Парабеллум

      Я нахожусь глубоко под землёй, в складском помещении маленького оружейного магазинчика, найденного не так давно, рядом с въездом в город. Точнее, места, бывшего когда-то городом. Сижу в углу, с обидой осматриваю прокушенную руку. Стараюсь не думать о левой ноге. Я знаю, что там отсутствует приличный кусок мышцы. Бессмысленно в моём положении что-то предпринимать для остановки кровотечения. Также глупо жалеть себя. К чёрту грусть и боль. Мне просто досадно. Почему я осталась, когда вокруг меня лежат тела зомби, пусть уже окончательно мёртвых?       Любопытно, как всё-таки быстро меняется реальность и зависимые от неё объекты. Подумать только, три месяца назад я жила обычной жизнью, продавала технику, и старалась не сорваться на очередного хамоватого покупателя, которому не нужна помощь консультанта. Жила от зарплаты до зарплаты, отдыхала с друзьями по выходным в местном питейном заведении, оккупируя столик на четверых, набирая пива и нехитрую закуску. Совместные с мужиками попойки приводили к частым выездам в сторону реки — попалить по бутылкам. У меня даже имелся старенький наган, неплохо справляющейся с устанавливаемыми для него задачами.       Мы и предположить не могли, что конец света произойдёт так скоро. Что по земле пойдут не природные катастрофы — мертвецы! Никто и мысли не допускал, что убийство ради лишней коробки патронов, новенького оружия или банки тушёнки станет обыденной ситуацией уже на пятый день. Каждый считал, что воскресшие толпы — это темы для очередного малобюджетного фильма, где обязательно есть главный герой, перекачанный в спортзале, сметающий орды ходячих трупов и баба, желательно блондинка, которая постоянно мешает герою и попадает в различные проблемные ситуации. Мы, как оказалось, глубоко ошибались.       Мы не знали, что стало причиной возникновения апокалипсиса такого масштаба, да это и не играет роли. Просто ад решил переместиться поближе к нашим грешным душам. Событие, ознаменовавшееся хаосом — мертвецы шли на живых, живые — на мертвецов. Сама же чудом смогла спасти себя и утащить из пекла друзей. Судьба других близких мне людей мне не известна до сих пор.       Острой проблемой оказалось отсутствие всяческого вооружения. Искать его в городе — сумасшествие. Искать его под носом у себя — пустая трата времени, играющего против нас. Но я смогла его раздобыть. Залитая кровью машина дорожно-патрульной службы оказалась с приятным бонусом внутри — двести двадцать шестой Зиг Зауэр и три магазина к нему.       Прятались мы в рыбацкой деревне, прослушивая сводку новостей по радио, в ожидании хоть каких-то новостей, пока не закончилась еда и вода. Что сделали мы? Решились на отчаянный шаг — отправиться в стремительно гибнущие бетонные джунгли. Отправлялись все вчетвером. Однако, вернулись только трое. Мы не знали в тот момент, что сценарий круто развернётся.       Безлюдные улицы и запах смерти — вот она, «романтика» конца света. Людей действительно на улицах не было. А зомби — на любой вкус. Что может быть ужаснее? Всё. Проезжали по дороге, разглядывая трупы бывших горожан. В лучшем случае целых. И бессмысленно передвигающихся мёртвых ублюдков, готовых закусить тобой. Нам повезло — попался переулок, где нас сложно было заметить. В конце оказался тупик с радушно распахнутыми дверьми продуктового. Брали то, что плохо лежало. Вода, банки с мясом, рыбой, маринады, крупы, алкоголь… Мы вернулись за сигаретами, когда на одного из нас напала эта тварь. Мёртвая сука, работавшая когда-то продавщицей, моментально прокусила шею моего друга. Мы не сразу поняли, в чём дело, но сообразили, что лучший вариант — прострелить гниющей нежити голову, забрать друга и сматывать удочки. «Рыбалка» окончена.       Два дня не прошли бесследно для одного из нас. И мне впервые пришлось убивать мразь, пару часов назад курившую со мной и называвшую себя моим другом.       Мы жили месяц у реки. Обвыклись. Составили расписание дежурства. Продумали тактику вылазок в город и его окрестности. Смогли найти несколько выживших, обосновавшихся в противоположном конце пристанища мертвецов. Совместные вылазки помогли разжиться новым вооружением. Полезным приобретением оказалась и литература по выживанию в дикой природе, советы охотников и рыболовов. Именно там я вычитала про свой Зиг. Патроны к нему именовались «Парабеллум», от латинской пословицы «Si vis pacem, para bellum» (Хочешь мира — готовься к войне).       Я не ложилась спать без пистолета; смерть, которая, казалось, была готова вцепиться в горло, вынуждала экономить каждый патрон. Только один раз я потратила их на два выстрела, спасших нас троих от участи быть ужином гниющего племени.       Всё было так смешно… В оружейном решила разжиться патронами и неудачно провалилась в подпол, к «семейной паре» зомби, возрадовавшихся добыче. Один впился в ногу, другой начал с руки. Конечно же, я упала, но не прекращала попытки оттолкнуть их. Уже на земле я смогла продырявить куртку, головы каждого из них, упокоив на этот раз окончательно.       И вот я здесь. Лежу. Наблюдаю за своей рукой, на которую падает свет из щели, сквозь которую я упала. Слышу крики друзей. Я знаю, что нужно сделать. Кричу, что всё замечательно, чтоб оставались наверху. Не могу различить их ответ. Подняла уцелевшую руку с пистолетом. В дыре промелькнули тени. Что-то продолжают кричать, пытаясь проломить лаз побольше. Моего виска коснулся остывший срез ствола… Друзья спускаются за мной вниз, а я смеюсь, кричу: «Это мой парабеллум, это моя война…„Палец уверенно нажимает на спусковой крючок…       Боли нет. Страха нет. Холода нет. Есть тишина и свет. Есть мир. И я есть он…