Привычка

Сакура была не из тех, кому можно промыть мозги, но слова учителя, сказанные в одну из её бессонных ночей, заставили девушку задуматься. Какаши прав — она сама творец своего счастья. И разве стоят годы ожиданий того, чтобы лишь получить в ответ недовольный взгляд? Если уж Саске не нужна его собственная жена и дочь, то почему бы не найтись человеку, который будет любить их как самого себя? Но Сакура боялась. Боялась перемен, боялась стать окончательно никому не нужной, боялась чужого осуждения. Да и не известно, когда Саске объявится в следующий раз? Может это случится только через год? Не поставит же она точку вот так, даже не поговорив с мужем напоследок? Это решение было слишком тяжёлым, в какой-то момент Сакура начинала снова утешать себя, уверять, что её семейная жизнь с Учихой ещё может быть счастливой, что всё это — временные трудности. А потом вспоминала годы, проведённые в одиночестве, в отсутствии какой-либо взаимности, и здравый смысл подсказывал, что ничего не изменится. Прошло несколько недель, и к огромному удивлению Сакуры Саске пришёл снова. Был поздний вечер, Сарада гостила у дедушки с бабушкой, Сакура заваривала чай на кухне, когда услышала, как отворилась входная дверь. Выглянув в прихожую, Сакура остолбенела. Увидеть Учиху в этот вечер она никак не ожидала. Он заметил её сразу же, но даже не поздоровался. Снял обувь и направился к кладовой, где лежало его барахло. У Сакуры снова перехватило дыхание, к этой встрече она была ещё не готова, ещё не успела как следует обдумать свои действия. Решение пришло к ней быстро: она даст Саске последний шанс на исправление. Если сейчас он поведёт себя в привычной манере, то всё кончено. Пусть будет больно, пусть тяжело, но Сакура знала, что просто обязана это сделать. Она должна показать ему, что не намерена терпеть дальше. — Не думала, что увижу тебя так скоро… — подошла она к нему со спины. Саске продолжал перебирать свои вещи. — Ты не голоден? Хочешь поужинать? — внутри всё дрожало от волнения, но Сакура держалась достойно. — Я не голоден, — коротко ответил Саске и продолжил своё копание в старом хламе. — Неужто опять не задержишься? — в этот раз Сакура не чувствовала грусть — она чувствовала злость. — Где же это чёртово место, которое тянет тебя сильнее, чем собственный дом и семья? Сколько ты будешь мучить меня? Я же тоже человек, я женщина, я хочу хоть изредка чувствовать твою заботу и любовь… — О какой любви ты говоришь? — отозвался Саске и медленно обернулся. — Разве я обещал тебе эту любовь? Ты сама придумала невесть что, теперь хочешь, чтобы я тоже в это верил? Сакура обомлела от услышанного. Она не могла найти слов для ответа, сердце подскакивало к горлу, глаза наполнялись влагой. — А как же… Как же наша дочь? — только и смогла произнести она. — Какая связь между дочерью и любовью? Дети появляются не из-за любви. Тебе напомнить, как всё было? Не я тогда пришёл к тебе домой. Ты сама хотела этого. Я же, как порядочный человек, женился, узнав о беременности, только и всего. Однажды Сакуре снились сны, где Саске говорил ей мерзкие вещи и унижал, но она и подумать не могла, что испытает такой кошмар в реальности! Как он только может так говорить? После всего, что было, после всего, что она для него делала? Бессердечный ублюдок! Конченная тварь! Сакуре так хотелось треснуть его, да только это всё равно ничего не дало бы. Набравшись смелости, Сакура выкрикнула: — Тогда давай разводиться! К чему этот цирк? Я и без тебя как-нибудь проживу, сама воспитаю дочь, не надо мне твоих одолжений! Знаешь, может ты и прав: нет никакой любви. Наверное, просто привычка. И эта привычка зашла слишком далеко. Я больше не стану держать тебя, Саске. Живи как знаешь, я ни к чему тебя не обязываю с этого момента. У нас с тобой явно разные ценности. — Развода не будет, — его голос звучал озлоблено. — Я хочу, чтобы моя дочь жила в полной семье. А в остальном: делай что хочешь. — Надо же, про дочь он вспомнил! — Сакура не смогла сдержать усмешки и сморгнула слёзы. — Да о какой полной семье ты говоришь? Что за чушь? Я и так