Забота и нежность — все, что нужно нам

— Не засиживайся допоздна, хорошо? И в этот раз будь поосторожнее, — ласково произносит Джон, треплет детектива по голове, нежно целует в курчявую макушку. — В чём дело? — недоумевающе вопрошает Холмс. — Я не хочу снова засыпать с единственным в мире детективом-с-ожогом, — ухмыляясь и складывая руки на груди, выдает блоггер. — Всё будет нормально, — почти честно заверяет Шерлок и улыбается искренне, радостно, нежно. — Ты и в прошлый раз так говорил, — словно ругаясь, парирует Ватсон, усмехается и уходит из кухни. *** Поздний вечер неспешно, крадучись, пришел в оживленный, ни на секунду не засыпающий город. Сделал темными узкие переулки, улицы; рассыпал редкие и тусклые звезды по ночному небосводу. Заставил город светиться тысячью огней, а людей — суетиться или бежать, неторопливо прогуливаться, любоваться красотами или спешить, ничего не замечая, раздраженно сбрасывать звонки и ставить сотовый на беззвучный режим или же беззаботно болтать часами напролет, пытаться выбраться и потусить со всеми друзьями или закрыться дома и остаться в одиночестве, — словом, жизнь в Лондоне ни на миг не застывает, не замирает, жизнь каждого из бесчисленных и безликих прохожих такая же быстротечная и насыщенная, как твоя. Джон, удобно устроившись на диване, без особого интереса смотрел телевизор в гордом одиночестве. Шерлок, вымытый, вкусно пахнущий и до ужаса возмущенный непроходимой тупостью персонажей сериала, ушел на кухню проводить очередной эксперимент, последствия которого придется разгребать, как обычно (впрочем, ничего нового), Джону. Ватсон уже давно смирился с тем, что за Холмсом нужно приглядывать, убирать, как за маленьким ребенком, поэтому не особо злился, вновь и вновь отчищая кухню. Скоро глупый, по словам Шерлока, сериал закончился, и Джон бесцельно и механически переключал каналы: вдруг найдется что-нибудь занимательное. Но скоро его бесполезное занятие было прервано громким взрывом на кухне и не менее громким выкриком Шерлока, в котором отчетливо слышалось только «Черт, горячо!» — Шерлок, что произошло? Ты в порядке? — обеспокоенно спросил Джон, вскакивая с дивана, чуть не поскользнувшись и не навернувшись, и буквально бегом несясь в кухню. Кухня была заполнена дымом. Холмс, шипя и злясь, стоял поодаль от стола, держа в одной руке мерный стакан с остатками какой-то жидкости, другой пытаясь стянуть с тела футболку с огромным мокрым пятном на животе. В Джоне сразу сработал врач, он торопливо подошел к Холмсу, забрал стакан из левой руки и, рассерженно ворча, помог стянуть футболку. — Что за жидкость на тебя попала? — быстро, деловито, по-врачебному спросил Джон. Нужно было узнать, какого вида ожог, чтобы можно было правильно оказывать первую помощь. — Обычная горячая вода. Кипяток, если быть точным, — шипя от боли, произнес Шерлок. Джон быстро побежал в ванную: взять аптечку. Если бы ожог был где-нибудь на ноге или руке — Джон бы скоренько заставил Шерлока охладить ожог под холодной водой. Но ожог был на правой половине живота, что несомненно, доставило некоторые неудобства при оказании помощи. Вернувшись с аптечкой в руках, Ватсон осторожно повернул Шерлока к свету, чтобы лучше разглядеть травмированный участок: уже появились небольшие волдыри — признаки ожога второй степени. Достал аэрозоль для лечения ожогов. Встряхнув баллончик, он осторожно распылил его на рану. Белая пена покрывала весь травмированный участок кожи, убирая появившуюся боль и даря прохладу. — Пойдем, отведу тебя в постель, и в ближайшую неделю никаких экспериментов, — строго заверил Джон Холмса. Продолжил: — И вообще объясни, что, нахрен, произошло. Шерлок нехотя, но подчиняется, сначала мнется, словно кисейная барышня, но после проливает свет на все произошедшее: — Джон, не ворчи. Из-за пока не понятной мне химической реакции произошел взрыв, я резко отскочил, моя левая рука пошатнулась, следовательно, вода из стакана выплеснулась мне на живот. Это же очевидно, — как обычно резко, ехидно заканчивает Холмс свой монолог и уходит в спальню. Ватсон, возмущенный услышанным, последовал за ним, он расстелил постель, помог Шерлоку улечься, заботливо накрыл одеялом ноги, чтобы не было холодно и не травмировать при этом ожог и снова слегка сбрызнул его спреем. — Так, я в душ, а ты лежи, ясно? — бескомпромиссно, так, что между строк звучало: «Ослушаешься — пожалеешь», произнес Джон, развернулся и покинул спальню. Обожженный участок кожи ужасно болел, со временем даже лекарство перестало помогать. Мерзкие волдыри выглядели ужасающе. Шерлок бы их давно лопнул: вдруг перестанут болеть, только Джон за это будет ругаться: лопать их очень нежелательно. Очень, Шерлок. Джон вернулся чистый, пахнущий хвойным шампунем и миндальным гелем для тела, с аптечкой в одной руке, стаканом воды — в другой. Поставив все на прикроватную тумбочку, осторожно усаживается на край кровати рядом с Холмсом. — Болит? — Да, — Шерлок кривится, глубоко вздыхает. — Потерпи, я дам тебе обезболивающее и сделаю повязку, — ласково утешает Ватсон. Достает из аптечки сначала таблетки, подаёт Шерлоку вместе со стаканом воды. Тот кривится, берет таблетки, проглатывает, запивает. Скоро боль должна утихнуть. Затем Ватсон находит бинт, отрезает кусок, осторожно складывает. Смотрит на рану — пены уже нет, со всей возможной осторожностью накладывает повязку. Заглядывает в глаза Холмсу, улыбается. — Джон, мне больно, сделай что-нибудь, — сбивчиво просит Шерлок. — Потерпи, потерпи, скоро все пройдет, — шепчет Джон, укладывается на своей части кровати и поворачивается лицом к Шерлоку. Протягивает руку, кончиками пальцев слегка касается кожи груди, мягкой и нежной, проводит вверх по изящной тонкой шее, по выступающему кадыку, подбородку, впалым щекам, острым скулам и назад. Наблюдает за реакцией Холмса, тот улыбается уголками губ, слегка прикрыв глаза. Джон убирает руку, сползает на кровати чуть ниже, оставляет поцелуи на выступающих подвздошных косточках, области возле травмированного участка кожи, проводит носом и снова, снова целует. Шерлок ухмыляется, боль почти не чувствуется, ведь поцелуи Ватсона работают куда лучше таблеток. Джон, свернувшись калачиком возле детектива, засыпает. Холмс осторожно накрывает его одеялом и предвкушающе и довольно ухмыляется. Ожог сойдет, как минимум, через неделю, а значит, все это время Джон будет заботиться о Шерлоке больше обычного. А тот, в свою очередь, будет дарить поцелуев больше обычного. И все довольны.