Страница дневника

      В тишине периодически раздавался звук падающих капель. Они раздражали и… пожалуй, именно этим и привлекали. Осознание того, что ты знаешь, где капает, куда и с чего — бесценно. Мужчина отложил перо на стол и, обернувшись, с наслаждением посмотрел на связанную под потолком обнаженную девушку. Кровь уже не брызгала фонтаном, как было в первое время, а смиренно падала в таз. Но ему нужно было больше крови. Нужно будет попросить кого-нибудь принести еще человечинки. Он мог бы и сам, но… ему нельзя выходить. А вдруг кто-то украдет его технологии? Его детище всей жизни?       В деревянную ссохшуюся дверь постучали, вырывая мужчину из собственных мыслей. Он хотел было уже испугаться и накинуться на незваного гостя со всей присущей ему жестокостью, но, заметив, кто зашел, тут же передумал и, расплывшись в счастливой улыбке, встал навстречу своему единственному оставшемуся другу.       — Соренсен! Я не думал, что ты вернешься так скоро. Довольно высокий мужчина, с перекинутой набок толстой косой, сбросил к ногам хозяина очередную жертву, продолжая хмуриться. Ему не особо нравилось таскаться по городам и искать девственниц для каких-то непонятных и жестоких опытов своего названного друга.       — Линетти, ты долго еще будешь этим заниматься? — переступая через полуживую девушку, Соренсен подходит к другой жертве и, отодвигая ногой таз, разрезает охотничьим ножом веревки, позволяя безвольному мертвому телу грохнуться на пол. — Все о тебе спрашивают и ждут продолжения твоей работы, а ты заперся у себя в сарае и балуешься!       — Друг мой, мы открываем новую эру! — Линетти, пытаясь не обращать внимания на такие резкие действия норвежца, опускается на колени и жестом прося клинок, открывает у трупа рот, рассматривая посиневший язык. Новый кусочек его мертвой мозаики. Отрезая язык с корнем, унманди протягивает его Соренсену, показывая все его великолепие. — Ты посмотри, какой живой цвет! Эту, пожалуй, я тоже засуну в петлю, прежде чем выкачать у нее кровь.       — Омерзительно, — мужчина фыркает и, брезгливо отворачиваясь, смотрит на коллекцию заспиртованных глаз. — Адриан, ты все дальше и дальше сходишь с ума. Скоро тебе запретят появляться в приличном обществе. Ты этого пытаешься добиться?       Фритйоф, раздраженно выдохнув, сел за рабочее место бывшего палача клана Бранн, осматривая очередную околесицу в бумажках. И как он тут разбирается?.. Взгляд серых глаз сразу же кинулся на книгу из человеческой кожи. Ну, как человеческой. Вампирской. Сразу было видно, записи сделаны недавно: кровь на мертвых засохших страницах еще не высохла. Поджав губы, Соренсен заглянул в книгу, прочитывая очередную запись. Однако написанное там викингу совершенно не понравилось.       — Ты ошалел?.. — резко разворачиваясь и пронзительно смотря на Линетти, хойре медленно встает. — Ты собираешься убить райзис?       — О, нет, мой друг. Не убить. Не сейчас, — Адриан усмехнулся, затягивая удавку посильнее на все еще шевелящейся жертве. Ну ничего, скоро она прекратит стараться выжить. Скоро и она поймет, что это бесполезно. Что никому не сбежать от этого дара — быть ресурсом для новой эры. Эры, где вампиры смогут так же спокойно ходить под Солнцем, как и люди. Эры, когда у вампиров больше не будет слабостей. Они станут не просто приближенными к богам. Они станут ими. И ни один паршивый охотник больше не сможет сломить силу порождений ночи. И уж тем более убить его дочь. Ради выгоды.       — Не смей трогать Аврелию. Ты ей и в подметки не годишься. Хватит за ней бегать, как последняя болонка! Ты, черт возьми, представитель сильнейшего клана вампиров. Так гордись им! Твоя помешанность на этих некромантах не знает границ.       — Ты серьезно думаешь, что мы сильнейшие? Фритйоф, некроманты управляют смертью. Ими руководит сама Смерть! У них огромные возможности. Они могут просто поставить на колени весь мир, заставить его молиться на них. Вот сила! Если ты накроешь горящую лучину серебряным кубком, она потухнет. Огонь умирает, Соренсен. Мертвые умереть не могут. Даже если они сгниют, их частицы будут в земле вечность. Цветы вырастают из мертвых. Еда, которой питаются люди, вырастает из мертвых. Мертвые повсюду! Везде… Не огонь управляет миром. Некроманты. Но Кроу этого не понимает. Кроу завязла в своем клане и не видит дальше своего носа, Фрит. Убив ее, я могу доказать всем мирам, что она — не предел. Ни один наш прародитель — не предел наших возможностей. Хоть Аврелия и не самый первый некромант на этой планете, но все равно она внутри клубок нитей Судьбы. Просто нужно вырвать ее сердце и грамотно использовать. И тогда мы не просто сможем ходить под Солнцем, но и создавать свои миры. Представляешь, кем мы будем?       — Это чушь. Не прыгай выше свей головы! — Фритйоф, взбесившись от такой самоуверенности Линетти, схватил того за рубашку и, хорошенько приложив того о хлипкую деревянную стену, оторвал его от пола. — Даже не прикасайся к райзис. Не нарушай баланс, тебе ясно?       — А что ты так нервничаешь? Неужели любишь ее? Тогда я приглашу тебя на свой пир, где тебе придется отыскать из всех моих игрушек ту самую. Мертвую Смерть. Буду скармливать тебе по кусочкам их пальцы, вплетать в твою косу их рыжие волосы, сделаю тебе ожерелье из их зубов, напишу тебе книгу на страницах из их кожи. И не дай Всевышний ты ошибешься хоть раз…       Соренсен не дал Адриану договорить свои безумные планы и без зазрения совести въехал по лицу итальянца, разбивая тому нос.       — Я тебя предупреждаю: у тебя есть всего лишь неделя, чтобы одуматься от задуманного. Иначе ты пожалеешь, и я все твои «произведения искусства спалю к Нидхеггу. Ты меня понял?! — встряхнув еще раз огненного безумца, Соренсен отпускает вампира, направляясь к выходу.       — Что ты мне сделаешь? Ты младше меня. Слабее!       — С этим я еще поспорю.       — Да что ты можешь?! Ты всего лишь пешка. Пешка в руках ходе!       Однако норвежец уже захлопнул за собой дверь, превращая ее в горящие щепки, не слушая безумца. ***       Он успел чуть ли не в последний момент. Но успел. Линетти, как и думал Соренсен, даже не отказался от своих планов. Даже решил их побыстрее ускорить, из-за чего и допустил ошибку. Подумать только, а если бы он тогда не завалился в дом к этому безумцу, что могло произойти? Его план по убийству райзис был слишком… идеальным. Да и честно говоря, Фритйоф вообще был удивлен, что смог выжить в этой перепалке, хоть и с ужасными последствиями.       — Господин Соренсен, Адриан Линетти будет представлен трибуналу после возвращения ходе из Мистры.       — Неизвестно, когда он прибудет?       — Пока нет, сэр. Как вы себя чувствуете?       — А как может себя чувствовать человек без позвоночника? — Фритйоф горько усмехнулся, свистом подзывая к себе детеныша сапсана без одного крыла. — Счастлив, что выжил. Как райзис?       — Передает Вам слова благодарности       Облегченно выдохнув, Соренсен закрыл глаза, пытаясь не думать о дикой боли в спине. Все-таки Линетти слишком сильный маг, а ощущать всем телом регенерацию из осколков костей — не самое приятное. В такие моменты радуешься, что вампир. И, возможно, после такого снова сможешь ходить… Да что уж ходить. Хотя бы двигаться