воспитываю Сараду одна! Что тебе с этих бумажек? Так и скажи, что это просто удар по твоему самолюбию? О чём думал Саске, Сакура не знала. Она никогда не могла прочитать его мыслей и чувств. Вот и сейчас было то же самое. О мотивах такого заявления можно было лишь догадываться. — Самолюбие тут не при чём, — бросил он, сунув в походную сумку какие-то свитки. — Мне просто важно, чтобы ребёнок находился в полной семье, пусть это и всего лишь формальность. Со своей жизнью поступай, как считаешь нужным. Можешь найти нового мужчину, если хочешь. Единственное, чего я прошу — не покидай Коноху. Вот и всё. Вот так просто разрушилась та жизнь, которую Сакура так усердно строила. Человек, которого она любила, плевать на неё хотел и только что открыто об этом заявил. Он никогда не любил её и уже не полюбит. Отпустил так просто, словно она дешёвый воздушный змей, который не жалко. И ради этого она плакала столько лет, ждала, терпела? — Саске… — выдохнула она, изо всех сил сдерживая слёзы. — Пошёл вон отсюда. Видеть тебя не хочу! И Учиха, не растрачиваясь на лишние слова, просто ушёл. Для Сакуры его удаляющиеся шаги казались бесконечными. Она и взглядом его не проводила, а когда услышала, как закрылась дверь, зарыдала, уткнувшись лбом в прохладную стену. Как ни странно, но легче не становилось совершенно. Душа болела, скулила; внутри стало до тошноты пусто. Сакура думала, что будет проще, но на деле была готова сойти с ума от отчаяния. И не было главного стимула, что сдерживал Сакуру от лишних слёз — Сарады. Будь дочь дома, возможно, Сакура не поддалась бы столь бурным эмоциям, но сейчас была полная свобода, и плохие мысли всё прочнее окутывали сознание. Кто знает, как повела бы себя Сакура дальше, если бы в дверь не постучали? Гостей девушка не ждала и была удивлена чужим поздним визитом. Утерев влагу с лица рукавом кофты, Сакура пошла открывать. За дверью оказался Хокаге. — Шёл мимо и услышал сквозь открытое окно, что кто-то плачет, — по-доброму произнёс Какаши. — У вас тут всё в порядке? Сакура не очень хотела объяснять ситуацию в данный момент, но учителю отказать не смела. — Проходите, сенсей, — немного гнусаво произнесла она и, открыв дверь шире, отошла в сторону. — Чаю хотите? — Сакура, почему ты плачешь? — игнорируя вопрос, спросил Какаши, внимательно смотря в лицо своей бывшей ученице. — Кто-то обидел тебя? — Я послушалась вашего совета, учитель, — начала Сакура, смотря себе под ноги. — Между мной и Саске всё кончено. — Он что, снова приходил в деревню? — Какаши, кажется, был удивлён. Сакура молча кивнула. — Ну и ну… Может мне догнать его, попросить прийти обратно? Поговорите ещё раз спокойно, всё обсудите? — Нечего уже обсуждать, — отмахнулась девушка. — Саске дал мне ясно понять, что я ему не нужна. Я не стану за него цепляться. Просто… Просто это оказалось слишком болезненно, — вновь заплакала она, спрятав лицо за ладонями. — Я думала… что ещё есть надежда, но Саске убил всё, во что я верила! Он женился на мне только из-за дочери, он никогда не любил меня! А я такая дура! Дура! Какаши-сенсей, как я могла быть такой наивной и глупой? Какаши просто не знал, что сказать. В романтических отношениях мужчина совсем не разбирался, но чувствовал за собой обязанность как-то утешить Сакуру. Всё-таки она его ученица и плачет сейчас именно из-за его опрометчивого совета. Слов у Какаши не было, и он не придумал ничего лучше, как просто обнять девушку. Его сильные руки обвили хрупкую спину и крепко сжали. Сакура вздрогнула от неожиданности, даже притихла на пару секунд, но потом обняла учителя в ответ, уткнув лицо в его грудь, и снова дала волю эмоциям. От Какаши приятно пахло одеколоном, и это успокаивало. В его объятьях Сакура почувствовала себя ребёнком, почувствовала себя нужной. Впервые за столько лет она позволила себе подобную слабость и сразу же нашла поддержку. Как же давно она не ощущала чужого тепла… — Всё будет хорошо, Сакура, — поглаживая сквозь тонкую ткань кофты женскую спину, почти шёпотом произнёс Какаши. — Ты сильная девушка. Пожалуй, сильнее всех, кого я встречал. Ты