17 минут.

POV Ханамия.       Как же меня забавляет этот очкарик. Хьюга, кажется. Напряжение и злость, нет.. ненависть, плотной аурой сжирающие его сознание и плоть, кажется, вот-вот разорвут его тело. Складывается ощущение, что он готов не просто играть и побеждать, а убивать. Да уж, давненько не видел его таким, а именно – с той самой нашей игры.       Оглянувшись по сторонам и броско, но внимательно изучив присутствующих, понимаю, что главного «щита» сейриновцев сегодня нет на площадке. Неужто после Зимнего Кубка он решил-таки взяться за свои колени? Плевать. Тем лучше. Киёши нет, а значит и встать на защиту этих ушлёпков будет некому. Хотя, признаться, меня это даже слегка огорчает. Ведь это такое удовольствие, наблюдать за жалкими стараниями игроков, вроде Теппея, которые всеми своими силами пытаются уберечь дорогих недо-товарищей. Улыбнувшись собственным мыслям, я медленно двинулся на поклон.       Что ж, повеселимся. Свисток.       «Сейрин», как и ожидалось, начнут игру, прибегнув к своему неизменному «беги-бросай». Надо признать, стиль довольно эффективен, когда перед тобой неслабый соперник. Но кто сказал, что в этот раз мы обойдемся без собственных трюков? 2:0. - Меньшего я от вас и не ожидал, «Сейрин». – иронично разведя руки в стороны, прикрываю глаза, совершенно не переживая об открытии счета оппонентами. Все ведь только начинается.       Первые минут десять нашей игры были, как ни странно, занятными, учитывая то, с каким рвением и силой хозяева площадки подбирались все ближе и ближе к своей победе. Хотя меня, признаться, больше всего умилял тот факт, что ребята играют с предельной осторожностью, видимо не забыв о стиле игры «Кирисаки».       Фурухаши, Хара, Мацумото и даже Ямазаки, вечно теряющийся на поле в самый ответственный момент, когда перед его лицом проводят очередной трюк, сегодня азартны, как никогда. Это заметно даже по тому, сколько раз за какие-то десять минут они старались угодить локтем, коленом, мячом или даже головой в открытые участки тела сейриновцев. А вот и очкарику попало. Вернее, почти попало.       Так держать, Казуя.       Я же, все то время, как ребята старались не просто разгромить, а в буквально смысле раздавить своих противников, занял более удобную для себя позицию. Да и более увлекательную.       Этот Ас.. Кагами, если не ошибаюсь. Не знаю, по какой причине, но именно он, черт бы побрал его и его придурков-товарищей, вызывает в моем сознании ураган, заставляющий мерзкий, но будоражащий холодок распространяться по всему телу, захватывая в свои липкие объятия каждую клеточку, каждую частичку кожи, волос и всего скопища внутренностей моего и так прогнившего, в переносном смысле, организма. Меня будто выворачивает наизнанку, когда парень приближается ближе, чем на два метра. Чувствую, как внутри все стремительнее и агрессивнее закипает пламя, заставляя вырываться наружу всю мою дикость, скопившуюся за долгое время. Но делая пару вздохов, за несколько секунд усмиряю свой пыл, решая оставить его на десерт.       Веселенькая картинка. Тайга, по всей видимости, да и все остальные игроки «Сейрин», впёрлись в какое-то замешательство, учитывая, что сегодня я практически не сдвинулся с места, уступая главному на сегодня противнику как в перехвате мяча, так и в дриблинге. Интересно, чего ждать? Вдруг осознаю, что и сам чувствую себя довольно-таки странно. Ощущаю, что игра не закончится просто так. Да и скрытая ярость, медленно прорывающаяся наружу, буквально молит меня показать всю свою мстительную за прошлый раз силу. Ну не-е-ет.       Сегодня я потяну до последнего. Подожду удобного момента.       До конца осталось четыре минуты. А счет 34:11. Какая ирония.. С точки зрения баскетбола, «Сейрин», очевидно, победят. Однако..       «Сегодня ты проиграешь, Кагами» - пропустив последнего мимо себя и отметив, что внутри зоны под кольцом нет ни единой души, вдруг неожиданно для всех, в том числе и своих сокомандников, срываюсь с места, молниеносно настигая уже заждавшуюся жертву.       - Бу! – чувствую, как сила, уже до боли сжавшая грудь и пытающаяся выбраться наружу, дает свои первые семена. Не обращаю внимания на удивление, которое закралось куда-то в глубину моего сознания от понимания того, на сколько высоко я умудрился оторваться от земли, и тут же исчезло.       - Попался. – невольно оголяю перед собственной добычей белоснежные клыки, демонстрируя свое превосходство. И вот, моя ладонь, уже занесенная над головой Тайги, выбивает из его сильных, но потерявших чуткость от растерянности, рук, тот самый оранжевый мяч. В этот момент, к моему мысленному удивлению, будто всей своей кожей чую резкое изменение со стороны оппонента. Он пытается снова взять шар под свой контроль.. Бестолочь.       «Ты потерял бдительность, Кагами. – не произношу вслух, но шевелю губами, надеясь донести смысл фразы до Аса. – Умри». Чуть поменяв положение своего тела, выставляю колено вперед, намереваясь уже в полете коснуться им спины (ну, или по случайности другой части тела) Тайги. И вот, всего через каких-то три-четыре доли секунды, я совершу свою месть. Месть за унижение, испытанное в прошлой игре. Месть за поражение, вкус которого обжигает нас всех до сих пор. Месть за громкие слова, выводившие меня из себя все те злосчастных четыре периода. Месть за чрезмерную самоуверенность передо мной, самым жестоким, непоколебимым и сильнейшим Некоронованным Королём – Ханамией Макото! - Кагами-кун! – внезапный, тихий, и совершенно неожиданный голос, ворвавшийся в мой разум, когда я уже всем своим существом испытал сладостный вкус полного чужого поражения, заставил мои глаза расшириться от удивления, а рот приоткрыться в немом вопросе, застывшим тогда, я уверен, на устах каждого игрока обеих сторон. Вместо искаженной гримасы боли на лице сильнейшего бескетболиста «Сейрин», участь которого я должен был определить уже через мгновенье, подо мной словно сгустилась чужая тень, в неловком, но невероятно быстром и неожиданном движении отталкивая свой «Свет» в сторону. Хруст, и более хрупкое, нежели Кагами, тело с грохотом валится на паркет, прижимаемое моим собственным весом и коленом, буквально вонзившимся в поясницу помешавшего.. - Стой, Ханамия!!! – чего? Это что, Тайга? Какого черта.. Какого, мать его, черта этот вопль раздается откуда-то со стороны, а не из-под моего тела, которое должно вот-вот придавить Аса «Сейрин»? Что за хрень? Я.. не могу остановиться?..       И вот, рухнув вместе с парнем на пол, я, совершенно обескураженный, внезапно потерявшийся в пространстве, еще пару секунд не мог понять, что и, главное, как такое могло произойти. Но почувствовав под своими ногами какое-то неловкое, даже неестественное шевеление, внезапно для самого себя отползаю в сторону, вместе с тем широко раскрывая глаза и чувствуя, как по спине пробегает скользкий, липкий и сковывающий движения холод. Конец POV Ханамия.       Минутное, но многотонное молчание, повисшее в зале старшей школы «Сейрин», внезапно разорвал дикий, надрывающийся, закладывающий уши вопль, раздавшийся со стороны упавшего на паркет парня. - Куро-о-око-о-о!!!       В этот момент все вокруг, включая команду Ханамии и его самого, будто оцепенели, не веря тому, что только что произошло. Макото, не дававший покоя сейриновцам с самого начала матча, наконец показал свой «я», решив выразить его в столь гнусном и совершенно безумном поступке. Но кто же знал, что всё обернется именно так.. - Ханами-ия! – разорвав и так накалившийся за долю секунды воздух проревел никто иной, как Дзюнпей, первым вышедший из состояние шокового транса. – Ублюдок! – очередной вопль, сопровождаемый стремительным взмахом сжатого до побеления костяшек кулака, смешался со звуков удара, который Хьюга, даже не думая останавливаться, нанес ненавистному игроку прямо промеж его густых бровей, тут же занося руку для второго. Снова удар, за которым последовали сразу же третий и четвертый. Казалось, капитан «Сейрин» сейчас просто-напросто уничтожит этого парня, который, кстати говоря, даже не мог двинуться с места с самого крика Тайги. То ли от осознания того, что он натворил, то ли от боли, которая растекалась по шее, лицу и всему крепкому черепу, то ли от понимания того, что теперь он просто так не отмажется и придется терпеть эти побои столько, сколько способен бить бомбардир, Макото не дернул и пальцем, чтобы заблокировать удары или хотя бы просто сдвинуться с места, дабы избежать не менее приятной участи, нежели его «случайная» жертва.       «Куроко!», «Тецуя!», «Куроко-кун», «Быстрее!» и прочие возгласы сорвавшихся с места парней и Тренера хозяев поля буквально не знали конца. Каждый, кто был в зале, за исключением игроков «Кирисаки Даичи», не медля рванул в сторону голубоглазого парня, который сейчас в довольно неестественной позе распластался под кольцом, не имея возможности взять контроль над собственным телом и издать хоть звук хотя бы ради того, чтобы ребята поняли, что он жив. Он, широко раскрыв глаза от полного непонимания произошедшего, всеми силами старался сфокусировать взгляд на подбегающих к нему друзей. А они, в свою очередь, столпившись над ним и перебивая друг друга вопросами, будто пытались схватиться хоть за какую-то смелость внутри себя, чтобы просто коснуться фантома. Первой протянула аккуратную светлую ручку Рико, лицо которой выражало искренний шок и.. страх? Да, это было неоспоримо. Единственная девушка всего состава «Сейрин», вечно сосредоточенная и собранная, сейчас напоминала потерявшегося котенка, которого обуяли безумный ужас и неуверенность в собственных действиях. Сказать по правде, не только Куроко, но и все остальные сейриновцы никогда не видели Айду такой. Однако, сейчас их больше волновало не это.       