***
До закрытия магазина остается каких-то полчаса, а так как местечко не из особо посещаемых в такое позднее время, мужчина уже активно проводит последнюю на сегодня ревизию: убирается в вольерах, насыпает обитателям корм на ужин, подливает воды хомячкам, которые высасывали ее похлеще больших и жадных котов, что жили через клетку, наскоро вымывает полы и проверяет клетку Наны, чтоб та была плотно закрыта. И когда он уже направляется к двери, чтоб перевернуть табличку на «закрыто», та внезапно распахивается, да с такого размаху, что чуть не впечатывается в стену. — Я вспомнил! — с порога заявляет улыбающееся нечто, приветливо махая. Арсений на это лишь пытается выдавить из себя гостеприимную улыбку, скрипя зубами так, что желваки заходили под скулами. — Что, простите? — как же хотелось вместо этой фразы произнести что-то в стиле: «Чего приперся?», но Попов активно сдерживает свои внутренние порывы. — Мне нужен корм для котов, — проходя мимо консультанта, заявляет парень, нагло заходя за стойку, на которой расположена касса, и проходя вдоль ряда кормов, с интересом разглядывая картинки на картонных коробках и полиэтиленовых пакетах. Мужчина, беззвучно рыча, разворачивается на пятках, проходя следом. — Возраст кота? — отодвигая мальчишку в сторону, как тряпичную куклу, Попов про себя отмечает, какой он худой, раз его так просто сдвинуть, куда заблагоразумится, с несильного толчка. — Э-э… оу-м, гм… А! Так я не с того начал! — с возобновившейся улыбкой докладывает забавный юноша, хлопнув себя по лбу. — Мне нужен кот! — Попов так сильно стискивает в руке картонную коробку с едой для котов всех возрастов, начиная с трех месяцев, что случайно сминает ее, делая вид, что так и надо. — Молодой человек… — терпеливо начинает Арсений, когда его просто перебивают: — Антон. Зовите меня Антон, — и тянет довольную улыбку. Ну вот и чего он лыбится? Одиннадцать вечера, а он стоит тут, довольный, доброе, блин, утро! — Антон, — послушно повторяет мужчина. — Шастун, — кивает юноша, на миг озадачив консультанта. — Антон Шастун. — Вот честно, Попову даже не интересно, зачем ему знать фамилию этого маленького сорванца. Ни капли. Вообще. Разве что немного. — Шастун, — вздыхает брюнет, начав нервно барабанить по стеклянной стойке, отбивая какой-то знакомый с детства мотив. — Время — без пяти минут одиннадцать, и наш магазин уже закрывается. — И поднимает глаза, готовый увидеть в зеленых напротив разочарование или смущение. — А, окей, тогда забегу завтра, — с той же улыбкой отвечает Шастун, протягивая руку. — Ну, до завтра, Арс, — имя юноша быстро читает на бейджике, но переиначивает полноценный вариант на сокращение. Мужчина не сразу, но все же отвечает на рукопожатие, только бы парень отстал уже поскорее и дал ему закрыть помещение. И ему вовсе не обязательно говорить, что работает через день и следующая смена на плечах его напарницы — Кати.***
Антон привычно залетает в зоомагазин, где уже есть небольшое количество «ранних» посетителей: девочка с воздушным шариком лет пяти, ее мама, которая позволяет ребенку выбрать себе любого хомяка, мужчина преклонного возраста, гладящий ластящегося к нему беспородного кота, у которого было так мало шансов обрести хозяина, и, если бы не этот человек, что минутой позже заплатил за серого полосатика смешную сумму денег, кота бы упекли в приют для животных, и это действительно грустно — когда такое происходит. Питомцы, привыкшие к условиям зоомагазина, не всегда справляются с новым образом жизни. А на кассе стоит девушка лет девятнадцати, пробивая какой-то школьнице игрушку для ее маленькой собачки на поводке, забавно нарезающей круги вокруг нее. — Простите… — Антон подходит к кассирше. — А могу я узнать, где мне найти Арсения? — надеясь, что его