обязательно будешь счастлива. — Простите, сенсей. Я показала себя не с самой лучшей стороны. У вас столько дел, не хватало ещё, чтобы вы выслушивали моё нытьё! — Нет ничего важнее дорогих тебе людей. Ты можешь обращаться ко мне в любое время. — Сенсей, не желаете выпить? — подняла на него глаза Сакура. — Сарады нет дома, а я тут одна с ума сойду. — С удовольствием, — девушка увидела очертание улыбки под тряпичной маской. *** Во рту было сухо как в пустыне. Сакура кое-как разлепила веки и прищурилась от яркого солнечного света, бившего ей прямо в глаза. Вставать абсолютно не хотелось, ужасно гудела голова, но часы показывали, что время близилось к полудню, а значит, пора было идти забирать Сараду от родителей. Сакура, шаркая босыми ногами по полу, поплелась на кухню. Вид стола с грязной посудой и остатками саке вызывал тошноту, но было необходимо всё убрать до возвращения дочери. Не хватало ещё, чтобы Сарада подумала, что её мать алкоголичка. Выпив пару стаканов ледяной воды, девушка принялась за уборку. Лениво моя посуду, Сакура пыталась вспомнить, о чём они с Какаши разговаривали, пока пили? Чётко Сакура помнила лишь начало: там она в основном плакала и жаловалась, а потом разговор как-то плавно перетёк к воспоминаниям о прошлом. Они вспоминали все выходки Наруто, забавные случаи на миссиях и долго смеялись. Сакуре даже удалось забыться ненадолго. Но чем больше девушка пила, тем сильнее снова накатывала грусть. Сакура вновь начала жаловаться на жизнь и откровенничать. Воспоминания вспышками возникали в голове, и Сакура уже жалела, что вообще решила вспомнить о вчерашнем. «Сенсей, а вы можете себе представить, что Саске был моим первым и единственным мужчиной? Да и было у нас только один раз, тогда мы и зачали Сараду. Разве это нормально, что молодая девушка столько лет живёт без мужика? А он там наверняка не скучает, баб меняет как перчатки!» — Боже, какая идиотка! — взвыла Сакура, схватившись за больную голову. Как же ей было стыдно перед Какаши за тот разговор! Ну почему она не смогла контролировать свой язык? Что теперь о ней подумает учитель? И хорошо, что Сакура не помнила разговор целиком, иначе со стыда бы сгорела. Внутри и без того было мерзко, ещё теперь и мысли отравляли. Нужно было срочно себя отвлечь, поэтому, приведя дом и себя в порядок, Сакура поспешила уйти из дома и забрать дочь от своих родителей. Может, хоть свежий воздух и общение с другими людьми её отрезвит? Шла Сакура не торопливо, вяло улыбалась знакомым, почти не смотрела по сторонам. Улица не только не делала лучше, но ещё и усугубляла ситуацию: от шума ещё сильнее болела голова, а о свежести не шло и речи. Было очень душно и жарко, от чего сильно хотелось пить. Сакура ускорила шаг, дабы быстрее добраться до дома родителей. — Эй, Сакура! — окликнул её знакомый голос. Голос человека, которого ей хотелось видеть меньше всего. Сакура нехотя обернулась, потупила взгляд. — Здравствуйте, сенсей, — тихо поздоровалась она. — А чего такая грустная? Голова болит? Голова болела, но это была меньшая из всех проблем. Сакура чувствовала, как багровеет её лицо, и склонила голову ещё ниже. — Немного, — пробормотала девушка. — И не выспалась ещё. — Тогда как насчёт того, чтобы выпить по чашке чая? — предложил Какаши, чем несомненно удивил свою бывшую ученицу. Сакура не думала, что ему снова захочется провести время в её компании. — Да какой там чай? Мне вам даже в глаза смотреть стыдно… — А это ещё почему? — изумился Хокаге. — Я вчера такую чушь несла, напилась… У вас, наверное, уши вяли от моих разговоров. — Ты сильно заблуждаешься, Сакура. В твоём обществе я находился с удовольствием и очень ценю твою откровенность. Мы все люди, нам тяжело всё держать в себе. Ты и так столько лет молчала, пришло время выговориться. А с кем же делиться проблемами, как не с товарищами? Поэтому хватит прятать глаза, — Какаши двумя пальцами обхватил её подбородок и заставил посмотреть на себя. — Идём ко мне в резиденцию, я угощу тебя бодрящим чаем. *** — Сенсей, у вас что-то с шеей? — Сакура заметила, как Какаши постоянно разминает шею