А я невеста.

Юнги думает, что нажраться в среду не такая уж и плохая идея. У него горе вселенского масштаба: любовь всей его жизни женится в субботу. И нет, не выходит замуж — женится. Сокджина он знает много лет, еще со старшей школы. Именно по Сокджину его в первый раз и размазало. Да так, что до сих пор вспоминается с теплотой и щемящей нежностью. Нет, Ким Сокджин самый натуральный натурал и никогда даже не смотрел в сторону Юнги с грязными намерениями, но кого это волнует, если тебе шестнадцать лет и у тебя первая любовь перемалывает мозги в кашу. Сокджин стойко переносит все недвусмысленные намеки и им удается сохранить дружбу на долгие годы. Юнги заказывает первую стопку виски на барной стойке и вспоминает все нелепости, которые случались у них с Сокджином, все шуточки на двоих и разговоры без слов. Юнги думает, что эта … как там её? А, к черту. Все равно она его не заслуживает. Виски делает свое дело, на душе становится тепло и тоскливо одновременно. - Эплтини и повторите товарищу, - слышит Юнги справа от себя. Перед ним приземляется еще одна стопка виски. Он разворачивается посмотреть на своего нового лучшего друга и залипает. Залипает на дурацкую квадратную улыбку, на огромные темные глаза и челку нереального цвета. - Ви, - представляется новый лучший друг и протягивает руку. Юнги руку дающую пожимает, отмечая, что лапа у Ви просто огромная: - Шуга. Вечер перестает быть томным. Ви дурной и шумный. Веселье, кажется, плещется у него в венах. Напополам с дурацким бабским эплтини. Юнги хмыкает каждый раз, когда Ви повторяет заказ. Раунды они оплачивают по очереди. Вселенское горе постепенно отступает. Ви террорит музыкальный автомат и танцует пляски шаманов в полупустом баре. Юнги нравится. Юнги даже начинает радоваться за Сокджина. Может, ему тоже с этой своей … да как же ее там? Ну в общем, может, ему тоже точно так же тепло и комфортно рядом с ней? Если да, то и жениться не жалко. А еще Ви до одурения хорошо целуется. Он немного выше и Юнги чувствует себя маленькой девочкой в этих медвежьих объятьях. И ему это неожиданно нравится. Они с трудом открывают дверь квартиры Юнги, запутываются в конечностях, пытаясь раздеться, сталкивают дохрена фирменную вазу с тумбы в прихожей (подарок Сокджиновой барышни, кстати) и Юнги от этого теплеет на душе. На задворках разума плещется мысль, что он Ви знает каких-то пару часов, но это становится абсолютно неважно, потому что огромные лапы Ви охренительно правильно ложатся на задницу Юнги и его губы, кажется, везде. Юнги просыпается рывком, шарит рукой по постели и улыбается, потягиваясь. Он не совсем помнит, когда Ви ушел, но ярко помнит феерический секс и как тепло потом было засыпать. Стоп. Ви ушел? Юнги садится на кровати. Сквозь щель между плотными шторами пробивается полоска света. В квартире пусто и прохладно. Юнги пусто и прохладно. Весь четверг он мучается похмельем. Ну, по крайней мере убеждает себя, что ему так дерьмово именно от похмелья. Он пытается поработать, но не решается редактировать сырые треки, боясь сделать хуже. В пятницу Чимин тащит его по магазинам, аргументируя пытку тем, что «Некогда, блять, «потом» покупать смокинг!». Все тот же Чимин вскользь отмечает, что Юнги кислее обычного. Старший отшучивается, мол, влюбился, и одергивает пиджак. Костюм сидит отлично, Юнги даже нравится. В субботу Чимин с самого утра не дает Юнги жизни, он упорно отбирает стаканы с крепким алкоголем и впихивает в руки шампанское. О боги, все знают, что Юнги не пьет шампанское. Но, видимо, на то и расчет. Единственное, что радует Юнги в это дерьмовое утро, кислое лицо мамы Ким. Мать Сокджина старательно избегает взглядом их группку и неодобрительно поджимает губы. Юнги думает, что со стороны они и правда выглядят как шапито на выезде: Чимин с красными волосами, сам Юнги — с мятными. Хосок с младшеньким Чонгуком делают дорковские селфи на фоне свадебной арки, обжимаясь и старательно делая вид, что это их свадьба, хотя оба два натуральнее Сокджина. Намджун (даже с темно-синими волосами) на их фоне выглядит самым адекватным в этих своих очках и рубашечке, впечатление рушится, когда он по привычке подкатывает рукава, обнажая забитые руки. Церемония уже должна бы и начаться, но все тянется из-за отсутствия шафера. Юнги про себя матерится, что нужно было выбирать из своих, но мама Ким настояла на младшем брате Сокджина, которого никто в глаза не видел. (Они с папой Ким развелись, когда Сокджину лет десять было, и тот укатил в Тэгу с младшим.) С другой стороны — мало кто из них подходит для традиционной корейской церемонии. Он мимолетно думает о том, что Ви отлично бы вписался в их зоопарк с этой своей дурацкой улыбкой, дурацкими танцами и дурацкой сиреневой челкой. Было бы неплохо его разыскать. Вот только как... Он делает глоток из бокала в руках и матерится уже вслух, потому что гребаный Чимин со своим блядским шампанским. Юнги терпит еще десять минут и отпрашивается у Чимина курить, торжественно обещая не вляпаться. Он выходит на заднюю террасу банкетного зала и видит Сокджина. Тот смеется с кем-то, кто скрыт от Юнги кустом герани. Юнги плюет на обещание данное Чимину и уже готов уговаривать Сокджина бежать от обязательств. - О, Юнги! Позволь тебя познакомить с моим братом, - Сокджин улыбается счастливо и протягивает руку в приглашающем жесте. Юнги выбрасывает полсигареты и подходит. Речь про побег застревает где-то в горле. - Ким Тэхен, - Ви протягивает свою огромную теплую лапу и улыбается, будто Рождество наступило в апреле, вне графика. - Шафер, считай жених. - А я, мать твою, невеста, - улыбается Юнги куда-то в Тэхеньи губы и слышит, как Сокджин ржет фоном, что Юнги все-таки заполучил сына семейства Ким на темную сторону силы.