буква «J»

Когда в свои шестнадцать лет Арчи Эндрюс, наконец, получает первую букву имени своего соулмейта, он сразу понимает, что теперь погрязнет в трясине, липкой и ужасно опасной, которая будет поглощать его изнутри. Когда он видит чётко выбитую мелким шрифтом букву «J» на своём левом запястье, он знает чьё это имя. На вкус оно жутко горькое и обжигающее. На запах приторно-солёное, из-за сочетания молочного коктейля и бургера, но всё же приятное. Ему тогда хотелось скорее рассказать своему лучшему другу об этом, о том, что получил заветную букву, но Арчи понимал, что нельзя. Нельзя, потому что его лучший друг — Джагхед Джонс — и есть его соулмейт. В то солнечное утро, когда рыжий проснулся и увидел свою трясину, нужно было идти в школу, а еще в этот день был его день рождения. Эндрюс не хотел идти в школу и видеть Джонса, ему тогда казалось, что это всё неправильно, что так не может быть на самом деле, что кто-то просто с ним играет. Судьба? Утром отец с интересом спрашивал про его букву, но Арчи лишь признался, что получил её. Он решил, что не скажет, что это за буква. Никому не скажет. И да, Арчи Эндрюс не хотел идти в школу в то утро, но ему пришлось, иначе его отец смотрел бы на него вопросительным взглядом, только взглядом, но Арчи знал, что раскололся бы. Первой Эндрюса поздравила Бетти, затем Кевин, Вероника. Купер и Лодж нежно целовали его в щеку, а Кевин всего лишь увидел его голым в мужской душевой. Случайно. Джонса Арчи встретил на совместном ланче с Бетти, Вероникой и Кевином. Сначала они сидели втроем, а потом подошёл Джагхед. Сзади, положив свои длинные пальцы на плечо Эндрюса, от чего внутри Арчи всё сжалось, тело напряглось. Джонс тогда сказал: — С днём рождения, Арч! Но Арчи Эндрюс услышал «Я никогда не буду с тобой, дружище». Сейчас, спустя целый год, Арчи Эндрюс сидит ранним вечером в ванной, с лезвием в руке, смотря на своё запястье с буквой «J». Он хочет убрать её прямо сейчас, чтобы она больше не ломала его, его душу, чёртово сердце. Целые полгода Арчи старался делать вид, что не замечает этой аккуратно выведенной буквы, что не начинает испытывать что-то к Джагхеду, что-то совсем не дружеское, что-то, от чего кости внутри будто ломались. Следующие три месяца он надеялся, что у Джагхеда через несколько лет появится буква «А». Через месяц он понимает, что этого никогда не будет, видя, как Бетти Купер начинает смотреть на его лучшего друга, а тот на неё. Еще через месяц Арчи Эндрюс начинает ненавидеть эту чёртову систему родственных душ, смотря, как Джонс целует Бетти у неё дома. В тот момент, Эндрюс ненавидел и то, что жил напротив дома Куперов, окно Бетти выходило прямо на окно Арчи. Он видел как лучший друг потянулся к его лучшей подруге, и они слились в один снежный ком в горле Эндрюса. Через пару недель Арчи узнаёт, что Джагхед Джонс и Бетти Купер начали встречаться. Вот так просто. Они об этом не говорили, но Арчи видел, что они вместе ходили, сидели, держались за руки. И это убивало. С того момента Арчи Эндрюс наконец признался в своих чувствах, что убивало его ещё больше. Он тонул в своих чувствах. Сейчас он сидит в холодной ванне, с лезвием в руке, потому что хочет стереть эту чёртову букву, чего бы ему этого не стоило. Плевать, что он истечёт кровью, плевать, что ему будет больно. Главное — не будет этой дьявольской буквы. Арчи думает, что в этом нет ничего страшного, кожа заживёт, образуя шрам, который будет напоминать ему о том, что он сделает сейчас. Эндрюс делает пару неуверенных надрезов на букве «J». Его не волнует и то, что через пять лет появится вторая буква, ещё через пять — третья. Его это не волнует. Рыжий даже не задумывается об этом. Он живёт в настоящем. Он хочет избавиться от боли в этом настоящем. Эндрюс делает один уверенный вертикальный надрез на букве, при этом кусая себя за нижнюю губу. Внутри Арчи — пустота. Внутри