Тейп

Каждый матч – это как каждый раз проживать новую жизнь. Каждый матч – это как новая история. Где-то она освящена золотым светом победы, а где-то, черным, почти грифельным цветом поражения. Спросите любого футболиста о том, как он готовится к матчу. У каждого свой ритуал. Если бы вы хотели написать книгу об этом, то она бы вышла размером с «Mein Kampf», Гитлера, ну, или с «Войну и мир», если вам так будет удобно. У каждого игрока есть свой способ справиться со стрессом, некая возможность быть чуточку ближе к победе. Месут, например, читает Коран. Криш обязательно подпрыгивает, и касается травы. Кто-то выходит именно с левой ноги. Кто-то с правой. Некоторые предпочитают ни с кем до выхода на поле не разговаривать. Кто-то подкладывает монетку в ботинок. Это можно продолжать бесконечно, и смысл останется один и тот же – ритуалы – очень важная часть жизни футболиста. У Серхио Рамоса помимо ритуала до матча, имело место быть действиям после. Вне зависимости от того, проиграла его команда или выиграла, защитник неизменно приходил к своему капитану, чтобы медленно, мучительно медленно разматывать ему тейповые повязки. Икер сначала не понимал стремления Чехо к этому. Ведь сам-то он с некоторым пренебрежением относился к этим лентам. После каждого тайма резко снимал их, чуть прикрывая глаза от резких ощущений и так же быстро их заматывал. Но с появлением в его жизни Рамоса, все стало иначе. Икер даже одно время не снимал их вовсе, терпя до дома, и ожидая, когда придет Чехо и снимет их. Для защитника это было очень важным, снять повязки самому. Критически важно. Серхио безумно нравилось ощущать кожей чуть грубоватость эластичность лент, проводить кончиками пальцев по запястьям, на которых остались следы. Ему нравилось выражение лица Касильяса, во время того, когда он снимает эти самые повязки. Оно было таким… умиротворенным, казалось, Икер чувствовал себя так, будто бы в данный момент внутри него происходит что-то такое необычное, будто бы пружина медленно распрямляется. Вот и сегодня, Икер сидел в раздевалке, прислонившись затылком к шкафчику. Игра выдалась напряженной, соперник не желал отступать и все рвался к воротам, и как назло именно в этот день Рамосу приспичило мотаться где угодно, кроме собственной штрафной. Руки ныли и хотелось поскорее попасть домой чтобы просто уснуть. Даже несмотря на то, что они победили, настроение не улучшалось, сказывалась тяжелая игра да и вообще напряженная обстановка в команде. Капитан устало прикрыл глаза, он не услышал, как раздевалка опустела. Погруженный в собственные мысли, он не заметил, как Серхио тихо зашел в помещение. Мужчина посмотрел на усталого друга, сидящего на скамейке и улыбнулся краешком губ. Запястья и ладони были обтянуты тугой лентой. Тихо, чтобы не потревожить Икера, Серхио подошел к капитану и опустился на колени, бережно беря ладонь в свою руку. - Ты сегодня хорошо играл, - прошептал он, подцепляя край ленты. Касильяс не открывая глаз только кивнул, полностью расслабляясь, его не заботило, что в любой момент могут застукать. Чехо просто помогает снять повязку. Что тут такого? Медленно, очень медленно, Рамос снимал ленту, слой за слоем. По руке, от запястья до локтя пошли маленькие мурашки, кровоток восстанавливался, принося с собой легкое покалывание. Икер едва сдержал стон, сорвавшийся с губ. Рамос улавливал каждое изменение в лице своего капитана, настолько досконально он его изучил, и поэтому, от него не укрылись все те сдержанные эмоции. Он наклонился, опаляя дыханием руку. - У тебя такая нежная кожа вот тут, - он провел языком по коже, от чего Икер ощутимо вздрогнул. – Хочется ее гладить, потому что она как шелк, ты знал? - Рамос, ты извращенец, - заключил капитан. Серхио улыбнулся, чуть массируя ладонь, разгоняя кровь по венам. - Но ты же меня таким терпишь. Когда он закончил разматывать правую руку, то приступил к левой. Касильяс уже тогда чувствовал сильное возбуждение, граничащее с легкой болью от того, что его член был обтянут тканью боксеров. - Ты так забавно пытаешься скрыть от меня возбуждение. Каждый раз, - Чехо потерся носом о напряженную руку, вызывая еще большие ощущения, Касильяс подумал, что его накрыло волной, ему даже показалось, что тот оглох, потому что кроме как крови, стучащей в висках, он больше не слышал ничего. Икер не сразу понял, что Серхио закончил, он все так же не открывал глаз, а просто наслаждался расслабленностью. Он не открыл глаза даже тогда, когда почувствовал руки Чехо, которые легли на и без того напряженный член, очнулся он после возбуждающего-тихого голоса, шепчущего в самое ухо: - Ты, наверное, даже сам не видишь, как возбужден. - У тебя есть конкретные предложения? Серхио засунул руку под шорты и боксеры Касильяса, большим пальцем поглаживая головку и размазывая выступающую смазку. Икер подался бедрами вперед, из его груди вырвался тихий стон. - Даже не знаю, у тебя есть конкретные пожелания? – томно спросил Рамос. - Кроме того, что я хочу тебя трахнуть? - Да. - Сделай мне минет. Рамос поцеловал своего капитана за ухом, чуть прикусил его мочку, от