Впусти их.

      Сегодня в Лондоне было холоднее, чем обычно. Наверное, поэтому мужчина, идущий по улице, сильнее запахнул свое пальто и опустил руки в карманы. Шел мелкий снег, который мешал обзору. Знаете, такой снег еще лезет в глаза, отчего становится жутко некомфортно? Эти снежинки оседают на одежде, волосах и ресницах… сейчас в Лондоне был именно такой снегопад, а ведь это только конец осени. — Шерлок! — знакомый голос разрезал тишину, которая прежде нарушалась лишь звуком шагов мужчины. Детектив обернулся слишком резко, не в силах поверить, что услышал этот голос. — Я бегу за тобой уже метров пять, — женщина окончательно нагнала его. Она остановилась, чтобы перевести дыхание, и улыбнулась. — Мэри? — он действительно не мог поверить, что она решила прийти. Почему сейчас? Почему не пришла раньше? Почему именно тогда, когда смирился с её смертью? — Ты так смотришь на меня, будто не рад видеть, — Ватсон еще шире улыбнулась. Её рука осторожно легла на плечо мужчины и стряхнула оттуда снег. — Я… я просто не ожидал. Джон уехал и… — И вот я здесь, чтобы помочь тебе с делом! — радостно обрывает его она. Кажется, что Мэри никогда не теряла оптимистический настрой. Даже сейчас, когда сам Шерлок Холмс был угрюм и сосредоточен, она улыбалась. Да, правильно, так улыбалась только она, именно такой он её помнит. — Почему только сейчас? — упавшим голосом спросил Холмс, наконец, поднимая взгляд своих глаз на нее. — Потому что тебе нужна моя помощь лишь сейчас, — спокойно отозвалась она. — Я хочу услышать все подробности дела, так что рассказывай. — Ты и так все знаешь, ты ведь в моей голове, и ты… — Тихо! Замолчи, не хочу больше слышать хоть слово об этом! — она резко отстранилась, делая несколько шагов назад. Кажется, снегопад усилился. — Тебе нужно выговориться, и я здесь, чтобы выслушать тебя. — Тебе не холодно? — он все еще относился к ней так, будто она жива, будто она и правда могла помочь с делом. — Нисколько, — на ее лице снова появляется улыбка. — Почему именно снег? Я ведь люблю лето. — Ты всегда ассоциировалась у меня со снегом. — Почему? — этот вопрос остается без ответа. Детектив лишь пожимает плечами, и они начинают идти вперед. — Да, Мэри, да, я запутался. Я не знаю, что мне делать. — Я ведь сказала тебе. Ты должен спасти Джона, понимаешь? — Мэри вдруг встала перед ним. Ее руки оказались на его плечах. А затем ее рука осторожно подняла его лицо, чтобы он посмотрел на нее. Никогда еще в глазах Шерлока не было столько боли. — У тебя теплые руки, — подмечает Холмс, вызывая у своей спутницы очередную улыбку. — У тебя всегда были теплые руки. — Говорят, что холодные руки у людей с большим сердцем. Видимо, это не про меня. — Чушь! Ты самая добрая и милая женщина во всем мире, ты заслуживаешь жить. В отличие от меня… — Шерлок опускает голову, не в силах смотреть ей в глаза. — Я должен был умереть, не ты. Почему ты это сделала? Зачем спасла? — Твоя очередь уже прошла, забыл? — усмехаясь, спрашивает она. — Ты должен жить, ты должен спасти Джона. Меня уже не спасти, а его еще можно. Сделай это ради меня, Шерлок. — Спасти Джона ради тебя? — Ради себя самого. Живи, просто живи, я тебя прошу, — Ватсон притягивает его к себе, крепко обнимая. Теперь Шерлок чувствует, что она вся горячая, словно огонь. Она как его свет в конце туннеля. — Живи и ради них. — Кого? Я нужен только Джону. — Неправда! — женщина снова отходит, и в её глазах горит злоба. — Ты, как всегда себя недооцениваешь, ты нужен всем. Они тебя любят, Шерлок, позволь им помочь. Ты только и делаешь, что отталкиваешь их. — Кого? — Молли, — когда Мэри сказала это имя, что-то заставило Шерлока поморщиться от боли. — Что ты сказал ей в прошлый раз? Сколько раз она приходила к тебе и просила впустить? Сколько часов кричала, говоря, что ты не один так переживаешь мою смерть? Сколько раз умоляла тебя поговорить с Джоном? И ты прекрасно знаешь, что она не раз ругалась с ним, когда умоляла его быть благоразумным. И что ты сделал, когда впустил ее? Правильно, стоило ей прикоснуться к тебе, как ты тут же прогнал ее и сказал не возвращаться! Чертов идиот! — миссис Ватсон уже кричала, буквально срывая голос. Она была его здравым смыслом. — А миссис Хадсон? А твой брат? А Грег? Я могу еще долго говорить о них, но ты и сам все знаешь. — Я идиот, Мэри, и я это знаю. Но я не прощу себе это никогда. Думаешь, Джон простит? Нет! — Ты даже не пытался! — фыркает она. — Это невозможно, и ты знаешь это не хуже меня, — он снова оказывается в ее объятиях. Только теперь Холмс приобнимает ее в ответ. — Мне надо идти, Шерлок. — Нет, не уходи. Останься. Я так долго хотел с тобой поговорить… — Впусти их, Шерлок, просто впусти. Позволь им разделить это горе с тобой. Так будет проще всем. — Нет, Мэри… — Ты мне так нравишься, Шерлок, я ведь тебе говорила? — Мэри утыкается ему лицом в плечо, а Шерлок вдыхает такой знакомый запах. — Да, и не раз. — Шерлок! Шерлок, прошу, впусти меня! — детектив резко открывает глаза. Конечно же, он не на улице, и за окном нет никакого снега. Он у себя в квартире, сидит в своем кресле. Всё же, чертоги — вещь весьма полезная, хотя порой они причиняют неприятные ощущения.       Холмс оглядывается по сторонам, пытаясь понять, кто его звал. Неожиданно за дверью начинают раздаваться всхлипы. — Ты… прости меня, я не хотела тебе навредить… Джон сказал, чтобы я уходила, но это ничего, мы помиримся. Ему понадобится моя помощь рано или поздно. — когда Молли не могла достучаться до Шерлока, она всегда садилась на пол и опиралась спиной о дверь. О, Хупер, если бы ты знала, сколько раз он садился к этой двери с другой стороны и слушал тебя! — Я хочу поговорить с тобой, Шерлок. Мы все в одной тарелке. Мэри была и моей подругой тоже! Нам всем тяжело, и если ты впустишь меня, то я…       Дверь резко открылась, и Молли непонимающе подняла взгляд. — Входи, — девушка подняла на него заплаканные глаза. Она с трудом верила в происходящее. — Молли, мне нужна твоя помощь, ты права, а я просто… — Заткнись! — он не успел ничего понять, когда оказался в ее объятиях. Теперь он не оттолкнет ее и не выгонит. Шерлок неуверенно обнял девушку, впуская ее к себе в душу, позволяя ей разделить с ним его боль. Мэри права, вдвоем будет проще.       После этого, Холмс будет обязан спасти своего друга, любой ценой. Спасти, пока не стало слишком поздно.