Конечная

Этим утром было тихо. Очень тихо. Оглушающее тихо? Прям как тогда. Понедельник. Очередной. Тот самый день, который никто не ждал, тот самый день, чьё наступление всегда казалось чем-то ужасным и до безумия нежеланным. Хосок поднялся не сразу, минут пять он просто повалялся в постели. Так не хотелось куда-либо идти, хотелось просто остаться дома. Хотелось дальше продолжить сон, из которого резко вывел громкий звонок будильника. Аппетита особо не было, да и холодильник опять стоял пустым. Иногда парень вообще не понимал, зачем он ему нужен. Хосок просто выпил быстрорастворимый кофе. Пальцы сжимали кружку с обжигающим горло напитком. Хосок устало смотрел на старенькую кружку. Кажется он её купил, когда только переехал сюда. Года три назад? Или даже больше. Парень вообще не помнил, сколько уже живёт в этой квартире. И именно из этой кружки всегда пил Тэхён. Вообще выбора у него и не было. Просто Хосок не разрешил брать свою, а всего кружек было две. Зевая и со всех сил борясь с сонливостью, Хосок вышел из квартиры. На улице было тепло. Блеклое утро в самом конце осени. Пока парень ехал до работы, в его мысли вновь вторгся Тэхён. Сколько уже прошло времени? Около полугода? Может больше? Хосок совершенно потерял счёт времени, он даже с трудом мог вспомнить, какое сегодня число. После той встречи в автобусе Тэхён остался у Хосока на две ночи. Две прекрасные ночи. Просто потому что Тэхён был рядом, потому что Хосок мог обнимать его. Потому что утром они могли говорить о всякой чепухе, толкаясь на кухне. А потом, дожаривая яичницу, Хосок вспомнил, что должен был ночью закончить отчёт. — И что теперь ты будешь делать? — взволнованно поинтересовался Тэхён. Хосоку пришлось звонить начальнику, врать, что он работал ночью, но не успел всё закончить и просить ещё немного времени. На него были злы — парень чувствовал это, но закончить до обеда всё же разрешили. Но только до обеда, иначе последствия будут ужасными. Тэхён молча устроился на диване, пока Хосок, сидя за компьютерным столом, что-то высчитывал. Хосок выглядел сосредоточенным, Тэхён внимательно следил за ним не в силах отвести взгляд. Ему было спокойно. Ему нравилось просто находиться рядом с Хосоком, видеть его, как тот трёт уставшие глаза, слышать, как он стучит по клавиатуре, как недовольно негромко стонет, когда в очередной раз ошибается. — Хочешь помогу? — Тэхён поднялся и подошёл к парню, который устало опустился на стол. Он работал без перерыва уже больше трёх часов и спал ночью очень мало, поэтому сил осталось совершенно немного. — Иди кофе выпей, я пока поделаю, — положил руку на плечо и слегка сжал. — Только объясни, что нужно. — Нужно среднее посчитать, — Хосок указал на таблицу, Тэхён кивнул. — Потом здесь посчитать, видишь, как я делал? — Ага, — вновь кивнул, всё казалось простым, только чисел было очень много. — И всё? — Да, — парень поднялся и принялся разминать тело. — Я могу… — Всё нормально, — Тэхён сел на его место. — Ты устал, передохни. Дела у парня шли хорошо, работалось быстро. Хосок вернулся с кухни и устроиться на том самом месте, где до этого сидел Тэхён. Парень лёг, но диван был слишком маленьким. — Ты останешься сегодня? — Хосок очень хотел услышать «да». И он услышал. После того, как работа была закончена, и начальник её одобрил, заявив, что Хосок может быть свободен, Тэхён предложил сходить куда-нибудь пообедать, или поужинать. Вообще, до ужина было ещё совсем рано, а обед успел пройти. Решили выбраться из дома ближе часам к шести, Тэхён поинтересовался, чем они будут заниматься всё это время? Хосок лишь поднялся с ковра и сел на диван около Тэхёна. — У меня есть предложение, — хитро улыбнулся и потянулся за поцелуем. Он скучал. Тэхёна не хватало. Хосок не мог сказать, чего именно ему не хватало, просто без Тэхёна было как-то не так. И лучше всего он понимал это тогда, когда наконец оказался рядом с парнем. Когда мог касаться его, обнимать, жадно целовать. Когда руки могли скользить по спине, когда Хосок стягивал с Тэхёна футболку. Когда расстёгивал его джинсы и старался как можно скорее снять и их. Когда подставлял своё тело под горячие ласки. Когда закрывал глаза и отдавался полностью этим сводящим с ума чувствам. Когда Тэхён что-то тихо шептал ему на ухо. Хосок не разбирал слов, он просто хотел, чтобы Тэхён не останавливался, чтобы он продолжал, чтобы он всегда был рядом с ним. Когда громкий стон сорвался с губ Хосока. Когда Тэхён с силой продолжал сжимать его плечи. Когда тяжело дыша, он ложился рядом с Хосоком. Когда Хосок обнимал Тэхёна. Когда дотрагивался губами до влажного лба. Когда он хотел сказать, что любит. Но почему-то всё же не произнёс эти слова. Они бешено стучали в голове, но голос отказывался воспроизводить их. Когда Тэхён почти заснул в объятиях Хосока. Именно тогда Хосок понимал, как же ему всё-таки не хватало Тэхёна.

