Я любимец твоих демонов

— Что это, черт возьми, было? — Юнги закрыл дверь ванной в их общежитии на защёлку и вплотную подошел к Чимину. — Юнги-я, о чём ты говоришь? — Пак вжался в стену и со страхом в глазах посмотрел на Мина, у которого на шее уже вздулась вена, а глаза были полны злости. — Не строй из себя дурака, — шёпотом кричал Мин, потому что на часах уже была полночь и все мемберы спали мирным сном, крики могли их разбудить и привлечь к себе ненужное внимание. — Я же сказал, что не понимаю, о чём ты говоришь, — еле выдавил из себя Пак, пряча глаза. Он не любит, когда на него кто-то кричит, а тем более, когда он даже не понимает за что. Они с Мином уже долгое время вместе, но таким злым он видит его впервые. Пак закусил нижнюю губу, пытаясь сдержать слёзы, и уставился в пол. Парень уже догадывался о чём идет речь, но он усердно отбрасывал эти мысли, надеясь, что в этот раз причина их ссоры состоит в другом. — Чимин, я всё вижу или ты думаешь, что я идиот? — всё так же грозно произнес Юнги, опёршись руками на стенку по обе стороны от головы Пака, и пристально посмотрел на него. — Я честно не понимаю, — чуть слышно произнёс Пак, не поднимая головы, потому что предательская слезинка уже скатилась по его коже и капнула на грудь, образовав мокрое пятнышко. — Почему ты позволяешь Чонгуку обнимать себя, держать за плечи, мило смеёшься над его шутками? Ты же знаешь, что мне это не нравится, — шипел Юнги и с грохотом ударил кулаком о кафель возле уха Чимина, от чего тот зажмурился, боясь пошевелится. Когда слова Мина дошли до Пака тот оторопел. Он поднял взгляд на Шугу и полными удивления глазами посмотрел на него. «Почему это всё опять начинается?», подумалось Паку. Такой Юнги ему не нравится и пугает. Он знал, что парень жуткий собственник и ужасный ревнивец, но после того случая на фанмитинге всё только обострилось и теперь любое движение Чонгука в сторону Чима он воспринимал, как что-то непростительное, накручивая себя. В тот день фанатка в шутку спросила у Гука, как он относится к пейрингам, а конкретно к ЧиГукам и тот ответил, что он, в принципе, ничего не имеет против и что сам прочитал несколько фанфиков с их участием. Тогда все дружно посмеялись, но в душе Юнги что-то надкололось и после этого он начал жутко ревновать, не доверяя ни Чимину, ни Чонгуку. Поначалу он пытался быть лапочкой, старался всячески доставлять удовольствие Чиму, уделял больше внимания, а потом будто озверел. Сначала это было будоражащее и в новинку, но потом, он начал приносить Паку боль, как физическую, так и моральную. Однажды он так жестко начал обращаться с младшим в постели, что тот был вынужден умолять его остановиться, а после ещё долго не позволял прикасаться к себе. Тогда Юнги понял, что перешёл границу и стал вымаливать прощение. Пак, конечно, простил его, ведь просто до боли в груди любит Мина. Но через некоторое время Юнги снова сорвался, на этот раз обвиняя Чимина в измене и тайных встречах с Чонгуком. Чимин до последнего надеялся, что это всё прекратится и Юнги осознает, как сильна его любовь и преданность, но тот будто был слеп и глух, кроме своих убеждений не видя ничего. И за это время Пак принял решение. Он решил, что пусть он будет одинок, пусть теплые руки больше не будут обнимать его, когда холодно, но, может быть, Мин наконец-то поймёт, как сильно обижает его своей ревностью и недоверием. — Юнги, мне уже надоело каждый раз оправдываться перед тобой, — Пак поднял глаза на лицо Юнги. Он не знал, правильно ли он поступает, но так больше нельзя. За долгое время ему впервые хочется покоя, подальше от Мин Юнги. Юнги неуверенно отшатнулся и приподнял брови, отчего Чимин почувствовал, как его желудок сделал сальто, задевая все органы. — О чём ты говоришь? — блондин опешил, не понимая, точнее, пытаясь не понимать, о чём говорит Чимин. Он знал, что рано или поздно младший захочет поговорить, но он не думал, что всё произойдёт так скоро. — Юнги-я, мне кажется, что