Арчи — опустошенность. Внутри Арчи — боль. И в эту минуту физическая боль и внутренняя встретились и танцуют смертельное танго. Арчи не слышит как входная дверь открывается и в дом входит отец. Фред уставший, тело его будто существует отдельно: глаза — уже спят, ноги идут сами по себе — прямиком в комнату, в кровать. Что-то подсказывает ему пойти в ванную. Он будто слышит, как с крана еле капает вода. — Арчи, ты тут? — спрашивает, направляясь к дверной ручке, и, совсем чуть-чуть прикасаясь к ней. Сердце Арчи стучит бит, наверное, в двести ударов в секунду. Парень прячет лезвие, сжимая его в своей правой ладони, когда видит открывающуюся дверь и уставший голос отца. — Воду отключили? — ухмылка Фреда это то, что нужно Арчи каждое утро. Ей он всегда улыбается и радуется тому, что у него такой крутой отец. — Я, — совсем тихо отвечает Эндрюс, чувствуя, как ладонь кровоточит. — Я только залез. Рыжий просит чёртового Бога, чтобы Фред Эндрюс не подошёл ближе к ванне. Потому что там — кровь его сына. Потому что там — боль его сына. — Я пойду прилягу, сын, — говорит Эндрюс-старший, а затем зевает. Арчи кивает головой и Фред уходит, закрыв за собой дверь. Арчи считает, что отец понял бы его. Понял бы, почему он пытался убрать эту букву. У него не получилось сейчас, значит получится потом. Утро понедельника началось со звонка будильника Арчи. Было шесть часов утра. Ему нужно было на пробежку. Запястье Арчи резко защипало, когда он умывался. Он вышел на улицу, его ждал холодный ветер с примесью палящего солнца. Бегая, он думал об одном — через несколько дней день рождения Джагхеда. Он наконец узнает первую букву у Джагхеда, если тот скажет. Арчи не надеется, что это он. Арчи давно перестал надеяться на что-то хорошее, связанное с Джонсом. Потный Арчи Эндрюс добегает до школы. Было почти восемь часов утра. Странно, он даже и не заметил, что так долго бегал. Дойдя до мужской душевой слышит, как капли воды плавно стучат по мокрому полу. — Арчи, твою мать, — приятный знакомый голос, отдающий горечью и жжением на левом запястье, — не увидел тебя. Джонс слишком медленно берёт чертово полотенце, от чего Эндрюсу хочется убраться подальше от этого места. От Джонса. — Всё нормально, — врёт Арчи. Джонс улыбается, так нежно, так красиво, что Арчи хочется прижать его к себе и никогда не отпускать. — Скоро твой день рождение, Джаг, пойдем в кино, как в старые добрые? Вести себя как обычно — это то, чем руководствуется Арчи Эндрюс каждый раз, когда Джагхед Джонс рядом, когда Джагхед Джонс запредельно близко. — Не знаю, Арч, — друг мнётся, словно забывает слова. — Думаю, в этом году что-то изменится. Я получу букву, Арчи, — Левая рука Арчи непроизвольно вздрагивает. Он чувствует, как его запястье пронзает резкая боль. — Это будет Бетти, я уверен. Сердце Арчи Эндрюса забилось настолько быстро, что он забыл, как дышать. Он знал, что так и будет. Рыжий быстро говорит, нет, тараторит, о том, что будет рад этому, что будет рад за них. Но это всё наглая ложь. Арчи Эндрюс не будет рад этому. Арчи Эндрюс будет погибать каждый раз, видя их вместе, видя их запястья, видя их целующихся, видя их счастливыми. Последующие дни до дня рождения Джонса проходят в тяжкой агонии Арчи. Он ждёт этого дня, как, наверное, скорейшего выпуска со школы. Когда этот день наступает, на улице стоит призрачное солнце. Никто не знал, что Джагхед Джонс, в свой день рождение пригласил Бетти Купер в кинотеатр. Никто не знал, что Арчи Эндрюс провёл это время с Вероникой Лодж. И никто не знал, что у Вероники тоже не всё в порядке. — Земля не вертится вокруг тебя, Арчикинс, — говорит она, допивая свой шоколадный коктейль. Арчи спрашивал её о Бетти с Джагхедом. Узнала ли она первая о том, что её лучшая подруга встречается с кем-то? Вероника встретила этот вопрос довольно остро, поджала губы, выражая в глазах некую грусть. