Проклятие. Возрождение

      Кровь скапливалась во рту, стекая по шее. Я задыхалась от бессилия, не оставляя попытки вырваться. Ублюдок не прилагал особых усилий прижимая к земле. Клыкастая пасть клацала перед моим лицом, в попытке впиться в плоть. Страх тягуче разливался по телу. Цепь рвалась от напора единственно выжившего вожака стаи. Руки оледенели. В желании отползти, я остервенело впивалась в землю, срывая ногти. «Жить. Я хочу жить.» — Пульсацией билось в моей голове, отодвигая боль на второй план. Все шло не по плану. Впервые в жизни, я пожалела, что не послушала вампира. Марсель был прав и не стоило было идти на стаю, пусть на такую маленькую и неопытную, как эта одной и не подготовившись.       Осколок стекла вовремя впился в руку. Алая пелена затуманила взор. Цепь жалобно звякнула в последний раз. Оборотень остервенело бросился, перед тем как упасть на меня всем телом. Осколок стекла торчал из шеи убитого. Цветущая поляна, усеянная телами, окрасилась в кроваво-алый цвет. Израненная и изнеможённая я села возле тела задыхаясь в припадке истерики. Говорят, на грани смерти вспыхивают фрагменты жизни. Вранье. Я чувствовала боль и жалость к самой себе. Смерть обошла меня стороной. Снова. Когда-нибудь ей надоест и меня постигнет участь хуже моих жертв.       Марсель встретил меня на входе в особняк. Я была несказанно рада его видеть. Вампир без слов понял что к чему и я рада за понимание. Он помог мне опереться об него. Я чувствовала, как силы медленно покидали меня, но надо было терпеть. — О, третья положительная! Ухмылка с лица Майклсона исчезла, когда он увидел меня. Ник посмотрел на меня, и казалось, что в его взгляде промелькнуло испуг. Конечно, его союзник пострадал.  — Что с тобой? — Я в норме. Царапина. — Царапина? Ты охотник и в первую очередь должна уметь рассчитывать силы и возможности! — Раздраженно зарычал гибрид. Никлаус выпустил клыки и надкусил руку, поднеся ее к моим губам. — Пей! — Нет! Просто принесите мне аптечку.       Я стояла, оперившись на раковину. Мой вид оставлял желать лучшего. Вся в крови, потрепанная и грязная, лицо было не хуже, чем у вампира — бледное. Багровые пятна были по всему тело, а на боку были царапины. Хорошо, что до ребер не достал, я бы не успела доехать до города и погибла в лесу. А там кто знает, может он меня и съел бы. В комнате меня ждал Клаус. У него был встревоженный вид. Задержись я на пару минут в ванной дольше, то, кажется, он бы выбил дверь. — Спасибо, дальше я сама. — Покажи рану. — Никлаус, я сама. — Дай тебе помочь. Разумно было бы выпить мою кровь, но ты же упрямая. Будь добра, покажи мне рану. — Он посмотрел мне в глаза злым взглядом. — Хорошо. — Снимай майку и ложись на кровать. — Я не сниму майку. — Александра, — предупреждающе сказал Ник. Я бы продолжила спорить, если бы не сильная боль. Одним движение я сняла себя майку и легла на кровать. Веки медленно закрывались, хотелось спать. — Почему ты отказалась от моей крови? — Я не привыкла при каждой царапине пить кровь вампира. — Всего лишь царапина? — Клаус надавил на рану проспиртованной салфеткой. Боль пронзила меня с ног до головы. Я зашипела словно змея. — Не упрямься. — Все нормально. — Сама в это веришь? Ты еле стоишь на ногах. — Я не хочу, чтобы ты меня обратил, — на одном дыхании выпалила правду. Ты хотел ее, получай. Все равно, о чем он подумает, лишь бы оставил в покое. — Ты мне не доверяешь? — Сощурив глаза спросил Клаус. — Не привыкла доверять вампирам. — Марселю ты доверяешь! — Я никому не доверяю! Я пресекла его попытки опять промыть мне рану, вскочив с кровать. От резких движений мне стало только хуже. Клаус вовремя подхватил меня на руки. — Ник, к чему это все? Какая тебе вообще разница, заживет рана или нет? — Сегодня намечается грандиозный ужин. Будь добра явиться вовремя и мне плевать на твое самочувствие. У тебя час на сборы. Тебе Фрэя поможет. — Расчётливо холодно заявил Майклсон и опустил меня на кровать. Разумеется, он не упустит возможность похвастаться мной, как диковинной зверюшкой. Ну да, у какого вампира в союзниках охотница.       