Она

      Псих. Вечно красные глаза от планшета и компа. Волосы в пучке, который, кажется, вот-вот и развалится из-за густых волос. Длинные ногти. Очки, они у неё вроде два года и она их не меняет. Я не представляю её без них. Аккуратный вырез глаз. Синих глаз. Не длинные ресницы, она не красила их. Пухлые губы и немного приподнятый носик. Она смешно морщила его. Приоткрывала рот, когда нацеливала фотоаппарат на кого-то или что-то. И когда делала это, то в её глазах зажигался огонёк. Они становились не просто синие. Они блестели. Я всегда понимал, когда у неё возникает идея. Я видел это по её лёгкой походке, приподнятым уголкам рта, по сиянию глаз и светлому взгляду. Она была так хороша в такие редкие часы. Она просто вся сияла изнутри, когда делала что-то своё, родное, любимое. Она занималась фотографиями. Не важно, что у неё не было такого образования, не важно, что она простая школьница. Важно, что она была одержима этим.       Безумец. Быстрые глаза. Очень быстрые. Они замечали всё. Я мог пройти мимо, а она увидеть где то далеко от прилавка серёжки, которые подходили образу. Она могла увидеть девушку на улице и с азартом, без стеснения, предложить стать её моделью на день. А если и понравится, то на больше. Так в её книжке уже сотни имён. На руке всегда были часы. Всегда разные. У неё их десятки. Одни- синие, как её глаза, для работы. Зелёные с узором травы, красные, как кровь, жёлтые, как лимон для повседневной жизни и бежевые, белые, чёрные, серые и много постельных цветов для встреч, но она не любила менять синие на другие. Они были для неё родными, своими, всегда верными и точными.       Сумашедший. Она могла поднять меня в семь утра и заявить, что у неё идея. И эти моменты были лучшими. Она рассказывала, рисовала. Я знал всё до мельчайших деталей. Она так всё продумывала, додумывала. Она часами сидела у обычной шляпки и делала из неё идеальную. После платье или костюм. Дни на пролёт уходили, а она не отрывалась от этой работы. От работы, которую я терпеть не мог. Она, своими аккуратными белыми руками делала невероятные вещи.       Помешаный. Откуда она берёт свои идеи для меня было интересным. Но я узнал. Фильмы. Книги. Рассказы. Музыка. Однажды она посмотрела фильм и пять дней потратила на костюмы. Пролистала все фотографии уже знакомых девушек. Ещё пять дней собирала детальки для костюма. Искала девушек и парней. Она, поначитавшись рассказов (её слабость) сделала героев более своими, не смотря на не точности по отношению к фильму.       Гениальный. Фотографии получились лучшими за всю историю её работы. Они были невероятны. Каждая. Все до одной. Я любил их так, как любят что-то своё и личное. Она подарила мне их в рамках на моё день рождение. Их было 25. Мне исполнилось 25 тогда. И все 25 невероятных, шикарный, потрясающих фотографий я повесил по дому. Я восхищался ими сильнее, чем кто-либо. Я никогда не думал, что смогу так относится к фото. Но вся суть была в том, что я видел, как они делаются, как она готовит всю работу... Это было моё последнее день рождение, на котором она была....       Она. Я не видел её уже десять лет. Кто она, где она. Кто его знает. Может она и не помнит меня так хорошо, как я её. Мой маленький великий фотограф исчез быстро из моей жизни. Мы ехали с ней, моим хорошим другом и двумя девушками в город из леса, где была фотосессия. За рулём был мой знакомый. В нас врезалась машина. Одна из девушек погибла. Мой друг тоже. Нас отвезли в больницу. Она потеряла память. Частично. Всё было открывками, так мне сказала мед сестра. Я же пережил восемь операций, потом меня перевели в другую больницу. Так я потерял её. Упустил. Пытался найти, но... по фотографиям, по телефону, по имени. Всё исчезло. От неё у меня остались только воспоминания, фотографии и её любимые синие часы. Фотографии той самой гениальной фотосессии. Я любил их. Она висели у меня дома. Люди, не понимали, почему висят такие фотографии. А я качал головой и говорил, что знал одного прекраснго фотографа. Каждое утро я смотрю на её часы. Они идут. Она превратила меня в безумца. Психа. Такого же как и она. Теперь и я помешан на фильмах. Теперь я могу встать в три часа ночи с новой бредовой идеей в голове. Теперь я читаю рассказы под одну и ту же музыку. Теперь я не могу жить без часов, фотоаппарата и апельсинового сока. Теперь я заражён ей...