Философия

Тысячи звёзд рассыпались по ясному ночному небу, с надменным холодом смотря на уснувшие многоэтажные дома, которые подобно близнецам были похожи друг на друга. Тусклый свет, поверх которого бегали тонкие пугливые тени, горел на первом этаже одной из таких многоэтажек. Решётки доедала ржавчина, окна были новые, но кое-где осел тонкий слой пыли. Серебряная ложка с лёгким звоном нарушая тишину, помешивала тёмный чай в однотонной кружке. Видно было, что эта чашка видела и лучшие времена - не раз и не два склеенная, грязная не от грязи, а от времен. Стеклянная люстра уже не сверкала, как раньше, а её лампочки почти перегорели, они с трудом освещали небольшую кухню, хранящую домашний уют, несмотря на неопрятный вид. Невысокая женщина, горбясь, подошла к окну и робко посмотрела в него. Прохладная звёздная ночь, уснувшие дома и мягкая, успокаивающая тишина. Ночь - время мыслей, откровений. Ночь дарит покой, о котором можно только мечтать днём. Она приносит желанную прохладу, желанные грёзы. Она в тысячи раз прекраснее дня, но и таит в себе множество опасностей. Медленно, нехотя на небо всплыла светлоликая луна, госпожа всех звёзд и укротительница теней, отползающих от темноты окон и ищущих убежища в тёмных переулках, досадливо клацая зубами. Одна тень робко подползла к окну одинокой женщины, не менее робко заглядывая его. Зашипев, она отпрянула, стоило женщине впустить прохладу в свое уютное пристанище, приоткрыв окошко. На миг, старая леди удивилась столь странному гостю, но вскоре ее лицо озарила приветливая улыбка, делающая её на десяток лет моложе своих лет. Седые волосы погладил прозрачной рукой ветер, также заглянувший на огонёк. - Так это она... - мелькнула мысль в голове тени. Неловко взмахнув рукой, старушка поманила гостя в свою тёплую обитель. Тень забормотала что-то, опасливо всматриваясь в черты лица старой дамы, но сдалась и, дав волю своему любопытству, юркнула внутрь, несмотря на сомнения. Свет больно ударил по глазам-бусинкам. Старая леди уже с трудом села на жёсткий стул, который жалобно заскрипел под ней, выдавая свои негодность и старость. Полуслепые глаза будто смотрели сквозь гостя, улыбка стала веять грустью, а не былым дружелюбием. - И ты... не боишься? Голос тени разнесся эхом по пустой квартире, ловко отталкиваясь от стен с выцветшими обоями. Старушка подняла голову, позволяя хрупкой тени разглядеть множество морщин на её бледном лице, непропорционально большие, серые, мутные глаза, длинные седые пряди, скрывающие уши, маленький аккуратный нос, на котором была свежая рана. Она усмехнулась, и стул будто сипло засмеялся вместе с ней, выдавая очередную порцию скрипа. - А чего мне бояться? Тень замялась, чувствуя, что ей жутко неуютно под любопытным и словно насмешливым взглядом седоволосой хозяйки квартиры. Чай давно остыл, от него не исходил еле заметный клубящийся пар. Но всё-таки любопытство взяло верх, и шипящим голосом робкая тень произнесла: - Я же монстр... Неизвестное... Опасное.. И тут смех старушки придал старой квартире былой жизни, он был таким звонким, таким громким, что удивление тени только нарастало с каждой секундой звучания этого смеха. - Ты не монстр. Хочешь увидеть монстров? Уголки губ старой леди поднялись, её улыбка казалась тени подозрительной, но она уверенно кивнула. Старушка с трудом встала со стула, который жалобно заскулил под ней в процессе подъёма, и неуклюжей походкой начала движение в сторону коридора, вскоре растворяясь в его темноте. Тень последовала её примеру. Не без усилий седоволосая властительница древней квартиры шлёпнула ладонью по выключателю, и старая лампочка с неприятным потрескиванием начала играть свою главную роль - освещение коридора. Лёгким движением было снято с узорной вешалки серое пальто с тремя весьма крупными пуговицами и огромными карманами по бокам. Пёстрый шарф змеёй обвил тонкую шею, а шерстяная шапка, которую заботливо отряхнули от пыли, красовалась на макушке. Чёрные потёртые сапоги были надеты поверх тёплых однотонных носков, а перчатки с редкими дырами грели старые дрожащие руки. - За мной. Её голос стал тихим, но гостю даже не пришлось напрягать слух, чтобы понять сказанную фразу. Дверь с тихим скрипом отворилась, открывая вид на разрисованные зелёные стены и большую, по сравнению со старой женщиной, железную дверь, исцарапанную и всю в рисунках, которые были не лучше, чем на стенах. Старушка усмехнулась и, даже не поворачиваясь, взяла трость, которую чуть не забыла, задумавшись над чем-то. Она шла на удивление бодро, дверь легко поддалась, выпуская двух не спящих на улицу. Мороз поприветствовал их так, как надо, всё-таки зима близко. Поморщившись, седоволосая потуже затянула пёстрый шарф на шее, но и он мало чем помогал в борьбе с холодом. Фонари, сгорбившись, смотрели вниз, освещая улицы своим светом, им тоже досталось от времени. Женщина шла вперёд, смотря под ноги, тень, ловко ползая по стене, была чуть в стороне, но не отставала. Улица встретила их тишиной, которая уже была не столько успокаивающей, сколько гнетущей. - Помню, я играла в этом дворе, будучи девчушкой, - хрипящий старческий голос собеседницы заставил тень вздрогнуть и обратить внимание на старую леди, которая, опираясь на трость, не сбавляла темп. Но та молчала, не изъявляя желания продолжать вспоминать былое. Неизвестно, сколько они прошли, о чём говорили, над чем смеялись, но старушка наконец остановилась, позволяя себе одышку. Тень остановилась и вопросительно взглянула на неё. - Пришли... Пришли. Тень не сразу поняла, в чём связь между монстрами и этим местом. Это был заколоченный дом, прогнивший внутри и снаружи, был слышен едва уловимый писк голодных крыс, которые шарились под мусором в безуспешных поисках пищи. - Тут была убита моя дочь, - глухо произнесла старушка. Тень вздрогнула так, будто собеседница ударила её, вложив в удар всю боль и силу своего отчаяния, она обернулась, вглядываясь в лицо, прокручивая фразу в голове. В фразе не было боли, а слёзы крупицами не скатывались по бледным щекам. - А там, - она махнула рукой в сторону леса, который только начинал разрастаться вблизи города, - был убит мой муж... Мой Генрих... Тень непонимающе заморгала, а та лишь усмехнулась, позволяя скупой слезе скатиться до подбородка и упасть в промерзшую землю. - Ты спросила, кто монстры, а я ответила. Монстры не те, кто прячутся в тени. Не те, что ждут восхода луны для пробуждения. Монстров не отличить от людей, но их можно почувствовать. И уличить за содеянное. Поэтому я и стала проводницей заблудших душ, чтобы доказать монстрам, душам, что я - человек...