Bittersweet

- Драко? – женский голос гулко разносится по пустому коридору, отбиваясь от каменных стен и оконных стекол. - Ты что-то хотела, Панси? – парень оборачивается и набрасывает на себя вечно безразличную маску. Ему безумно хочется, чтобы девушка побыстрее скрылась за очередным поворотом и не вынуждала его терпеть больше, чем он способен. - Куда ты идешь? – в ее голосе было беспокойство, он это хорошо уловил, но, почему-то, это только раздражало. - Какая тебе вообще разница? - Я… волнуюсь за тебя. - Ну так волнуйся молча и в своей постели, - щеки у девушки тут же вспыхнули стыдливым румянцем и в голову Малфою так неожиданно закралась мысль, что она могла не так понять сорвавшуюся с языка злую фразу, но, он предпочел не думать об этом. В который раз. - Зачем ты так? – почти жалобно прошептала Паркинсон, делая шаг к нему. - Потому что надоело, - Драко почти шипит, отшатываясь от девушки. Первая слеза прочертила мокрую дорожку на щеке девушки. За ней вторая, третья. Он не любил женских слез. Никогда не знал, как избавится от них, чем успокоить. Поэтому еще больше злился и распылялся на плачущих, ничего не понимающих девушек. - Иди к себе, не мозоль мне глаза, - нехотя произнес парень и, плотнее запахнувшись в мантию, побрел дальше по коридору, стараясь ступать твердо, без осечек. Хогвартс казался каким-то необитаемым, даже неживым. Всю дорогу от одного пункта в другой, Малфой лихорадочно пытался занять мысли чем-то другим, чем-то кроме боли, с каждой минутой окутывающей его все больше. В голове появились предательские мысли. Что-то, наталкивающее на простые, но, тем не менее, отвратительные вещи. Например, лечь, прямо посреди коридора и никуда больше не идти. Не двигаться. Заснуть, едва ли не на всю оставшуюся ночь, завернувшись в плотную ткань мантии. А на утро сделать вид, что он ничего не знал. Ничего не видел. Ему, может быть, даже поверят. Почему-то вспомнился взгляд Грейнджер. В тот самый момент, когда она достала записку для Поттера, искусно спрятанную в перчатках. Кажется, в ее глазах плескалась какая-то обреченность. А может ему просто казалось, ведь, это был Большой Зал, место, где меньше всего ожидаешь того, что кто-то будет передавать записки. Да и поймал он ее взгляд всего на секунду. Но, может и этой секунды хватило, чтобы понять – ему не доверяют. Его опасаются. Зачем куда-то идти? Думаешь, Грейнджер позовет Поттера? Нет. А если и позвала, то, первое, что с тобой произойдет, когда ты к ним приблизишься – Ступефай в грудную клетку. А может даже и Круцио. Светлые, они всегда так – на краю гибели не брезгуют темными способами. На краю. Треск пламени заставил отвлечься от непростых мыслей. Где-то неподалеку был зажжен факел – слабые отсветы прыгали по стенам из грубых булыжников. Постепенно становилось все светлее. Темный мир Хогвартса преображался, набирал красок, яркости. Серость ночи отступала с каждым шагом парня, приближавшим его к источнику света. Опасная затея – зажигать факел в Хогвартсе ночью, но, это было дальнее крыло, куда даже профессора забредали очень редко. И за это Драко был им благодарен. - Малфой, для ученика, бродящего по коридорам после отбоя, ты слишком громко дышишь, - буквально из ниоткуда выныривает Поттер, заставляя Драко вздрогнуть от неожиданности. И Поттер это видит, и понимающе усмехается, метая чертики из-под своих нелепых очков. - Поттер, для ученика, бродящего по коридорам после отбоя, ты слишком дерзко разговариваешь со старостой. - Да Мерлин же вас побери, для учеников Хогвартса, вы ведете себя, как два придурка, - из-за угла неожиданно выходит Грейнджер, держа в руках небольшую, прозрачную колбу, а в ней – огонь. - Кажется, на свидание я приглашал только Поттера, - за язвительностью, Драко хочет скрыть удивление, - но вариант группового свидания мне тоже нравится. - Малфой, давай перейдем сразу к делу, без твоих упражнений в сарказме и остротах, - Грейнджер произносит свою речь сердито и даже поучительно, хотя, без особой ярости в голосе. И это отзывается благодарной волной в грудной клетке у Малфоя. - Как пожелаете, сударыня, - Драко хотел было сделать шаг вперед, но, покачнувшись, от внезапно