Настоящее лицо убийцы

- Может, мы тоже... станем друзьями? - обращаясь к ТонСу, когда-то в детстве, предложил Вун. Тогда он молчаливо сидел позади парня, чей отец - Пэк Са Гён - был другом его отца, не просто другом, а братом, верным соратником, готовым отдать свою жизнь за защиту и спасение другого, поклявшимся жить и умереть вместе. И кроме Пэк Са Гёна, верными друзьями его отца были Са Мо, лучший мечник Чосона - Гван Дэк и Дэ Бе, все впятером связанные братством. Эта внезапная новость разбудила в Вуне воспоминания: о детстве, о той жизни, которая была раньше, об отце, который ничего не рассказывал, но, оказывается, был вовсе не одинок. Раздумывая обо всем этом, Вун начал осознавать, что, может, ТонСу и ему, тоже стоит подружиться, ведь их отцы дружили? Предложил ли Вун быть друзьями с расчетом на то, чтобы завоевать доверие, влиться в круг общения, потому что его истинное лицо - лицо безжалостного жестокого убийцы? Или может он предложил это искренне, от чистого сердца, ведь, по сути, он обычный ребенок, который просто хочет дружить. Который увидел человека, настолько близкого, чем он мог вообще себе представить. Который связан, пусть и неосознанно, с его семьей. Возможно, именно это немного смущенное лицо, неуверенное предложение и есть лицо настоящего Вуна? *** Чхон, лидер Хокса Чхорон, подобный тьме, такой же бесшумный и пугающий. На одинокой дороге, любой, кто увидел бы его, его подозрительно неторопливую езду - остановился бы , пошатнулся бы, сбавил шаг, затаил дыхание, смотрел бы с подозрением или вовсе бы спрятал взгляд. Но Вун прошел мимо него, даже не заметив, даже не обратив внимания, даже не взглянув, даже не сбавив своего шага, лишь крепко сжимая свой деревянный меч. И тогда Чхон что-то заметил в этом мальчике, развернул свою лошадь и последовал за ним. Догнав и перегородив дорогу, он хорошо запомнил этот дерзкий взгляд, в котором, на удивление, нашел желание - уничтожать, убивать; запомнил дерзкое молчание, когда спрашивал его имя и целенаправленное желание - идти, не останавливаться. Чхон дал ему уйти, но лишь за тем, чтобы узнать, куда и зачем идет этот мальчик и отчего у него взгляд убийцы? Вуна ненавидел сплетни, ненавидел то, как смеются над ним, его отцом, его семьей, как легкомысленно бросают фразочки издевательств, как равнодушно обсуждают его жизнь, словно это ничто. Для них это очередная сплетня, а для него - это его жизнь. И он хотел защищать себя и свою семью, потому что любил, несмотря на то, какой она была, и не мог позволять кому-то так смеяться над ней. Злость, обида, агрессия заполнили его - и он шел, желая выплеснуть все на тех мальчиков, на слова которых он так остро отреагировал, посмев ударить своего отца. Переполненный этими чувствами он даже не замечал, что происходит вокруг него, даже не знал, что по его взгляду было ясно, что он готов убивать, просто желая защитить то, что ему дорого. - Больно? - спросил Чхон, перевязывая покалеченную ладонь Вуна. Тот не ответил, лишь прятал взгляд и неуверенно смотрел исподлобья. Чхон внимательно наблюдал за ним, и так и не услышав ни жалоб, ни слова от мальчика, улыбнулся - ему это нравилось, нравилось то, что этот мальчик не жаловался, не говорил о своей боли, но никуда и не уходил и не убегал. Чхон потянулся к его лицу, будто бы желая погладить по голове, Вун напрягся, опуская глаза, и Чхон остановился, и его рука лишь легонько побила его по щеке, взбадривая, и заодно приводя в чувства, ведь нежные и ласковые прикосновения - совсем не то, что нужно было этому мальчику и совсем не то, что мог дать ему Чхон. Вуна так и продолжал молчать, не отвечая на вопросы, потому что был растерян этим проявлением внимательности от совершенно незнакомого человека, он не знал - что нужно делать, потому предпочитал молчать. Ему было немножко любопытно и на удивление, совершенно не хотелось уходить, наоборот, хотелось находиться рядом с этим загадочным человеком, который впрочем, не прогонял и не был против его компании. - Хочешь пойти со мной? - приведя мальчика домой и видя его нерешительность возвращаться, спросил Чхон. Он не заставлял, он давал выбор. - Хорошенько подумай. Насколько же Вун был одинок, что был согласен идти за незнакомцем, не зная, куда он приведет его, но все равно готовый последовать за ним? Насколько же он был загнанным, что этот человек, проявивший к нему долю заботы, смог завоевать его и потеснить отца? Заботу, которую мальчик так давно не