нам пора расстаться, — тихо и неуверенно сказал Чимин и, обняв себя за плечи, отвернул голову куда-то в сторону, пытаясь сдержать слёзы, которые уже коснулись уголков глаз. — Но… — Юнги хотел что-то возразить, но его речь была несвязной даже в голове. Он опустил руки, пальцы которых задрожали, словно от холода, противно покалывая кончики. Его взгляд, казался потухшим, а глаза панически бегали по комнате, пытаясь найти ответ. — Но Чимини, — он сделал шаг вперёд, чтобы коснутся плеча Пака, но тот отодвинулся. — Я устал от вечных обвинений. Я думал, что мы доверяем друг другу. Я думал, что ты меня любишь, но ты постоянно лишь делаешь меня виноватым! — уже не сдерживая слёз, почти кричал Чимин. Ему больно, обидно и очень нехорошо от того, что им нужно расстаться, но их отношения просто зашли в тупик. — Но, я люблю … — Ты любишь себя, Юнги, — перебил его Пак. — Теперь оправдывайся сам перед собой. Чимин вытер слёзы, которые уже проделали несколько дорожек на его щеках, и вышел из ванной, оставляя Мина наедине со своими мыслями и внутренними переживаниями. Юнги всё никак не мог собрать мысли в кучу и осознать, что произошло. Он чувствует себя последним мудаком, повторяя про себя последние слова Чимина. Неужели он и в правду не заметил, как превратился в ревнивого идиота, который, просто таки своими руками разрушил всё, то, что так долго строил и пытался уберечь? Он оперся спиной на стену и сполз на пол. Холодный кафель, заставил толпу мурашек пробежать по его телу, оставляя неприятное чувство прохлады. «Я так пытался удержать его, что сам же заставил уйти». На кафель между ног Юнги капнула капелька жидкости. Он поднял руку и коснулся своего лица, ощущая под холодными пальцами мокрую дорожку. Мин, впервые за долгое время, плакал. Ему казалось, что это вообще не мужское дело, но сдерживаться просто не мог. Он был зол на себя, на проклятого Чонгука, который заставил его чувствовать себя неуверенно, показывая всего себя — золотого макнэ. Голова начала болеть, а в висках пульсировало, как после недельного запоя. Мысли просто бесконечной какофонией звучали в голове, не давая покоя. *** В комнате было тихо, Тэхён и Гук спали, и Чимин пытался сдерживать всхлипы, чтобы их не разбудить. Но видимо, у него ничего не вышло. — Чимин-а, ты плачешь? — сонно, но обеспокоенно пробасил голос, разрезая ночную тишину. — Нет, — вжавшись лицом в подушку, ответил Пак, в надежде, что Тэ просто продолжит спать. Кровать на другом конце комнаты, тихо заскрипела, послышались шаги и уже через две секунды Тэ лежал рядом с Чимином, обнимая его. Тэхён, как маленький котёнок, всегда приходит, чтобы утешить, если тебе плохо. Он крепко прижался к Чиму со спины, что-то неразборчиво бормоча тому в затылок. Тепло от тела Тэ начало согревать Чимина и на секунду ему показалось, что он в объятиях своего хёна, но, всего лишь на секунду. Слёзы начали литься быстрее, их было уже невозможно удержать. — Это из-за Юнги-хёна? — осторожно спросил Тэхён. Чимин на секунду замер, он не ожидал, что об этом кто-то знает или вообще когда-либо узнает, но собравшись, начал искать правильный ответ. — Что? Ты о чём? — пытаясь говорить ровно, ответил Пак. — Ты же знаешь о чём я, — протянул Тэ, — меня часто мучит бессонница, и я иду на кухню, чтобы выпить водички, а вы, парни, не всегда ведёте себя сдержано, — в голосе Тэхёна слышалась улыбка. Чимин до ушей залился краской. Ему было ужасно стыдно, и он злился, теперь вообще не зная, оправдываться ему или всё рассказать Тэхёну. Но он принял решение ничего не говорить. Просто поплакать в объятиях Тэ тоже успокаивает. — Чимин-а, не думай ни о чём, просто спи, — тихо прошептал Ким возле уха Пака и тот послушно закрыл глаза. Он обронил ещё несколько слезинок и его начал поглощать сон. Его усталость начала отходить на второй план, и он стал хвататься за картинки, которые хоть и стояли перед глазами, но казались такими далекими. Во сне ему хорошо. Тут есть он и Юнги. Они не ссорятся, он