Никто не узнает...

Драко Малфой всегда ставил на первое место чистоту крови. С самого раннего детства он был уверен – в этом мире есть место лишь для чистокровных волшебников. Впрочем, и в его голове тоже. Он обращал свое внимание на грязнокровок лишь в том случае, когда хотел их оскорбить. Унизить. Сломать. Растоптать. И все. Больше ничего, связанное с "магглорожденными", как любят выражаться эти предатели крови.      Сейчас, завтракая, он лениво окинул взглядом Большой зал. У него, как и у всего шестого курса Слизерина, первым уроком были зелья. С проклятыми гриффиндорцами. Кстати, странно, что Золотого Трио не видно. Можно было выплеснуть всю злость на них. О, да! Этой злости было очень и очень много. На отца, который преклоняется этому Лорду, будто слуга. Полукровке! Узнав правду о родителях Волан-де-Морта, Драко перестал относиться к нему уважительно. На мать, "железную леди", которая твердым голосом и с вежливой улыбкой встречала всех Пожирателей, а ночью рыдала. Он слышал. Вообще, на всех он злился. Впрочем, на зелья Поттер и компания все же соизвоили придти. Так, посмотрим. Мальчик-который-выжил. Проявивший удивительную для него способность к предмету, вот уже несколько уроков не может приготовить зелье на что-нибудь, выше чем на "Удоволитворительно". Нужно выяснить, в чем дело. Пусть этим займутся Крэбб и Гойл. Уизли. Как всегда, тошнотворно-рыжий, в обносках братьев. С ним всегда все одинаково, даже не хочется задерживать на нем внимание. И, наконец, Грейнджер. Грязнокровка. Просто г-р-я-з-н-о-к-р-о-в-к-а. Лохматая гриффиндорская заучка. Которая сварила идеальное-черт-возьми зелье. Но мысль, которую он так упорно гнал из головы, занимая ее оскорблениями все же пробралась в голову. Мысль, которая не давала покоя с первого курса. С Хеллоуина. "Зачем?". Всего один вопрос. На который нет ответа. А ведь он до сих пор помнит тот вечер в мельчайших подробностях. *** –Тролль! Тролль в подземелье! - Квирелл свалился в обморок. Дальше началась паника. По приказу старика их повели в гостиную. Малфой уже хотел было спуститься на "свою территорию", как увидел убегающих в обратном направлении Поттера и Уизли. С тех пор, когда Поттер предпочел оборванца Уизли ему, самому Драко Малфою, слизеринец искал любой повод насолить Золотому мальчику. Именно поэтому он пошел за ними. А вдруг?.. Вот они закрывают тролля в туалете. И что, ничего интересного? Поттер как всегда всех спас? Но тут... –Гермиона! –Она в туалете! Хм, они что, заперли эту грязнокровку в туалете с монстром? Так ей и надо. Нечего пачкать волшебный мир своим присутствием. Нет, они все же решили ее спасти. Жалко. Хотя, может, они погибнут там втроем? Еще лучше. Драко подошел к двери на такое расстояние, чтобы было видно, но еще и безопасно. Огромная дубинка обрушилась на раковины, под которыми сидела грязнокровка. Малфой усмехнулся. И лишь взглянув на лицо Грейнджер, невольно ужаснулся. Этот страх, он настолько чистый, настолько искренний, что сердце, кажется, пропустило удар. Лишь из жалости. Конечно. И когда Уизли поднял палочку, и начал вычерчивать в воздухе совершенно неправильную руну, это случилось. То, за что он будет себя ненавидеть всю жизнь. Не было не одной мысли. Просто палочка рассекла воздух, а губы едва слышно произнесли "Вингарвиум Левиоса". Почти одновременно с Уизли. Который сделал ударение не в том месте. А затем слизеринец просто сорвался с места и помчался в гостиную. *** Прозвенел колокол. Собрав вещи, Драко направился на следующий урок. "О том, что я спас Грейнджер, никто не узнает. Никто и никогда. Об этом знаю лишь я" - в тысячный раз за шесть лет прозвучало в голове. Лишь он. И Гермиона, которая увидела-таки Малфоя в проеме двери тем вечером. В чем она никогда не признается. Никогда. Или все же?..