испытывал и в которой так нуждался. Разве эта, еще неизвестная дорога, на которую предложил ему ступить внезапно появившийся в его несчастной жизни Чхон, не была надеждой для этого мальчика? Разве путь, предложенный им, не казался мальчику спасением? Ведь все лучше - чем жизнь с отцом. Жизнь с отцом, который только унижал его и избивал, помешавшийся и повторяющий как мантру "это из-за тебя, потому что ты был рожден под звездой смерти", который убил свою жену, который однажды хотел убить своего родного единственного сына, и , возможно, в будущем - убил бы... Невозможно упрекать Вуна за то, что он стал предателем и убийцей, ведь на самом деле, он самый обычный мальчик, который однажды сделал простой и единственный выбор между жить, но убивать или быть убитым. *** Чхон ждет ответа. Ответа на последнее задание: "Убить человека, которого ценишь и любишь больше всего" Чхон догадывается, чье имя сейчас будет произнесено и потому не отрывает пристального взгляда от Вуна, следя за его эмоциями. - Кто же это? - вкрадчиво спрашивает Ин, для которого происходящее не более, чем занимательная рулетка. Вун замолкает, опуская взгляд, и незаметно смотрит в сторону Чхона. Тот это видит, и закрывает глаза, готовясь услышать свое имя, но внезапно: - Это мой отец, - сглотнув, отвечает Вун. Чхон поднимает на него ошарашенный, изумленный, не верящий взгляд, даже Га Ок, сидящая рядом недоверчиво хмурится. В Чхоне кипит ярость и непонимание, неужели отец, к которому он не хотел возвращаться и есть человек, которого он любит и ценит больше всех? Неужели он не должен был назвать Чхона, за которым он пошел и под чьим крылом теперь рос? Возможно ли, что Вун поступил неискренне и солгал, специально назвав отца, или быть может, он не врал - и для него - отец - стоит выше, даже чем сам Чхон, потому что того, он любит больше всего? Вуна не смог убить. Чхон это видел, видел как замер его клинок, видел, как отец крепко схватил его за руку и направил своей рукой к смерти, видел, как закатив глаза, Вуна потерял сознание и свою память об этом дне. - Это ты убил своего отца - однажды скажет Чхон, закрывая ему глаза своей ложью, слепо ведя туда, куда хочет, укрепляя его веру в то, что это - судьба, и его судьба - быть убийцей. - И ты не смеешь убить себя, - запретит он, сковывая его руки невидимыми цепями, обхватывая так же, как это сделал однажды его отец, ведя и направляя на убийство. Чхон знал, что из Вуна выйдет идеальный убийца, и он продолжал направлять его, делая своим самим сильным оружием, которое сможет безжалостно убивать, не имея ни тени сомнений. Никому и никогда не показывая своих истинных чувств, не давая узнать о той боли, которая растекается в его сердце. Оружие, которое однажды, узнав правду, должно будет убить Чхона, наконец, честно выполнив задание детства и став свободным. Или же - это случится по-другому и возможно Вуна так никогда и не узнает правду. *** А потом в жизнь Вуна приходят Само, жители деревни и ТонСу. Тогда в доме, когда они впервые были представлены друг другу, когда ТонСу нелепо оправдывался у Само, вызывая лишь его раздражение и получая за это палкой по голове - тогда Вуна улыбнулся, впервые, за долгое время, потому что последний раз он улыбался лишь тогда, когда получил от рук Чхона - свой настоящий меч. - Похож на кисэн* (male prostitute) - пробубнил ТонСу, разглядывая своего нового товарища и это было первое, что ему сказал ТонСу при знакомстве. Первое самое неожиданное, глупое и дерзкое, что когда-либо кто-либо говорил Вуну. Усмехнувшись его замечанию, понимая, что он сказал это не для того, чтобы обидеть и задеть, а скорее всего потому что ему не хватает ума и чувства самосохранения, решив не комментировать, он просто ответил: - Привет. - Тчщ! - раздраженно фыркнул ТонСу и смущенно опустил голову. Видя эту реакцию, Уна снова, чуть заметно улыбнулся. Этот бестолковый парень забавлял его. ТонСу даже не знает, что впервые Вуна увидел его - не дома у Само, отсиживающим наказание, а на поле, весело смеющимся и играющим с другими детьми. Мальчик, одетый в странную одежду из бамбукового тростника, уже тогда, завладел вниманием Вуна. *** Несмотря на то, что ТонСу слабее, Вуна ощущает в нем достойного соперника, потому что знает, что силы духа и самоуверенности у того не отнять. ТонСу принимает его вызов, и они впервые дерутся в учебном военном лагере, словно на грани вражды, а на утро беззаботно болтают и шутят друг над другом. Вуна