его обнимает, целует, шепчет, на ухо что-то, от чего лицо Чимина заливается краской, а сам Юнги хохочет, видя красные щеки Пака. Здесь ему хорошо и, когда будильник начинает орать, открывать глаза совсем не хочется. Он выключает его и сует телефон под подушку. Парень окинул комнату взглядом, она оказалась пустой. Чимин поднялся с кровати, потирая глаза. Он пошёл в ванную, по дороге поздоровавшись со всеми, кроме Юнги, его не было ни на кухне, ни в общей комнате. «Наверное, ещё спит» подумал Пак, закрывая дверь ванной комнаты на защелку. Он принял душ, почистил зубы и умылся. Осадок вчерашнего дня отозвался болью в животе, когда он посмотрел на стену, которая служила ему вчера опорой. Он вроде как уже и пожалел о своём решении, хотя оно и было правильным, но Чимин не думал, что будет так больно и одиноко. А ведь всё случилось только вчера. *** Прошло несколько недель, а, может, и месяц. Юнги перестал считать дни без Чимина. Тот его всячески игнорировал, а Мин украдкой пытался поймать хоть маленький взгляд. Он уже несколько раз пытался с ним поговорить, но все попытки оказались провальными. Юнги уже не винил Чонгука, он знал, что в этом виновен только он один. Эта вина ела его изнутри и каждый взгляд на поникшего Пака отзывался неприятным ощущением в груди. Он уже осознал свои ошибки и был готов на всё, чтобы доказать это Чимину, но тот видимо и не думал начинать отношения сначала. Он просто не знал, куда ему деться. Он перестал сочинять музыку и тексты. Практически не ел и очень мало спал. Мин привык, что почти каждую ночь Чимин тайком приходил к нему и лежал рядом, просто потому, что ему холодно спать одному или же Тэхён, как всегда, засыпал с Чонгуком и Чим чувствовал себя очень одиноко. Юнги просто поверить не может, что он так грубо обращался со своим (уже не своим) ангелом. Сейчас в голове Юнги просто не укладывается: откуда бралась та ревность, и как он вообще мог обвинять Чимина в чём-то подобном? *** На следующее утро вставать куда-то вовсе не хотелось. Юнги начал собираться спустя полчаса после звонка будильника. Сегодня у них запланировано благотворительное мероприятие, на которое их пригласили в качестве вип-персон. На часах уже было 16:12, вечеринка начинается в 18:00 и менеджер уже сидел в их гостиной, ожидая пока стилисты сделают свое дело. Менеджер рассказывал о тематике вечеринки, что нужно говорить, что делать, чтобы подобающе выглядеть. Он рассказал, что там будут и другие группы, такие как: EXO, SISTAR и GOT7. — Суть этого мероприятия в том, что никто не будет видеть ваших лиц, — мужчина указал на коробку, в которой лежали семь искусно сделанных масок, — таким образом, организаторы хотят донести, что не важно: знаменит ты или нет, красив или нет, богатый или беден — мы все можем делать хорошие дела, помогать нуждающимся. Всем всё понятно? — он выжидающе посмотрел на уже одетых в смокинги парней, они молча кивнули. На них были одеты абсолютно одинаковые костюмы. Только рубашки отличались цветом. В Чонгука была белая, у Ви –красная, у Джина — нежно розовая, у Реп Монстра — бирюзовая, Хосоку выдали бордовую, Юнги — черную, а Чимину — тёмно синюю. Парни выглядели просто потрясно. Взгляд Юнги застыл на Чимине, которому девушка из стаффа аккуратно надевала маску. Маска была под цвет его рубашки и красиво подчеркивала глаза. Сердце Мина забилось так быстро, что ему казалось, он сейчас потеряет сознание. Чимин был так обворожителен в этом наряде. Штаны, которые были пошиты по заказу, прекрасно сидели на бёдрах парня, обтягивая самые выдающиеся места. Внутри Юнги начал загораться огонек, он не знал, стоит ли его тушить или дать ему разгореться. Это пугало парня. Сейчас, видя Чимина чертовски сексуальным, он чувствовал себя незащищённым, и казалось, что те демоны, которых он так старался подавить в себе всё это время, снова начали злобно хихикать. Юнги снова поглощало чувство ревности. Но подняв голову на лицо Пака, Юнги встретился с ним