Помимо вопросов, вроде «Что с тобой?» и «Как ты, Куроко?», зал был наполнен и другими, более неприятными звуками. Удар за ударом и, кажется, Макото уже не состоянии даже двинуться. Дзюнпей, лицо которого едва ли не побагровело от ярости, даже если и хотел, то просто не мог остановиться, решив разом вымесить на подонке все свои чувства, накопленные с самой их первой встречи. Даже почувствовав крепкие руки, обхватившие его вокруг плеч, бомбардир не останавливался, бездумно лупя по воздуху, будто не Ханамия, а именно он был врагом всего баскетбольного мира. Но спустя пару минут осознав, что цель осталась где-то внизу, недосягаемая до удара, Дзюнпей взорвался разрывающим глотку криком: - Митобэ, пусти меня! Я уничтожу его! Раздавлю! Размажу по стенке и подвешу к кольцу! Пусти, черт тебя подери! – размахивая руками и даже ногами, брюнет не мог собрать свои чувства и волю в кулак, чтобы, наконец, остановиться. Ринноске же, будто полностью игнорируя громкие речи своего капитана, а также все его грубые попытки вырваться из мертвой хватки, молча продолжал делать то, что считает нужным. Однако, внезапно замерев на месте, Хьюга вдруг широко раскрыл глаза, ощутив резкую крупную дрожь, невольно переданную им от товарища. - Митобэ.. – практически прошептал Хьюга, чуть повернув к молчаливому другу голову. Ярость, тут же чуть стихшая в его груди, неожиданно уступила место странной беспомощности и горечи, заставившей Дзюнпея отчаянно уронить голову и руки. Вместо бушующего в теле адреналина, он вдруг поймал пустоту, мгновенно сожравшую не только все его чувства, но и мысли, отчего практически всегда сдержанный, но горящий взгляд капитана словно погас, оставив вместо азарта и стремления тяжесть и отсутствие какой-либо надежды.. - Остановись, Кагами-кун! – голос Рико, до боли дрожащий от волнения и того самого липкого, пробирающего на дрожь, страха, казалось, не доходил до адресата, который уже успел встать на ноги, двинувшись в сторону. Внезапно игроки «Кирисаки Даичи», до этого не дернувшиеся с места и не бросившие ни слова из-за охватившего их шока, невольно отступили на шаг назад, увидев густую, темную, пылающую твердой яростью ауру, надвигающуюся на них. На Кагами не было лица. Лишь глаза, раскрытые и наполненные смешанными чувствами, будто светились в тени спадающей на лоб челки, не неся в своем выражении ни малейшей надежды на жалкую пощаду и прощение. – Пожалуйста, не сейчас.       И только сейчас, краем уха уловив не просто просьбу, а мольбу, сорвавшуюся с уст Тренера, Ас вдруг остановился, не сводя испепеляющего взгляда со своей цели. Но по прошествии пары секунд, внезапно выдохнув уже застоявшийся в легких воздух, Тайга опустил голову, развернувшись к ошалевшим от такого давления гостям. - Убирайтесь отсюда. – твердым, негромким, наполненным металлическими нотками голосом скомандовал Кагами, обратившись к «Даичи». – И не забудьте своего капитана. Ему нужен отдых прежде, чем.. – на мгновенье он замолчал, медленно повернув голову к тем, к кому обращался. - ..прежде, чем я превращу его жизнь в ад.       Бросив на противников последний, уничтожающий взгляд, от которого даже у Казуи по спине пронесся отвратительный холодок, Ас двинулся в сторону Куроко, краем уха уловив секундное молчание «Крисаки», а затем их шустрый топот, смешанный со скрипом кроссовок, с которым они убирались из зала, не забыв и о Ханамии.       Однако на этом шум сбитой из-за быстрого шага обуви не закончился. Следом за скрывшимися за дверью бывшими соперниками, в зале появилась чуть ли не дюжина торопящихся людей в белых халатах, как можно быстрее несшихся через площадку зала. Подняв вперед внезапно потерянный взгляд, Тайга вдруг ощутил в своем теле какую-то скованность, потерю ориентации. В голове будто забилось ощущение, что он совершенно не понимает, что сейчас происходит. Не зная, что предпринять и полностью потеряв боевой дух, он рассеянно двинулся вперед, к основному скопищу людей, и вдруг остановился, не веря своим глазам. Его дорогая «тень», вечно незаметный, скромный и тихий, сейчас приковал к себе всеобщее внимание, раскрыв рот и издав оглушающий, раздирающий душу и выворачивающий внутренности наизнанку вопль, заложивший уже все присутствующих поблизости. Не решаясь шелохнуться и прижать ладони к ушам, дабы оградить себя от этого будоражащего все его существо крика, Кагами только затаил дыхание, видя, как тело лучшего друга содрогается в крупных и невыносимых конвульсиях. - Куроко.. – невольно прошептал парень прежде, чем его сознание отказалось воспринимать всё происходящее перед ним..