накатившей слабости, вынужден был облокотиться об стену. Перед глазами тут же заплясали разноцветные круги, а боль, позабытая на несколько минут, накатила с новой силой, деловито выгрызая себе место в сознании. Звук доносился до Драко плохо, как будто через плотную пленку в ушах, только эхо да какие-то вибрации. Ноги не держали совсем, колени тряслись, как в лихорадке и парню пришлось полностью облокотится на холодный камень стен, а потом и вовсе сползти в низ, чтобы не упасть. Перед глазами пронеслось озадаченное лицо Поттера и его руки обхватили Драко за плечи, аккуратно укладывая на бок. Мутный взгляд перескочил на откровенно испуганную Грейнджер, что-то шепчущую и сжимающую в руках палочку. Над головой проносились бесполезные всполохи целебных заклинаний, а Драко казалось, что это – феерверк. В нос ударил запах зверобоя и, в ускользающее сознание пробралась мысль, что действие зелья закончилось. Кажется, он так и не успел их предупредить. *** - Знаешь, Малфой, ты меня пугаешь. Своим откровенно не слизеринским поведением, - он слышит голос Грейнджер, доносящийся откуда-то сверху. В спину впивается бугристый выступ половых плит и ему хочется перевернуться набок, уйти от прикосновения с холодным камнем, но, он не находит в себе сил даже на то, чтобы просто открыть глаза. - Рано или поздно, все преподносят нам сюрпризы, - Поттер ходит из угла в угол, и, как кажется Малфою, постоянно поправляет очки. Слизеринец заметил за ним такую, определенно «профессорскую» привычку. Заметил, но, не стал заострять на этом внимание слизерницев. Все еще свежи были воспоминание о первом-втором курсе, когда сам Драко ходил с зализанной головой и мнил, что это был красиво. Ничерта оно не было. - Поттер, хватит устраивать сквозняк, - слова срываются с губ слизеринца на удивление легко, о чем тот мгновенно начинает жалеть. Это ведь такой привлекательный повод для того, чтобы устроить дуэль. Как давно они не дрались с Поттером на дуэли. Незабываемое ощущение, даже если учесть, что из заклинаний ты знал только Вингардиа Левиоза. Зато это было бы интересно – покалечиться от свалившегося с неба стула. -Я, может, только и думаю, что о твоем комфорте, - в голосе первого парня на гриффиндорском селе слышатся нотки веселья. И от осознания этого Драко даже открывает глаза. Чтобы мгновенно их закрыть. Ему никогда не нравилась Грейнджер. Наверное, потому что он никогда не нравился ей. Он видел ее руки все в чернилах, исписанные формулами, какими-то значками, понятными только ей, сотни раз. Но никогда не думал, что эти же руки будут лежать на его груди и от них будет исходить слабое сияние целебной магии. Драко иногда приходилось видеть ее волосы, кучерявые, густые, приведенные в вечный беспорядок. Панси часто говорила о том, что с утра, когда все девушки красятся, Грейнджер – учит стихи Верлена и Бодлера наизусть. И, хоть Малфой и не знал кто это – ему это казалось нелепым. «В жизни надо все попробовать!» - кричал слизеринцу Забини и тащил за собой в трущобы Лондона. «В жизни надо все попробовать», - согласился с ним Малфой: - Грейнджер. Почитаешь мне стихи? – гриффиндорка лишь посмотрела на него, с удивлением, кажется, в последнее время просто застывшем на ее лице и, неожиданно, улыбнулась. - Сейчас время как раз для этого, - отозвался со своего угла Поттер и подошел к ним, - Малфой, ты умираешь? У тебя горячка? - Меня гриффиндорка лечит заклинанием прямо посреди коридора, а первая Надежда нашей страны беспокоится о том, чтобы мои легкие были наполнены свежим, прохладным воздухом. Да, кажется у меня горячка. - Не иронизируй, Малфой, - улыбка сошла с лица Грейнджер и та вернулась к прерванному занятию, дав Малфою возможность продолжить осмотр. У девушки была тонкая, изящная шея, чего никогда не было видно за копной распущенных волос. А сейчас они были собраны в узел простой резинкой и Драко это показалось, очень домашним. У Грейнджер были неплохие скулы, сейчас, в неясном свете огонька, даже чуть резковатые. И это меняло ее. Не заучка – просто умная, слишком умная для своего возраста девушка. Но она всегда рядом с Поттером. Везде и повсюду. Знания не пылятся у нее без дела. Она