***

Хосок сидел напротив, Тэхён внимательно следил за ним. — Я не могу есть, когда ты смотришь на меня, — парень потянулся за мясом, но ему пришлось остановиться и одёрнуть руку. — Ты красивый, знаешь? — А что, если я отвечу, что знаю? И вновь вместо ответов одни вопросы. Тэхён завернул самгёпсаль в салат и протянул его Хосоку, тот смутился и, поблагодарив, принял. Тэхёну нравилось видеть Хосока счастливым, даже если радость он испытывал всего лишь из-за кусочка мяса. Тэхён хотел сказать об этом, но почему-то не смог. Он не привык делиться чем-то сокровенным, и именно все те чувства, которые он испытывал к Хосоку, являлись таковыми. Они должны оставаться тайными. Он всегда всё держит в секрете. Можно ли сказать, что и его жизнь один большой секрет? — Тэхён? — Хосок негромко позвал. — Сядь ко мне. Пододвинулся, освобождая больше места для парня. — Зачем? — Просто. Стоило Тэхёну опуститься около Хосока, как он почувствовал нежное прикосновение к руке. Тэхён вздрогнул от неожиданности и слегка смутился, когда Хосок переплёл их пальцы. Тэхён посмотрел на Хосока, тот лишь улыбнулся ему. В небольшом зале пахло жареным мясом, которое шумело на гриле. За соседними столами большие компании громко смеялись, чокаясь стопками с соджу. Но главное, что под столом Хосок сжимал руку Тэхёна. Нежно, аккуратно. Может ли это быть счастьем? По крайней мере, Тэхён был счастлив как никогда именно в этот самый момент. Было так хорошо. Одеяло мягкое, объятия Хосока тёплые, его дыхание тихое, в комнате темно. Может они так расслабились из-за того, что немного выпили. А может они были просто пьяны друг от друга. И скорее второе, ведь Тэхён сделал всего глоток соджу, а чувствовал себя он самым счастливым человеком на планете. — Вообще я не люблю, когда трогают мои волосы, — тихо прошептал Хосок, Тэхён поспешил одернуть руку, которая лежала на голове парня. — Но мне очень нравятся твои прикосновения. И как-то постепенно молчание сменилось разговорами о том, кто что любит, и что, наоборот, совершенно не нравится. — Меня бесят люди, которые плюют на себя ради других, — разговор о всякой чепухе резко начал наполняться серьёзностью. — Что ты имеешь в виду? — Хосок сильнее прижался к Тэхёну, парень поправил немного сползшее одеяло. — Предположим, кто-то из семьи болеет, серьёзно, и узнаётся это неожиданно, — голос звучал приглушённо, а вместе с темнотой в комнате это всё создавало пугающую атмосферу. — И есть ещё кто-то, кто поступил в столице в университет, он учится, он медленными шагами идёт к хорошей жизни. Кажется, что ещё несколько шагов, и можно оставить эту жизнь в нищете далеко позади, что теперь всё точно изменится. Хосок слушал затаив дыхание. — А потом он узнаёт, что его сестра серьёзно больна, ей нужны дорогостоящие операции, тонна лекарств, которые стоят целую кучу денег. И этому кому-то приходится устраиваться на тяжёлую работу, надрывать своё здоровье, не спать ночами, толком не есть, беречь деньги и отправлять их матери, чтобы та могла платить за лечение. Но этого не хватает, этого совершенно ни на что не хватает. А этот кто-то всё работает за мизерную зарплату и как-то пытается продолжать учиться. Но ничего не выходит, и тогда он решает оставить университет, чтобы полностью посвятить всё своё время работе. Голос