Грязные игры

Громкий треск. На стене дома появляется довольно сильная вмятиная, что становится заметной после того, как с нее сползает чья-то тушка. Падая на землю, тело пытается подняться, однако, эти попытки почти не венчаются успехом. Кое-как оперевшись на разодранные в кровь руки, девушка пытается встать с земли, что вызывает у нее огромные сложности. Однако, не успевает она проползти так и метра, как ее резко подкидывает в воздух внезапно появившейся под ней волной электричества. Слышится новый вскрик. Когда электрические импульсы исчезают, тело вновь падает на землю, в рыхлый снег, что тут же окрашивается в багрово-алый цвет чужой крови. Пятна переносятся и на белую куртку, меняя ее цвет на красный, растекаясь от капюшона вплоть до середины рукавов. Разводы по всей одежде девушки; ее тело едва ли дышит. Проломленный сбоку череп, разбитые ладони, лицо, ноги в коротких шортах всплошь покрыты огромными синяками и ранениями, осколок чего-то острого застрял в одной из ран, залегши довольно глубоко в плоти. Та же самая белая куртка теперь изорвана в нескольких местах, залита кровью и сплошь покрыта грязью. Снег, постепенно тая в такой горячей обстановке, смывал грязь, после чего она попадала на кровь и смешивалась с ней. Поэтому белая материя сейчас представляла из себя что-то странное, нежели саму куртку. Внутренние системы функционировли отнюдь не нормально. Чувствовались сильные повреждения в грудной клетке, особенно в зоне ребер — было переломано, по крайней мере, три-четыре ребра точно. Не считая пробитой черепной коробки, что немедленно убило бы обычного человека, из строя была выведена малая берцовая кость, вывих локтевого сустава, а так же переломаны фаланги пальцев на левой руке. Девушка просто лежала и не шевелилась, стараясь избежать получение дополнительных болевых импульсов при неверном движении. К едва ли дышащему телу подходит довольно сильный силуэт; красные глаза яростно блестят на белоснежной шерсти, огромный шрам, перекинувшийся через глаз, выступает немного вперед, отличаясь отсутствием шерсти на данном участке лица. Хотя какого лица, это скорее походило на хищную звериную морду с отходящими назад и чуть в стороны рогами, которые начинали загибаться на концах, образуя небольшую «спиральку». Острые клыки выглядывали из-под губ монстра, делая его вид еще больше устрашающим. Особенно придавала грозности огромная серебристая сабля, всплошь обрызганная кровью. Он подошел к девушке, небрежно взяв ее за руку и перекинув через плечо. Раздался очередной негромкий стон, полный боли. Парень не обратил на этого внимания, потащив тело в дом. Он бросил лишь пару слов в сторону девушки: -Надеюсь, хотя бы это отучит тебя спать на посту. Сильной рукой отворив тяжелую дверь, он вошел внутрь. Откинув окровавленную саблю в сторону, монстр прошел вперед, громко захлопнув дверь. Раздался грохот. Девушка была швырнута на диван, так же частично запачканный уже запекшейся кровью. Та снова издала стон и заткнулась, окончательно потеряв сознание. Монстр вздохнул, издав тихий рык. Спокойно подойдя к живому трупу, он сконцентрировал часть магии в руке, приложив ее к груди девушки. Паралельно с этим, его лапа ощупала «бугры», сжимая их. Сверху кто-то довольно заурчал, после чего, отпустив саму «грудь», перенес ладонь в область ребер, нащупывая сквозь футболку душу. Зацепив пальцами слабо бьющееся сердечко, он освободил магию, пустив ее прямо в душу девушки. Раздался еще один протяжный стон, но с неким облегчением. Оставив девушку в таком состоянии истекать кровью и «подлечиваться», монстр пошел очищать от крови свою саблю. Человек продолжил тихо постанывать, медленно регенерируясь. *** Прошло еще несколько дней. Чара вновь расхаживала по лесу города, несмотря на то, что сейчас должна была находиться на своем посту. На лице под челкой был заметен наскоро заросший шрам, рассекающий бровь. Глаз он, однако, не задевал. Вечно грязные