Мази Фрэи помогли мне восстановить силы, но движения отдавались ноющей болью. Гости уже сидели за столом, когда я вошла в помещение. Их было четверо, трое мужчин в дорогих черных костюмах и рыжеволосая девушка, одетая в красивое платье. Я значительно отличалась от них не только одеждой. Они расслабленно восседали на своих местах и поддерживали разговор. Я была настроена напряженно и как загнанный зверек ждала подвоха. И видит Бог, я желала оказаться где угодно, но не в компании Первородных вампиров и их дружков. — Прошу прощения за опоздание. — Найдя равновесие в душе и сосредоточившись на безразличии, бодро сказала я, словно не я сейчас выла от жгучих мазей ведьмы. — Ничего страшного, дорогуша. — Никлаус обворожительно улыбнулся. Он сидел во главе стола попивая из фужера алую жидкость. Знать не хотелось, что именно это было. Напротив сидел Элайджа, единственный из первородной семейки, который присутствовал на спектакле, кроме гибрида, конечно. Мое внимание привлек один из гостей. Он сидел спиной ко мне и было невозможно разглядеть его лицо. Могла с точностью заявить, мужчина был мне знаком. Все факты указывали на галлюцинации, и я бы была безумно рада, если глаза подвели, и обозналась. Чего стоит его ненависть к вампирам. Дрейк с пеной у рта мог часами доказывать, что они подлые кровососы и таким нет места на Земле. Это еще раз доказывает, что он изменился и стал незнакомцем для меня. — Дрейк? — Недоуменно позвала. Крупицы надежды растаяли, так не зародившись. Мужчина обернулся ко мне, оглядел с ног до головы и обнажил свои зубы. — Александра? — Передразнил мой тон братец. — Что ты здесь делаешь? — Резче чем надо спросила я. — Приятно видеть тебя в здравии, милая сестрица. Как протекает охота? Смотрю новыми друзьями обзавелась. — Лицемерил Дрейк. Его голос был пронизан жгучим льдом. Он говорил уверенно и с неприязнью. — Благодарю за интерес, брат. Рада знать, что с тобой все хорошо. Позволю заметить, ты тоже зря время не терял. Компанию сменил? — Не хочу нарушать воссоединение семьи, так мило. У вас еще будет время поговорить. — Никлаус посчитал нужным прервать нас с братом. Он подошел ко мне, положив руку на мою талию, именно в то место где находилась рана. — Господа и дама, я хочу вам представить нашу гостью. Прекрасная Александра Вавилон наш друг и по стечению обстоятельств охотник. Дорогуша, напомни мне поинтересоваться, как сложилась судьба, чтобы такая юная особа стала убийцей. Видимо память подвела, упустил твой рассказ. — Пожаловался Никлаус, словно я и правда ему что-либо рассказывала. Удивительно, насколько профессионально он лгал и не краснел. Братец при виде сложившейся картины едва ли не скрипел зубами. В его глазах я стала предателем, и он готов был воткнуть столовый нож мне в шею, который сжимал в руках. — Александра, это Люсьен Касл — первый обращенный мной, — Никлаус указал на весьма симпатичного мужчину. —Мне приятно познакомится лично. Я был наслышан о тебе от моего сира. Клаус не соврал, ты и правда прекрасна. — Люсьен обворожительно улыбнулся и поцеловал тыльную сторону моей ладони. Я смутилась и бросила взгляд на Никлауса. Неужели? Интересно услышать, что Майклсон мог наговорить про меня. — Надеюсь, только о хорошем? — Поинтересовалась я, улыбнувшись в ответ. — Разумеется, — кивнул Люсьен. Никлаус закатил глаза и продолжил: — Тристан Де Мартель — первый обращенный моего брата Элайджи. И его милая сестра Аврора, тоже