поймут, робко интересуется Шастун. — Арс? Он будет завтра, — улыбнулась девушка, отрывая взгляд от кассового аппарата лишь на миг и возвращаясь к полученной выручке, растасовывая ее по отделам. — А… угу, спасибо, — спешно закивал мальчишка, разворачиваясь, чтоб уйти. Рыжий котенок в корзинке, стоящей почти в центре помещения, как-то жалостливо смотрит на него, смешно дернув ушком, на что его соня-брат, валяющийся на боку, переворачивается на пузико, придавливая второго. Рыжик пищит, отползая от него в сторону, и демонстративно отходит на пару крошечных шажков, садясь в сторонке и принимаясь вылизывать лапки.***
Арсений уверен, что этот день будет самым обычным. Он уже час, как заступил на свою смену, из них двадцать минут, которые он потратил на поиски Наны, которая опять убежала и нашлась там, где ее искать он додумался в последнюю очередь: когда черный котенок в корзинке встает на лапки и отходит в другую часть своего небольшого «вольера», маленькая ящерица, притихнув, смотрит на Арсения полными мольбы и отчаянья глазами, и мина такая грустненькая… Попову сначала кажется, что она раздавлена в лепешку, но нет, котенок просто вдавил ее своим весом в одеяло. Ну, с кем не бывает. Вот в прошлый раз Нана вообще нашлась с обратной стороны картонной коробки с едой для хомяков, прицепившись к ней лапками-липучками, и пришлось перекопать весь магазин и трижды смириться с ее потерей прежде, чем по магазину прокатился женский крик, когда Попов передал заказчице нужный корм для нового питомца, а там, с обратной стороны, на нее огромными черными глазенками смотрит непонятное хвостатое нечто, и глазками так хлоп-хлоп. Когда Арсений поднимает на руки черного котенка, а тот забавно мотыляет в воздухе своими задними лапками и хвостом, в помещение, как вихрь, врывается сначала светловолосая макушка, потом мордочка целиком, затем и длинное тело. — Арсений! — как-то слишком радостно протягивает Антон. — Ящерицу не раздави, — меланхолично отвечает Попов, заметив, как Нана, переваливаясь после долгого лежания под котом, ползет к своей клетке за водой. — Кого?.. Ох ты Матерь Божья! — эмоционально восклицает Шастун, когда ящерица лениво забирается на его кед, не желая обходить, и переползает преграду в перевалочку, продолжая свой путь. Лицо парня крайне удивленное и немного перепуганное. Арсений даже улыбается его реакции. — Шастун, ты вчера прийти не мог? — не слишком хорошо задавать такие вопросы потенциальным клиентам, но Попов не удержался. — Не мог, — соглашается Антон, подходя ближе. — Ну еще разочек? Можно? — с просьбой в глазах и голосе выдает юноша, жалобно состроив бровки. — Ну чуть-чуть… — Попов вздыхает, прижимая котенка к груди. — Гладь, — Антон, улыбаясь, словно получил конфетку, с удовольствием принимается чесать консультанта за ушком, а мурчать почему-то начинает кот, хотя поначалу мужчина перепугался, что это он так сроднился с этими существами, что перенял их физиологическую особенность. — Класс, — восхищенно комментирует парень, перебираясь к виску. — Ну все, все, хватит, — машет на него свободной рукой Попов, убирая котенка на место. — Чего тебе? Кота? — догадывается он, сложив руки на груди и внимательно уставившись на ушастое недоразумение. — Ну в идеале кое-кого покрупнее, конечно, — Антон окидывает консультанта двусмысленным взглядом, тут же подмигнув, на что мужчина фырчит и демонстративно закатывает глаза. — Но можно и кота. — Выбирай, — махнул рукой мужчина в сторону расставленных у стен вольеров, по которым лениво передвигались разномастные коты, время от времени протяжно мяукая, прося еды или ласки. Вообще котов обычно держат лишь в крупных магазинах, где для этого созданы все условия, в этом же местечке они лишь задерживались на неделю или две, если повезет — кто-то приютит, нет — приедет не очень хороший дядя на большой машине и повезет их дальше, в приют или более квалифицированное предприятие. Этот зоомагазин в целом был как приют, на самом деле, и что Катя, что Арсений не раз подбирали животных с улицы, отводили к ветеринару, работающему на сеть их магазинов, приводили в порядок и либо отдавали за бесплатно, либо продавали за гроши. Жалко все-таки, живые же существа. — Мне вот этот нравится… — и юноша присаживается на корточки перед корзиной с котятами, где малыши, уже проснувшись и позавтракав, играются, катаясь кубарем по покрывалу, кусая друг друга за хвосты и уши, смешно фырча и выгибаясь. У Попова внутри все словно делает кульбит. Шастун отодвигает черненького котенка в сторону и берется чухать рыжика за ухом, а тот бьет его по руке мягкой лапкой. — Котят?.. — выдыхает Арсений, глядя на таких милых и родных сердцу существ. Так он привязывался еще разве что к Нане, которую никто не брал вот уже полгода. — Котенка, — поправляет Антон, бросив взгляд на консультанта и почему-то не спеша отворачиваться обратно к корзине, где котенок уже начал грызть его указательный палец, обеими лапками привалившись к руке обладателя вкусной конечности. Попов молчит еще секунд десять прежде, чем высказаться, подобрав, наконец, верные слова: — Они не продаются раздельно. Или бери обоих, или выбери кого-то другого, — как можно мягче предлагает консультант, поджав губы и с грустью глянув на черного малыша, который смотрел на него как-то уж слишком понимающе, как для животного. — Оу… ну, ладно, все равно один живу, — не растерялся Антон, подхватывая двух малышей на руки и радостно прижимая к груди, довольно улыбаясь. Арсений особенно тщательно выбирает для питомцев корм, игрушки, переноску и кое-что из гигиены, как, например, шампунь с экстрактом кошачьей мяты и ножницы для обрезания когтей. Кое-что он бросает за свой счет. — Антон, ты только… ну, следи за ними, ладно? — просит мужчина, протягивая пакет с покупками и переноску, в которую они уже усадили перепуганных котят, которые не понимали, что вообще происходит. — Обещаю, Арс, — отзывается Шастун, протягивая руку для рукопожатия. — Я еще зайду… — обещает он, принимая взаимный ответ на жест.***
С того самого момента, как в одинокой квартирке Антона Шастуна появились два новых постояльца, его одинокая берлога преобразилась в настоящий уютный дом. Теперь дома его действительно ждали, чтоб получить еду, ласку, потереться о ноги хозяина, встречая его прямо у порога, а ночью эти два теплых комочка валялись то у него на груди, то на соседней подушке, иногда в ногах или даже с краю, и, что удивительно, всегда вместе. Разлучать братьев было категорически запрещено. Со времени самой удачной в его жизни покупки прошло полтора месяца, за которые он появился в зоомагазине раз двадцать, наверное. Арсений удивился, когда он пришел на следующий день, и тут же стал активно расспрашивать, как там его «малыши», как Антон их кормит, не скучают ли они, и еще, еще, еще… он впервые был с ним так общителен. Новый постоянный посетитель приходил то за очередной упаковкой лакомых рыбок, которых так любили мелкие обжоры, то за лазерной указкой, и ещё тысячей и одной покупкой, которые ему не особо нужны, а иногда заходил и просто так, без повода… ну как без повода… чтоб почесать любимого консультанта за ушком, конечно! Попов нечасто разрешал ему эту шалость, иногда мог рявкнуть и покричать, чтоб он его не трогал, после неприятных посетителей или просто испорченного накануне настроения. Антон тогда тихонько извинялся и отходил к аквариумам, рассматривая рыбок, а Попов потом все равно сам подходил, просил прощения, что не сдержался, а иногда просто молча стоял рядом. Как-то раз Антон, идя от ветеринара с