***
Ужин прошел в напряженной атмосфере. Было даже хуже, чем во время обеда. Юзу о чем-то беззаботно щебетала, смеясь, Ишшин вторил ей. Раскаты его грубого хохота практически начисто заглушали тихий и мелодичный смех девочки. Куросаки-старший «веселил» анекдотами, которые травили некоторые его беспокойные пациенты. Юзу искренне веселилась, глядя на отца, а Карин изо всех сил делала вид, что ей весело. И настороженно переводила взгляд с брата на странного гостя. Ичиго сидел молча и почти ничего не ел. Аппетит пропал окончательно, стоило рыжеволосому увидеть наглую рожу арранкара, удобно устроившегося за столом. Но из вежливости к сестре парень все же съел ее знаменитый мисо-суп. Не сделай он этого — и сестренка бы наверняка расстроилась или что-то заподозрила. Закончив с трапезой, Ичиго торопливо ушел к себе, отговариваясь все теми же уроками, хотя дело было совсем не в них. Он просто хотел немного побыть один и собраться с мыслями. Ему определенно нужно было взять себя в руки. Но побыть достаточно долго в тишине и покое Ичиго не дали. Снизу раздался привычной громогласный вопль: «СЫНОООК!» Рыжеволосый страдальчески поднял очи к небу, в данном случае, к потолку, и пошел на вопль. Как всегда довольный и неунывающий Ишшин ждал его под лестницей. — Мой дорогой сын! — торжественно провозгласил он, ощутимо похлопав недовольного парня по плечу широкой и крепкой ладонью, — Наш гость останется на ночь. Будь добр, и достань для него гостевой футон — он ляжет в твоей комнате! Куросаки-младший на этих словах просто в осадок выпал. Но на смену шоку пришло негодование, и парень возмущенно спросил: — Почему у меня?! Я… — Сын! — жестко оборвал его мужчина, чуть нахмурившись, — Остынь. Ичиго замолчал, внутренне по прежнему кипя от возмущения. Ишшин смягчился и продолжил уже спокойнее: — Сам посуди — к девочкам я его положить не могу. Рядом со мной ему наверняка не будет так уж уютно, даже будь он хоть трижды Секстой Эспадой. Все же и я по-прежнему остаюсь шинигами, можно сказать, его природным врагом. А к тебе он больше привык и точно не будет испытывать неудобств. И мне будет спокойнее, когда он под присмотром… Рыжеволосый проглотил возмущенное «А о моем удобстве ты подумал?!», решив, что не стоит втягивать отца в его проблемы. Тем более личного характера. Вместо этого парень только тяжело вздохнул и уныло кивнул отцу, показывая, что согласен спать с этим чуд… овищем в одной комнате. Ишшин одобрительно хмыкнул, хлопнул юношу по плечу и отправился к себе. Ичиго тоскливо посмотрел вслед отцу. «Эх, старик, если б ты только знал.» — рыжеволосый устало потер лицо ладонями и отправился выуживать из шкафа гостевой футон.***
…В очередной раз стараясь как можно тише перевернуться на другой бок и устроиться поудобнее, Ичиго мысленно возопил про себя: «Ками-сама, за что мне это все?!» Несколько часов назад он притащил для Гриммджоу гостевой футон и постарался расположить его как можно дальше от своего лежбища, во избежание, так сказать. Но тот тоже был не лыком шит: хитрозадый кошак, едва заметив футон, лежащий в противоположном конце комнаты, состроил грустную моську и печально поведал о кошмарах о былом, терзающих его по ночам. И, конечно же, о том, как ему необходимо в такие моменты живое тепло… Рыжеволосый едва удержался от гневного совета найти и обнять какого-нибудь приблудного кота. Вместо этого он просто сидел на своей кровати и мрачно сверлил взглядом голубоволосого, который, посвистывая, споро перетаскивал матрас* поближе к нему. Притащив его впритирку с кроватью Ичиго, арранкар удовлетворился результатом. С самым что ни на есть невинным выражением лица Джаггерджак пожелал хмурому парню спокойной ночи и вольготно развалился на своем футоне, предварительно скинув с себя все, вплоть до