Рекомендую включить «ms. sounday — осторожно! веки закрываются», я писал под этот трек и, думаю, он придаёт атмосферу.
Пятничный вечер протекал так же, как и все в течение полугода, пока Тайлер жил в этой части города. Самостоятельно. Без родителей. Он бросил учёбу, которая была ему совсем не по душе, и нашел работу, которая занимает по полдня с понедельника по субботу. Тайлер не жаловался, ему было удобно. Однако, консультации посетителей в дорогом отделе парфюмерии не было его стихией, Джозеф, вообще-то, любил музыку. Именно из-за этого, парень каждый пятничный вечер проводил на малюсенькой сцене в небольшом баре, спрятанном в подъезде обычного пятиэтажного дома. Бар считался местом «для своих» и случайному прохожему туда не так уж и легко попасть. Тайлер же узнал об этом месте от бывшего однокурсника, любителя быть пьяным восемьдесят процентов недели. Буквально занесённый туда силой, брюнет и не мог подумать, что местечко с чёрными стенами и высокими потолками станет для него таким родным. Когда Тайлер очутился там во второй раз, он попал на выступление какого-то парнишки, неплохо играющего на гитаре, но, откровенно говоря, ужасно поющего. Пара минут разговора с барменом и Джозефа уже пригласили играть следующей пятницей, от чего он наконец-то стал счастливее, составляя в голове трек лист. Местные хипстеры, особенно женская их часть, хорошо восприняли музыканта и просили играть чаще, чем и занялся брюнет, забрасывая учёбу и налегая на написание песен. Он стал знаменитостью в пределах этого бара, как только он появлялся в зале, ему тут же протягивали руки для пожатия или объятий, и посылали нескончаемый поток улыбок, поднимающий настроение. Также Джозеф знал и других «постоянных» музыкантов, выступающих до него, после, а ещё в субботу и воскресение (с теми, кто выступал в четверг, Тайлер не любил общаться, их стихи были отвратительными), и периодически присутствовал на их концертах. Но вернёмся к сегодняшнему вечеру. Программа Тайлера уже окончена и он, с счастливой, немного пьяной, улыбкой сидел на баре, скрывая свои глаза под козырьком кепки. Брюнет не любил все эти «душевные» разговоры с пьяными посетителями и в основном болтал только с барменами, которые, кстати, наливали ему бесплатно. Чаще всего, Джозеф не задерживался долго после своей программы, сбегая от излишнего внимания, приглашений за стол и глупых селфи в инстаграм, но сегодня один из работников бара настоятельно рекомендовал остаться и послушать нового «библейски блять крутого» музыканта. Тайлер был заинтересован чисто профессионально, он должен оценить всю крутость этого музыканта, чтобы знать, что ему делать дальше. Он был собственником и свою «популярность» отдавать другому он не хотел. Одна лишь мысль, что все эти люди, с которыми он не особо-то и любит контактировать, будут подпевать и ждать другого, вызывала отвращение и чувство гнева. И вот, пока помещение заполняла приглушенная музыка из колонок и шум разговоров, Тайлер, рисующий образы нового музыканта в голове, пытался оттолкнуть мешающую и раздражающую мысль, которая гложет его каждый вечер. Когда это произойдет снова? Во время чужого выступления? По пути домой? Может, перед сном? Или это началось прямо сейчас? Погрузившись в ворох своих мыслей, брюнет и не заметил, как толпа переместилась к сцене, где уже орудовал новый музыкант. — Эй, Тайлер, – позвал бармен, привлекая внимание, залипшего на столешницу, парня. — Он начинает, – предупредил работник, кивая в сторону площадки, где уже слышалась первая музыка и перешёптывания посетителей. Неохотно глянув на свой полупустой стакан, где плескалось виски с колой, Тайлер вздохнул и медленно перевернулся, немного щурясь от ярких софитов, пытаясь рассмотреть музыканта. Джозеф кинул свою кепку на стол и его глаза наконец-то привыкли к свету, теперь он может пялиться. Непослушные отросшие кудри торчали во все стороны, казалось, этот парень давно не стригся и не имел вообще какой-либо стрижки, глаза спрятались под обычными очками с тонкой кругловатой оправой, шея обтянута воротником накрахмаленной белой рубашки с коротким рукавом и крупным цветочным принтом, заправленной