первообращенная, но уже моей милой сестрицей Ребекки. Тристан приветливо поднял бокал, в то время как его сестра прожигала взглядом. Она явно была настроена недоброжелательно. Никлаус галантно сопроводил к моему месту рядом с собой, в аккурат напротив Дрейка и помог сесть за стол. Брат с каменным лицом смотрел на меня, скрипя зубами. Оборотень отлично контролировал эмоции. Выбирая между хмурым, молчаливым Дрейком и злым, орущем, я выберу второе. От первого неизвестно, что ожидать. Недосказанность давила на нас обоих. Злоба плескалась внутри меня. Какое брат имеет права осуждать меня, когда сам сидит за столом с вампирами? Он призирал их. Ненавидел даже Марселя, который не раз помогал. Лицемерный ублюдок! Он не позволял мне даже смотреть с жалостью на одного из них, ни то что сидеть за одним столом. — Давайте начнем с вашего признание. — В своей манере, спокойно с ледяными нотками, начал Элайджа. Он поражал хладнокровностью. Элайджа был полной противоположностью пылкого Никлауса. Вампир действовал всегда обдумано, решительно и без лишних вопросов. Кто знает, что твориться у него на душе? — Вы пригласили нас на ужин, а начинаете допрос, — возмутилась Аврора. Она смотрела с высокомерием, присущие вампирам и игнорировала мое присутствие. — Дорогуша, мы живем в двадцать первом веке и допросы с элементами пыток устарели. Все можно решить мирным путем, еже ли нет, милая Александра с радостью покажет свои умения. — Сказал Никлаус, пряча ухмылку за фужером. — Жалкий человечишка? — Усмехнулась Аврора и одарила брезгливым взглядом. Я не до конца понимала для чего здесь присутствую. Никлаус затеял игру, какую — понятия не имею и не факт, что буду рада, когда он посветит в свои планы. — Мне жаль вас разочаровывать. Взять ребенка в союзники было опрометчивым решением. Все, что она может — запугивать. — Дрейк крутил в руках бокал с вином, рассматривая его, словно там он сможет увидеть будущее. Его брови были сдвинуты к носу. Он сердито перевел взгляд на меня. Сразу появилось ощущение из детства, когда я что-то вытворяла он всегда смотрел на меня таким взглядом — сердито, осуждающе с нотками разочарования. Для него я всегда оставалась ребенком и возраст был не помехой. Он просто не воспринимал меня в серьез. Иногда я задумывалась: он так думал или делал вид? — Жизнь заставляет раньше взрослеть, брат. — Сосредоточенная взглядом на своих руках, влезла я. — Отдайте медальон и верните Ребекку — все, что требуется от вас. — Впервые в жизни я рада слышать Никлауса. Он спас меня от ненужной словесной перепалки с братом. — Почему охрану моего сира нельзя доверить мне? — Надув губы спросила Аврора. Я встретилась с взглядом Дрейка. В его глазах помимо всего пылала… Ненависть? Ненависть к родной сестре. — Никлаус, напомни, почему мы не можем внушением заставить отдать все что нужно? — Задумчиво спросил Элайджа. Аврора засмеялась, будто Элайджа сказал самую большую глупость. Дрейк улыбнулся, ласково смотря на девушку. Стоило ему заметить мою заинтересованность, он вмиг стал серьезным. Вот как? Очень интересно. — Мой брат сказал что-то смешное? — Нахмурился Никлаус. — Милый, многим из нас внушение стоило много столетий, а кому-то чего-то ещё. Или ты думал, что мы приедем к вам не подготовившись. Милый? С каких пор Никлаус Майклсон стал милым? С этим я могу поспорить. Она не видела его в гневе. — Дорогая Аврора, никого не тяготит мысль, что вам нельзя внушить. Помимо этого, я знаю другие методы. Более действенные. С тяжелым исходом. — По сравнению с нами ты никто. Не смей угрожать! Ты будешь молить меня о смерти, ничтожное создание. — Благородная леди вышла из себя. Она резко встала из-за стола. Стул под ней со скрипом отодвинулся. Все встали со своих мест, готовясь к любому