трусов. «Извращенный кошак» — рыжеволосый недовольно поморщился и посмотрел в окно. Полная луна взошла и теперь озаряла всю комнату своим тусклым холодным светом. Внезапно юноша почувствовал, как его со спины обхватила сильная рука и намекающе прошлась по животу, задирая пижамную майку. «Извращенный озабоченный кошак» — мрачно уверился про себя Ичиго и, раздраженно выдохнув, повернулся на другой бок, сразу же встречаясь глазами с Секстой Эспада. Голубые глаза арранкара сверкнули в лунном свете. В темноте они казались двумя прекрасными аквамаринами*. В них разгорался чувственный огонь. От горячего, ощутимого кожей взгляда замершего Ичиго продрал озноб, утихший волнительной щекоткой у основания позвоночника. Смуглая, серебрящаяся в лунном свете ладонь медленно соскользнула по животу ниже и остановилась в паху, чуть сжав заинтересованно дернувшийся член рыжеволосого через тонкую ткань легких шорт. Парень вздрогнул и лихорадочно стал искать пути отступления. «Черт, черт, черт… Если я ничего не сделаю, он меня прямо тут и завалит! Ну, не то, чтобы я очень против… Стоп. Что-что? Я — не против этого?.. Этого… черт, я же не гей! Наверное. Или нет?.. О, что же делать, что делать-то?! Он же мне уже почти в шорты залез! Как я был бы рад сейчас провалиться под землю! Прямо сквозь два этажа и фундамент! Или в другой мир вообще. Хм, другой мир… Точно, я гений!» — найдя выход, Ичиго мило улыбнулся прямо в лицо Джаггерджаку и картинно сполз в обморок, предоставляя голубоволосому выбор: остаться и трахать его безвольное тело (читай — бревно натуральное, японское!) или оставить его в покое и перенести свои поползновения на потом. Арранкар досадливо вздохнул, сполз с кровати, поправил на бессознательном парне футболку и с кислой миной удалился на свой футон — трахать бревна в его планы не входило. В голове хмурого Сексты прозвучал голосок совести, подозрительно похожий на голос Гранца: «Сомнофилия — скрытая форма некрофилии*! Ты же не стал бы трахать труп, а, Джаггерджак? Или ты уже настолько обезумел?» Секста отмахнулся от насмешливого голоса и мрачно закулился* в одеяло, поморщившись от болезненной пульсации в собственном напряженном члене и констатировав: «Ну ты и сука, Клубничка!»***
Ичиго продолжал улыбаться, медленно погружаясь в синеватую бездну своих воспоминаний и лениво разглядывая, как свет луны играет на танцующих наверху волнах. В конце концов, рыжеволосому надоело погружаться, и он, выпустив струю пузырьков изо рта, поплыл вверх. Вынырнув на гладкую стеклянную поверхность небоскреба и совершенно не удивляясь сухости своей одежды, юноша прошлепал босыми ногами по стеклам, нашел удобный выступ и сел, собираясь любоваться лунной дорожкой на воде до завтрашнего дня. А конкретнее, до удаления бесстыдного арранкара из его зоны комфорта. — Не спится снаружи? — раздался сзади него рокочущий хриплый голос. Парень обернулся через плечо, увидел Зангетцу, неслышно подошедшего сзади, и пожал плечами, отворачиваясь. Занпакто помолчал немного, потом сел рядом с Ичиго и положил ему руку на плечо. Рыжеволосый вопросительно перевел на него взгляд. — Ты ведь понимаешь, что он просто так не отступится? — равнодушно спросил его мужчина, а его темно-карие глаза пытливо блеснули за стеклами очков. Юноша равнодушно хмыкнул и поднял голову, глядя на близкую луну, похожую на огромную круглую головку сыра. Но парню быстро надоело разглядывать красивое небесное тело, и он обратил свой взор к собеседнику: — А что мне остается делать, Старик? Сдаться ему без боя? Или бороться до конца, пока он будет ждать, когда я выдохнусь и готовенький упаду к нему в руки? Зангецу задумчиво почесал заросший щетиной подбородок, ради этого выпростав* руку из-под широкого плаща: — А почему ты так против этого? — наконец спросил он, с