каштановые волосы, порванная белая куртка с неотстиранными кровавыми разводами, черная футболка, вечно чем-то забрызганная. На шее — ошейник, сжимающий ее до крови, на ногах — оборванные бурые шорты, бывшие когда-то нормальной длины, но сейчас больше походившие на некое подобие трусов. Чулки, явно не вписывающиеся в общую картину, были так же порванны, ботинки, кажется, единственные были не тронуты. Весь внешний вид Чары вводил ее в образ «плохой девочки» и твердил только одно: «Трахни меня». Этим, кстати, часто занимался ее брат, приходивший весьма в разъяреном настроении. В эти моменты он просто хватал сестру за волосы, швыряя ее головой о пол, и так, давя ногой на череп, заставлял становиться в позу рака. Без особого энтузиазма срывая с нее шорты и разрывая нижнее белье, управляемый одним желанием, Азриэль резко, безжалостно входил в нее, разрывая внутренние стенки эпителия. Неважно, каким способом он ее насиловал, анальным или вагинальным, его цель всегда оставалась одной — развлечься ей, как куклой, как игрушкой. Самой Чаре эта процессия, зачастую, нравилась. С ее пристастием к мазохизму и грязным увлечениям, жестокое изнасилование превращалось в сущую сладость для нее. Хлеставшая из отверстий кровь была для нее кисельной рекой, а дурманющее ощущение огромного горячего стояка во рту, резкое протокновение внуть глотки огромного потока спермы отправляло ее на молочные берега. Обычно, надолго. Чара всегда считала себя мусором, никчемностью, просто…просто шлюхой. Помимо брата, ее «услугами» пользовались некоторые монстры, в чей радиус она попадала. Иногда, ее даже публично насиловали на улицах на всеобщем «показе». Зачастую, мимо проходил ее брат, который тут же забирал Чару. Так он ее и тащил домой, после чего продолжал интимное развлечение сам. Все же, женщин в городе было мало. Почти все занимались проституцией. Чара же проституткой, как таковой, не являлась. По крайней мере, за свои услуги ничего не просила. Не сопротивлялась, позволяла с собой «играться», прокусывать свою грудь, разрывать свои дырочки на куски. Она позволяла проделывать с собой любые манипуляции, они доставляли ей удовольствие, если оно, конечно, заключалось в получении многочисленных повреждений, побоев и переломов. Даже некоторые «клиенты» оказывались довольно буйными. Чара не проститутка. Но имя «шлюха» она вполне заслужила. Чем и гордилась. Очередной раз брат возвращался со службы злым. Он не нашел из подчиненных никого, на ком можно было вынести весь свой гнев. Сегодня никакой добычи, ни одной души. Впрочем, как и всегда. Оставалась лишь одна причина по которой он шел домой, а не на потасовку с правительством — сестра. Хорошенько с ней поигравши, он бы смог попробовать себя расслабить. По дороге к дому Азриэль вновь заметил сестру, к которой начали приставать очередные монстры. Они уже порвали ее бюстгальстер, и принялись сжимать грудь. Пока один развлекался с «холмами», второй начал тискать ее ягодицы; как оказалось, шорты уже давно валялись на снегу, а стринги высоко натягивались вверх третим монстром, чуть ли не разрывая основания филейных отверстий. Увидев, что его цель уже используют левые морды, Азриэль гневно зарычал, идя в гущу событий. Оборванный плащ развевался на ветру, придавая его фигуре безупречный вид. Увидев его, монстры так же досадно начали рычать, кидая уже распростретую девушку в снег, отходили дальше, после чего и вовсе пустились в бег. Никто не рисковал взять то, что принадлежит Великому и Ужасному. Увидев, как монстры удаляются, парень хмыкнул, и довольно заурчал, глядя на почти полностью оголеную сестру. На ней была накинута лишь куртка, опять порванные чулки и ботинки. И стринги, так же оттянутые выше талии. -Это тебе не понадобится, — схватив лапой полосочку нижнего белья, находящуюся между ягодицами Чары, Азриель резко потянул ее к себе, тотчас порвав. Расстегнув ремень брюк, монстр услышал, как те спадают с его