и трёт её руками. — Кажется, я не слишком удобно спал, — улыбнулся он, отставив в сторону пустую чашку из-под чая. — Я могла бы сделать вам лечебный массаж, но для этого нужно, чтобы вы лежали. Приходите вечером, я вас приведу в форму. — Ох, мне бы не хотелось тебя утруждать… — Ерунда! — громко заявила Сакура, встав со стула. — Вы вчера весь вечер со мной нянчились, тратя своё время. Так что не переживайте. По вечерам мне всё равно обычно нечем заняться. Сарада засыпает, а я слоняюсь по дому. Даже и поговорить не с кем… Ваша компания мне за счастье. — Ну что ж, тогда обязательно зайду, как расправлюсь со всеми делами. Столько бумаг на подпись, успеть бы до вечера… — Какаши грустно осмотрел кипы бумаг на своём столе и вздохнул. — Скорей бы уже передать пост Наруто! — Значит, буду вас ждать, — Сакура взглянула на часы. — Пойду забирать Сараду. До вечера, сенсей! Настроение у девушки заметно улучшилось. В который раз Сакура убедилась, что её учитель — потрясающий человек. Он сильный, умный, заботливый, сделал ей столько добра. Любая женщина была бы счастлива рядом с таким мужчиной, но почему-то Какаши всё ещё был один. Наверное, это и сблизило их в последнее время. Кому, как не ему знать, что такое одиночество? На улице уже стемнело. Уложив Сараду спать, Сакура ушла в общую комнату, где выкатила в центр кушетку и нашла лечебные масла для массажа. К ней не редко приходили желающие получить хороший массаж, что было для Сакуры неплохим способом подзаработать. Конечно, Сакура могла лечить и простой медицинской техникой, но от массажа и ощущения другие, и эффект гораздо лучше. Какаши пришёл поздно, Сакура сама едва не заснула в ожидании. Учитель даже хотел уйти, увидев сонную Сакуру, но та не позволила ему остаться без массажа. — У меня уже всё готово, сенсей, — заверила его девушка. — Снимите верх и садитесь на кушетку. Какаши лишь пожал плечами и принялся стягивать водолазку со своего тела. Сакура не могла не обратить внимание на подтянутый торс, щедро усыпанный шрамами, полученными в несчётных боях. Но было в этих шрамах какое-то странное очарование. Учитель покорно сел, положил руки на колени и чуть склонил голову. Сакура вскрыла бутылочку с ароматным маслом, плеснула немного на ладонь и выпустила слабый поток чакры. — Скажите, если вдруг будет больно, — предупредила она и коснулась напряжённой шеи Какаши. Подключив вторую руку, Сакура старательно массировала, а сенсей расслаблялся с каждой секундой. Сакура перешла на спину и почувствовала жар мужского тела. Ладони чётко ощущали каждый рубец от шрама, каждый позвонок. Движения девушки стали более плавными и мягкими. Если изначально она хотела добиться только исцеляющего эффекта, то сейчас, сама того не замечая, сосредоточилась лишь на том, чтобы учителю было приятно. Она ни о чём не могла думать, смотрела, как завороженная на каждую выступающую мышцу, на широкие плечи, прислушивалась к спокойному ровному дыханию. Сакура обошла Какаши, чтобы растереть его плечи и шею с другой стороны. Хокаге сидел неподвижно с прикрытыми глазами. Когда Сакура снова коснулась его, он вздрогнул и звонко выдохнул, потом резко и неожиданно обхватил женское запястье и дёрнул Сакуру на себя. Их лица были всего в сантиметре друг от друга. Сакура, дабы удержать равновесие, свободной рукой ухватилась за шею сенсея и тут же почувствовала, как чужая сильная рука легла на внешнюю сторону её бедра. Сердце будто взбесилось, дыхание перехватило, весь мир вокруг замер. Сакура абсолютно не понимала, что происходит, но это определённо ей нравилось. Внизу живота затягивался тугой узел — незнакомое, давно забытое ощущение. — Прости меня, — хрипло произнёс Какаши, убрав с девушки свои руки. Он поспешно встал с кушетки, взял кофту и стал одеваться. А Сакура всё ещё не могла прийти в себя. Лишь смотрела затуманенным взором и тяжело дышала. — Большое спасибо за всё, — стараясь избегать взгляда Сакуры, мужчина вышел из комнаты. В прихожей послышалась недолгая возня, а потом хлопок двери. Сакура обессиленно плюхнулась на кушетку, прокручивая в голове всё произошедшее.