ожиданием глядя на своего хозяина. — Но я же не гей! — попытался втолковать своему занпакто Ичиго, — Не гей же… — с неуверенностью продолжил он, нервно сцепляя руки в замок. — Кого ты так хочешь в этом убедить — меня или самого себя? — жестко ответил ему мужчина, неодобрительно нахмурившись, — Для любви не важен пол. — Лю-любви?! — изумился парень, — Старик, какой такой любви, позволь тебя спросить? Да он же просто хочет удовлетворить свою похоть! Занпакто вздохнул и прикрыл глаза. Пространство перед ними, между круглой луной и их небоскребом пришло в движение, исказилось и уплотнилось, образовав тонкий и широкий зеркальный экран прямо в воздухе. Юноша недоуменно перевел взгляд с экрана на мужчину. Тот посмотрел на экран сквозь полуоткрытые веки: — Ты не прав, Ичиго. На тонкой зеркальной пластине замелькали, словно кадры, воспоминания: Гриммджоу появляется из ниоткуда, Гриммджоу смеется, Гриммджоу весело болтает с его семьей… арранкар смотрит на него — в глазах нет насмешки, только легкие искорки тепла… И никакой враждебности или тупой похоти. Что-то большее проглядывает мельком в глубине зрачков, словно золотинки в песчаном дне ручья. Но так быстро, что никак не удается толком различить: что это за чувство? Отблеск какой эмоции?.. Рыжеволосый пораженно замер, смотря во все глаза на экран. И почему он раньше не замечал этого?.. Но, не желая сдаваться так просто, Ичиго растерянно пробормотал: — Но это еще ничего не доказывает! Я еще не услышал от него самого ничего, подтверждающего твою теорию, Старик. Мужчина тяжело вздохнул: — Ичиго… Я, как твой занпакто, уверяю тебя — у него однозначно есть какие-то чувства к тебе. И мне есть чем доказать это. Юноша заинтересованно посмотрел на Зангецу, удивленный его неожиданной упорностью. Мужчина с обреченным видом вытянул руку в сторону. Тотчас же рядом с ним материализовалась тонкая фигурка девушки в коротеньком платье из шкур неведомых, но явно хищных зверей. Длинные бирюзовые волосы развевались за ее спиной бесконтрольной пышной копной. У нее были вытатуированы стрелки у глаз и клыкастая нижняя челюсть на линии подбородка. А когда девушка хитро улыбнулась, обнажая заостренные, практически непохожие на человеческие, зубы и холодно глядя на парня темно-синими глазами с узким кошачьим зрачком, Ичиго окончательно убедился, что перед ним дружелюбно скалится меч Сексты Эспады. Пантера перевела взгляд на понуро застывшего Зангецу и внезапно совсем не утонченно и радостно взвизгнула «Брутальчик мой!», с радостным урчанием прыгнув на мужчину под охреневшим взглядом Ичиго. Облапив несчастного всеми конечностями и на всякий случай обвив хвостом, который до этого прятался в складках короткой меховой юбки, девушка успокоилась и умиротворенно замурлыкала, потираясь свой гладкой щечкой о поросшую щетиной щеку хмурого занпакто. Зангецу переносил все это стоически, но вид имел воистину похоронный — его драный плащик в таком антураже смотрелся как никогда кстати. Рыжеволосый разрывался между двумя реакциями: упасть и ржать — или остаться стоять и пожалеть беднягу. Наконец, кое-как придя в себя и вновь обретя дар речи, рыжеволосый откашлялся и спросил: — И… что происходит? Мужчина мрачно посмотрел на Ичиго: — Ты же помнишь, что занпакто — это отражение души хозяина? Так вот, любовные привязанности соответственным образом сказываются на нас… — на последней фразе голос Зангецу стал тоскливым, а Пантера, изображающая на нем панду, что-то утвердительно муркнула. Юноша ошарашенно похлопал ресницами, все еще не догоняя, о чем речь. Взгляд духа меча стал практически осязаемо тяжелым: — Так что я бы посоветовал тебе присмотреться к этому арранкару повнимательнее, вместо того, чтобы закрывать глаза и отворачиваться, запрещая себе даже думать об этом, как ты обычно делаешь, — в хриплом голосе Зангецу сквозила усталость. Он махнул рукой, на мгновение отделив ее от бесформенного кокона плаща, и растворился в воздухе, сопровождаемый обиженным криком Пантеры. Проводив глазами исчезающую дымку, Ичиго опасливо покосился на мечущую громы и молнии девушку и поспешил погрузиться в воду, чтобы всплыть уже в реальности. А то мало ли…***
