You are not alone

«Какой же я мудак» - думаю я про себя. Как я мог оставить его? Как я вообще мог причинить ему, да и не только ему, столько боли. Я чертова буря, ураган. Я сметаю все на своем пути, не жалея ничего и никого. Да, идея пойти перекусить абсолютно голым сейчас не кажется мне такой уж и хорошей. Неоновые рекламные щиты блестели на фоне ночного города. Многие, наверно, уже спят. Да только вот не он. Я бы вот вряд ли уснул после такого. Какой я мудак, что оставил его. Да он же просто ненавидит меня сейчас. Приехав в участок, мне дали там горячий чай и более теплый плед. Там работают такие добрые люди. Помогают. Не то что я – мудак. Когда мама приехала, она посмотрела на меня с таким разочарованием, что я был готов уйти отсюда, чтобы меня никто больше не видел. Я не хотел расстраивать ее. Это чертово расстройство сводит меня с ума. Неужели не будет нормальной жизни? Мама всю дорогу молчала. Она не знала что говорить. Она всегда твердила: «Ты не виноват, что болен». Да, черт возьми, а кто виноват? Мой съехавший с рельс мозг? Мой глупый помутненный мозг. Я не контролирую себя. Два года назад впал в такую депрессию, что пытался покончить с собой. Хорошо, что Соня была в соседней комнате. Она помогла. Ох уж эта Соня. Она всегда была рядом. Я, конечно, признателен, что она со мной и в горе и в радости, больше в горе, конечно, но я не люблю, когда со мной ведут себя как будто с отчаянным больным. Отпустили бы меня уже. Никто не поймет, каково жить с биполяркой. Я причинил всем много дерьма. Они все стараются во благо мне. Но мне не нужна опека. Мне нужен мой маленький кудрявый мальчик. Я хочу его защищать. Я чувствую себя сильнее, когда он рядом. Сердце колотится, коленки подкашиваются, когда этот парень рядом. И нет, это не один из признаков маниакального психоза. - Я приготовила твои любимые кексы, - сказала мама. - Я не голоден. - Тебе надо поесть хоть что-то, ты не ел со вчерашнего дня. Честно признаться, кексы и правда были восхитительны. Мама постаралась на славу. - Это тот Исак, о котором ты говорил? – вдруг неожиданно спросила мама. Я молчал. Я не хочу сейчас говорить о нем. Внутри все сжимается. - Я думаю, никто так хорошо не сможет защитить тебя, как он. Я вижу по тебе – ты влюблен. Я смотрю на маму. Она легонько улыбается и чуть не плача берет мою руку. - Все мы причиняем друг другу боль. Однако если есть шанс, чтобы все было хорошо, почему бы им не воспользоваться? Я достал свой телефон. В отправленных сообщениях был текст песни, которую я прислал ему ночью. Я помню это. Но зачем я это сделал, не помню. Следующая смс от Исака: - Привет, Эвен. Я сейчас ничего не понимаю. Не пиши мне. Да, ну и сколько же дерьма сейчас вокруг меня. Точнее быть, во мне. Я не хотел расстраивать, уж тем более врать. Я думал, что скажу ему, когда он будет готов. Однако мое поведение все сказало само за себя. Я лежу на кровати, уставившись в потолок. Я пытался нарисовать что-то годное, однако я просто все зачеркивал и швырял комок листа в стену. Я думал, рисунки наподобие «Я и Исак в параллельной вселенной» подбодрят меня. Раньше такое срабатывало. Я пролежал часов 5, не меньше. За окном уже вечер. Аппетита все нет. Наступает фаза депрессии. Может хоть в этот раз я ничего не натворю. Мое сердце колотится. Я хочу написать или позвонить ему. Я не могу. Я все время убегал от него. Я боялся, что напугаю. Боялся, что испугаюсь сам. Звучит даже странно – боялся, что испугаюсь. Я надел толстовку и куртку. Надоело дома торчать. Не могу смотреть на эти четыре стены. Здесь так узко, глухо и тихо. На улице хорошо. Холодный воздух обжигает щеки и нос. Кожа рук становится более черствой. Прям как я, когда не думал о последствиях. Я не иду, но мои ноги несут куда-то вперед, будто думают, что я уже не в сознании и не в состоянии делать что-то самому. Подойдя к знакомому зданию, я решаюсь войти внутрь. Помню, как увидел Исака здесь впервые. Точнее, мы