Wait, You're Bulletproof?!

      Она проводит слишком много времени в Л-Корп.       По крайней мере, так говорит Алекс. Обычно, когда она так говорит, Мэгги улыбается и смеется, будто догадывается о чем-то. Иногда Каре кажется, что она понимает, на что ей вкрадчиво намекает Мэгги, но ей не хочется думать об этом слишком много, потому что блондинка опасается правдивости подозрений Мэгги, а она к этому еще не готова.       Не готова думать о своей большой влюбленности в Лену Лютор.       Но разве это её вина?       Лена умная и веселая, заботливая и любящая. Она красивая и чарующая, её волосы пахнут мятой. Лена одна из самых влиятельных женщин в Нэшнл Сити, но она все равно помнит имена всех своих подчиненных, включая даже уборщика в ночную смену по выходным. Его зовут Дейв, и Кара знает это, потому что один раз она принесла Лене поздний ужин в субботу вечером, и Дейв составил ей компанию, проехавшись с блондинкой на лифте до 42 этажа, он рассказывал ей шутки про свою рабочую рутину.       Суть в том, что даже если она и была влюблена в Лену Лютор, а это большое «если», то правда ли это так плохо?       Серьезно, кто может винить её в этом?       Любой влюбился бы в главу Л-Корп, посмотри она на него своими большими зелеными глазами и улыбнись этой знающей улыбкой. Почему тогда Кара должна быть другой?       Вот только она БЫЛА другой.       Она не просто Кара Дэнверс, репортер в КэтКо, она Супергерл. И в такой же степени, как Кара доверяет Лене, людям в её внутреннем кругу не особо нравится брюнетка. Она понимает, что со временем Алекс и Джон смогут смирится со всем этим, но до тех пор Кара чувствует себя странно, ощущая, как сжимаются её внутренности, как только Лена произносит её имя. Это ощущается предательством, даже если это далеко не так.       Но даже если её друзья увидят хорошее в Лене, Кара все еще не уверена, что она нравится Лене. Даже если Лене нравится Кара Дэнверс, это не значит, что блондинка решится на отношения с кем-то, кто не знает её секретной личности — слишком многое на кону. А еще Кара знает, что как только она расскажет Лене свой секрет, брюнетка будет в ярости.       Конечно, она достаточно мила с Супергерл, когда та приземляется на её балконе для ночных разговоров, но отношения с кузиной Супермена, который засадил твоего приемного брата в тюрьму, — это уже совсем другое.       Не то, чтобы Кара проводила много времени, думая об отношениях с Леной или типа того.       Нет, определённо нет.       Но, опять же, если бы так и было, кто стал бы её винить?       Совсем не похоже, что она заставляет Снэппера выбирать её для интервью с Леной каждый раз, когда ему нужна цитата. Часть её чувствует, что она должна быть расстроена: было очевидно, что он выбрал её, чтобы испортить ей работу, думая, что это будет одним из самых сложных заданий. Но другая часть Кары слишком взволнована встречей с Леной, чтобы заботиться о причине.       Все эти мысли крутятся в её голове, пока лифт поднимается в офис Лены.       Может быть, приносить ланч «объектам» своего интервью не совсем нормально для журналистов, но Кара знает, что Лена, вероятно, не ела. Поэтому она остановилась в «Нунанс», прихватив ланч с супом и сэндвичем, который любила генеральный директор, и взяла для себя такой же с двумя дополнительными сэндвичами, которые уже съела по дороге. Как рассуждает сама Кара, она просто хороший друг. Быть в хороших отношениях с кем-то вроде Лены Лютор — умный ход как в профессиональном смысле, так и в личном.       Джесс встречает её, улыбаясь. Наконец-то, она больше не злится на нее за тот день, когда Кара просто промчалась мимо нее.        — Мисс Лютор внутри.        — Спасибо, Джесс, — Кара наконец заходит в офис, двери которого удивительно тяжелая под ее рукой.       Или, по крайней мере, она могла быть таковой, если бы не супер сила.        — Кара! — глаза Лены загораются, когда репортер пересекает порог, и взгляд брюнетки останавливается на упаковке с едой в руке Кары. — Пожалуйста, скажи, что в этом пакете есть чашка знаменитого супа с лапшой из «Нуненс». Конечно! А еще половина сэндвича с курицей и авокадо.       Лена награждает её улыбкой, которую Каре довелось видеть только раз в жизни в свою сторону, но у нее нет времени, чтобы думать о том, что это значит, потому что генеральный директор обходит свой стол, её босые ноги будто скользят по кремовому ковру.        — Чему я обязана такому удовольствию?        — О, Снэппер требует небольшую заметку с цитатой.        — Ты могла просто позвонить, — голос Лены не звучит обвиняюще. Это почти похоже на вопрос, и Кара задумывается, что именно она здесь делает.        — Оу. Ну, то есть, да, думаю, могла бы. Я просто не знала, обедала ли ты, и мне показалось, что скорее всего, нет. К тому же, зачем звонить кому-то, когда можешь его увидеть? — она заикается, упуская из виду то, как глаза Лены блуждают по её телу. — Конечно, если ты не занята. Я не хочу навязываться или использовать возможность видеть тебя в любое время как преимущество…        — Кара! — голос Лены выводит ее из оцепенения, и она понимает, что брюнетка близко.       Слишком близко.       А потом Лена тянется, чтобы забрать у нее пакет с едой, и Кара задерживает дыхание, когда их пальцы соприкасаются.        — Тебе не нужно оправдание, чтобы увидеть меня, — Лена снова улыбается той самой улыбкой, перед тем, как сесть на диван, поставив еду на журнальный столик. — Вообще-то, я рада, что ты здесь. Я просидела в офисе целый день.       Кара следует за ней, присаживаясь на знакомый диван.        — Много бумажной работы?       Лена замирает, рассматривая блондинку.        — Я говорю с Карой, своей подругой, или с Карой, репортером?       У Кары уходит секунда, чтобы понять о чем спрашивает Лена, но затем она успокаивающе улыбаются.        — Ты вне записи, обещаю.       Лена глубоко вздыхает и кладет еду на стол, прежде чем ответить.        — Лекс прислал мне письмо.       Сердце Кары на секунду останавливается, а затем начинает колотиться.        — Хорошее или плохое?        — Это была угроза моей жизни, — Лена говорит это просто, будто объявляя погоду, но это заставляет желудок Кары сжаться.        — Лена, — она дышит, не сопротивляясь желанию взять руку Лены в свою. Все хорошо.        — Ты сообщила властям? — Кара знает ответ, потому что Алекс или Мэгги сообщили бы ей о любой угрозе жизни Лены.        — Нет, я не хочу их беспокоить. Я поставила дополнительную охрану, установила дверь повышенной безопасности, к тому же, я не покидала офис целый день.       Что ж, это объясняет кучу мужчин в костюмах в вестибюле и то, почему дверь была такой тяжелой.        — И все же, мне было бы спокойней, если бы полиция знала.       Лена тихо смеется, возвращая свои руки, чтобы взять суп.        — Почему? Чтобы Супергерл прилетела и спасла меня?       Сердце Кары стучит так громко, что это причиняет боль, но она все еще пытается говорить беззаботным голосом:        — Это было бы так плохо?       Лена некоторые время молчит, и это заставляет Кару начать нервничать.       — Нет, — наконец отвечает брюнетка, и Кара снова может дышать. — Но что плохого в том, чтобы быть своим собственным героем?       Она собирается сказать, что Супергерл имела ввиду совсем не это, что она имела ввиду совсем не это. Что не дать своей матери уничтожить пришельцев — это иное, нежели подвергать себя опасности, что доказать свою точку зрения. Но до того, как она успевает открыть свой рот, балконная дверь разбивается, и стекло сыпется прямо на них.       Прежде, чем Кара может подумать, прежде, чем она может сдвинуться с места, Лена появляется перед ней, заслоняя её, и звучит выстрел.       Она не готова, и ее супер слух отражает внезапный звук.       Крик замирает в ее глотке, когда она видит Лену, падающую на землю.       Она будто замерзла.       Она не может двигаться.       Она не может дышать.       А потом тяжелая дверь открывается, и появляется Алекс. Алекс, Мэгги и куча агентов ДЕО. Она знает, что должна помочь им, должна это исправить, но все, что она может — упасть возле Лены. Руки Кары твердо, но нежно прижимают кровоточащую рану на животе брюнетки.        — Ты была права, — Лена усмехается, вздрагивая от боли. — Я, вероятно, должна была обратиться в полицию.        — Лена…        — Я скоро уйду, но я должна знать…        — Знать что?       Звучат еще выстрелы, и она подымает голову, наблюдая, как два наемника Лекса были уложены агентами ДЕО.        — Если я прорвусь, ты пойдешь со мной на свидание?       Ее глаза возвращаются к зеленым глаза Лены, которые зацепились за нее, будто за спасительный маяк.        — Я…        — Не как друзья, а как, ну, знаешь, настоящее свидание. С хорошим поцелуем на ночь в конце.       И снова эта улыбка, которая удивляет Кару.       Она должна помогать Алекс, она должна делать хоть что-то, чтобы помочь. Но все, что она может, это смотреть на Лену.        — Да, — выдыхает Кара.       И это обещание, которая она намерена сдержать, если ей выпадет шанс.       Лена улыбается, но ее глаза начинают закрываться.        — Кара, — голос Алекс удивляет её. — Мы в безопасности, вытащи её отсюда.       Блондинка оглядывается на расслабленную, истекающую кровью Лену, и, будто по щелчку, начинает действовать. Она облачается в костюм Супергерл, не успев моргнуть, хватает поникшую Лену в свои объятья и вылетает через окно, в которое ворвались люди Лекса.        — Кара? — её голос слабый, как и рука, которая тянется к букве «S» на костюме блондинки, чтобы очертить её. Но когда Кара смотрит вниз, её глаза снова закрыты.       Кара не помнит, как долетела в главное управление ДЕО, все, о чем она могла думать, это сердцебиение Лены — слабое, но равномерное. Она не то упала, не то приземлилась в холле и стала несвязно что-то объяснять врачам. К ним незамедлительно подбегает Уинн, который, очевидно, был на связи с Алекс все это время, и начинает инструктировать медицинский персонал, оттаскивая Кару прочь, чтобы они могли начать подготовку к операции.       Она не уверена, сколько прошло времени, но Алекс, в конечном счете, сидит рядом с Карой, уверяя сестру, что все люди Лекса находятся под стражей. Все это немного поздно для Кары, которая не может выбить из памяти бледное лицо Лены.        — Мы добрались до Л-Корп так быстро, как смогли, когда расшифровали письмо Лекса. Если бы она сказала нам об угрозе…        — Она старалась быть своим собственным героем. Это то, что я сказала ей сделать. Все это — моя вина.        — Кара…        — Она прыгнула под пулю из-за меня, Алекс! А я просто ей позволила! Какой я после этого супергерой?       Алекс мягко смотрит на нее, когда отвечает:        — Иногда, в самый важный момент, мы просто теряемся. Даже лучшие из нас.        — Это нормально…        — Это не нормально, Алекс! Что, если она не справится? Что, если я никогда… — ее голос ломается. — Что, если я никогда не смогу сказать ей, что чувствую?       Руки Алекс крепко сжимаются вокруг Кары, и блондинка медленно расслабляется в этих объятьях.       Они сидят так какое-то время, пока слезы не перестают бежать по щекам Супергерл.        — Ты можешь пойти туда и увидеть ее.       Голос заставляет Кару подпрыгнуть, и она обращает взгляд вверх, чтобы увидеть одного из врачей, наблюдающего за ними.        Она медленно кивает и освобождает себя из рук Алекс. Блондинка не уверена в том, что увидит, когда войдет в палату, она боится увидеть Лену под белой простыней, но как только Супергерл подходит ближе, она слышит мягкое биение сердца Лены.       Её собственное подпрыгивает в ответ, и она делает глубокий вдох.       Лена жива.       Это единственная мысль, которая крутится у нее в голове, которая разносится по всему телу с каждым вздохом.       У нее все еще есть время.       Возле кровати стоит маленький табурет, и Кара садится, поддаваясь изнеможению собственного тела.       Лицо Лены бледнее, чем обычно, такое расслабление во сне. Но она жива, и мониторы это подтверждают. И пока что этого достаточно.

***

      Она просыпается, ощущая движение руки Лены под её собственной, и смотрит вверх, замечая изучающие блондинку зеленые глаза.        — Могла бы сказать мне, что ты Супергерл. Помогло бы избежать мне нескольких швов.       Кара ожидает услышать злость в этих словах, но лицо Лены скривилось в неровной улыбке.        — Лена, мне так жаль, — она замолкает, когда чувствует палец Лены на своих губах.        — Ты говорила правду?        — О чем?        — Когда ты согласилась пойти со мной на свидание, ты говорила правду? Или ты так сказала только потому, что думала, что я умираю?        — Ты все еще хочешь пойти со мной на свидание? Даже если, — она показывает жестом на свой костюм и морщится, замечая кровь Лены на нем.        — Меня злит только то, что я не поняла раньше. И что два моих лучших друга в Нэшнл Сити оказались одним человеком, — Лена смеется и протягивает руку, накрывая щеку Кары, чтобы большим пальцем вытереть слезы.        — Могу я тебя поцеловать? — это совсем не то, что она хотела спросить, но слова просто вырвались. Лена медленно кивает и тянется вперед, мягко прижимаясь к губам Кары — это обещание чего-то большего, спрятанного прямо на поверхности. Когда они наконец отрываются друг от друга, Лена ошеломленно улыбается прямо в губы Кары.        — Я знаю, как ты можешь все исправить.        — Что угодно, — обещает Кара.        — Расскажи мне все с самого начала.       И она рассказывает. О Криптоне, о её матери и отце, рассказывает всю историю до момента, когда она встретила зеленоглазую милашку Лютор, которая украла её сердце.