взглядом и будто умер, потеряв все свои прежние чувства. Томный взгляд Чимина проскользнул по лицу Юнги, выпуская всех самых черных духов наружу. *** Всё время, пока на Юнги надевали маску, Чимин не мог отвести взгляда. Он был всё ещё обижен, но и ужасно скучал. Хотя признаемся честно, Чимин простил его ещё когда Юнги в третий раз пытался с ним поговорить. В тот день Мин незаметно подкинул ему брелок, который для него год назад выиграл Чимин, когда они были в турне и заехали в парк развлечений. Когда парень нашёл этот брелок у себя в кармане, сердце его ёкнуло, и он даже пролил несколько слезинок. Он был готов бежать к Юнги, но гордость не позволила ему этого сделать. Он считал, что Юнги должен почувствовать всю ту боль, которую чувствует он сам. Однажды, он поймал себя на этой мысли ночью, стоя на пороге в комнату Юнги и Хосока. Но он быстро пришёл в себя и вернулся в свою комнату. Чимину ужасно не хватало Мина. Хоть тот и постоянно ворчал, был всем недоволен, но это был его недовольный ворчун. Черная маска, которая добавляла бледному Юнги особого шарма, придавала его взгляду хищной сексуальности. И Чимин хотел этой опасности. Пытаясь отвлечься, Пак решил поговорить с Тэхёном, потому как ещё 5 минут таких вот мыслей и простыми мурашками по коже это не закончится. — Ты что-то хотел? — не отводя взгляда от своего отражения, спросил Тэ, поправляя рубашку. — Э-э-э… Как тебе идея этой вечеринки? — спросил Чимин первое, что пришло в голову. Сейчас его мысли были заняты лишь пошлыми картинками, связанными с этими масками и Юнги. — Мне нравится, прикольно придумали, — без особого энтузиазма ответил Тэхён. — Вы ещё не помирились? — шепотом спросил Тэ, оторвавшись от зеркала. Щеки Чимина приобрели розоватый оттенок. После грязных мыслей в его голове, ему совсем не хотелось сейчас говорить о Юнги. Напряжение росло и ему хотелось открыть окно и отдышаться. — Нет, — ответил Чимин, стараясь не бегать глазами по комнате в поисках того самого человека. — Эй, о чём шепчетесь? — с изумительной улыбкой спросил Джин, подходя к парням. Он хотел что-то ещё сказать, но менеджер переключил внимание на себя. — Ребята, — он перебил их, — пора выезжать. Чимин мысленно поблагодарил его, ему не хотелось продолжать разговор и, тем более, не хотелось спалиться еще и перед Джином. Всю дорогу до пункта назначения Чимин молчал, изредка вставляя несколько фраз в разговор Намджуна, Хосока и Чонгука. Тэхён сидел в телефоне, поэтому даже не старался слушать. А Юнги, этот извращенец, будто глазами раздевал Пака, заставляя того чувствовать неловкость и ужасно краснеть. Чимин уже не знал, чего хочет больше: быть гордым или быть оттраханым. Вечер проходил хорошо. Парней официально представили, те в ответ сказали заранее заготовленные менеджером речи и под громкие аплодисменты сошли со сцены к остальным гостям. Им предложили шампанское, которое они охотно взяли, так как всё хоть и проходило хорошо, но волнения было больше чем нужно. Сделав два небольших глотка, Чимин почувствовал, как жидкость раздалась теплом по его телу, и на мгновение он почувствовал спокойствие, если бы не встретился взглядом с Юнги. Тот медленно отпивал со своего бокала, не очень внимательно слушая Чанёля, не сводя глаз с тела Чимина. «Чертов Юнги», прошептал Пак, когда начал чувствовать возбуждение и поспешил отойти в туалет. Вода тихо ударялась о раковину, издавая звонкий звук. Чимин намочил бумажное полотенце и аккуратно, чтобы не стереть косметику, приложил к своим щекам, которые были будто в огне. Хорошо, что тональный крем и всё то, что намазали ему на лицо, хорошо скрывало красноту. Он оперся руками на бортик умывальника и посмотрел на себя в зеркало, пытаясь собраться с мыслями. Он думал о всём самом мерзком на этом свете, но ничего не могло помочь ему справиться с этой, так скажем, проблемой. Приняв нелёгкое решение, Пак закрыл за собой дверь в небольшую кабинку. Нельзя в таком виде появляться на публике. Он с трудом