Проснувшись, Ичиго не спешил открывать глаза и вообще как-то показывать свое пробуждение. Некоторое время юноша настороженно прислушивался к тишине, стараясь дышать по-прежнему глубоко и размеренно. Но никаких звуков в зоне слышимости не раздавалось, и рыжеволосый рискнул приоткрыть один глаз. А после и второй — в комнате кроме него никого не было. Он сам лежал в своей постели, правая ее сторона была немного примята (на этот моменте парень вспомнил, что именно с той стороны на него покусился арранкар). Гостевого футона — ни сбитого после сна, ни аккуратно сложенного — в обозреваемых окрестностях не наблюдалось. Парень хмыкнул и сел на постели, свесив ноги. Во всем доме стояла подозрительная тишина. Пожав плечами и быстро сделав несколько простых и привычных упражнений, юноша прошлепал на кухню. Стараясь как можно тише ступать по лестнице, Ичиго не прекращал настороженно вслушиваться в звенящую тишину. Не такую, как когда в доме все спят или тихо занимаются своими делами, нет. Это была тишина опустевшего дома. На кухне тоже никого не обнаружилось. Только к холодильнику магнитами-осьминожками, любимчиками Юзу, была прикреплена записка. Она состояла из трех частей, по одной от каждого члена семьи. Выглядела она так: «Мой дорогой СЫН!» — твердый и строгий, вопреки взбалмошному поведению, взывал к нему почерк отца. «Мы с девочками уезжаем на фестиваль в Кагою*. Нас не будет всего пару-тройку дней. Будь ВЕЖЛИВ с нашим ГОСТЕМ, СЫНОК!!!» Дальше строгий почерк сменялся более витиеватым и изящным: «Братик, не забывай хорошо кушать! Я приготовила тебе и твоему другу еды на три дня, все в холодильнике! Мы скоро вернемся! Юзу. (=^･ω･^=)» Совсем короткая приписка в конце абсолютно точно была авторством Карин. Скупо, но информативно, в ней значилось: «Постарайся не натворить глупостей.» Прочитав записку, рыжеволосый фыркнул. Вопрос о местонахождении родных отпал. А вот где сейчас находится арранкар… Ичиго нервно сглотнул и мельком огляделся по сторонам. В доме застыла вязкая, неестественная тишина. Ни шороха. Ни звука. Юноша внезапно осознал, что не слышит даже шелест листьев за окном. И птичьих песен снаружи не раздавалось. Рыжеволосый скосил глаза на окно: открывающийся за окном вид радовал глаз своей безмятежностью: ветер легко трепал ветку сливы, росшей за окном, ярко светило солнце. Соседка не спеша направлялась куда-то, шаркая истертыми сандалиями. И все это происходило совершенно беззвучно, словно звук просто… выключили. «У нас всегда была такая хорошая звукоизоляция?..» — усомнился было Ичиго, но тут его взгляд выхватил из общей картины противоречие. Кухонное окошко было открыто. Не распахнуто, нет, всего лишь слегка приоткрыта створка. Но в таком случае должны быть хоть какие-то звуки! А значит… «Кеккай!..» — мысленно ахнул рыжеволосый и моментально среагировал, срываясь с места и мчась вглубь дома. Это уберегло его от ярко-алой Балы, с воодушевленным треском вгрызшейся в стену в том месте, где секунды назад находилась рыжеволосая макушка. Бала заглохла, когда преодолела примерно половину пути наружу. Забившийся в один из просторных стенных шкафов в зале, рыжеволосый чутко прислушивался к тишине снаружи. Сначала было тихо, а потом откуда-то снаружи послышался легкий шорох и странный скребущий звук. Парень, стараясь быть как можно тише, приник глазом к маленькой щелке между дверцами шкафа, стараясь разглядеть источник шороха