переноской, в которой ютились два уже изрядно подросших кота, заскочил по дороге в зоомагазин. Малышне сделали какие-то прививки, поскольку возраст уже позволял, вот он и бегает по городу как дурак с этой мини-фауной в руках. — А это мы! — радостно объявляет мальчишка, топая к стеклянной стойке, за которой стоял заскучавший Попов, на чьем плече сидела неподвижная Нана, подавая из признаков жизни лишь нечастое моргание. — Кто такие — мы? — поворачивая голову в сторону голоса, отзывается консультант и тут же чуть ли не подскакивает, отчего Нану тряхнуло, и она выдвинула в сторону одну переднюю лапку, присосками цепляясь за его шею, продолжая все так же меланхолично моргать и редко-редко двигать хвостом. — А мы — это Арс и Тошка, — смеется юноша, ставя переноску на стойку и открывая дверцу. Два поднабравших в весе и росте котяры кубарем вываливаются наружу, осматриваясь по сторонам, даже, кажется, распознав место. — Ты назвал кота моим именем? — уточняет Попов, подхватывая черненького кота на руки и принимаясь гладить. — Ты мой хороший… — тихо сюсюкает он, и голубые глаза начинают искриться детским восторгом. — Так подросли… — Может, и твоим, — робко соглашается юноша, поглаживая рыжика. — А что, похож… — тихонько хмыкнул консультант, почувствовав, как Нана, испугавшись, видимо, этого «странного существа» на его руках, забралась под ворот рубашки и щекотно бегала по плечу, цепляясь лапками-присосками. Мужчина начинает смеяться от щекотки, изворачиваясь и расстегивая верхнюю пуговицу, просовывая руку, чтоб поймать ящерицу, но та уже успела провалиться ниже и приземлилась на складку рубашки. — Да что ж ты будешь делать… — он передает котенка замершему на месте Шастуну, а сам расстегивает все пуговицы подряд, начиная сверху, пока, оголив свой подкачанный живот с очерченным рельефом мышц, не ловит за хвост питомца, вытягивая на белый свет. Арсений смеется, кладя Нану на согнутую в локте руку Антона, а мальчишка смотрит на него, не мигая, изучая взглядом каждый кубик пресса, замечая сбоку шрам от аппендицита, от чего непроизвольно вздрагивает. — Ты красивый, — выпаливает Антон на выдохе. — Что? — отвлеченно переспрашивает Попов, до этого занятый застегиванием рубашки. — А… гм-м, э-э, спасибо, — неловко улыбнулся он, заправляя ткань обратно в джинсы. — Ты тоже, — добавил он, подняв взгляд на обомлевшего юношу, и непроизвольно подмигнул ему, потому что внезапно очень сильно захотелось позволить себе такую шалость. — Оу, — только и находит, что сказать парень, покрываясь симпатичным румянцем, но глядя прямо перед собой, не уводя взгляда. — Арс… — снова нарушает тишину Тоша. — А можно я тебя, ну… — Конечно можно, Антон, — усмехнулся Попов, прикрыв глаза, готовый к тому, что рука юноши скользнет в его мягкие волосы, приятно почесывая, но… руки Антона почему-то оказываются на его воротнике рубашки, когда парень, сделав резкий шаг вперед, смело накрывает его губы своими, вовлекая в чувственный поцелуй, мягко обхватывая нижнюю губу партнера и слегка прикусывая. Попов оторопело стоит на месте, когда Шастун отстраняется, чтоб вдохнуть глоток воздуха, и почти не реагирует, когда парень запечатлел на уголке его приоткрытых губ еще одно мимолетное касание. — Что… — только и может произнести Попов, нахмурившись и делая пару шагов назад, качая головой. — А… я думал… думал, ты понял, — замямлил Антон, растерянно хлопая ресницами. — Я же спросил… я же… — он беспомощно оглядывается по сторонам, отчаянно краснея за свою несдержанность. — Прости, я не… прости, Арс… — мужчина прочистил горло, не зная, как реагировать. — Я приду потом, ладно? — просит парень, хватая котят и не очень осторожно швыряя их за шкирку в переноску. Попов не успевает даже сориентироваться, когда входная дверь громко хлопает, и он остается один на один с собой, кучей зверюшек вокруг, а… — Ох, Нана, — качая головой, вздыхает мужчина, опуская взгляд на свой ботинок, где уже удобно устроилась ящерка. Он проводит пальцами по своим губам, ощущая маленькую вмятинку — след от зубов и собственное горячее дыхание.***
