Воспоминания жгут душу

Жизнь охотника не так проста, как думается, и мне это известно. Эти воспоминания жгут мою душу, но дарят ощущение лёгкости, и скоро всё кончится. Я знаю это. Чувствую. Утро для нас двоих наступает слишком быстро, так как почти всю ночь мы с Дином занимались любовью. Не сексом, а именно любовью. Многие бы, узнав о том, что знаменитый охотник на нечисть — Дин Винчестер, почти всё свободное от охоты время проводит со своей женой, не поверили бы и лишь посмеялись. Но это было так. Недавно мы с Дином расписались, и свадьба была, и белое платье, и счастье, но только в тихом семейном кругу, так как приглашать ни мне, ни Винчестерам, было особо некого. Были только мы трое, но это было самым счастливым мгновением! Мы прекрасно понимали, на что идем, и что мы охотники, и нам, вообще-то, не положено заводить семьи, ведь никогда не знаешь, когда тебя настигнет смерть и какой она будет — быстрой или мучительной? Но мы плевали на эти запреты, и вот уже месяц как я гордо ношу фамилию Винчестер. Дин предупреждал, что тот, кто носит эту фамилию — проклят, пытался меня убедить жить так, как и раньше, но когда понял, что я отступать не собираюсь, лишь улыбнулся и прижал к себе теснее, увлекая в нежный и долгий поцелуй. Что же, в этом раунде победила я, мы скромно отметили такое событие, как свадьба, а после брачной ночи с Винчестером-старшим, Сэм разбудил нас вестями о том, что нашёл дело, и нам некогда нежиться в кровати, а пора спасать мир. Естественно, с ним никто не спорил, мы быстро собрались, позавтракали, и поехали на неизменной машине Дина — импале 1967 года. Если в этом мире и была машина лучше нашей старушки, то покажите мне её, и я разнесу её на железяки, чтобы наша машина вновь была самой первой и самой лучшей. Вспоминая эти счастливые моменты, я улыбаюсь. В нашей жизни было много всякого, и горе, и страданий, и счастья… Каждое испытание, услужливо подкинутое судьбой, лишь укрепляло нашу крепкую семью. Дин, как мог, заботился обо мне и о младшем брате, Сэм не давал нам скучать, охота не давала раскиснуть и покрыться пылью семейной бытовой жизни, а ежедневные приколы не позволяли нам забывать, что мы тоже люди, и мы имеем право на счастье. Интересно, когда в мире наступит мир без нечисти? Я однажды задала такой вопрос парням, пока мы ехали в Пенсильванию охотиться на вервольфа, и у нас началась дискуссия. Сэм утверждал, что такое маловероятно, и что всегда будут демоны, ангелы, другие твари, ведь именно они поддерживают наш баланс во вселенной «зло-добро», а Дин говорил, что если вдруг настанет такой момент, когда монстры кончатся, то ему тоже нечего будет делать в этом мире, так как единственное, что он умеет превосходно делать — убивать кровожадных тварей и защищать людей. Не помню, когда ещё старший охотник был так серьёзен, но после того, как мы завалили кровожадного и когтистого недруга, Сэм сразу уехал в мотель, сказав, что слишком устал и ему необходим отдых и горячий душ, а мы с Дином долго гуляли по ночному городу, говорили о многом, держались за руки, целовались в каждой подворотне, как подростки… Дин много рассказывал мне об их с Сэмом в детстве, об отце, о маме то, что помнил, как он после её смерти заботился о маленьком Сэмми, и что старался продлить его детство, но упрямый младший братишка не любил его слушаться и всегда настаивал на своём, получая ту или иную информацию… Каждый раз, слушая новую историю, я невольно задумывалась о том, каким будет отцом Дин. Понимание того, что нам нельзя заводить детей, уходило на второй план, когда я думала о маленьком зеленоглазом малыше на руках у Дина, так похожего на своего папу. Да, это было моей самой заветной мечтой, но я так боялась заводить эту тему, что Дин разозлится, и тогда эта мечта навсегда покинет меня, оставляя лишь слабую надежду на случайную беременность, так как Винчестер-старший всегда был аккуратен во время секса, использовал или презерватив, или кончал не в меня. Я как-то пыталась поговорить с ним об этом, но он лишь игнорировал меня, пока я не перевела разговор в другое русло, и уже тогда было понятно, что тема о детях запрещена… Иногда мы ехали в молчании, а Дин даже не включал свою любимую музыку, Сэм ничего не говорил до тех пор, пока мы не приедем в очередной мотель и не разойдёмся по отдельным номерам, так как в такие дни мы с Винчестером ругались в пух и прах, и, в основном, причиной было то, что я хотела быть наживкой для какого-либо монстра, а Дин не позволял мне этого, и тогда приходилось придумывать новый вариант, на который мы тратили кучу времени, а в самый разгар охоты, я просто делала так, как хотела, используя себя в качестве корма, мы убивали нечисть, и потом я получала такой нагоняй, что дело доходило чуть ли не до развода. И всё равно я знала, что не смогу прожить без Дина ни секунды, и что он меня никуда не отпустит, просто прижмёт к себе так крепко, что кости затрещат, и тогда нас ожидает страстная ночь примирения, в которой он оторвётся на мне по полной. Обычно, Дин любил быть сверху, но нередко позволял мне эту вольность, разрешая тогда делать с ним всё, что я хочу, кусать его соски, облизывать их и оставлять засосы на его теле, словно хотела сказать, что этот мужчина только мой и я никому его не отдам. Даже когда он был пьян, я не оставляла его одного и ждала, пока он снимет стресс с бутылкой дешёвого виски, позволял мне увезти себя в мотель, помогал, но, в основном, мешал раздеть его и уложить в кровать, а потом прижимал меня к себе и шептал, что никогда и никому не отдаст… Все эти воспоминания сейчас проносились у меня в голове, так ярко, так, словно это было только вчера. Говорят же, что перед смертью проносится вся жизнь. Мы — охотники, и нам известно, что такие, как мы, живём недолго. И сейчас я лежу, истекаю кровью после того, как демон ударил меня клинком в живот, чтобы таким образом за что-то отомстить Винчестерам, оставляя одну в тёмной и холодной комнате. Я знала, что мне осталось недолго, и понимала, как хотелось бы увидеть в последний раз любимого охотника, чтобы посмотреть в его зелёные глаза и подумать о том, что он был бы хорошим отцом. Но, видимо, не судьба. Жизнь покидает меня слишком быстро, с каждой секундой вытекая кровью из моего тела на грязный пол, смешиваясь с пылью и образуя чёрно-красное пятно. Что же, быть охотником — значит спасать жизни людей, рискуя своей собственной жизнью. Может быть, так и суждено братьям Винчестерам быть вместе, чтобы в импале были только они вдвоём. Кто его знает? Мне не дано этого узнать.