с ним тут впервые поговорили. И покурили. Внутри было темно. Это безлюдное место еще не успело испарить ту атмосферу, которая была тогда в тот день. Будто это было вчера. Если принюхаться, можно еще учуять запах Исака. Все же не вынося все это в себе, я решаюсь написать ему смс. Скорее всего, я пожалею об этом. - Дорогой Исак. Я сейчас сижу на месте, где мы впервые встретились и думаю о тебе. Скоро 21:21. Я хочу сказать тебе сотни вещей. Извини, что напугал тебя. Извини, что причинил боль. Извини за то, что не сказал, что биполярен. Я боялся, что потеряю тебя. Я забыл, что невозможно потерять кого-то, когда люди сами по себе одиноки. В другом месте, в другой вселенной, мы вместе навсегда. Помни это. Люблю тебя. Эвен. Я долго не думал, сразу же отправил. Думаю, посижу немного здесь еще. Через минут семь пойду. А то мама, наверно, беспокоится. Надо бы перед Соней еще извиниться, ей я тоже нервы потрепал. «Все же надо идти» - подумал я и направился к выходу. Открыв дверь, я вышел из здания и увидел маленького взволнованного котенка, который, судя по всему, бежал кросс на пять километров. Мы медленно подходили друг к другу. С каждым шагом я все сильнее чувствовал, как тревога уходит. Этот чертеныш делает меня счастливее. - Ты не одинок, - прошептал Исак и обнял меня. Он такой худой, хрупкий. По сути, я его должен защищать, но на деле все наоборот. И хотя мне это нравится. Мне вновь хочется сказать: «Ты такой горячий, Исак», но думаю, что он сейчас и так все понимает. И слова излишни. Он берет меня за руку и куда-то уверенно ведет. Он не боится окружающих, не боится, что о нем могут сказать сейчас плохо. Да и мне сейчас как-то было все равно. Главное, что он рядом. Он привел меня к себе домой, раздел, дал чаю. В то время, как он его делал, я все же решил отправить сообщение Соне: - Привет, это Эвен. Прости, что причинил боль. Ты заслуживаешь большего. Ответ не заставил долго ждать: - Понимаю. Твоя мама сейчас рядом, она волнуется, где ты. - Я у Исака. Исак принес чай. Он был настолько горяч, что сжег мне все горло. Ладно, может хоть этот чертов чай искупит мои грехи. Клонило в сон. Вряд ли долго продержусь. Я поставил кружку на пол и лег спать, не дожидаясь, пока Исак выйдет из душа. *** В комнате жутко светло. Убрать бы эти чертовы белые занавески. Ощущение, что на голову что-то сверху давит. Но это сейчас меня меньше всего беспокоит. Исак с самого моего пробуждения смотрит на меня. - Привет, - начинает Исак. - Привет. - Голоден? - Который час? - Где-то 10:30. Я знаю, что ничего хорошего не получится. Вновь наступит маниакальная фаза, я сойду с ума. В крайнем случае, я просто покончу с собой. - Я должен уйти. - Почему? - Ты думаешь, что должен за мной присматривать. - Я так не думаю. И что в этом плохого? - Ничего. Невыносимо видеть твою грусть. - Мне негрустно. - Я просто знаю, что ничего не выйдет. - Почему? - Это так. Я просто сделаю тебе больно. Ты возненавидишь меня. - Нет. Ты не знаешь чем все закончится, - вдруг повысил голос Исак, - может на нас сбросят ядерную бомбу, и эти разговоры просто пустая трата времени. Лучше прекрати говорить о будущем, и мы не будем напрягаться. Я невольно сглатываю. Он в чем-то прав. Лучше быть каждую возможную секунду вместе, чем вообще существовать без него. - Давай сыграем в игру. Называется «Исак и Эвен – минута за минутой». Суть в том, что нам нужно думать лишь о следующей минуте, - Исак гладит меня по волосам, - Согласен? - Хорошо, - мне приходится поддаться ему, у меня от него крышу сносит еще сильнее, чем от моего психоза. - Что сделаем в эту минуту? - В эту мы поцелуемся. - Без напряга? - Без напряга. - Без напряга, - повторяю я для большей уверенности. Он целует меня все с той же любовью и нежностью. От него веет каким-то лавандовым шампунем. Наверно, у Нуры стащил. Он так спокоен. В эту минуту я чувствую, как спокоен. Рядом с ним. В эту минуту. В этой вселенной. Навсегда.