чего тот резко выдохнул, спускаясь ниже, защитник продолжал надрачивать Икеру. - Я ведь, знаешь, могу перевязать лентой основание члена и мучать тебя до того момента, пока ты не начнешь умолять дать тебе кончить, - промурлыкал он, обводя языком напрягающийся живот. - Ты не боишься, что потом сидеть не сможешь? – приторно-ласково поинтересовался Касильяс. - О, мой капитан меня накажет, - Чехо снова приподнялся до уровня лица Икера, и поцеловал его в губы, тот, ответил с таким рвением, будто бы ждал именно этого. Но чем яростнее Серхио водил рукой по стволу, тем сильнее становились стоны Касильяса. И если раньше он не хотел открывать глаза, потому что не хотел нарушить ощущения спокойствия, то сейчас ему показалось, что он ослепнет, если хоть чуть-чуть приподнимет веки. Серхио опустился на колени, стягивая шорты вместе с бельем и резко взял в рот, расслабляя горло так, чтобы ствол вошел до основания. Икер задохнулся в ощущениях, Чехо творил языком такие вещи, о которых сказать-то трудно, нежели представить. - Да… - простонал он, запуская пальцы в волосы друга, сжимая их. Чехо то резко вбирал в себя, то отпускал член. То с нажимом проводил по основанию а то и вовсе, слегка-слегка касаясь, Икер метался в горячке, яростно дыша и выстанывая имя любовника. Серхио радовался той мысли что именно он дарит своему капитану такие невероятные ощущения. - Чехо… я… я хочу тебя… - в очередной раз простонал Икер. - Открой глаза, - требовательно попросил защитник, гладя живот вратаря. Касильяс послушно воззрился на своего друга, пытаясь сфокусировать взгляд. Глаза Чехо, казалось, были черными от нахлынувшего возбуждения. - Как ты меня хочешь? – спросил он, водя кончиком пальца по стволу вызывая смешанные чувства, толи щекотку, толи такой особый вид болезненного возбуждения. - Прямо сейчас, плевать как, - выдохнул Касильяс, закусывая губу. Серхио игриво улыбнулся и принялся раздеваться, слегка покачивая бедрами. И только сейчас Касильяс понял, что такое настоящая пытка. Видеть такое желанное тело и не иметь возможности к нему прикоснуться, потому что пока еще рано, пока еще нельзя. Икер сел поудобнее, наблюдая за Серхио, положив руку себе на пах. - Даже и не думай, - предупредил Рамос, Касильяс послушно убрал руку, изнывая от возбуждения. Серхио медленно облизал пальцы, и завел руку за спину. Видеть, как кто-то другой растягивает себя специально для тебя – это рай и ад одновременно. Икер безумно хотел Чехо. Прямо сейчас, грубо, без предварительных прелюдий отыметь его на этом самом полу, но он молчал, он просто сгорал изнутри, смотря во все глаза на то, как Серхио растягивал себя, постанывая от удовольствия. - Я могу кончить вот так, только представив, что вместо пальцев твой член, - прошептал защитник. – Когда ты на меня смотришь - чувства обостряются в разы больше. -Я могу тебя заново возбудить, я могу довести тебя до изнеможения, давая несколько оргазмов за один раз, - в тон ему сказал Икер, от чего Чехо прерывисто застонал. - Я готов, давай же, - сказал он, поднимаясь с пола, и усаживаясь на колени к капитану. Икер провел кончиками пальцев сначала по спине, заставляя тем самым Серхио, будто кошку, выгнуться. Потом по бедрам, и наконец, прикоснулся к уже хорошо растянутому колечку мышц. - Икер… - стонет Чехо, ерзая на коленях, отчего капитан сильнее сжал его бедра, чуть приподнимая, и ластясь головкой об сфинктер. - Ты же хочешь этого? – спросил Касильяс. - Очень… Тогда Икер, медленно, сантиметр за сантиметром опускает своего любовника на колом стоящий член. Выдыхают они одновременно. Какое-то время Касильяс не двигается, пытаясь хоть как-то перевести дух. Серхио же, уже начинает ерзать, потому что его желание пересиливает мыслимые и не мыслимые границы. И тогда Икер делает первый толчок. Постепенно наращивая ритм, он срывает с губ Серхио страстные, хриплые стоны, почти на грани крика. Касильяс кусает его за соски, плечи, ключицы, ласкает руками спину, оставляя синяки на ребрах. Рамос же зарывается пальцами в волосы капитана, тянет их на себя, впивается в губы, и прерывисто целует, выдыхая его имя. - Да… да, еще, быстрее… - Чехо не заботит то, что на бедрах по-любому останутся синяки. Ему все равно на то, что скорее всего, колени тоже будут сбиты. Главное то, что сейчас, чувства, эмоции. Кончают они почти одновременно, Серхио сдается первым, сжимаясь и дергаясь в оргазме, следом за ним и Икер. Чуть позже, приняв душ, сонный Серхио будет наблюдать за тем, как Икер одевается, собирает их вещи, складывает тейпы в сумку. - А знаешь, нас могли заметить, - выдает он. - Ага, давай, подначивай меня, я же еще об этом не успел подумать, - раздраженно бормочет Касильяс. – В следующий раз, когда решишь таким образом снять напряжение, то выбирай какое-нибудь другое, менее людное место. - Автобус подойдет? – улыбается Рамос. - Придурок, - констатирует Икер, протягивая руку, и поднимая расслабленного друга. У каждого есть свой ритуал, перед матчем или просто важным событием. Но не каждый может похвастаться ритуалом после этого события. Особенно, когда его можно разделить на двоих.