Float

— Желаете чего-нибудь? — Барри вытянул руку с подносом. Начищенные, сверкающе-чистые хрустальные бокалы, с коктейлями и холодным чаем, переливались на солнце. День выдался жарким, слишком жарким для конца августа. Барри взмок под рубашкой. Дурацкий черный галстук хотелось сорвать с шеи и выкинуть. Парня мучила жажда, но он ничего не мог поделать, не мог даже отлучиться, пока напитки не закончатся, и можно будет сходить на кухню. Гости собирались на обед, организованный в честь… англичанам не нужен особый повод для обедов. Английская знать обожает устраивать собрания, используя для этого малейший повод. Сам Барри из Америки, и все эти чаепития, посиделки с непременным перемыванием косточек тем, кто не смог прийти — все это было чуждо для него. Но была одна причина, по которой находиться здесь, под палящим солнцем, хотелось. Причина вполне конкретная. — Преподобный, — улыбаясь, будто действительно рада, запела миссис Снарт, — как я рада, что Вы нашли время посетить наш скромный обед. Как Ваше здоровье? Барри про себя фыркнул, но продолжил улыбаться. Спиной он чувствовал колкий, режущий взгляд. — О, миссис Снарт, Вы прекрасно выглядите, — преподобный аккуратно сжал ладонь женщины, — нога побаливает после того происшествия. Аллен позволил себе обернуться. Наткнувшись на прямой взгляд светлых глаз, он взмок еще больше. Облизав губы, парень не без удовольствия заметил, как наблюдатель напряженно проследил это движение. Вновь отвернувшись, Барри почувствовал за спиной движение. — Преподобный, какой приятный сюрприз, — глубокий, чуть хриплый голос прямо над плечом заставил колени мелко задрожать, а тело замереть. — Леонард, мальчик мой, — расплылся в улыбке мужчина, — как я мог не ответить на приглашение от вашей семьи? Барри заставил себя повернуть голову. — Чего-нибудь желаете, сэр? Долгое, сладкое мгновение они смотрели друг другу в глаза. Но Леонард лишь качает головой, возвращая внимание преподобному. Барри обводит взглядом и мужчину, и мать Леонарда и облегченно выдыхает. Никто не заметил их маленькой переглядки. — Что за происшествие, преподобный? — миссис Снарт выглядит взволнованной. Аллен, стараясь не привлекать к себе внимания, отходит в тень, но так, чтобы все слышать. Маленькая особенность прислуги в том, что хозяева стараются ее не замечать. Этот урок Барри усвоил быстро. Барри со вздохом приметил новых гостей. Как назло, остальная прислуга будто испарилась. Поэтому, опасаясь лишиться работы, он направился к ним. Вновь постояв под солнцем, парень осознал, что холодный чай больше не оправдывает своего названия. Нужно было идти на кухню и добавить льда. У Леонарда холодные руки. Барри вмиг отбросил эту мысль. Ему правда хотелось бы развить ее, но от этого станет еще жарче. Вокруг хозяев начали собираться гости, слушая рассказ преподобного, некоторые, либо особо впечатлительные, либо слишком переигрывающие, вздыхали и охали. Барри было чуждо это общество, он не понимал этой фальши и понимать не хотел. — Как же так! — раздался донельзя пронзительный голос миссис Снарт. — Неужели они не знали, кто Вы такой? Как какие-то сорванцы посмели толкнуть Вас? Послышался всеобщий неодобрительный шепот. Аллен давно уяснил, что чем чаще с кем-нибудь что-нибудь происходит, тем счастливее эти люди. Но не все. — Эти мальчишки заслуживают хорошей порки. Голос Леонарда пробрал Барри до мурашек. От мыслей, зародившихся в его голове в этот момент, живот свело сладкой судорогой. — Полностью с Вами согласен, сэр, — Барри лишь повернул голову, сказав это. Самодовольно отметив, как потемнели глаза Леонарда, парень отправился на кухню. Слава Богу, это маленькое представление никто не заметил.

***

Слишком долгий день наконец заканчивался. Барри мечтал скорее забраться в кровать (хорошо, если бы не в свою) и уснуть. По пути в свою маленькую, но уютную комнату, Аллен на миг задумался, а что бы было, если бы он сам был хозяином такого дома. Сам имел прислугу. От скуки собирал бы таких же как он. Устраивал чаепития «чисто по-английски». В комнате темно и прохладно. Прикрыв за собой дверь, Барри сделал шаг в сторону кровати, когда сильные руки притянули его к себе. Зажав одной рукой не успевшему вскрикнуть парню рот, второй крепко обхватывая талию. Почувствовав любимый запах табака, мелиссы и чего-то еще едва ощутимого, Аллен расслабился. Мотнул головой, прося убрать руку. Холодная ладонь скользнула с губ к шее, нежно поглаживая тонкую кожу. Боже, какие же у него холодные руки. Барри выдохнул и откинул голову на плечо мужчины, прижимающего его к себе. Глупо улыбаясь, он нежился в крепких объятиях, осознавая, как успел соскучиться за этот день. Слишком долгий день. Тем временем рука на шее расправилась с галстуком, развязывая его и откидывая в сторону. Аллен свободно вдохнул. Он мечтал об этом целый день. Расстегнув пару пуговиц рубашки, рука замерла, а к уху парня прижались горячие губы. — Ты очень плохо себя вел, Барри, — от этого голоса Аллен выгнулся, вжался задницей в пах мужчины. Услышав тихий рык над ухом, он стал улыбаться еще шире, — ты же понимаешь, почему я недоволен? Ох, это уже интересно. Конечно, Барри знает, почему Леонард недоволен. Но ему слишком нравится вести их маленькую игру. — Я не совсем понимаю Вас, мистер Снарт. Когда Леонард прикусил зубами мочку уха и потянул ее, Барри задрожал. Судорожно хотелось просто развернуться и впиться в чужие губы, но Аллен знал: нельзя. Если Леонард вздумал вести какую-либо игру, или же он действительно недоволен -- парню лучше не своевольничать и быть послушным. О, Снарт знает, каким Барри может быть послушным. Леонард сделал пару шагов к кровати вместе с парнем. Опустившись на нее, Снарт притянул Барри к себе на колени, заставляя обхватить себя ногами. Оказавшись лицом к лицу, Аллен прижался носом к носу Леонарда и на секунду прикрыл глаза. Он действительно устал за сегодня. Пальцы Леонарда вплелись в волосы, мягко оттягивая. Барри послушно отстранился. Обнял Снарта за шею. — Ты действительно плохо вел себя, малыш, — Леонард выглядел серьезным, и на его лице не отображалось никаких эмоций. Барри знал, что это маска. Знал и то, что сейчас она лишь часть игры, нежели настоящее желание что-то скрыть. — Твое заигрывание сегодня днем едва не обернулось катастрофой. И ты будешь наказан. У Барри все перевернулось в животе. К щекам хлынула кровь, а мышцы в паху вновь свело судорогой. Он быстро облизал губы, борясь с желанием поцеловать мужчину. В конце концов, они не имели возможности побыть наедине с самого утра. Леонард специально дразнит его, медленно прижимаясь к губам. Он нежно водит холодными ладонями по спине парня, поглаживая. Выправляет рубашку из-под брюк, чтобы тут же забраться под белую ткань руками. Барри довольно стонет в поцелуй, по-кошачьи выгибаясь в спине. — Ты же знаешь, что заслуживаешь наказания? — Снарт все так же выглядит невозмутимым. Колкий взгляд светлых глаз блуждает по лицу парня, впитывая каждую эмоцию. Аллен часто кивает. Он возбужден, брюки кажутся невероятно тесными и неудобными, а рубашка раздражающей. Он слабо скулит, ерзает на коленях. — Тише, малыш. Я просто исполню твое сегодняшнее желание. И понимая, о чем говорит Леонард, кровь приливает к паху с удвоенной силой. У Барри стоит так, что хочется наплевать на все и просто оседлать Снарта. Возможно, он так бы и сделал, если бы не интерес. Жгучее желание узнать, что с ним сделают сегодня, и как далеко Снарт сможет зайти. Поэтому Барри послушно остается сидеть на коленях, принимая легкие и нежные поцелуи в шею. Прижимаясь ближе к любимому телу, Аллену хотелось, чтобы этот момент никогда не заканчивался. Момент абсолютного доверия и безграничной нежности. Но Леонард отрывается от шеи парня и серьезно смотрит в глаза. Не отрывая взгляда, на ощупь расстегивает рабочие брюки, расправляется с ремнем и чуть тянет вниз тяжелую ткань. Слишком медленно расстегивает рубашку и спускает ее к локтям. Оглаживает широкими ладонями нежную, бледную кожу, явно наслаждаясь. Барри сам тянется к одежде Снарта, такой ненужной и раздражающей сейчас, но его руки бесцеремонно перехватывают и заводят за спину. Барри пытается вырваться и скулит. — Тише, — осаждает его Леонард, крепче стискивая запястья. Аллен правда пытается быть тише. Если их поймают, застанут так… подумать страшно. Барри так сильно надоело прятаться. Надоело сдерживать каждый раз стоны, вырывающиеся из груди. Надоело следить за каждым шорохом. Надоело бояться раскрытия их маленькой тайны. На самом деле самой важной и большой тайны в их жизнях. — Встань. Это больше походит на приказ, и парень безоговорочно подчиняется. Встает на ноги, сбрасывая рубашку на пол. Потеряв источник тепла и последнюю преграду в виде рубашки, кожа сразу покрывается мурашками. Ночами здесь бывает холодно. Барри скидывает с себя туфли, сдвигает их ногой в сторону. Леонард внимательно ведет взглядом по изгибам хорошо знакомого и любимого тела. Проводит кончиками пальцев по животу, будто задумавшись на секунду. И резко дергает вниз брюки парня вместе с бельем. Барри заливается краской больше прежнего, ему никогда не нравилось быть столь открытым под жадным взглядом. Хочется прикрыться или хотя бы раздеть Леонарда в ответ. Но Барри сомневается, что ему позволят сделать хоть что-то из этого. Парень смущенно перешагивает через штаны. Он абсолютно голый перед полностью одетым мужчиной. И у него стоит. Член прижимается к животу и сочится смазкой. И Барри действительно хочется, чтобы Леонард что-нибудь сделал. Или позволил сделать это Барри. Леонард без слов тянет его к себе и укладывает животом на свои колени. И парень удивлен. Осознание того, что Снарт действительно собрался выпороть его, едва не заставляет застонать. Но рот нужно держать на замке. — Считай вслух. От хриплого, невероятно возбуждающего голоса Барри пробирает дрожь. Он боком чувствует, как Леонард возбужден, и это льстит. И заводит еще больше. Холодные ладони нежно оглаживают ягодицы, чуть сжимая. Барри на всякий случай зажимает себе рот рукой. Впивается зубами в ребро ладони, пытаясь выровнять дыхание. Первый удар опускается на ягодицу с громким хлопком, заставляя парня оглохнуть на время. Он не сильный, но все равно обжигающий. Барри пораженно мычит и еле заставляет себя проблеять: — Один. Горящую ягодицу вновь принимаются оглаживать холодные, ну просто ледяные, ладони. Аллен тихо стонет от удовольствия и прикрывает глаза. Второй удар — такая же неожиданность, как и первый. Зад обожгло огнем, и Барри застонал громче. Он лишь надеялся, что не прокусил кожу на руке насквозь. — Два. На пятом ударе на глаза набегают слезы. Леонард бьет не сильно, но ритмично. У Барри по-прежнему стоит так, что он начинает тереться членом о колени мужчины, тот сразу же это пересекает. Кажется, Снарт сам едва сдерживается. Его дыхание сбито, но удары все еще ровные. Парню хочется заскулить и начать умолять Снарта остановиться и, наконец, взять его. Но ему интересен предел выдержки мужчины. Когда с губ парня срывается «восемь», ягодицы неимоверно горят. Щеки мокрые от слез, а возбуждение достигло того предела, на котором Барри готов был кончить, не касаясь себя. Леонард, похоже, почувствовал это, поэтому дал парню небольшую передышку. Она бы не помешала ему самому. Снарту хотелось поставить Барри на четвереньки и драть, пока тот не отключится. И это можно устроить, если еще совсем немного подождать. Парень тихо шмыгает носом и чуть шевелится. Тело не слушается, а голова идет кругом. Леонард нежно поглаживает его по голове, перебирая мягкие пряди. И неожиданно наносит новый шлепок, предварительно зажав Аллену рот ладонью. Барри вскрикивает и кусает подставленную руку. Снарт убирает руку и ждет. А парень, казалось, выпал из реальности и не сразу понял, чего от него хотят. Кое-как собрав мысли в кучу, он проскулил: — Девять. На этот раз мужчина не ждет, не пытается дразнить или мучить, а сразу наносит последний, крепкий и громкий удар. Барри еле сдерживает крик. Ягодицы горят, во рту пересохло и судорожно не хватает воздуха. — Десять. Получается совсем уж жалко. Барри обмякает на коленях и, наконец, расслабляется. Леонард, не теряя времени, достает из кармана своих штанов маленькую баночку ароматного масла. Тихо открыв ее, он капает немного на пальцы. Тщательно растирает парня, пока он еще приходит в себя. Но стоит хорошо смазанному пальцу пройтись по расщелине между ягодиц, парень будто оживает и тихо скулит. Приподнимает зад выше, стараясь получить больше. Его возбуждение никуда не делось, лишь притупилось резкой остановкой. Палец медленно, дразня, проникает внутрь, растягивая и смазывая. Барри облегченно выдыхает. Леонард неторопливо растягивает его, прибавляя сначала второй палец, затем и третий. Каждый раз, надавливая на чувствительную точку внутри и слыша сдавленные стоны Аллена, Снарт сам пытается сдержаться. Хочется помучить Барри еще немного, чтобы позже насладиться его полной отдачей. — Пожалуйста, Лен. Сдержанность и самоконтроль делают ручкой, и Снарт с рычанием заставляет парня сесть на коленях к нему лицом. Абсолютно обнаженного и чертовски возбужденного парня. Леонард полностью одет, и это бесит Аллена больше всего. Он принимается расстегивать маленькие белые пуговицы на рубашке мужчины, стараясь все же делать это аккуратно. Леонард очень не любит, когда портят его одежду. Пальцы плохо слушаются, и Барри бросает это дело, сразу принимаясь расстегивать ремень на брюках. Снарта его несдержанность явно веселит, и помогать парню он не собирается. Кое-как справившись с ремнем и замком, Аллен с невероятным чувством злобы понимает, что пока сам сидит на коленях мужчины, брюки не снять. Жалобно смотрит на Леонарда, а тот лишь ухмыляется, хотя сам возбужден до предела. Иногда Барри кажется, что Снарт просто родился с этой усмешкой на губах. Леонард резко поднимает и, придерживая парня, бросает его спиной на кровать. Жесткий матрас обеспечил не слишком приятное приземление. С грацией хищника медленно снимает рубашку, не отказывая себе в удовольствии посмотреть на голодный взгляд парня. Барри даже не предпринимает попыток сесть. Он знает, что тут же будет уложен обратно на лопатки. Просто лежит и терпеливо ждет, наблюдая за тем, как его мужчина раздевается. Как рубашка спадает на пол, как надоевшие брюки наконец лежат бесформенной кучей. Снарт наклоняется над ним, становится на колени меж разведенных ног. Наклоняется так близко, что их носы почти касаются друг друга. Барри смотрит в эти потемневшие от возбуждения глаза и осознает, что уже никогда не сможет быть с кем-то еще. И это пугает. Пугает так, что внутренности будто связывают узлом. Видимо, Леонард видит это на лице парня, потому что нежно запускает руку в волосы Барри и поглаживает. Осторожно, коротко целует. А Барри впивается пальцами в плечи мужчины, до боли сжимая. Не желая отпускать ни на секунду. Леонард хмыкает и целует еще раз, теперь не невинно, а мокро и глубоко, распахивая чужой рот и толкаясь внутрь языком. Сильнее прижимается, стараясь быть еще ближе. Мужчина отстраняется слишком быстро. Настолько, что Барри даже не понимает, как оказался на четвереньках спиной к нему. Но Аллен не возмущается, вместо этого прогибается в пояснице и утыкается лицом в сложенные на постели руки. Снарт вновь давит пальцами на хорошо смазанный и растянутый вход. Барри тихо охает и прогибается сильнее. Сзади раздается несдержанный рык, и Барри улыбается этому. Ему льстит то, как сильно его хотят. Размазав остатки масла по члену, Леонард надавил головкой на вход. Погружаясь толчками в тугую задницу, мужчина сходил с ума от тесноты и жара. Барри под ним давился стонами. Горло сводили спазмы, не пропуская ни звука. Оказавшись полностью внутри парня, Снарт дал себе секунду на то, чтобы передохнуть. Ему нравилось это мгновение. Но Барри начинает нетерпеливо скулить и ерзать, прося наконец начать двигаться. И стоит Леонарду выполнить его желание, парень давится воздухом. Аллен позволяет мужчине трахать себя в совершенно блядской манере, кусая руку и сдерживая стоны и крики. Снарт с силой входит в ничего не соображающего парня, тяжело дыша через нос. Парню хочется выть, кричать и умолять, но все что он может — это тихо тянуть на одной ноте. Он скребет ногтями сбившуюся простынь, чувствуя скорую разрядку. Стоит Леонарду опустить руку на истекающий смазкой член парня — Барри выгибает спину до хруста и кончает, сжав в себе член Снарта так, что того утягивает следом. Аллен обессилено падает животом на кровать и прикрывает глаза, чувствуя приятную тяжесть во всем теле. Снарт ложится сверху, вытаскивая член из парня. Тот летает где-то в пространстве, что Леонарда уже не удивляет. Барри всегда такой. Чуть позже мужчина устраивает их обоих на кровати, и Барри кладет голову ему на плечо. Леонард позволяет себе побыть с парнем еще немного. Будто чувствуя, что Снарт скоро уйдет, Барри начинает шевелиться. И тут же морщится от боли в ягодицах. Впервые в жизни он рад, что у него стоячая работа, и возможность присесть возникает крайне редко. Снарт нежно поглаживает Аллена по чуть влажной спине и думает о чем-то своем. Барри нежится в любимых объятиях, совершенно не имея желания расставаться. Но иначе нельзя. Поэтому Леонард поднимается с постели, напоследок целуя парня в губы. Медленно одевается, пока Барри сонно наблюдает за ним. Уже полностью одетый, Снарт в последний раз наклоняется к парню и нежно целует его. И им не нужно слов, чтобы понять друг друга. Перед тем, как закрыть за собой дверь, Леонард оборачивается в последний раз: — Ты само совершенство, Барри.