Привет!

Всю ночь я думала о том, что сказать Тихону при нашей следующей встрече. Привет? Прости за весь тот бред, что я несла? Сегодня отличная погода? Хотя, наверное, следующего раза и не будет. Я даже не заметила, как уснула. Разбудил меня грохот за дверью. Я стала на ощупь искать выключатель. В итоге сдалась, и решила постоять в темноте. Тем более, что в ней я чувствовала себя спокойнее — в ней никого не было видно. — Аня! — опять мама кричала с той стороны, пытаясь всеми способами вломиться ко мне. — Что? — спросила в ответ я. Тот факт, что меня зачем-то разбудили посреди ночи, совсем не радовал. Хотя я была немного даже благодарна маме — если бы она меня не разбудила, то уверена на сто процентов, что завтра я бы проснулась с болью в шее из-за плохой позы для сна. — Выйди, поговорить нужно! — разъярённо крикнула она, после чего послышались удаляющиеся шаги. Я стояла ещё десять минут под дверью и не могла решиться, стоит ли выходить. Посудив, что мне всё равно когда-нибудь придётся выйти, я открыла двери и, выйдя из своей комнаты, пошла в сторону гостиной. Как и предполагала, все были в сборе. — По какому поводу собрание? — вяло спросила я, присаживаясь на диване рядом с братом. Он тут же не слишком счастливо на меня посмотрел. Неужели родители отругали его в двойне из-за того, что не смогли выместить недовольство на мне? Мысль, конечно, бредовая, но в последнее время я уже не знаю, чего от них ожидать. — Мы тут посоветовались с вашим отцом... в общем, Ваня остается в этом городе. И это больше не обсуждается. — Строго проговорила мама, то и дело переглядывавшаяся с папой — наверное, искала поддержку. — Что? Почему? Когда я сказала, что хочу здесь остаться вам было наплевать! Так что же сейчас изменилось? — не могла я сдержаться от вопроса. Мне было непонятно, почему мои просьбы остаться родители проигнорировали, а вот моему двенадцатилетнему брату разрешили остаться. — Аня, как ты разговариваешь с мамой? — подал, наконец, голос мой отец, который всё это время просто стоял и смотрел в никуда. Я зло посмотрела на него. Никак не могла понять: неужели ему не грустно, что скоро придётся уехать из этого города? Ах, точно, это ведь из-за него мы всё время переезжаем. Вернее, из-за того, что его по работе всё время куда-то отправляют. Иногда на неделю в соседний город, а иногда как сейчас — на десять лет и фиг знает куда. — Аня, мы не просто так решили это с твоим отцом. У твоего брата есть талант к плаванию, даже его тренер говорит, что его ждет хорошее будущее. И именно поэтому мы решили оставить его тут, так как в другом городе он не сможет продолжать заниматься плаванием на том же уровне, который ему нужен. Так что Иван останется тут и будет жить у Павловых. — Стальным голосом сказала мама, после чего посмотрела на меня таким взглядом... Я из всех сил сжала челюсть. Знаю я этого тренера, тот ещё мерзавец. По юности связался с компанией гопников и тайком от отца избивал людей. А когда дело запахло жареным, быстренько смылся из родного городка, а благодаря связям отца, быстро нашел тут работу. Мне об этом как-то рассказала одноклассница, чья двоюродная сестра живёт в родном городе тренера. Я, конечно, не слишком обратила тогда на это внимание — во-первых, не факт, что её рассказ не пустые слухи, а во-вторых, я свято верила, что каждый человек может измениться. Правда, эта вера помалу стала исчезать, стоило увидеть, как агрессивно порой он ведёт себя с провинившимися спортсменами, и чаще всего с самыми маленькими. Видимо, отлично понимал, что те, кто постарше, могут дать отпор. А потом, однажды забирая Ивана после тренировки, я увидела, как тренер пинал собаку лишь за то, что она улеглась рядом с его машиной. Так что, откровенно говоря, мне было немного страшно оставлять брата тут. — Тогда, может, и я смогу остаться с братом и жить у Павловых? — в замешательстве спросила я. — Или если я открою в себе талант к какому-нибудь виду спорта? М? Мама тут же посмотрел на меня насмешливо, от чего мне стало обидно. — Нет, Анна, мы уже всё решили. Тем более, что их дом не резиновый, а нам с мамой и так неловко