Неизбежные потери

      Я здесь — он здесь. Всегда на посту. Когда бы я не оказалась на второй палубе — Кайден неизменно за пультом.       — Аленко, ты вообще спишь когда-нибудь?       Он продолжает щёлкать клавишами, вглядываясь в комбинации символов.       — Бывает.       Подхожу ближе. Заглядываю в монитор, но не могу сконцентрироваться и понять, какого рожна происходит. Да и не особо тянет вникать: после сегодняшней стычки с Сареном сознание откровенно дрожит и отказывается воспринимать хоть что-то.       — Ты чего при параде? — Странно видеть его на жилой палубе в полной боевой экипировке, разве что без шлема и оружия.       — Не стой над душой, капитан. Хочу кое-что закончить напоследок.       — Ещё скажи, что отвлекаю, — хмыкаю под нос.       — Есть немного. — Монитор гаснет, и Кайден поворачивается. — Я весь внимание.       Вообще, Эшли была права. Ну, насчёт… нас. Частично. И не сразу. На тот момент, когда ей взбрендило поднять вопрос “можно ли потенциальному СПЕКТРу хороводить с подчинённым”, никаких нас не было и в зародыше. Можно даже сказать, что она сама всё это спровоцировала: после памятной сцены с её извинениями что-то изменилось. Вопросы стали чуть более личными, ответы — откровеннее, взгляды задерживались дольше нужного, вызывая странное и непривычное предчувствие.       — Да я просто так. Ищу личного общения.       На лице Кайдена мелькает едва заметное ироничное изумление: чуть изгибается бровь, еле заметно дёргаются уголки губ. Бред… И откуда только такие убогие формулировки на язык вылезают? Ничего удивительного, что Кайден раз за разом от этого самого “личного общения” отмазывается, ссылаясь на перспективу увольнительной с более подходящими для разговоров условиями.       — Хочешь обсудить? — Аленко для разнообразия не прячется за дежурными фразами, а делает шаг навстречу.       — Что тут обсуждать? — чувствую, как горло передавливает горечью. Хочется отвернуться, чтобы не видеть в его взгляде этого спокойного сочувствия и понимания.       — Да в общем-то и нечего.       Он проходит мимо, попутно взяв меня за руку. Его закованные в броню пальцы приятно холодят мои. Уверенно ведёт в капитанскую каюту и так же уверенно активирует замок, зайдя внутрь.       Он мне нравится. Привлекательный экземпляр, чего уж душой кривить. Даже недотрога Уильямс его с младшей сестрой обмусоливает почти каждый сеанс связи — Рекс на выдержал и пожаловался два дня назад, что от курлыканья двух этих пыжачек из ушей вот-вот кровь пойдёт. Надоело ему, понимаешь ли, слушать, про рельеф спины старшего лейтенанта Аленко.       А мне нравятся его глаза: карие у ободка и светлеющие до золотистого мёда к зрачку. В бою иногда ещё и с ледяными искрами, когда биотика кипит в крови.       Но главное в нём — неизменное спокойствие и рассудительность. В отличие от Эшли, которая до сих пор чуть ли не через губу разговаривает с Гаррусом, Кайден своё прошлое в настоящее не тащит. Пережил и оставил там, где ему самое место — позади. Конечно, отпечаток остался — иначе и быть не может, но раскачать Аленко на поспешные выводы или активные действия… ну, это не легче, чем “Мако” с толкача заводить. Сначала он всё всесторонне обдумает, рассмотрит, взвесит...       Хотя заставил же меня раз и навсегда отбрить Лиару.       А ещё мне нравится, как он сейчас всем телом прижимает меня к закрытой двери. Жёсткие грани его нагрудника давят на рёбра, сбивая дыхание.       — Шепард, — бронированные пальцы очерчивают скулу, с нажимом скользят по губам, — Шепард…       — Хоть раз назови меня по имени, — прошу шёпотом. Боюсь, что голос подведёт и сорвётся. — Хотя бы сейчас.       Он отстраняется неожиданно и неуловимо, как-то вдруг оказывается на середине каюты, и я, потеряв опору, неуклюже шатаюсь.       — Не сейчас, — качает головой, — поздно. Короткое, страшное слово зависает между нами. От него тянет острой болью и холодом.       — Кайден…       — Не надо, — просит он. — Всё случилось именно так, как и должно было. Я — первая из твоих личных потерь, но не последняя. Ты же прекрасно это понимаешь, Шепард...       Его голос затихает, сменяясь ритмичным электронным сигналом. Кайден надевает невесть откуда взявшийся шлем, знакомым движением проверяет крепления и улыбается на прощание:       — Береги себя…       Я выдёргиваю себя из этого странного сна за секунду до того, как грёзы взрываются повторением Вермайра. Долго пялюсь в потолок. Лицо облеплено мокрыми от пота волосами, но я не тороплюсь их убирать. Не тороплюсь шевелиться.       Мне нужно ещё немного времени, чтобы осознать и принять эту потерю до конца. Чтобы тоже попрощаться...