Несколько причин

Мин Юнги работает в грёбаном аду. Не буквально, разумеется. Но только потому, что директор Бан не тянет на сатану (чаще всего), вокруг не стоит куча котлов, а Юнги тут находится добровольно. В остальном же это Персональный Ад Юнги с кучей фигуральных дьяволов и с одними нефигуральными пластиковыми красными вилами, которые Чонгук притащил на последний Хэллоуин, водрузив на самое видное место в комнате отдыха персонала, прямо над диваном. Вилы, кстати, постоянно падают. Падают, разумеется, исключительно на отдыхающего на диване Юнги. Юнги подозревает, что у вил есть разум – или что их падением на расстоянии управляет кто-то вроде того самого Чонгука, или Тэхёна, или Хосока, или… На самом деле, Юнги вовсе не удивится, если они делают это все вместе. Несколько причин, по которым Мин Юнги устроился в хостел «Омелас»: 1) Деньги 2) Халявное жилье 3) Ему надо как-то заработать на хотя бы ещё один год учёбы в университете Несколько причин, по которым Мин Юнги готов подорвать этот хостел к чертям собачьим: 1) Все 2) Эти 3) Придурки Юнги стоит посреди прачечной и взывает ко всем известным ему богам, умоляя забрать его куда подальше. Что он в этой жизни сделал не так? За что ему это всё? Пена, которая пробирается из сразу четырёх работающих на полную стиральных машин, уже достаёт Юнги до колена, а Чонгук с Тэхёном, больше похожие сейчас на грёбаных йети, покрыты этой пеной с ног до головы. Стоят, естественно, с самыми виноватыми выражениями лиц из всех возможных, хотя Юнги готов поставить всю свою месячную зарплату и альбом эпикхай с автографом на то, что только что они ржали, как два придурка, кидаясь пеной друг другу в лицо. - И что, мать вашу, здесь происходит? – уточняет Юнги, хмуро глядя, как у Тэхёна медленно сползают на подбородок густые пенные усы. Дальняя стиральная машина, захлёбываясь, выдаёт удвоенное облако пены, и, скорбно хрипя, замолкает (похоже, что навсегда). - П… постельное бельё стираем? – заикаясь, предлагает вариант Чонгук, на что Юнги одаривает его Очень-Мрачным-Взглядом, подходя к стене, чтобы вытащить штекеры из розетки. - Хуяйте, - констатирует он, отрубая на всякий случай ещё и сушилки, - Вы что вместо порошка насыпали? - Возможно, я перепутал бутылку ополаскивателя и бутылку жидкого мыла, - уклончиво отвечает Тэхён, - которое как раз нёс для того, чтобы заправлять мыльницы в туалетах. Мы, наверное, пойдём, заправим… - Стоять! - командует Юнги, и Чонгук с Тэхёном, в чьих взглядах всё ещё теплилась надежда на условно мирное разрешение локального конфликта, тут же с поникшим видом отходят от порога, - Пока всю эту херню не уберёте, отсюда ни шагу. Услышу хоть какой-то писк со стороны прачечной, туалеты на третьем этаже будете мыть только вы двое. До скончания веков. Юнги выходит в коридор, мысленно подсчитывая, сколько Бан Шихёк вычтет из его зарплаты за ремонт стиральной машины. За закрывшейся дверью тут же слышится сдавленный смех. Юнги, в принципе, и не сомневался. Несколько причин, по которым Мин Юнги до сих пор терпит Чон Чонгука: 1) Он милый 2) Он даже не закончил школу, и Юнги всё ещё надеется, что у Чонгука есть шанс вырасти в нормального человека Несколько причин, по которым Мин Юнги до сих пор терпит Ким Тэхёна: 1) За убийство предусмотрено уголовное наказание (и это расстроит Чонгука) 2) И, возможно, он тоже милый. Но Юнги этого не признает. - Что это вы тут таскаете? – спрашивает Юнги, глядя на вторую по счёту картонную коробку в руках Чимина, и ещё одну у Хосока. - Без понятия, - пыхтит Хосок, затаскивая коробку в сторону кухни. - Молоко, - отвечает Чимин, пытаясь пройти за ним, и едва не споткнувшись о выставленную прямо перед ним ногу Юнги. - Какое ещё молоко? Сколько тут вообще? - Двадцать литров, - говорит Чимин, невинно хлопая ресницами, - А что, в списке покупок было не так? Юнги готов биться головой об стену, потому что в списке покупок однозначно было всё не