или хотя бы уловить какое-то движение. Но снаружи было тихо. Шорох исчез. И вдруг прямо над ухом у юноши раздалось насмешливое: — Ку-ку! Ичиго выпучил глаза и шарахнулся в сторону с такой силой и скоростью, что чуть не выломал дверцу с мясом, а отошел от первичного ужаса только будучи уже на другом конце комнаты. Парень не дал себе долго рассиживаться, моментально сдернулся с места и побежал, успев краем глаза зацепить белоснежную клыкастую улыбку Сексты. Парень мчался, на ходу уворачиваясь от очередной весело потрескивающей Балы. Он довольно шустро приближался к выходу, но покинуть пределы дома ему не дали: перед входом появился взбудораженный их гонкой Джаггерджак, прошедший в Сонидо. Рыжеволосый затравленно огляделся — все пути были перекрыты. Кроме одного: лестницы наверх. И с решимостью обреченного юноша из последних сил кинулся наверх, понимая, что этим добровольно загоняет себя в ловушку. Дверь недолго держала оборону — уже после третьего пинка ногой она распахнулась настежь, обиженно скрежетнув петлями. Гриммджоу ворвался в комнату с хищной улыбкой на тонких губах и сразу рванул вперед, резко выбрасывая руку в сторону пытающегося улепетнуть через окно юношу. Сильные пальцы цепко сомкнулись на ткани футболки, с силой дернули ее назад, и не ожидавший такой подлянки рыжеволосый потерял равновесии и свалился внутрь комнаты. По иронии судьбы, прямо на арранкара. Секста Эспада обхватил лежащего на нем парня всеми руками и ногами. На всякий случай. Ичиго, понявшему, что он проиграл, ничего не осталось, как только признать свое поражение: он полностью расслабился в импровизированных объятиях и тихо выдохнул в загорелую шею. Гриммджоу довольно мурлыкнул и слегка ослабил захват, но рук не расцепил. Пара минут прошла в молчании. Ичиго уже было подумал, что ему ничего не грозит (ну кроме стандартного обмена ударами, как обычно) и все произошедшее ранее было ничем иным, как пустыми домыслами… а слова Зангецу и странное поведение Пантеры… ну мало ли, может Старик потихоньку впадает в маразм из-за отсутствия хорошей битвы. А Пантера — может, она всегда так себя ведет? Бешеные арранкары с их экстравагантными занпакто… Но увы — домыслы оказались вовсе не домыслами — рыжеволосый ощутил это в полной мере, когда тело под ним чуть напряглось, чужие конечности чуть крепче сжали его бока, а в бедро ошарашенному парню уперлось вполне себе твердое доказательство. А в том, что это было именно то, о чем юноша подумал, замирая от ужаса и иррационального волнения, сомневаться не пришлось — вряд ли арранкар таскал в кармане хакама фонарик… Ичиго испуганно поднял взгляд на лицо Джаггерджака и неуверенно подал голос: — Эмм, Гриммджоу?.. — голубые глаза были расфокусированы, взгляд затуманен, а зрачки сузились и вытянулись в узкую щель, как у кота в мартовский период. Дыхание арранкара вылетало из рвано вздымающейся груди часто и с хрипами. Рыжеволосый покраснел: Секста, казалось, облизывает его одними глазами, мысленно уже разложив и оттрахав на всех доступных поверхностях. Неподвижность арранкар сохранял недолго: спустя пару секунд он стремительно перекатился, прижав юношу к полу и набросившись с хищными поцелуями-укусами, оставляющими на коже парня стремительно наливающиеся краснотой следы зубов. Ичиго расслабился, решив последовать совету своего занпакто и просто чувствовать. Гриммджоу, понаставив на нем ярких, немного болезненных меток, которые вызывали приятный жар внизу живота, спустился к пупку, вылизывая своим по-кошачьи шершавым языком. Юноша выгнулся, рефлекторно вцепляясь пальцами во взлохмаченную голубую шевелюру. Секста негромко рыкнул в ответ на это, опалил жарким дыханием его лобок, медленно стянул с него простые семейники… Рыжеволосый застонал, почувствовав прикосновение шершавого языка