за то, что мы вынуждены оставить на них Ваню. — Как-то устало проговорил отец, после чего, встав с дивана, на котором сидел до сих пор, вышел из гостиной. — Надеюсь, мы на этом закроем тему, и ты завтра же начнёшь собирать вещи. Всё-таки на следующей неделе переезжаем. — Холодно сказала мама, после чего, последовав примеру отца, вышла из комнаты. Я с трудом смогла сдержать себя от того, чтобы не закричать. Так что просто закрыв глаза, я плюхнулась на диван. — Сестрёнка... — начал был говорить Ваня, но я его перебила. — Давай завтра поговорим? Сейчас пора спать. — Я очень любила своего братика и не хотела бы в пылу сказать ему то, о чем буду потом сожалеть. Особенно если учесть, что на следующей неделе нас с ним разлучат. А потом фиг знает сколько не увидимся и когда потом помиримся. Прощаться с Ваней в плохих отношениях я сейчас хотела меньше всего. Пройдя к себе в комнату, я быстро переоделась в пижаму. Вспомнила, что не помешало бы поставить мобильник на зарядку, заодно и на время посмотрю. — Что? Всего девять вечера? — по привычке стала рассуждать вслух. — Хм, а мне казалось, что уже полночь. Блин, откуда столько пропущенных от Леры? — удивлённо воскликнула я, заметив двадцать пять пропущенных. У меня чуть глаза на лоб не полезли от этого. Лера в последние дни мне нередко названивала, но сегодня-то что изменилось? Чёрт, и почему мне кажется, что завтра в школе вместо уроков меня будут расчленять?

***

Следующий день начался ужасно. Во-первых, мой сон прервал злой будильник, во-вторых, у меня все лицо стало опухшим из-за того, что вчера поздно уснула. Ещё по дороге в ванную пару раз столкнулась об игрушки моего брата. Тут же вспомнился вчерашний вечер и Тихон. Тут же захотелось убиться об стену. — Чёрт, и это будущая звезда плавания? Да ему бы не помешало повзрослеть. — Бубнила я себе под нос, продолжая путь в ванную. Это был единственный способ заставлять себя не думать о вчерашнем. Теперь у меня не только лицо было опухшим от недосыпа, но еще и всё тело болело и было в синяках. Приняв контрастный душ и почистив зубы, я быстро выпрямила волосы и со спокойной душой вышла из ванной. По ту сторону двери ждал Ваня... почему-то очень злой Ваня. — Что-то случилось? — невинно спросила я, идя в сторону своей комнаты. — Нет, что ты. Всё как обычно, я уже привык к этому. — С сарказмом сказал мелкий паршивец, после чего зашёл в ванную комнату. Дальше я стала думать, что мне сегодня надеть. В итоге остановила свой выбор на рваных джинсах белого цвета и вязаном розовом свитере. После чего стала думать над причёской, но в итоге просто сделала конский хвост. После принялась за макияж: сегодня решила не слишком напрягаться и просто воспользоваться тушью, немного тоналкой и блеском для губ. Закончив со всеми приготовлениями, я удовлетворено посмотрела в зеркало. Побежала на кухню, где уже орудовала мама. Она мне улыбнулась так, словно вчера ничего не произошло. Это, наверное, было для неё самым лёгким выходом из сложившийся ситуации... или вообще не имело значения. Но, так или иначе, я решила последовать ее примеру и тоже сделать вид, что ничего не произошло. — Что на завтрак? — спросила я, заглядывая в холодильник. Как и ожидалось, там ничего не нашлось кроме семи килограмм мандарин. Нет, я, конечно, мандарины обожаю, но, по-моему, семь килограмм — это перебор... особенно когда тебе не размещают их съесть. Появились они у нас два дня назад, когда родители пошли на рынок и попали к продавцу, который на радостях, что его дочь родила мальчика. устроил грандиозную распродажу. Жаль только, что когда родители туда дошли, остались лишь эти семь килограмм мандаринов. Решив, что халява лишней не бывает, они взяли их, чтобы потом сделать джем. И, конечно же, хотели сделать это все после того, как переедут. — Посмотри на столе, я там сделала твои любимые бутерброды. — Побормотала мама, собираясь на работу. Видимо, родители надеялись подкупить меня разными подачками, чтобы я не бесилась ещё больше из-за сложившейся ситуации. Ха. Дурачки, что с них взять. — Доча, ты чего не ешь? — Войдя на кухню спросил отец, улыбнувшись