пользуется тем, что учит. Эта же черта была присуща и Драко. И он уважал людей с таким характером. И, кажется, Грейнджер он тоже начал уважать. - Все, - девушка поднялась с колен и отошла к окну, уступая место своему другу. - Итак, Малфой, зачем ты хотел со мной встретиться? – Поттер подошел еще ближе и сел прямо на каменный пол, прислонившись затылком к стене. Кажется, у него был немного помятый вид. Как и у Малфоя, когда он не спал целыми ночами. - Соскучился, - Драко тоже решил не разлеживаться, поэтому принял сидячее положение, правда, сложив руки на коленях и положив подбородок на них. - Достаточно, - в голосе гриффиндорца начало проявляться раздражение и, Малфою показалось, что атмосфера нереальности происходящего понемногу начала рассеиваться. Потому что все возвращалось на круги своя. - Ты же знаешь, что я – Пожиратель, - Драко пошел с козырей и, не прогадал. Грейнджер с шумом втянула воздух и, прогнав его сквозь кровь и легкие, так же шумно выдохнула. В ее расширившихся зрачках смешивались в неравных пропорциях то ужас, то недоверие, то страх, то еще какие-то эмоции, присущие лишь выходцам с львиного факультета. Жалость, например. Поттер отреагировал спокойнее. Только очки блеснули как-то разочарованно, как будто парень хотел узнать правду, но, ожидал совсем другого ответа. Его ладони почти автоматически сжались в кулаки и Малфой отстраненно подумал, что если бы гриффиндорец держал палочку в руках, а не в заднем кармане брюк, то, наверное, они бы все-таки устроили дуэль. - Я лишь допускал такую возможность. - Ну, теперь ты убедился в том, что все твои выводы насчет меня – абсолютно правильны, - Драко метнул взгляд на Грейнджер, но, та сидела на широком подоконнике, отвернувшись от них, увлеченно рассматривая что-то за окном. - О чем ты хотел поговорить? - О том, что через несколько дней на замок нападут Пожиратели. - С чего мне тебе верить? – Поттер нерадостно хмыкнул и наконец-то разжал кулаки, - ты же не предашь своих «коллег». Что за ловушку ты мне подготовил, слизеринский змей? - Это не ловушка, Гарри, - тихо отозвалась Грейнджер, отворачиваясь от окна и доставая палочку. - В смысле? – и Поттер и Малфой подняли на девушку взгляд. - Малфой не врет. Потому что Пожиратели уже здесь. Драко никогда не думал о том, что в его жизни будет хотя бы бледное подобие выбора. «За привилегии нужно платить», - говорил Люциус маленькому сыну, делая ему последние наставления перед отъездом в школу. «Ты должен помнить, что ты – Малфой. А значит – слизеринец», - почти естественно улыбалась ему мать, расправляя белоснежный воротник его рубашки. Это был единственный раз на памяти Драко, когда мама одевала его и открыто проявляла ласку. За привилегии нужно платить. Слизеринцу казалось, что за свои семнадцать лет, он отдал туманным «привилегиям» намного больше, чем они стоили. Променяв глубокий синий на ядовитый зеленый, сознательно выбрав себе из всего факультета телохранителей, а не друзей, поверив в то, что Панси – его судьба, позволив холодным пальцам Лорда оставить черные язвы на его коже – он заплатил. Только, даже шесть лет спустя после памятного разговора в отцовском кабинете, среди красного дерева и золотых статуэток, Драко не мог понять – в чем его привилегия и зачем было за нее так много платить? - Ты хотел нас спасти. Зачем? – еле слышный шепот Грейнджер заставил Малфоя опустить взгляд. - Малфои не пачкают свое имя убийствами, участиями в убийствах, намерениями совершить убийства, - автоматически отозвался слизеринец, почувствовав, как над ним спасительным куполом щита раскрывается кодекс Малфоев, - и если Малфой хочет, чтобы совесть его была чиста, он делает все, от него зависящее, чтобы предотвратить кровопролитие и обернуть свой поступок в свою пользу. - Он просто знает, что Дамблдор примет его в любом случае. Его вера в доброе начало каждого из нас часто спасает таких как он, - Поттер говорил просто, без криков и обвинений и за это Малфой был почти ему благодарен. - Именно, Гарри, спасает, - Грейнджер подходит к слизеринцу и протягивает ему его палочку, о которой он напрочь забыл, - Малфой, пора соблюсти свой кодекс. И замок сотрясает первый удар.