на своем члене и даже ниже… Он залился краской, попробовал было скрыть лицо в переплетении своих рук, переждать эти слишком смущающие минуты, но Джаггерджак не позволил: прижал его руки к полу одной своей, а второй продолжил оглаживать и ощупывать его тело, торопливо раздевая. Ичиго вздрагивал в его руках, но не сопротивлялся, когда острые зубы смыкались на обнажающихся участках его кожи. Рыжеволосый подумал, что Гриммджоу ведет себя как кот — ему необходимо пометить то, что он считает своим. «Кошак — он и есть кошак» — хмыкнул про себя юноша, прикрыв глаза, когда Секста шероховато лизнул его сосок. Тут Ичиго вспомнил парочку занятных статеек, вычитанных им не так давно ради интереса в одном журнале для лиц с не особо традиционными предпочтениями… и парень понял, что вряд ли голубоволосый так же хорошо осведомлен об основах нетрадиционного секса. Юноша вздохнул и попытался дернуться в сторону. Куда там! Арранкар вцепился в него как клещ, и куда-то отпускать явно не собирался. Еще пару раз попробовав извернуться, но так ничего и не добившись, рыжеволосый попробовал воззвать к рассудительности Джаггерджака: — Гриммджоу! Нельзя так сразу… — Сбежать не получится на этот раз, Клубничка, — Секста смотрел на него голодными глазами и поглаживал его кожу своими немного загрубевшими от меча ладонями, потихоньку подбираясь к ягодицам. — Ты безмозглый кошак! Я не сбегу, Менос тебя подери! Мне нужно… ну… это… — Ну что еще? — недовольный промедлением арранкар хмуро посмотрел на него. Ичиго замялся: — Там надо… — парень уткнулся лицом в свои сложенные руки, — фмз рфтть… — Что? — Смазать и растянуть ТАМ надо, говорю! — рыжеволосый раздраженно выкрикнул это и снова спрятал лицо, сильно смутившись. Гриммджоу задумчиво почесал репу: — Хмм… А зачем? Ичиго тяжело вздохнул — его догадка оказалась верна, и арранкар не знал даже элементарных основ. Хорошо еще, что он успел его вовремя остановить, а не то было бы очень больно…, а теперь есть шанс минимизировать ущерб! Решительно кивнув самому себе, юноша ощутимо пихнул локтем Сексту: — Пусти! Мне надо в ванную! А потом я весь в твоем распоряжении, так уж и быть… — последнюю фразу парень смущенно пробормотал себе под нос, но Джаггерджак с его кошачьим слухом все-таки услышал и расплылся в хищной улыбке: — Ты же не сбежишь, Клу-бни-чка? — Не сбегу, достал уже… — фыркнул рыжеволосый и поспешно ретировался в ванную.***
Приняв душ, рыжеволосый приступил к подготовке. Ужасно смущаясь, юноша тщательно промыл себя внутри, используя для этого насадку душа, и, покопавшись в аптечке, нашел завалявшийся там крем для рук. Поразмыслив немного, рыжеволосый пришел к выводу, что арранкар вряд ли много времени потратит на его подготовку… если вообще потратит. Зная Сексту, скорее можно было сказать, что он, отбросив прелюдии, засадит ему чуть ли не с разбега. Поэтому Ичиго поудобнее умостился на пластмассовом стульчике*, как следует смазался и немного растянул себя, так, чтобы по крайней мере не рисковать целостностью своего зада. Закончив с этими смущающими занятиями, парень обернул бедра полотенцем и вышел из ванной. Чтобы тут же его лишиться и быть взваленным на плечо, как куль с мукой. «Никакой романтики» — мрачно подумалось юноше, пока Гриммджоу, предвкушающе облизываясь, тащил его тушку в комнату. Арранкар сгрузил свою ношу на кровать и воодушевленно принялся исследовать языком влажную после душа кожу. Вылизав рыжеволосого от кончиков пальцев ног до сильных бедер, Гриммджоу, довольно урча и порыкивая, собрал языком оставшиеся на коже юноши капельки воды. После чего бесцеремонно, и, естественно, не спрашивая разрешения, перевернул его на живот, раздвинул ягодицы и широко лизнул по-кошачьи шершавым языком расслабленную звездочку ануса. Ичиго аж подбросило на кровати