Тэхёна невольно начал дрожать, а Хосоку захотелось обнять парня сильнее. — Но всё равно ничего не получается, а сестре всё хуже. И это пугает. И полное отчаяние от того, что ты пытаешь помочь, но толку от этого никакого. А потом один знакомый узнал обо всей этой ситуации и рассказал об одной работе. Говорил, что платят там очень хорошо, но работа не самая приятная, даже можно было сказать «грязная». Но было как-то всё равно, в голове отпечаталось лишь «платят много», это было тогда главное. И этот кто-то соглашается. Хосок заметил, что иногда Тэхён забывает, что рассказывает про «кого-то», но потом словно вспоминает и продолжает говорить про него. — Но кто-то слишком поздно понимает, что отсюда уже нельзя выбраться, что теперь он просто ничто. У него больше нет своей жизни, нет своих желаний, каких-то чувств, что уж говорить про тело. И уйти никуда нельзя, остаётся лишь ждать, чтобы тебя выкинули, чтобы ты просто надоел. И ты почему-то, как по закону подлости, совершенно не надоедаешь. Но, да, деньги получаешь большие. Кому-то всего лишь пришлось удовлетворять извращенские желания. Но кто-то привык, привык ко всему. А мать спрашивала, откуда столько денег, а кто-то отвечал, что хорошая и работа и помощь друзей. А мама радовалась, какие у сына хорошие приятели и гордилась тем, какой он молодец. Тэхён ненадолго замолчал, переводя дыхание после долгого рассказа, и продолжил. — А потом однажды этого кого-то всё же выкидывают, но тут же подбирают. Но второй, к кому этот кто-то попал, оказался куда лучше первого. Первый любил приглашать к себе друзей, связывать, бить, засовывать в задницу всякую хрень. Короче, издеваться он любил. А второй, дедуля, просто любил смотреть, как этот кто-то дрочит. Но помощь от него была большая, помог сестре сделать первую операцию. И добрее он был, и позволял многое, и времени много не занимал. Звал к себе по средам и субботам, и всё. Голос Тэхёна зазвучал как-то спокойнее, словно у него были какие-то приятные воспоминания? — Но потом дедуля умер, а позже первый вновь вспомнил про кого-то, а кто-то тогда уже успел встретить человека, который стал казаться ему дорогим. Может он влюбился? Кто-то боялся, что всё будет повторяться, а он не хотел вновь чувствовать боль. И тогда его послушали. Просто секс, для «особых» желаний уже успели найти кого-то другого и по секрету признались, что новенький куда круче. А сестре всё становилось хуже, операция помогла ненадолго, вновь начались ухудшения. А позже, когда этот тупой кто-то приехал к матери, он узнал, что сестре осталось совсем немного. И нужно было ему тогда так мучиться? Был ли в этом хоть какой-то смысл? Хосок молчал, он не думал, что Тэхёну нужен какой-либо ответ. — А от всех этих проблем, под названием крутые богатые мерзкие мужички-извращенцы, никуда не денешься. От них не уйдёшь, не убежишь, остаётся лишь ждать, когда ты станешь совершенно ненужным. И из-за этого тупой кто-то не может быть с любимым человеком. И стоило всё таких потерь? Вот таких людей, малолеток, думающих, что их долг спасать мир, что они обязаны это делать, что они должны жертвовать собой ради других, а потом рассказывающих свои сопливые, никому ненужные истории, я ненавижу больше всего. — А я люблю тебя, — тихо прошептал Хосок после того, как Тэхён замолчал.