Finally I found you!

Два года назад. «Дорогой Господин с фиолетовыми розами… Я от всей души благодарна вам за все то добро, которым вы одарили меня. Мне жаль, что вы так и не открылись мне. Однако я хочу, чтобы вы знали, что вы очень много значите для меня (всхлип). Господин с фиолетовыми розами… Я всегда буду помнить, все, что вы для меня сделали, вы навсегда останетесь в моем сердце (всхлип). Я желаю вам счастья. Будьте всегда счастливы (всхлип). Господин с фиолетовыми розами…» — Это прощальное сообщение от Майи для вас, Хаями-сама, — проговорив это, Хиджири забрал диктофон из рук Масуми. — Я выполнил все ваши поручения. Также я попросил Аоки-сан составить Майе компанию в Париже. По плану они прибудут туда за две недели до начала занятий в театре, чтобы освоиться. Майя вылетает сегодня прямым рейсом и прибудет в Париж завтра в 3:50, — он замолчал, заметив отсутствие реакции у Масуми. Оставив его в таком состоянии, он достал из сумки нужные ему документы и положил их перед Масуми на рабочий стол. Масуми пустым взглядом посмотрел на документы, задержав взгляд на ее имени и фотографии. Это были расписания, личная информация, рекомендации и фотографии со спектаклей. Это была Майя. — Спасибо, Хиджири, ты можешь идти, — почти прошептал Масуми после длинной паузы. Он не нашел в себе силы прикоснуться к ее документам, лишь безмолвно смотрел на них. — А вы, Хаями-сама? — обратился к нему Хиджири, — у вас ведь свадьба послезавтра! Масуми все также сидел, устремив пустой взгляд туда, где лежало все, что имело хоть какое-то отношение к ней. Ничто на его лице не говорило о том, что он собирался покинуть это место, и это озадачивало Хиджири. Он сомневался, стоит ли оставлять его здесь в одиночестве, однако Хиджири понимал, что Масуми не из слишком сентиментальных людей, так что он решил положиться на его благоразумие. — Тебе незачем напоминать мне об этом, Хиджири. Я не забуду, — всего лишь произнес тот ледяным голосом. — Прошу прощения. Просто… — Хиджири хотел ответить, на оборвал фразу на полуслове. — Не знаю, стоит ли мне это говорить, но… Поздравляю вас с женитьбой! — несмотря на то, что он надавил на больное место, Хиджири не смог отказать себе в попытке вызвать хоть какие-то эмоции у своего начальника. Но его лицо ничего не выражало. Только пустой ничего невидящий взгляд. — Если я вам больше не нужен, я откланиваюсь, — поклонившись в знак уважения, Хиджири направился к двери. — Хиджири! — внезапно окликнул того Масуми. Хиджири повернулся в надежде, но Масуми всего лишь произнес: — Отправьте охрану домой, я хочу побыть один. Пусть не приближаются к вилле, пока я не позову их. Мне нужно побыть в одиночестве, — его приказ больше походил на просьбу. Хиджири хотел было возразить, но, подумав, он решил, что Масуми действительно необходимо остаться наедине со своими мыслями… Но он все же остановился. Замешкавшись у двери и держась за рукоять, он в последний раз спросил: — Вы правда уверены в своем решении? — Я решил, что так будет лучше для всех, — коротко ответил тот. — Понимаю, но, тем не менее, вы не видели ее лицо, когда она записывала эти слова вам. Я сомневаюсь, что так будет лучше для вас обоих. Не дожидаясь ответа, он закрыл за собой дверь и удалился. Оставшись наедине с самим собой, Масуми достал пачку сигарет и зажигалку из кармана и зажег одну. Масуми встал со своего места и подошел к окну, потягивая дым от сигарет и устремив свой взор на еле заметную из-за облаков луну. Его взгляд был тусклым и мрачным. Мысли против воли потекли одна за другой, заставляя его лицо все больше и больше мрачнеть. Он уже принял решение жениться на Шиори Такамия и навсегда остаться в тени как Господин с фиолетовыми розами. Но сердце предательски кололо. Он не знал, сколько времени прошло с тех пор, как Хиджири ушел. К документам Майи он так и не притронулся. Его сдерживал страх, что если он коснется их, то, наплевав на все обстоятельства, умчится в аэропорт и не даст ей уйти. Было больно отпускать птичку в свободный полёт, было больно осознавать, что он больше не сможет жить, питая надежды, каждый раз видя ее смущение или улыбку. Он жил этими короткими моментами. А теперь и они станут для него запретны. Внезапно с осознанием, что скоро она покинет эту страну, что единственный, хоть и малый шанс на будущее с ней будет скоро утрачен, у него на душе стало пусто. Послезавтра он уже не будет иметь права мечтать о ней. Пустота была настолько болезненной, что он чувствовал, как задыхался. Бросив короткий взгляд на часы, которые показывали 23:50, он уселся на кресло и закрыл глаза, бросив окурок в пепельницу. Ничто не могло заполнить эту пустоту: ни дым от сигарет, ни смутная надежда на счастье с Шиори. Не в силах больше бороться с болью, терзавшей его сердце, он сжал ладони в кулак, позволяя ногтям впиваться в кожу. Вторая половинка его души с теми же терзаниями поднималась на борт самолета, отчаянно косясь во все стороны, не зная, на что надеясь. Стараясь сдерживать слезы, она быстро нашла свое место в салоне и, не говоря ни слова, закрыла глаза в надежде, что Рей не заговорит с ней. Послезавтра она навсегда потеряет надежду на счастье.