Espiritu.

За тем, как Виктор тренируется, отрабатывает связку, пусть даже один элемент, можно следить с разным… настроем. Можно – с восхищением, обожанием, благоговением, так, как смотрели бы на своего безбашенного кумира его поклонницы и поклонники, получи они хоть один шанс попасть на тренировку. Можно – отмечать все неудавшиеся детали, замечать всё, где Виктор не выложился на полную, схалтурил или наоборот – перетянул. Это привилегия Якова Фельцмана. Иногда – Йозефа Карпичека. Хотя они стараются не вмешиваться в манеру обучения друг друга. А то переругаются… подопечным только радости. А можно – вот так. С едва заметной улыбкой, которую почти скрывает поднятая к губам рука. С движением взгляда – следом за Виктором и чуть раньше, чем Виктор окажется в той точке пространства, куда смотрит наблюдатель – так хорошо тот выучил все эти движения. С подрагивающей от дыхания прядкой на виске – это, наверное, щекотно, но тому, кто живет в чужих движениях – все равно. Даже нельзя сказать, противно Фельцману или… - Задержись, что ли, - неохотно буркает он, когда следивший за его подопечным человек выпрямляется и собирается уйти. Никогда не провоцировал конфликтов. А Яков ведь чувствовал – может. Черные глаза без проблеска цвета. Черные перчатки, чаще – тонкая кожа, реже – ткань. - Хорошо. По какому поводу? Яков мысленно ругается и божится одновременно. Кавалер у Виктора вежливый, дистанцию соблюдает - дай всем такого понимания, даром, что ни роду, ни знатности… Вообще интересно, кто такой? Виктор додумался имя у кавалера своего через месяц спросить, Яков поспрашивал – да ничего не нашел. К чему придраться, тоже не находилось. К сожалению. - Что ты видишь? Стефан снова опирается о бортик, тяжело и расслабленно. - Como espíritu del aire Que viaja buscando un lugar Se va, se va, se va, se va… - И что бы это значило? - Я переведу вам. «Дух воздуха, странствуя в поисках своего места, уходит, уходит, уходит…» Виктор не здесь, когда он танцует. Я сказал бы вам, что он на грани двух миров, но вряд ли вы поклонник мистики, впрочем, я тоже. По крайней мере, впечатление о своей культурности кавалер Виктор не портил. Равно как и о неконфликтности, неревнивости (хотя додуматься Виктора поревновать еще суметь надо… точнее, выбрать, к кому) и прочих отсутствиях повода для претензий. Вот с другой стороны – радоваться бы, что у Виктора старший товарищ, который на неокрепший, зато развращенный общим восхищением и вседозволенностью юный ум имеет отрезвляющее влияние, но все равно не нравился Якову этот круг общения подопечного. Да к Кристофу Джакометти со всеми его выходками у него неприятия меньше! Мальчишки же… - Впрочем, вы не за этим попросили задержаться. Вы тратите время, а Виктор скоро закончит. - Проницательный. Не удивлюсь, если Виктор никогда не спрашивал, откуда ты вообще взялся… …на мою и его голову. - Я австриец. - С испанскими цитатами. - Они красиво звучат. Еще латынь. Действительно ли мы станем и далее беседовать о пустяках? «Ублюдок ты все-таки», - хочется сказать Якову, и в этом будет больше констатации факта, чем желания выругаться. - С некоторых пор рядом с Виктором почти неотлучно находится ровесник Кристофа. Осведомлен об этом? Стефан приподнимает губы в вежливой усмешке. - Твоих рук дело? Виктору не были нужны компаньоны. И внезапно… Улыбка тает, Якову дарят равнодушно-вежливый взгляд. - Принц пожелал оставить его при себе. Принц пожелал его вылечить – насколько это было возможно за короткий срок, остальное лишь дело времени. Если принц что-то желает получить – он это получает. Вот это отношение, господин Фельцман. Вся куртуазность Джакометти и рядом не стояла, не сидела, не лежала. - Луну с неба еще не пожелал? - Вы очевидным образом недовольны тем, что рядом с Виктором часто нахожусь я. Здесь ваше недовольство абсолютно понятно. Разница в возрасте, положении, Виктор аристократ, в конце-то концов. - Радует, что ты все это понимаешь. Стефан не отреагировал вообще никак. - Непонятно ваше недовольство появлением рядом с Виктором ровесника, который легко проводит с ним все свободное время, охотно ждет после занятий и потенциально будет Виктору неплохим партнером для тренировок, когда слегка подлечится и сможет выдерживать его темп хоть недолго. Разнес в щепки. Фельцман скривился, замечая уже третий взгляд через плечо, который танцующий красавец тревожно так бросил на них. - Ошибся, проницательный. - Поправьте меня. Виктор потянулся в последний раз, наклонился, подбирая с полу куртку и собирая волосы поудобнее. - Возможно, ты не знаешь, но рядом с Виктором сейчас сын моих старых друзей. Каким чудом он выжил в том крушении поезда, мне неизвестно. - О, я не знал. Георг не помнит о себе ничего. Виктор в курсе?.. - Уже да. - У вас ровно полминуты. Для чего вы желали, чтобы я задержался? Блондин широко улыбался и летел через весь зал. - Поблагодарить, - буркнул-таки Фельцман вполголоса. – Витька!! Под ноги смотреть не пробовал?! «Витька» проигнорировал. Подлетел к бортику, демонстративно наклонился – Якова от вида этой целующейся парочки перекосило, как от плохого лимона – и нахально подмигнул. - А о чем вы тут без меня сплетничали? - О пустяках, принц. - Я хочу знать! – требовательно тряхнул платиновой гривой Виктор. Быстро мазнул по губам мужчины еще одним поцелуем. Насладился видом медленно закипающего наставника. - Träume Espiritu.... schwebe Oft in deinen Armen einschlief Auch wenn ich dich nicht sehe Bist du der Geist den ich rief?... На лице у Виктора прочно обосновалось блаженствующее выражение. Прислушался, наклоняя голову на вправо, то влево. - Переведи. - Твой наставник поинтересовался, что я вижу в твоем танце. «Сновидения духа воздуха, я летал, я засыпал в твоих объятиях. И даже если я тебя не вижу, ты тот дух, которого я вызвал?» - Дааа, - тут же оживленно откликнулся Виктор. – Абсолютно и непреложно. Кого вызвал, с тем и мучайся. Знаешь, почему я никогда не буду учить немецкий? - Расскажи, принц. - Потому что я буду пытаться понять, что ты там мне сказал, а это и вполовину не так здорово, как просто тебя слушать, - тут же откликнулся провокатор. Подумал, а не полезть ли еще с поцелуями, но до инфаркта наставника решил на этот раз не доводить. Яков смотрел на хитрую мордаху и понимал: такое счастье – только на этот раз…