от такой откровенно бесстыдной и грубоватой ласки. Его член заинтересованно дернулся, и на головке от нахлынувшего волной возбуждения выступила прозрачная капелька предэякулята*. Голубоволосый нетерпеливо рыкнул, дурея от запаха возбуждения, разлившегося в воздухе. Секста резко дернул парня за локти, ставя его на колени, и поспешно огляделся вокруг в поисках необходимого ему предмета. Рыжеволосый, не смотря на норовящие разъехаться от возбуждения на елозящих простынях колени, все же постарался, и, приложив некоторое усилие, выпихнул из подушек небольшой прозрачный тюбик. Джагерджак с нетерпением щелкнул крышкой, выдавливая полупрозрачный гель на свой бодро торчащий член. В воздухе повеяло искусственной клубникой. Рыжеволосый дернул уголком рта в усмешке, по достоинству оценив иронию ситуации — почему-то в аптеке ему предложили смазку только с этим запахом… Арранкар хлопнул ладонью по его ягодице, прижался скользким членом сзади — и парень моментально потерял нить размышлений. Секста уткнулся побагровевшей головкой в немного растянутый вход юноши и, стараясь двигаться аккуратно, начал входить. Однако его терпение очень скоро лопнуло, и арранкар резко вогнал свой изнывающий ствол до конца, вызвав этим громкий шлепок плоти о плоть и тихий вскрик рыжеволосого. Гриммджоу хотел было уже начать двигаться, тем более, что сдерживаться, учитывая буквально гудящий от напряжения член, было очень сложно. Но Джаггерджаку не нравилось, что он не видит лица того, кого трахает — это было его непреложным правилом еще со времен знатных оргий во дворце Айзена: всех своих партнеров он имел лицом к лицу, жадно всматриваясь в боль или страсть, написанную на них. Поэтому голубоволосый решительно и ловко перевернул Ичиго, даже не выходя из него, отчего тот вскрикнул снова, на этот раз еще громче: твердый ствол арранкара внутри проскользил по приятному местечку, от которого все тело опалило жгучим желанием. Увидев перед собой искаженное вспышкой удовольствия и раскрасневшееся лицо рыжеволосого, Секста удовлетворенно кивнул сам себе и, устойчиво устроив свои широкие ладони на угловатых коленках юноши, задвигался быстро и мощно, с удовольствием слушая вскрики и стоны мечущегося под ним парня. Громкие шлепки, хлюпающие и чвокающие звуки соития, перемежаемые стонами Ичиго и утробным рычанием дорвавшегося до желаемого арранкара наполнили помещение. Рыжеволосый извивался и дергался под жарким телом Сексты, буквально втрахиваемый этим самым телом в кровать, и ничуть против этого не протестующий: случайно или намеренно арранкар внутри него постоянно проходился гладкой головкой по простате, отчего парня каждый раз встряхивало так, словно он находился на электрическом стуле. А когда их секс близился к логическому завершению, Ичиго в очередной раз ждал сюрприз: при подходе к кульминации член Гриммджоу внутри него внезапно начал увеличиваться у основания. А бессовестный кошак, конечно же, не предупредивший парня о такой подлянке со своей стороны, с довольным урчанием загнал свой и без того немаленький агрегат прямо вместе с набухающим узлом до самых яиц, и замер, подрагивая и продолжая увеличиваться внутри него. Разбухший узел сильно растянул нервно пульсирующий проход и теперь там ощутимо распирало, заставляя опасаться возможных неприятных последствий. Но порвать свою задницу рыжеволосому не хотелось, поэтому разбор полетов и серьезный разговор с арранкаром (ага, серьезный такой — с мордобоем, Гецугой Теншоу и всем причитающимся) он отложил на потом, пока что застыв и стараясь не дергаться без лишней в том нужды. Но вдруг узел внутри запульсировал, и юноша почувствовал, как что-то горячее заполняет его изнутри, а его самого в это время внезапно прострелило удовольствием от распертого ануса до кончиков пальцев. Его