так. - Может, посмотришь в списке? – предлагает он ехидно, отбирая ящик, чёрт побери, молока. - Я его потерял, наверное, - обезоруживающе улыбается Чимин, - но точно помню, что там чего-то было двадцать. И молоко. По расчётам Юнги, гости выпивают около двух литров молока в день, а в холодильник вместится бутылок восемь-девять, бутылка молока стоит около трёх тысяч вон, так что всего вылетит в трубу (в прямом смысле) около… Да, в этом месяце точно можно забыть о новых наушниках. - Мыть туалеты, - вздыхает Юнги, мотнув головой в сторону лестницы, - на третьем этаже. Бегом. - Там уже Чонгук и Тэхён моют, - обречённо замечает Чимин. - Значит, на втором. «Чего-то там двадцать. И молоко», - передразнивая, повторяет про себя Юнги. Погодите, а чего там должно было быть двадцать? - Пак Чимин! Сколько ты купил риса? - Я уже ничего не слышу, хён! Я мою туалет на втором этаже! Несколько причин, по которым Мин Юнги до сих пор терпит Пак Чимина: 1) Всё, что он творит, он творит без злого умысла. Скорее всего. 2) По какой бы то ни было причине, он нравится гостям Юнги разваливается на диване в комнате отдыха, косясь на висящие сверху вилы, чтобы не пропустить момент, когда они в очередной раз решат приземлиться ему на макушку. - Я работаю в аду, - мрачно озвучивает он главную мысль последней недели, - а вы все демоны. Которые методично лишают меня кровно заработанных. - И кто из нас тебя жарит? – гыгыкает Намджун, и словив «Блин, серьёзно, чувак?» взгляд Юнги, продолжает, - О, да ладно, нормальная же шутка, а! С каждым годом Юнги всё меньше понимает, как в такой умной голове могут рождаться столь тупые шутки, но Намджун не перестаёт удивлять. - Просто в каждом Омеласе должен быть козёл отпущения, чтобы остальные были счастливы, - сообщает он. - Даже не знаю, хочу ли понимать, о чём ты. - Урсула Ле Гуин? Уходящие из Омеласа? - Это вообще переведено на корейский? – вздыхает Юнги, закрывая глаза и потягиваясь. Кончики пальцев едва ли коснулись вил над головой, но этого, видимо, вполне хватило, чтобы они сорвались вниз, приземлившись прямо на макушку Юнги. Намджун честно сдерживается, но Юнги слышит даже сквозь звон в ушах, как он бессовестно давится смехом. И жуткий грохот – сразу после. - Скажи мне, что это не телевизор, - обречённо просит Юнги. - Это не телевизор, - послушно повторяет Намджун. Юнги открывает глаза – телевизор лежит прямо рядом с журнальным столиком, и над всем этим великолепием возвышается Ким Намджун собственной убийственной персоной. - Ладно, это телевизор. Но он сам, честное слово. - Ты, блять, серьёзно? Несколько причин, по которым Мин Юнги до сих пор терпит Ким Намджуна: 1) Его слушаются все идиоты из этого грёбаного коллектива 2) По какому-то недоразумению, он лучший друг Юнги Юнги слышит паникующее «Намджун-хён-или-хоть-какой-нибудь-хён» Чимина с первого этажа даже из номера на втором, который он как раз подготавливает к заезду гостей. Откуда-то доносится «Я иду» Хосока, так что Юнги (относительно) спокойно продолжает запихивать подушку в наволочку, надеясь, что на этот раз всё обойдется как-нибудь без него. Не обойдётся – тут же понимает он, услышав громогласное «Велком» хосоковым голосом. И где, интересно, шляется в такое время Намджун? Юнги бросает подушку и спускается, проклиная день, когда почему-то решил, что работать в хостеле – вполне себе хорошая идея. У ресепшна стоит в полной растерянности семейная пара иностранцев, эмоционально выступает Хосок, и - в качестве восхищенных этим зрелищем зрителей - присутствуют Чимин и Сокджин. - Сорри, сорри, ай донт спик инглищ, бат проходите! Как-там это по-английски… Гет даун? Гет аут? - Get out? – недоумённо переспрашивает пожилой мужчина, показывая на дверь. - Йес. Гет аут, только воооон в ту сторону, - сияет Хосок, кивая в коридор, - Гет аут! Энд вэйт гай, который спик инглиш вери велл! - Хён, ты так хорошо говоришь по-английски, - восхищается