в светлые классические подвёрнутые джинсы, оголяющие до жути худые щиколотки, обтянутые тканью цветных носков, скрывающихся в низких розовых конверсах. Хипстер до мозга костей. – думает Тайлер, делая очередной маленький глоток виски, отпивая с боку, игнорируя мешающуюся соломинку, которая постоянно упирается в висок. По левую руку музыканта был небольшой диджейский пульт, а в правой зажат микрофон, провод которого пару раз обёрнут вокруг запястья. Он все ещё не поёт, но активно тыкает на всякие кнопочки играясь со звуками и разными дорожками, что выходило довольно неплохо. Милый вид и электронная музыка. Тайлер уже было хотел фыркнуть от этого музыкантишки и повернуться лицом к бармену, чтобы спросить, что такого крутого нашли в этом парне, но кудрявый начал петь и это ввело Джозефа в ступор. Голос немного тонковат, но приятен и нежен. Брюнет не разбирает слов, которые поет парень, он просто сосредоточен на его звучании. В этот голос хочется закутаться, как в тёплый плед, и сладко заснуть, слыша его отголоски где-то рядом. Он совсем не противный и не провоцирующий, наоборот, успокаивающий и дающий какую-то безопасность. Он должен петь колыбельные мне на ночь. – думает Тайлер прежде, чем это начинается. Джозеф отворачивается от сцены, пытаясь игнорировать исполнителя, продолжая свой спокойный вечер, кажется, ему нужно будет повторить его коктейль. Тайлер смотрит прямо на парня, что вот уже почти заканчивает трек, брюнет неподвижен, он загипнотизирован голосом. Хипстер начинает второй трек своей программы, в то время, как Тайлер просит бармена повторить напиток и ведет себя так, будто ничего не происходит за его спиной. Первые слова песни врезаются в парня чем-то теплым и расслабляющим, порождающим покалывание в затылке и россыпь мурашек по телу, он не может отвести взгляд от кудрей и губ выступающего, недопитый коктейль так и остается в его руке.Ветви промокшей сирени, Свежий, с кислинкой вкус марта.
Губы Тайлера вторят словам, взгляд прикован к сцене. Он заводит разговор с барменом, говорит, что это очередной непримечательный пацан с диджейским пультом. Его реальность делится на две и он не знает, какая из них плод его воображения. Он вынужден терпеть это до утра. После сна все восстанавливается.Лёгкость отважных решений, В пульсе команда «на старт»!
Мир вокруг горит огнём, ему нужен этот парень, который поет как чертов ангел. Джозефу плевать, он добивает второй коктейль и думает, что пора бы идти домой.Осторожно! Веки закрываются, Следующая станция ещё строится.
Он сидит на баре и тянется за телефоном.Осторожно! Веки закрываются, Следующая станция ещё строится.
Его тянет к сцене. Он должен подойти к нему.Осторожно! Веки закрываются, Следующая станция ещё строится.
Одно новое сообщение от друга. Брюнет не читает его и заходит в твиттер.Осторожно! Веки закрываются, Следующая станция ещё строится.
Недопитое виски остаётся на стойке, Тайлер неспеша передвигается к сцене.Счастье не знает условий, Рамки ему не знакомы.
Людей не так много, примерно половина толпы слилась ещё после первого трека. Тайлер легко проходит в первый ряд и встает лицом к лицу с хипстером, который из-за сцены, оказывается выше на пару десятков сантиметров. Пока люди вокруг покачиваются и танцуют, брюнет неподвижен и ему плевать, что его постоянно задевают локтями.День свой наполнив любовью, Чувствуй возможность во всём!
Тайлер просит ещё один коктейль и чатится со своей подругой, в красках описывая, какой же скучный новый музыкант в их «команде».Осторожно! Веки закрываются, Следующая станция ещё строится.
Кудрявый безотрывно смотрит в глаза брюнета и подходит ближе к нему. Их разделяет сантиметров тридцать.Осторожно! Веки закрываются, Следующая станция ещё строится.
Выпивая пол стакана залпом, Тайлер смеётся над мемами, которые скидывают в групповой чат. Музыка на заднем плане раздражает. Он хочет домой.Осторожно! Веки закрываются, Следующая станция ещё строится.
Расслабляясь, брюнет закрывает глаза и его кружиткружиткружит, но он будто видит голубой огонек перед собой — голос парня его ориентир.Осторожно! Веки закрываются, Следующая станция ещё строится.
Открыв глаза, Джозеф обнаруживает кудрявого прям перед своим носом, он прижимает микрофон к его губам и сам же поёт в него, пока Тайлер расслабляется и утопает в тёплом взгляде кофейных глаз. Слова заканчиваются, микрофон ускользает, губы в губы, сердце к сердцу, у них по венам бежит одна и та же мелодия. Тайлер в тишине дворовых улиц бредёт к метро, пиная мелкие камушки и позволяя жёлтому фонарному свету падать на его плечи, кутаясь в легкую ветровку. Тайлер дослушивает ещё три песни стоя у сцены, почти впритык к музыканту. Он останавливается у одного из домов, чтобы покурить. Он хватает кудрявого за руку после концерта, когда тот едва закончил выступление и натянул на себя джинсовку, и тащит на улицу, в сторону метро. Они смеются и улыбка кудрявого довольно милая, кстати, его зовут Джош и он признался, что уже влюблен в Тайлера, который ведёт его к метро. Все мысли будто испарились, в голове Тайлера пустота и он ведёт едва знакомого парня к себе домой. Брюнет докурил и, пройдя ещё пару домов, уже спускается в тихое метро. Почти никто не ездит так поздно ночью. Пара буквально бежит к подземному транспорту, радуясь тому, что ни единой души нет в метро сейчас, и они успевают запрыгнуть в вагон подъехавшего состава. Тайлер сидит в вагоне напротив пожилого мужчины и какого-то подростка, что слушает музыку в огромных наушниках. Он хочет домой. Тайлер висит на перекладинах под крышей, в один огромный прыжок преодолевает пол вагона, подскакивая прямо к новому знакомому. Он гадает, сколько ему лет. Парнишка выглядит так молодо, что Тайлер чувствует себя педофилом. Но ему двадцать шесть. Он старше Джозефа на полгода. На нужной станции Джозеф выходит и быстро направляется в свою маленькую холодную квартирку, чтобы наспех умыться и залечь в постель, снова открывая чат. Тайлер, крепко держа за руку парня, выбегает из вагона и через минуту они оказываются на улице. Громко смеясь и целуясь, они будят весь подъезд, поднимаясь на шестой этаж по лестнице. Тайлер возится в постели. Тайлер скидывает джинсовку и рубашку Джоша в прихожей, толкая его в сторону единственной комнаты, где виднелась незаправленная постель. Брюнет откидывает телефон и, поворачиваясь на бок, пытается уснуть, думая об этом странном хипстере в баре и о том, что он всё же лучше него. Брюнет позволяет зацеловывать свою шею и оставлять засосы на груди, пока Джош быстро растягивает его уже тремя пальцами. Джозеф крутится в кровати. Сон пропал и не собирается посещать его сегодня ночью. Его мысли съедают его мозг, ему плохо. Щелкая колпачком вишневой смазки, Джош распределяет её по своему члену, продолжая терзать губы скулящего, изнывающего от желания Тайлера. Тайлеру хочется кричать. Его мучает мигрень. Ему хочется кричатькричатькричать. Тайлер кричит, когда Джош полностью в нём. Он скручивается в позу эмбриона, сдерживая слезы. Его достала эта одинокая холодная квартира. Его достали эти мысли и вечно двоящаяся реальность. Он не знает, что происходит сейчас на самом деле. Он цепляется тонкими пальцами за веснушчатые плечи кудрявого парня, что так отменно втрахивает его в кровать, заставляя всю мебель в комнате ходить ходуном. Он хочет, чтобы хипстер жил здесь с ним. Пока он тут, квартира обретает новую жизнь. Здесь тепло, здесь комфортно, здесь безопасно. Джозеф бьётся головой о стену, он заебался думать. Он хочет быть мертвым. Тайлер хочет, чтобы Джош кончил в него без презерватива и Джош выполняет его желание, не испытывая никакого отвращения и страха. Они доверились друг другу. Брюнет засыпает в холодной постели с головной болью и разбитым сердцем. Тайлер засыпает в нежных объятиях музыканта с ангельским голосом. Утром всегда существует лишь одна реальность. И Тайлер просыпается один. Брюнет пытается не начинать реветь с самого утра, зажмуривая глаза и проклиная свое гребаноое воображение, которое так реалистично нарисовало ему такую прекрасную параллельную реальность. Тайлеру больно.Осторожно! Веки закрываются.
Он зажмуривается, пытаясь сдержать слёзы, попутно сжимая в руках простыни, которые, казалось, до сих пор пахнут вишней и тем парнем, поющим под электронную музыку. Слеза скатывается по его щеке, когда в комнату заглядывает лохматый кудрявый парень с кружкой ароматного кофе и ангельским голосом. — Следующая станция ещё строится, – поёт он, присаживаясь на кровать и, тепло улыбаясь, стирает мокрую дорожку нежными худыми пальцами.