исходу. — Александра, — предупреждающе прорычал Дрейк. — Не смей ее трогать. Я сжимала в руках фужер из хрусталя. Брат внимательно следил за моими движениями. Дожили, брат против сестры. Что дальше? Сын против отца? Мне хотелось назло причинить вред рыжей сучке, которая испепеляла меня взглядом. Воображение работало у меня хорошо, и я с радостью придумала бы ей оригинальную смерть без труда. Психика сломана и в гневе тяжело контролировать себя. — Что ты сделаешь? — С вызовом спросила я. Неприятная горечь подкатила к горлу. — Александра Вавилон, — начал оборотень, выходя из-за стола. — Чего ты добилась? Звания безумная охотница? Ты безумна, Александра, но не великая. Ты одержимая местью психопатка. Отец был таким же. Одержимый своими принципами. Я боялся, что пойдешь по его стопам. А ты так гордилась, копия отца! Обернись назад в прошлое, посмотри, что случилось из-за него. Ты предала семью своей болезнью. Ты предала меня, Александра. А все ради чего? — Ты не имеешь права так говорить. Он любил тебя как родного, а ты, не смотря на все, что он сделал хорошего раскрываешь рот. Не тебе судить. Ты не видишь добра вокруг себя. Ты привык считать должным, когда тебе помогают. Я разочарую, тебе никто не должен. Посмотри на себя, Дрейк! Кем ты стал? — Задыхаясь от гнева, я подошла к нему впритык. С каждым сказанным словом я тыкала ему в грудь, пытаясь вбить ему в голову свою правду. — Знаешь, ты права, не мне судить. Так будь добра, закрой рот и не смей осуждать меня. Я немало хорошего сделал ради тебя, наглая девчонка! Ты предала меня! — Оттолкнув меня, Дрейк зарычал, показывая вторую сущность. Глаза сверкнули, становясь как у волка. Он вцепился своими когтями в спинку стула, пытаясь прийти в себя. За него говорил его волк. Полнолуние все ближе и ближе, ослабляя контроль. У него не было своей стаи и каждое полнолуние проходило для него болезненно. Я не боялась его, ведь знала, что даже в другой ипостаси он не причинит мне зла. Так ли это в данный момент? — Не смей говорить о предательстве!       Дрейк смотрел на меня не своими глазами. Он дышал через рот. Его отросшие клыки показались из-под губ. Едва ли сдерживал себя, чтобы не вонзиться в мою плоть, разрывая кусками. Могла ли я назвать его своим братом? Сомневаюсь. Ничего родственного в его поведении не видела. Смысла не было винить только его в происходящем. Я не славилась званием лучшая сестра года, но точно не заслуживаю смерти от руки собственного старшего брата.       Оборотень зарычал, как загнанный в угол зверь, двигаясь мне на встречу. Братец занес когтистую руку надо мной, и я в ужасе зажмурилась. У меня была возможность скрыться за спиной у Макслсонов или вовсе сбежать, но я стояла неподвижно и ожидала боли. Не могу с ним драться. С кем угодно, но не с ним. Он не спешил нападать, и я открыла глаза. Элайджа держал его руку, не давая причинить мне боль. — Я не буду драться. Ты мой брат, в нас течет одна кровь, — устало выдохнула я. На секунду его разум вернулся к нему. Он смотрел на меня, впитывая каждую черту лица. Когда он поднял свои глаза, в них была лишь озлобленность. — Ты так похожа на него, Александра. Я не хочу тебя видеть. — С горечью выплюнул он. Я не могла стоять на месте и смотреть как мой же старший брат придает меня. Он просто ушел, одарив злобным взглядом. Новая волна слез подступила к горлу. Душа разрывалась на маленькие крупицы. Я до сих пор не могу понять в случившиеся. В чем моя вина? В том, что я похожа на отца? Это не отнять. В том, что я помогаю Марселю? Я должна отдать должное, он помог спасти брата, а взамен не потребовал ничего. Разве я могу отказать? Зачем братская забота, если он, смотря на меня вспоминал отца, которого ненавидит? Что же такого я сделала, что предала его? В чем моя вина?