекрати, - произнес он громко, насколько позволяло больное горло. - Прекрати!       - Люси, пожалуйста, - сказал котейка жалостливо.       - Заткнись, шаурма! Предатель! И ты предатель, Нацу! А ты, Лисанна, шалава!       Блондинка вырывалась насколько позволяла ее сила против силы Нацу, как желала она врезать обидчице. Люси выворачивала свои тонкие руки, взмахивая волной светлых волос, взбрыкивала, пыхтела и скрежетала зубами. Однако Драгнил был сильнее и, оттащив ее к двери, заслонил от Лисанны, которая оскорбленная словами Люси встала с места, готовая к словесной перепалке.       - Пожалуйста, Лисанна, - попросил Драгнил, обернув в ее сторону голову. - Не подходи.       "Ах, вы, кучка жалких предателей, - думала блондинка, которую бросило в жар моментально от оказываемого отпора, который мешал учинить расправу. - Предательница! Шлюха! Дрянь... Я те покажу!"       - Зараза! - Вопила раскрасневшаяся, взбешенная заклинательница. - Позарилась ведь! ПОЗАРИЛАСЬ!       Хартфилия под шумок стащила босоножек с ножки и весьма прицельно швырнула его в лицо Лисанны, и, да, да, попала...       Хэппи тут же взлетел, решительно прикрывая девушку от второго босоножка, который не долетел, а Драгнил схватил Люси за запястья, прося ее угомониться.       - Ах, ты, истеричная овечка, - шикнула Штраус, растирая ладонью ушибленный лоб. - Уйди, Нацу, я ее отлуплю!       Добравшись до Хартфилии, даже сквозь двойную преграду рук и лап, и сжав в кулак волосы сквернословки, Лисанна потрепала ее нещадно и больно, и небрежно оттолкнула ее не пожалев силы. Блондинка ударилась лбом о торчащую шляпку гвоздя, что в глазах на миг потемнело...       - Лисанна, не смей трогать Люси, - долетали слова до слуха блондинки. - Она не в себе...       "Не в себе, - мысленно произнесла блондинка. - Я?.."       - Как ты, Люси, - спросил Хэппи, попавший в поле зрения девушки. - Голова не болит?..       - Пусть следит за своими словами, - воскликнула Лисанна, тяжело дыша от бешенства. - А то я ее так размалюю, мама родная не узнает...       Сердце Хартфилии билось усиленно, но уже от ненависти, а тело содрогалось желанием размазать всех троих. Она поднялась на ноги по стеночке, так сказать, тяжело дыша.       - А как тебя еще назвать, - спросила блондинка, собрав волосы в хвост и засунув их за петельку лифчика. - Если ты и есть шалава!       Хэппи бросил быстрый взгляд на Лисанну, которая готова была вновь броситься на Люси, и, взглянув на последнюю, взмолился:       - Люси, пожалуйста, не обзывайся.       Нацу покосился на блондинку, но его взгляд ничего, ровно ничего существенного для нее не выражал.       Недобро глядя, Штраус прошипела:       - Закрой рот, Люси, а то зубов не досчитаешься. - Она взмахнула рукой и, разжав кулак, в котором держала клок вырванных светлых волос, добавила: - И, вот, забери...       Закрыв глаза, Хартфилия обнажила зубы, с шумом выдыхая, произнесла:       - Господи. - Она покачала головой и, открыв глаза, взглянула на парня, который искоса смотрел на нее. - Ты очень скоро осознаешь свой поступок, и я надеюсь, что когда это произойдет, для тебя будет поздно...       - Не устраивай сцен, - произнес Драгнил, чувствовавший себя неприятно. - И это забери...       Парень достал из кармана ленту, на которой все еще висел легкий, махонький серебряный ключик...       Хартфилия усмехнулась, но не от радости, а от боли быть униженной; но нашла в себе силы театрально, вальяжно и по-хозяйски пройтись по комнате мимо "кучки предателей" в сторону одного из пары босоножек, а затем к другому.       - А знаешь, заберу, - произнесла Люси спокойным, уверенным голосом, обернувшись к Саламандру.       - Прости, - сказал парень, закрыв глаза.       Заклинательница протянула руку и осторожно забрала ленту, обвивающую его пальцы, после чего на ватных ногах направилась к выходу.       - Люси, - позвал иксид, который после исповеди, как он называл произошедшее, ни только не чувствовал облегчения, но и готов был разрыдаться. - Прости, Люси...       Блондинка аккуратно поставила босоножки на пол и, обуваясь, усмехнувшись, бросила:       - Бог простит, а я запомню.       Она открыла дверь и, остановившись на пороге, тихо и искренне произнесла:       - Спасибо за урок... Друзья.