бедер, обнажая его стоящий на сестру член. Злорадно ухмыльнувшись, Азриэль переводит взгляд с зада девушки на ее грудь. Подхватив и вздернув ее вверх за относительно небольшие выпуклости, Азриель смог вновь услышать сладостные стоны сестры. -И опять ты отдаешься каждому встречному, сестренка. Пора тебя отучить от этой привычки и дать понять, что твое тело принадлежит только мне, — с этими словами он наживает ее открытым и текущим ртом на свой ствол, резко отпуская ее грудь, заставляя падать, держась только благодаря пенису, туго насадившему ее орально на себя. Да. Он говорил так каждый раз, забиравши ее из центра внимания. Да, она продолжала трахаться со всеми подряд. Да, она была не исправима. Она всем подчинялась. Она обожала, когда с ней грубо обращались, жестоко насаживали, выбивали до потери сознания. Сколько брат не выколачивал из нее дурь, все было бесполезным. Она была неисправима. Схватив Чару за волосы, Азриэль потянул ее вверх, после чего вновь резко кинул вниз, затем снова… Чара мычала, обхватывая член брата языком, танцуя с ним какой-то замысловатый танец, потом разрывая контакт, а после опять. Горячий и твердый, как будто железная сабля Азриеля, его же ствол заставил организм Чары вырабатывать много смазки. Она сочилась из вагины, перемешиваясь с запекшейся недавно кровью, разлагая застывшие клетки тромбоцитов и прочие. Внезапно, ее конкретно опустили. Она медленно сползла по члену, вновь падая на снег. Где-то глубоко во рту чуствовался солоноватый привкус. Нёбо было вспошь разбито железным стояком, Чаре хотелось еще. Она недовольно зарычала от того, что ее сняли. Но Азриэля уже не интересовал ее слюнявый рот. Он остановил взгляд на груди девушки, покрасневшей после недавней «встряски» с ее участием. Выступали гематомы по всей коже, от середины грудной клетки до основания сосков. Уцепившись когтями за эти соски, монстр вновь потянул на себя девушку, после чего отпустил, тут же подхватив ту за ягодицы, сжимая их в своих лапах. Высунув язык, брат начал ласкать им грудь девушки, насильно облизывая ее. Потом медленно расставлять ее ноги в стороны и насаживать хлюпавшей от смазки вагиной на свой агрегат. -Я знаю, это тебя ничему не научит, зато ты будешь знать, как я тебя люблю, сестренка… Резко войдя в вагину девушки, он начал проталкиваться вперед, одновременно с этим облизывая ее холмы языком, пропуская очередную слюну между этими «холмами». Приятные для слуха стоны, крики…как же они расслабляли сознание Азриэля. Очередной раз разорвав плеву девушки, брат кончил в нее, совсем не заботясь о том, что та может забеременеть. Такое не происходило уже года два, несмотря на почти ежедневный интим. Видимо, при первом аборте повредили что-то внутри, и Чара стала бесплодной. Впрочем, брату только в радость. Но он ненасытен. Выходя из одного отверсия, он переключается на другое, поуже и требовательнее. Из вагины Чары вытекает поток спермы Азриэля, падая прямо в снег под ней. Снова входя в анал, монстр проталкивается глубоко вперед, несмотря на то, как там быстро все начинает сужаться, капризничать, а из глотки девушки вырывается наружу новый крик. Хорошая музыка для ушей. Слизывая свою слюну между холмами, Азриэль внезапно проникает в рот сестры своим языком, тут же жадно прорываясь вглубь, слизвая с нёба кровь, борясь с языком девушки. В это же время она буквально «скачет» на нем, то вверх, то вниз. Член брата пробирается в нее как можно глубже. Тот вновь кончает. Кровь вперемешку со спермой вытекает теперь не только из одного отверстия. Наконец, все устройства организма Азриэля покидают тело девушки, а сама она глухо падает в снег. По ее телу разносится новая струя боли, и о черт, как же ей приятно. Она хочет еще, она хочет продолжения, она начинает стонать от нехватки. Но монстр, вытирая свой член ее футболкой, только назад надевает штаны, и, подняв свою саблю, уходит прочь. Она хотела грязных игр. Она их получила. И он тоже.