из сорока кошек мне нужен лишь один кот.

      ты уже с полчаса находишься в тёплом помещении, в компании Эльдара, а мне, как гостю, приходится мёрзнуть в толпе таких же, как и я. я не ревную тебя к Элу, не ревную тебя к другим, ведь настолько искренне клясться в верности как ты, не может никто.       ты отправляешь мне видео в личные инстаграм сториз, и я невольно улыбаюсь, видя на экране короткий отрывок вашей репетиции, где ты смеёшься шуткам Джарахова и твои ушки танцуют, точно так же, как когда ты безумно счастлив.       только вы с Эльдаром знаете то, что не знает практически никто. только вы можете прекрасно общаться наедине и разрывать друг друга в клочья на публике.       только я знаю, что вы с Элом хорошие друзья.       только Эл знает, что мы с тобой любовники.              нас запускают, и как только я протискиваюсь сквозь толпу, и мои глаза привыкают к темноте, я тут же начинаю искать тебя взглядом. заметив твой хвостик, я закусываю губу, чтобы сдержать улыбку и не спалиться в такой неподходящий момент. толпа сгущается и я слышу, как Ресторатор зовёт меня, дабы занять свои места и начать уже снимать этот баттл.       ты стоишь чуть ли не напротив, на тебе очки, и только я понимаю, куда ты смотришь. твои ушки дрожат, дрожат так сильно, что ты не в силах их усмирить. ты пытаешься найти утешение во мне, но я не могу сейчас никак тебя поддержать. сейчас я лишь твой коллега и не более.       Эльдар натянул маску врага, теперь он не твой друг, теперь ему нужно всеми силами унизить тебя, дать понять, кто тут главный, а я, зная, как далеко может зайти Эл в своей роли, волнуюсь за тебя сильнее, чем за самого себя когда-либо.       изучив тебя вдоль и поперёк, общаясь с тобой так близко, как только может Джарахов, он заучил все твои эмоции, всё то, что ты так мастерски скрываешь ото всех. каждый сантиметр твоего мохнатого тела говорит, что тебе страшно. и, о господи, я ничего не могу с этим поделать.       это твой первый баттл под биты, и уже сотый по счету баттл для Эльдара. зачем ты вообще в это ввязался?! твоя погоня за хайпом тебя до добра не доведёт. ты угробишь себя, угробишь меня. ты угробишь нас.              Эльдар, зная все твои слабые стороны, давит на них, разбивая, как скорлупу яиц, растаптывая тебя. тебе страшно, ушки прижимаются к голове, хвост как будто прилип к спине, а ты с огромным страхом ждёшь своей очереди. тебе не страшно перед Элом, тебе не страшно передо мной, ты боишься того, что скажут другие. с каких пор тебя вообще это волнует?       твой раунд. прочитав пару строк, ты тут же сбиваешься, толпа смеётся, давя на тебя ещё сильнее. в этот момент у тебя не получается связать даже пары строчек. ты забываешь всё наповал, все слова, что ты учил на протяжении месяца, сдавал мне, как маленький ребёнок, наизусть, а я хвалил тебя, всё это ты забыл. у тебя получается завести толпу лишь парой строк, которые ты уже повторяешь на протяжении нескольких минут.       — ну же, поддержите меня, — я поднимаю руки и что-то кричу тебе в ответ, отдавая всего себя, но, кажется, ты этого даже не замечаешь. сейчас ты видишь лишь толпу, обволакивающую тебя чёрной дымкой, что убивает тебя морально, — давайте закончим, пожалуйста, — тебе больно, ты сдаёшься, так толком и не начав. толпа ревёт, но тебе настолько наплевать, ты просто выбегаешь из бара, а толпа замолкает.       никто не ожидал от тебя такого, да даже я, сказать честно, не думал, что ты так поведёшь себя. я стою как вкопанный, и даже не слышу, как ко мне приближается Эл и что-то бубнит. только когда он задевает меня за плечо, я прихожу в себя и начинаю слышать то, что он пытается сказать.       — блять, что произошло? — Джарахов пытается выудить из меня хоть какую-то информацию, а я срываюсь с места и выбегаю прочь из бара, ища тебя, бегая глазами по каждому уголку улицы.              я нахожу тебя, сидящем на асфальте, что без пары дней сухой. ты сидишь, поджав ноги под себя и обвив свою талию хвостом.       — эй, Дим, — ты пугаешься, но ушки, как маленькие локаторы, поворачиваются в мою сторону, а после ты поднимаешь на меня глаза, — ты же замёрзнешь, — вернее, ты уже замёрз. шёрстка стоит дыбом, а ты пытаешься всё глубже укутаться в рукава толстовки, которую, кстати, одолжил тебе я.       я подаю тебе руку, и ты, хватаясь за неё своей аккуратной ручкой, встаёшь, поддаваясь вперёд ко мне.       — я хочу домой. я очень хочу домой, — твои ушки снова прижимаются к голове, а хвост обвивает ногу, давая мне понять, что сейчас ты не в силах сделать хоть что-то.       вызвав такси, я увожу тебя домой, так толком ничего и не объяснив ребятам.              только дома, согревшись и напившись вдоволь кофе, ты мирно ложишься на кровать и ждёшь, когда все мои дела наконец закончатся и я смогу уделить время тебе. этот момент наступает чуть позже полуночи. я, закончив со всем, что было столь необходимо, падаю в твои объятья, уставший, не то от версуса, не то от дел после него.       — я был жалок, Юр, скажи? — ты опускаешь глаза, даже не имея никакого желания смотреть на меня, а я лишь целую тебя в лоб, оставляя горячий след на твоей коже, — ведь теперь тебе будет стыдно вообще произносить моё имя…       — знаешь, тебе просто нужно понять, что для меня важнее тебя просто нет никого. для меня ты самое прекрасное, что могло произойти. когда ты поймёшь это, ты перестанешь из кожи вон лезть, пытаясь мне доказать, что ты меня достоин, — я беру твою руку в свою, переплетая наши пальцы, а ты обвиваешь мою талию своим мягким хвостом и прижимаешься ближе.       — а если бы у тебя было сорок котов, ты бы всё равно продолжал любить меня? — уже сквозь сон бормочешь ты.       — мне не нужны сорок котов, мне нужен лишь ты. вредный, но такой любимый кот.       ты засыпаешь, а я ещё лежу так минут сорок, обдумывая все мои поступки по отношению к тебе и не понимая, как ты всё ещё рядом. ведь коты никогда не привязываются к людям. но, видимо, ты — исключение. моё пушистое исключение.