и любая вера обратится в забвенье.

ты хочешь верить, но всё напрасно, вера лишь бесится, ты знаешь, твоя судьба — ужасна. и нет в вере смысла, нет спасенья, любая вера обратится в забвенье. спасать души не было проку, выжить самому, лишь с сестрой под боком, ужасно сложно, и тяжко, и больно, но ты всё идёшь, разгребаешь руками, проникая всё дальше в чертоги ада. марать руки в крови, лезть прямиком в душу, ты знаешь, дальше будет лишь хуже. у тебя уже нет спасенья, закрыта дорога, и, как бы тебе ни было плохо, всем будет плевать, ты — лишь машина. она не ломается, она долговечна, а ты по-наивному глуп и беспечен, нельзя нигде верить, не будет подмоги, будет лишь много, много боли. она не помилует, ты грешен, ошибки твои идут против тебя, напоминая, что ты — конечен. никому нет дела до твоих поломок, ты лишь сам себе спасенье, нет смысла верить в тупое везенье. везенье создать ты можешь лишь сам, взвив в небо свой чёрный плащ, пронзая им горы мяса, о, это уже не ужасно. привычка "убей" скоро станет тобой, нет толку искать среди них просветленье, которого нет, а сам ты — огромный ком тьмы, который свет видел лишь на картинках. тебе никогда не читали сказки, тебя никогда не учили морали, и ты лишь сам себе бог и судья. никто тебе здесь и слова не скажет, каждый вершит судьбу свою сам, каждому больно, и каждый страдает, в адском притоне нет места слезам. наставник тебя почти ненавидит, он презирает, гнобит, не видит. ты стараешься, гробишь здоровье, лишь бы признание получить. но ты ещё слаб, всё ещё глуп, и давишь ты свою злость в зачатке, предаваясь всё глубже вселенскому злу. он не поможет, не будет пощады, всё, что ты можешь — на себя уповать. хочется верить, но вера лишь слабость, а слёзы слишком роскошны в аду. ты забываешь, что такое удача, а ненависть гложет тебя самого. уже лишь себя можешь ты ненавидеть, но нет уже места плохим словам. не время, не место, нужно сражаться, борьба за жизнь не знает конца. тебе слишком больно, ты безумно боишься, но у судьбы никогда нет души. она лишь смеётся, злорадно и лживо, всё вокруг занимает лишь тьма. и ужас охватывает твоё слабое тело, но жизнь научила тебя одному: не нужно бросать, умей вертеться, умей брат любого врага напролом. остаётся лишь вновь и вновь рвать себя в клочья, вновь стонать от вечной беды. беда не кончается, лишь гнобить продолжает, злорадно смеётся, а тебе не до смеха, тебе заканчивать надо новое дело, лишь так ты живёшь, и выжить ты можешь, лишь ставя жизнь свою вечно на кон. хотел или нет жить спокойно, красиво, уже не знаешь и сам. но нет места мыслям, что отвлекают, есть лишь жертва и острый меч; он пронзает кожу легко, будто землю, а кровь течёт, всё алея, темнея, а ты боишься сейчас сам себя. потому что чувства пропали, больше нет в смерти зла. ты знаешь, это плохо, неверно, но ты же привык, тебе страшно, не плохо, и хочется жить даже так, лишая другого добра себя самих. люди сетуют на короткость жизни, что некогда ей насладиться сполна, но тебя эта жизнь уж порядком достала, она однородна, в ней есть только тьма. ты хочешь вздохнуть, свободно и чисто, без волнений и без тревог. но вокруг только битвы, и некогда даже тебе вздохнуть. хочется спать сном беспробудным, но это лишь роскошь, прихоть, мечта. наставник не даст, он не позволит, он загнобит сильнее тебя. но вот он уходит, а ты можешь лишь злиться, твоя ненависть не имеет конца. тебе слишком плохо, и больно, и мерзко, тебя бросил каждый в этом жалком месте. ты слишком слаб, ни на что не годен, и вновь битвы ты погружаешься в мглу. за вечным боем проходят недели, но ты не заметишь даже года. вновь наставника своего ты встречаешь, но он сейчас на стороне твоего же врага. обиду и слёзы ты вновь глотаешь, ведь знаешь ты правило, как дважды два: нет места слезам, нет места спасенью, тебе не поможет никакое везенье, поможешь лишь ты себе сам. глупый тигр считает, что может тобой помыкать, раз ты не ударишь, ведь рядом твой, твой наставник (и враг). он думает, его слово что-то решит. нет, речи тигра абсолютно глупы, и толку от них никогда не найти, но ты всё же терпишь, ты ждёшь признания, ждёшь без конца. ты слишком устал, каждый вздох очень тяжек, вряд ли ты долго удержишь весь груз, но, кашляя кровью, ты вновь бросаешь жизнь тебя самого и тигра на кон. он думает, что тебе можно помочь, что пара слов сможет что-то решить, но ты смеёшься, низко и хрипло: нет, не надейся, нет в спасении смысла, вся жизнь — лишь одна сплошная борьба. ты будешь бороться, но скоро конец, если так же продолжишь, ведь тело твоё слабо, бесполезно, силы твоей не хватит на бой. но ты всё равно, всё равно прорвёшься, сразишься, дойдёшь, и не убьёшься, если вдруг плохо — поможет сестра. но даже ей нельзя верить, ведь каждый, каждый может предать. ты знаешь, в твоей жизни нет смысла, ты живёшь как насмешка, как шутка богов, как их развлеченье, тебе больно и страшно, сердце гложет обида, и она подгоняет тебя вперёд, нет уже веры ни в какое спасенье, и правило больше не нужно зубрить. ты испытал всю боль на себе, ведь как бы тебе ни было плохо, никто не поможет, ты тут — один. и любая вера обратится в забвенье.