расстегнул ширинку и обхватил рукой до боли напряженный член, издал низкий стон зажмурившись и надеясь, что его никто не услышит. Он сделал пару аккуратных движений, и удовольствие волной мурашек прошло по его телу. Он опёрся на холодную плитку и издал ещё несколько низких стонов, ускоряя темп. Он думал о взглядах Юнги, о его губах, о том, как тот раньше стонал его имя, когда доходил до развязки. — Чимини, — за дверью кабинки раздался до боли знакомый голос и Чимин резко остановился, ошарашено таращясь на дверь, не представляя, что делать. — Может, откроешь, а? — низким голосом продолжил Юнги. Чимин растерялся, но, помедлив несколько секунд, всё же открыл тому дверь. Юнги резким движением закрыл её за собой. Он подошёл вплотную к Паку, у которого всё так же была расстегнута ширинка и, впиваясь своими губами ему в губы, положил свою руку поверх его члена. Чимин простонал в губы Мина. Он так скучал по рукам Юнги, что сейчас казалось, что эти движения, это что-то неземное, хотя недавно казалось таким привычным. Казалось, что Юнги разбивает его на кусочки, а потом собирает как пазл, раз за разом. Чим закрыл глаза и сосредоточился на ощущениях, которые, ему казалось, он испытывает впервые. Немного сильнее сжав твердую плоть, Юнги начал быстрее скользить вниз-вверх, делая небольшие круговые движения своей кистью. Чимин приоткрыл губы Мина своим языком и быстро проскользнул тому в рот, от чего тот ускорил темп ещё больше и улыбнулся уголками губ. Чим осторожно шарил руками по спине Юнги, пытаясь не помять рубашку, но она ему мешала и, не разрывая поцелуя, он начал расстёгивать её, оголяя грудь и живот блондина. Они всё ещё были в масках, но это, ничуть не мешало им, а только предавало жару. Чимин запустил свои руки под рубашку, нежно поглаживая спину Мина, ощутив знакомое тепло и мягкую кожу. Чувствуя, что ещё пара таких рваных неосторожных движений и он дойдет до пика, он впивается ногтями в спину Юнги, заставляя того прогнутся, и кончает ему в ладонь. Вытерев запачканную руку бумажным полотенцем, Мин прижал Пака сильнее к стене и стал обжигающе целовать губы, шею и ключицы Чимина. Чим немного отстранился и, посмотрел Юнги в глаза. Облизнув губы, он немного улыбнулся уголком рта, и опустился на колени. Высвободив напряженную плоть из штанов, Пак принялся медленно дрочить наблюдая за Юнги. Тот издал низкий стон, и, чтобы удержать равновесие, оперся обеими руками на стену, запрокинув голову. Чимин нежно провел по всей длине члена языком, от чего Мин застонал и прогнул спину. Влажными поцелуями, дразня головку, Чим берется за член одной рукой и скользит ею до самого окончания и как только рука немного спустилась, проводит языком по уздечке. Для Юнги эти ласки кажутся пыткой, он так давно желал эти губы, что был готов, просто сейчас же отжарить Чимина за то, что он доводит его до белого каления. Но глубоко вдохнув, он решил не подпускать своих демонов к таким решениям, боясь спугнуть Пака. Чимин обхватил член губами и принялся с нажимом сосать, выбивая из Юнги мелкие стоны, перерастающие в протяжные и грязные, которые он так пытается сдерживать. В голове Мина уже летали звездочки, и он уже готовился к развязке. Обхватив волосы Пака, он начал глубоко вколачиваться в податливый рот, желая его всё больше и больше. Чимин расслабил горло, но всё же пара слезинок выкатились из его глаз. Ещё несколько секунд и Юнги больше не может держаться и изливается прямо в рот Чимину, заставив того скривится и тяжело сглотнуть, поднимаясь с колен. Пак уже почти поправил свою одежду, пока Юнги всё никак не мог отдышаться, нервно хватая воздух ртом, поэтому Пак принялся сам застёгивать ему штаны. — Чимин-а, я очень сожалею и… — Чим заткнул его, накрывая его губы своими, не позволяя Юнги даже дышать. — Я же любимец твоих демонов, — с сотнями огоньков в глазах Чимин поднял взгляд на Юнги, отстраняясь от поцелуя и тот, косо улыбнувшись, заключил его в крепкие объятья, сильно прижимая к себе.