Арсений проводит много времени за размышлениями и спустя сутки подводит итог: ему все же понравилось. Да, кажется, правда было неплохо. Он помнит, как тянуло внизу живота и как щекотно дыхание юноши пробегало по его губам, а юркий язычок едва ощутимо задевал нежную кожу, боясь проникать глубже, а еще руки на своем воротнике, не дающие отстраниться… Это было странно… просто странно. Все это. И что в таких случаях говорить вообще? Пару лет не было девушки, только быстрые перепихоны, сухо и без чувств, а тут вдруг знакомый не первый месяц парень и… и вот так. Ну вот как теперь состоится их следующая встреча? А состоится ли вообще?.. Ох-х, нужно было остановить его еще тогда, в ту самую минуту, когда он помчался к выходу. Перехватить, прижать к себе и ответить взаимностью, а не вот это вот все. Арсений уже и не ждет, если честно, когда, спустя почти неделю, за пару минут до закрытия, дверь отворяется и в нее нетвердой походкой заплывает Шастун. Потрепанные волосы, кое-где помятая одежда, резко бьющий по обонянию запах перегара. Арсений морщится, когда пьяная в стельку тушка падает прямо у его ног, с отвращением замечая в кармане недопитую бутылку чего-то крепкого, судя по всему. Животные громко и протестующе мяукают, шипят, бегают по клеткам и всячески воспроизводят шум, когда их утонченные рецепторы ловят яркий контрастный запах. — Ты придурок, что ли? — рычит Попов с накатившей в один миг злобой, резко поднимая Шастуна за шкирку и волоча к выходу, пока питомцы не подняли еще большую шумиху. — Шастун, ало, к тебе обращаюсь! — он усаживает его у порога, прямо на асфальт, пока закрывает дверь зоомагазина на ключ. — А я… я из-за тебля, межд-ды прчм, — словно оправдываясь, отвечает пьяная туша, стараясь подняться на ноги, но снова заваливаясь на спину. Попов чуть ли не рычит от досады, когда приходится вызывать такси. Он сегодня рассчитывал ехать на трамвае, а не тратить добрые четыре сотни на то, чтоб добраться до квартиры Антона. Парень вскользь упомянул свой район в один из своих визитов, осталось узнать точный адрес. — Ах, из-за меня? Скотина ты такая, — мужчина вздергивает парня на ноги, закидывая одну руку за плечи, помогая идти вперед. Нужно подойти ближе к трассе, чтоб потом, если Шастун решит отключиться или буянить, не задерживать водителя. — Я ж тя любл-лу, а ты… ты… ты! — эмоционально выкрикивает Антон, икая, когда его резко опускают на лавку. Ну вот, перейти широкую дорожку для пешеходов — и дорога. — Молись, — коротко и строго шепчет Попов, показательно отходя на шаг в сторону, не желая дышать ароматами выпивки разной степени крепости. — Зач-чем? — непонимающе хмурится парень, кое-как удерживая себя в сидячем положении, и то в итоге сползая вниз по лавке. — Чтоб не выкинул тебя из машины, — именно в этот момент рядом останавливается такси. — Бегом, — коротко добавляет мужчина, подхватывая юношу под локоть и буквально швыряя вперед, впечатывая корпусом в дверь машины, лишь после отворяя ее. — Ско-ти-на, — по слогам выговаривает мальчишка, мешком падая на заднее сидение. — Дома поговорим, — вырывается у Арсения, когда он занимает переднее сидение, рядом с водителем.***