потихоньку начинает привязываться к нему и впервые его накрывает волна страха и волнения за ТонСу тогда, когда переплыв и выполнив последнее задание военного лагеря и ступив на берег - он начинает оглядываться, ища ТонСу и не находит его. Вуна охватывает паника и ужасная, пугающая мысль: неужели ТонСу погиб? Он бежит назад, снова утопая ногами в холодной воде, в надежде пытаясь увидеть своего друга. Смотрит по сторонам, вглядывается в горизонт - но его нет. И в тот момент, когда Вун уже почти смиряется с потерей, он замечает приближающегося вдалеке ТонСу, удерживающего на плаву еще и Чхорипа. Вуна счастливо улыбается, спокойно вздыхая, потому что ТонСу жив. Но потом понимает, ЧТО только что позволил себе. Позволил себе волнение, открыл чувства. Сжав губы и спрятав улыбку, он возвращается, упрекая себя за вспыхнувшие чувства. Это был первый раз, когда Вуна осознал, что ТонСу ему дорог, и он боится за его жизнь. - Если я стану мастером боевых искусств, убив товарища, чем тогда я буду лучше убийцы? Эти слова заставляют замереть Вуна и обернуться. Отчего этот ТонСу, умел находить такие фразы, которые смотрели в самую глубину? Готового отказаться и уйти, его внезапно останавливает Чхорип, в котором неожиданно находится храбрость, словно он заразился ею у ТонСу. Это удивляет, но все равно не дает тому повода остаться и тогда ему помогает Вуна, забирая на себя его внимание. Он знает, что нужно сказать, чтобы ТонСу вернулся - и тот возвращается. Вуна знает, что ТонСу разговаривает громко, открыто, несдержанно; ведет себя - взбалмошно, своенравно и добродушно, одним своим присутствием поднимая суматоху, при этом имея огромный запас самомнения и всегда попадая в какие-то истории. Казалось, что в его голове гуляет ветер, такой же вольный и свободный, никому ничего не должный. У него незапятнанные руки, у него любопытные глаза и чистый взгляд. В нем жила детская непосредственность и наивность. Можно было посмеяться его безрассудности и тому, что он такой раздолбай, но так же можно было и восхититься им, потому что он знал свои ценности, стремился к честности и понимал, что добро, а что зло. У него было огромное доброе щедрое сердце, которое постоянно искало справедливости, которое стремилось к своей мечте, которое всегда волновалось о дорогих ему людях. Временами он становился слишком взрослым - говорил вещи, которые задевали за самое живое, принимал решения и поступал, как настоящий воин. И было в нем, нечто очень человечное - он был слишком чувственным и ранимым. Он никогда не боялся физической боли, не придавал ей значения, потому что не терял веру в себя и не сдавался, но боль, ту, что ранит в душу, он принимал очень резко и близко, тяжело переживая ее. Никогда еще Вун не видел человека, который теряя дорогих людей, мог так безудержно рыдать, наплевав на все достоинства и выдержку, просто давая волю своим чувствам. *** Первый раз, когда Вуна открыто защитил ТонСу, был все в том же военном лагере. Чхон обезумел. Как мог этот щенок, ТонСу, ранить его тело? Тело, которое давным-давно не пронизывал ни один шрам. Он был в ярости и собирался уже покончить с этим глупцом, как вдруг выбежал Вуна, закрывая собой тело мальчика, вставая на пути Чхона, самого повелителя небесной горы, его покровителя - не давая убить. Чхон откинул Вуна одним движением. Как только Вун посмел встать на его пути? Кто такой для него этот ТонСу, что он, наплевав быть самому раненным и даже убитым, дернулся, защищая его? В любом случае, поступок Вуна позволил Чхону успокоиться и понять, что он творил: дрался с какими-то детьми, желая убить одного из них, который даже меч в руках держать не мог. Глубоко вздохнув, возвращая себе спокойствие, Чхон приблизился к ТонСу. Всматриваясь в его лицо, запоминания его черты, выискивая в нем что-то, Чхон начал давать незаменимые уроки, зная, что ТонСу запомнит их на всю жизнь. - Присматривай за этим мальчишкой. Однажды этот парень станет тем, кого ты захочешь превзойти. *** Пока ТонСу рядом, Вун позволяет себе быть простым, беззаботным парнем. Он заражается жизнью ТонСу и его бесстрашием и потому, никому не говоря, глубоко в себе, он хочет измениться. Измениться и остаться с ним, с его семьей, с друзьями, которые у него появились. Он позволяет себе желание - хотеть оставаться таким, как сейчас, позволяя себе мечтать об этом, пусть и глубоко в себе. И с годами это желание лишь усиливается. ТонСу стал его первым другом, лучшим другом, стал