Чимин. - Ага. Охуенно, - комментирует Юнги, наблюдая, как пожилая пара, тихо переговариваясь, пытается выйти из хостела, и буквально в дверях их ловит вернувшийся откуда-то с улицы Намджун. Вечером, когда Намджун с выражением читает отзыв в жалобной книге, а Чонгук и Тэхён, не удостоенные чести присутствовать при этом прекрасном выступлении полиглота с мировым именем, ржут, как не в себе, Юнги, глядя на несчастное лицо Хосока, думает, что, наверное, возьмёт вину на себя. В конце концов, не в первый раз. Несколько причин, по которым Мин Юнги до сих пор терпит Чон Хосока: 1) Иногда он бывает нормальным 2) В остальное время по сравнению с ним кажется нормальным даже Тэхён Юнги уже предчувствует очередную задницу, когда сталкивается в коридоре с Чонгуком, несущим кучу съестных ништяков в комнату отдыха. И, естественно, не зря. - Сокджин-хён проводит ревизию холодильника для гостей, - объясняет радостный Чонгук, потягивая через трубочку банановое молоко, - Возьмешь что-нибудь? - Даты отъезда хоть проверили? – Юнги, сомневаясь, смотрит на всё это богатство, пока Чонгук с разбегу падает на диван. Вилы, конечно, остаются висеть на своём месте. (Юнги бы ими прибило ещё на подлёте). - Наверное, - легкомысленно отвечает Чонгук, и Юнги, ведомый плохим предчувствием, следует на кухню. Там его встречает полностью опустошённый холодильник для гостей и зарывшийся в кучу пакетов на столе Сокджин, который уже уминает какой-то бутерброд. - Хён, - просит Юнги, - просто скажи мне, что ты смотрел на дату отъезда, прежде чем всё это съесть. - Там целый мешок от парня, который съехал в этот вторник, - отвечает Сокджин, протягивая пакет с биркой, - и ещё по мелочи от других. Хочешь молочка? - У меня целый холодильник молока, спасибо Пак Чимину, - вздыхает Юнги, вглядываясь в надпись на бирке. Номер, дата выезда – и правда, этот вторник – и китайское имя снизу. А это не тот ли китаец, что заезжал пару месяцев назад, и затаривался в тот же день продуктами наперёд? - Хён. Ты посмотрел сроки годности? Сокджин завис, не донеся бутерброд до рта, и после пристально в него вглядевшись: - Думаешь, стоило? - Определённо, - бормочет Юнги, - Надеюсь, мелкие догадались глянуть. - Может, пронесёт? – задумчиво говорит Сокджин, крутя в руках упаковку ветчины в поисках сроках годности. - Может, и пронесёт. Только Юнги не уверен, что в положительном смысле. И, естественно, оказывается прав. Несколько причин, по которым Мин Юнги до сих пор терпит Ким Сокджина: 1) Родители учили Юнги уважать старших 2) В случае его смерти Юнги придётся самому готовить завтраки гостям Директор Бан со слишком явной иронией вздыхает, выслушивая покаяние Юнги в сломанной стиральной машинке, превышенных расходах на продукты, недовольной паре иностранцев, и, да, разбитом в комнате отдыха телевизоре тоже. Совершенно случайно. Больше не повторится. Вычтите, пожалуйста, из моей зарплаты. - Вас послушать – так вы это всемером делали. Чонгук вот, например, ради оптовой закупки молока даже школу прогулял, а Намджун – ты не поверишь – совершенно забыл английский язык. И самое главное все шестеро, как один, говорят, что именно Мин Юнги тут совершенно не при чём. - Врут, - убедительно отвечает Юнги, - Покрывают. Бан Шихёк кивает – как скажешь, едва при этом сдерживая улыбку. И, зная директора, кажется, зарплата всех семерых всё же ждёт в полном объёме. - Тяжело тебе? Хочешь, устрою тебя в Тэгу? В крупный хостел. Там, говорят, уже несколько лет всё совершенно без происшествий. Юнги, конечно, хочет. В Тэгу родители, брат и школьные друзья, и Юнги, если честно, немного скучает. Но, если подумать, в хостеле «без происшествий», пусть и в Тегу, скучать он будет намного больше. Несколько причин, по которым Мин Юнги всё ещё работает в хостеле «Омелас»: 1) Чон Чонгук 2) Ким Тэхён 3) Пак Чимин 4) Ким Намджун 5) Чон Хосок 6) Ким Сокджин 7) Юнги не уверен, что хостел выдержит первые шесть причин в его отсутствие.