Антон жмурится, когда по глазам бьет противный солнечный свет. Он тоненько скулит, когда отрывает голову от подушки, и снова падает обратно, ведь та взрывается вспышкой неприятной боли. — Проснулся? — раздается совсем рядом, настолько, что парень вскрикивает, резко оборачиваясь. На соседней половинке кровати лежит Арсений, выглядевший довольно бодрым. Он поправляет рукой волосы и тянется к тумбочке, кидая в ошалевшего от поворотов жизни Антона пачку аспирина. — А… ам… а… — Антон бы так и открывал и закрывал рот еще целую вечность, если бы Арсений не хлопнул его по подбородку, вынуждая прикусить язык. — Не было ничего, — опережает он. — Ты нажрался, пришел ко мне, я отвез тебя домой. Все, — коротко излагает мужчина, поднимаясь на ноги. На нем футболка и боксеры, значит, спал прямо так, не переодеваясь… ну да, а во что, в принципе. — А… — Кому-то нужно было покормить котов, — снова опередив вопрос, осуждающе добавляет Попов, кинув взгляд на дрыхнувшего в углу рыжика и сидящего около него, бодрого и собранного, черныша, который якобы невинно касался его бока своим хвостом. — Боже… — со стоном выдыхает Антон, кидая в рот таблетку и запивая ее молоком, которое, вообще-то, предназначено его питомцам и стояло тут с позднего вечера, чтоб по утру сразу наполнить их миску. Все равно из химии, что с ним будет… — Арс, я… прости, — прикрыв глаза, просит Антон, массируя переносицу. — Мне так… ох, да как же… — неловко шепчет он, садясь в кровати и натягивая на плечи плед. — Ну и зачем пил? — перебивает его Арсений, натягивая джинсы, громко защелкивая пряжку ремня. — Ну… ну надо, — краснеет Шастун, пряча половину лица за пледом, уткнувшись в него мордочкой. — Антон, — с напором произносит Попов, присаживаясь рядом и потянув конец одеяла на себя, стаскивая его с парня по пояс. — Ты признавался мне в любви, — напрямую заявляет мужчина, а Антон только что не подпрыгивает в кровати. Его глаза округляются, а щеки наливаются румянцем, в то же время губы складываются в тонкую полосу. — Антон, это правда? — мальчишка находит в себе силы лишь кивнуть, и то спустя бесконечные пятнадцать секунд, за которые цвет лица от красного перешел к бледно-белому и обещал вот-вот стать синим, если он не начнет дышать. — Придурок, — буркнул Попов, подавшись вперед и обхватывая подборок парня двумя пальцами, разворачивает лицом к себе, накрывая сухие потрескавшиеся губы.***
— Арс, я тебя щас бить буду! — топает ногой Антон, сведя брови к переносице. — За шо? — из-за двери выглядывает Попов, держа за щекой щетку, наполовину измазанный зубной пастой. — Да не тебя, Господи, — закатил глаза Шастун, указывая на черного кота-шкодника, завалившегося на рыжего хиленького Тошу, который кряхтел под весом его тела, своим мяуканьем призывая хозяина на помощь. Парень легким пинком стаскивает черного с брата, и тот, безобидно промурчав пару раз, плетется на кухню, где стоит миска с едой. — Арс, ну он его задавит и не заметит! Арс! Ну Арс, блин! — А, ты мне? — наконец, реагирует Попов, высовывая голову за пределы дверного косяка, теперь перемазанный в пене для бритья. — Ну, Тош, а что ты хочешь, коты, они, знаешь ли, все в хозяев, — хмыкнул Арсений, возвращаясь к принятию утренних процедур. — А, то есть я — слабый?! — восклицает юноша, в порыве резко взмахивая руками. Рыжий котенок с интересом наблюдает за его жестами, пытаясь ухватить пушистой лапкой за ладонь. — Нет, просто я сильный, — раздается смех из-за двери. Вечером Антон привычно ластится к любимому мужчине, устраивая голову на его мерно вздымающейся груди, и дышит в районе его шеи, чуть щекоча кожу влажным дыханием, смешно причмокивая во сне и обнимая одной рукой поперек торса. Арсений же, прижав во сне мальчишку к себе за плечи, касается подбородком его макушки, тихо посапывая. В ногах мужчин устроился на боку черный котенок, иногда шевеля во сне лапами, а его рыжий брат, широко зевая сквозь дремоту, пристраивается к его мягкому пузику, припав к нему головой и положив по обе стороны еще и передние лапки. Коты — они все в своих хозяев, честное слово.