трясло, словно в судорогах, а над ним довольно хрипел Секста, мелко толкаясь бедрами — видимо разбухший узел не давал ему много места для маневра, но и того, что ему удавалось, видимо, было вполне достаточно, чтобы получить полноценное удовольствие. Ичиго неожиданно сильно дернулся, вызывая этим новую сладостную волну, пробежавшую по позвоночнику. Этого измученный удовольствием парень вынести уже не смог и утомленно вскрикнул, бурно кончая на загорелый живот Джаггерджака и сильно сжимаясь внутри, отчего арранкар ощутимо вздрогнул, рыкнув сквозь стиснутые зубы. Спустя несколько минут* узел спал, и арранкар вытянул еще немного сочащийся член из расслабленного тела Ичиго. Презерватив перед началом их бурного соития голубоволосый демонстративно проигнорировал, несмотря на наличие оного, поэтому теперь из растраханой дырочки совершенно вымотанного юноши медленно вытекала сперма Сексты, капая на смятые простыни под ними. Гриммджоу самодовольно ухмыльнулся и упал на постель, притянув к себе под бок осоловевшего, уже засыпающего рыжеволосого. Теперь главное — чтобы родственники парня не нагрянули раньше времени, иначе придется весьма многое объяснять бывшему шинигами Ишшину, а жить и по возможности здравствовать арранкару хотелось бы… БОЛЬШАЯ глава — БОЛЬШИЕ примечания: — На случай, если кто не знал — футон (яп. 布団) — традиционная японская постельная принадлежность в виде толстого хлопчатобумажного матраца, расстилаемого на ночь для сна и убираемого утром в шкаф. — Аквамари́н (лат. aqua marina — морская вода) — минерал, разновидность берилла. Наиболее ценные из них — бериллы, своим цветом напоминающие чистую зелень морских вод (от лат. aqua — вода, mare — мope). В нашем случае тут больше к синему цвету :) — Сомнофилия — сексуальная девиация, которая выражается в навязчивом стремлении к совокуплению со спящим, находящимся в бессознательном состоянии или коме человеком. Классический случай — желание совершить половой акт со спящей партнершей. Сомнофилия может быть предвестником или неявной формой некрофилии. — Нет, не надо ничего исправлять. Да, есть такое слово. Позаимствовала его из работы моего любимого автора Sco — потрясный автор, кстати! *минутка беспалевной рекламы* — Выпростать — прост. освободить предмет или его часть от того, что его закрывает, стесняет; высвободить. (Священник) вдруг наложил белую руку, выпростав ее из темного рукава ряски, на пачку книжек. М. А. Булгаков, «Белая гвардия» — Придуманный мной город. Может он реально существует, я хз. — Имеется в виду традиционный для японской ванны стульчик, на котором японцы сидят, когда намыливаются. Если кто не знал, каждый японец сначала моется в душе и только потом залазит в «офуро». Душ находится в душевой части ванной комнаты. Это просто не большое пространство перед самой «офуро» — сбоку в стене находятся краны горячей и холодной воды и шланг. На полу лежит мат из дерева или плотной резины, а также тазик и пластмассовый стульчик. Японцы моются в душе, сидя на таком пластмассовом стульчике, а намыливают и моют мочалки, которые сделаны из мягких синтетических тканей в виде узкого полотенца, в этом самом тазике. (Гугление просвещает! :)) — Предэякуля́т (предсемя, или Куперова жидкость) — это прозрачная, бесцветная, вязкая предсеменная жидкость, которая выделяется из мочеиспускательного канала полового члена мужчины наружу, когда он приходит в состояние полового возбуждения. — Где-то краем уха слышала, что узел на половом члене бывает не только у собак, но и у хищных кошек. Хз, где это все дело располагается, это свободная импровизация. И да — я в курсе, что обычно сцепка с узлом длится довольно долго, но наши парни же не размножаться пытались… Ведь правда же, нет?.. * с сомнением косится * А, пофигу, творю, что хочу хД