тем, кто близок ему и дорог. Иногда Вуна завидовал каким-то качествам ТонСу, иногда восхищался, но больше всего ему нравилось наблюдать, потому что тот всегда удивлял и поражал. И обладал какой-то особой магией привлекать к себе людей, меняя их в лучшую сторону. Возможно находясь с ним, Вуна тоже менялся в лучшую сторону, учась открывать и выражать эмоции? Но что, безусловно, так это то, что ТонСу что-то изменил в нем своей открытостью, показывая, что нет ничего страшного в том, что бы быть искренним, чего-то желать или чем-то наслаждаться. Вуна не может избегать ТонСу, потому что он повсюду, да и не хочет. Ему нравится быть рядом, ведь находясь рядом с ним, Вуна не сдерживает улыбки. Он столько раз улыбался: просто, открыто, смущенно, усмехаясь, иногда даже позволяя себе смеяться и очень часто позволяя себе отпускать себя и быть самим собой, забывая о том, что впереди у него путь убийцы. Когда появляется глава Хокса Чхорон, Вун незаметно закрывается, одевая маску. Возможно, в такие встречи на него накатывает осознание того, что лишь сейчас, здесь, рядом с ТонСу , ему позволено улыбаться, быть искренним, быть честным, быть таким, какой он есть. *** - Это судьба. Я не в силах что-либо изменить. Я старался убежать, но не смог. Это судьба. Вуна не может освободиться, и дело совсем не в том, что он родился под звездой смерти, не в том, что он был уже рожден убийцей. А в том, что Вун решил для себя, что это все - его судьба и ее не изменить, остается лишь плыть по ее течению. Но что есть - судьба Вуна? Быть может всего лишь слово, которым можно оправдать то, что он закрывает глаза и позволяет слепо вести себя за руку. Позволив быть самим собой рядом с ТонСу, разрешив себе улыбаться, на краю сознания он осознавал, что, будучи рядом с ним, имел храбрость хотеть изменить судьбу, дабы остаться с ним. Но у него не хватает сил. Слишком сильно его держит рука Чхона, слишком сильно он боится открывать глаза, потому что его взор затуманен приговором отца. Если бы только был тот, кто смог бы разжать его руку, перехватить, заставить открыть глаза и посмотреть на себя и сделать свободным. Рядом с ТонСу... Рядом с ТонСу у Вуна есть вера в то, что он может измениться, но когда его нет - он теряет ее. Скажет ли ему ТонСу, как однажды сказал самини, что он сам строит свою судьбу, что не нуждается в ярлыках и названиях того пути, который он выбрал, по которому он идет, потому что его ведет его сердце. В руках Чхона - тело Вуна. Он всего лишь оружие Хокса Чхорон, всего лишь меч в его руках. Меч, который он крепко держит, иногда откладывая в сторону, но всегда зная момент, когда его нужно будет обнажить. Но, тот, кто дорог Вуну, кого незаметно, осторожно, он прикрывает и о безопасности кого заботится - это ТонСу. Человек, которого он готов открыто закрывать собой, наплевав на все осторожности, за жизнь которого ему будет не страшно сражаться даже ценой своей собственной, ведь смерть в защите дорогого человека - и не смерть вовсе, а любовь. Вуна даже не понимает, что Тонсу незаметно завладел местом в его сердце. Что в руках ТонСу - сердце Вуна. И все то время, пока они рядом - Вун привязывается к ТонСу, ко всем, кто дарит ему добро, понимая, что никогда не сможет причинить им боль, который никогда не сможет убить дорогих ему людей. Ведь это все не будет иметь смысла. Ведь даже самая первая смерть - смерть близкого человека, будь то отец или Чхон - не была совершенна Вуном. Убийца Вун, как и предатель Вун - это не судьба, это безысходность. За маской убийцы, скрывается добрый мальчик, волнующийся за жизни близких, который, даже убивая, принимает чужую боль и понимающий, что никогда не сможет забрать жизни тех людей, что дороги ему. За острием кровавого клинка скрывается маленький одинокий мальчик, чью жизнь разрушил родной же отец, постоянно повторяя, навязывая, обвиняя в том, что он родился под звездой, несущей смерть, и будет нести лишь горечь и боль, хотя никакой звезды нет (а если и есть, то тогда ТонСу родился под звездой, несущей жизнь). И даже несмотря на ненависть родного отца, Вуна не ненавидел его, потому что он принимал его, родного себе и единственного, неважно какого и не мог убить. Ложь Чхона запутывает его. Разум говорит: ты убил отца, ты убийца, убивай близких. Но сердце, зная правду и не поддаваясь на обман, молчаливо и отчаянно противостоит, не позволяя забирать жизни тех, возле которых дрожит и неуверенно замирает его клинок. Конец.