всем. — Я позже поем, заодно и поделюсь с Лерой. — Ответила я, заворачивая несколько бутербродов в пакет, а затем положив этот пакет в сумку. К счастью, они даже не догадывались, что мне просто не хотелось есть эти бутерброды. — Ну ладно, передай ей привет от меня. — Сказав, папа принялся наливать себе кофе. Судя по всему, он боялся заводить со мной разговор, так как знал, что может затронуть запретную тему. А ещё ему как всегда было всё равно, главное чтобы его не трогали. Весь день я то и дело думала о Тихоне. Конечно, немного смущал вчерашний... случай? Но я не могла перестать думать о нём. Даже начинало казаться. что я превращаюсь в зависимую. Раньше я могла бы поговорить об этом с Лерой, но, так как в последнее время пыталась как можно реже пересекаться с ней, мне оставалось только мучатся в одиночестве. Между тем, Лера несколько раз в школе пыталась поговорить со мной, и я каждый раз убегала от неё. Окружающие в недоумении смотрели на всё это, но ничего не решались говорить. После школы я как обычно шла домой, когда меня отвлек резкий звук позади. Вздрогнув от неожиданности, я обернулась на звук и заметила маленького котёнка, который стоял около пустой бутылки пива. Скорее всего, до этого играл с ней и случайно уронил. Смотря на него, я вспомнила про бутерброды в своей сумке и решила покормить его. — Что ты делаешь? — услышала я знакомый голос над головой. Подняв глаза, я встретилась взглядом с Тихоном. — Котёнка кормлю. – Засмущавшись ответила я, как будто меня поймали на месте преступления. — Котёнок кормит котенка? Интересно. — Улыбнувшись сказал он, пока помогал мне подняться. Вот опять. Почему-то каждый раз, когда у нас завязывался более длинный разговор, он начинал меня обзывать. Волчонок, котенок, жирафик, леопардик... Сначала я очень бесилась по этому поводу, но потом вообще перестала обращать на это внимание. Не знаю, почему сейчас вновь об этом думаю. — Может, перестанешь? Это бесит. — Уныло сказала я, топая дальше в сторону домаи из всех сил не обращая на него внимание. — Что-то случилось? Ты в последнее время какая-то странная. — Не обратил внимание он на мои слова. После его вопроса я остановилась — не знала как отреагировать, что сделать, что сказать. Случилось? Странная? Как он вообще пришёл к такому выводу? — Знаешь, ты можешь мне всё рассказать, мы можем стать хорошими друзьями. Я посмотрела на него как на больного: я его и так едва знаю, а тут он просит довериться ему. Я ведь даже возраста или фамилии его не знаю. И всё это не помешало мне вчера сорваться в его присутствии. — Серьёзно? Даже если через неделю я уезжаю и мы вскоре вообще можем забыть и возненавидеть друг друга? — насмешливо спросила я. Видимо, в свете последних событий мой здравый смысл предпочел удалиться. — Что?! С чего вдруг? — ошеломлённо спросил Тихон. — Мне не нравится твой ответ, но в таком случае... давай станем друзьями на неделю? После этого мы просто забудем все, а до тех пор можешь поделится со мной всеми переживаниями. Я недоверчиво посмотрела на него. То, что он говорил было в каком-то смысле безумствам, но в это то же время это можно было назвать моим спасением. Конечно, предложение не слишком внушало доверие, но мне оставалось жить в этом городе меньше недели, а значит, практически нечего бояться. Тем более, что, как показывает практика, из-за недостатка общения у меня начинаются срывы на окружающих. — Хорошо, я согласна. — Сама не веря в то, что я говорю, ответила я. Парень посмотрел на меня с улыбкой победителя. Совру, если скажу, что смотрел как-то высокомерно или ехидно. От этого мне становилось спокойнее. Дальше мы пошли опять к Тихону. Как и вчера просидели в тишине пока чайник не вскипел. Хотя, в отличии от вчерашнего дня, мне предстояло говорить с Тихоном гораздо больше и, надеюсь, что не в такой грубой форме. Сделав мне и себе чай, Тихон решил прервать молчание. — Ну, может. начнем? — поставив передо мной чашку с чаем, спросил Тихон. Я тяжело вздохнула надеясь, что мне удастся показать этому парню разницу между ожиданиями и реальностью. И что самое главное — показать разницу между нами.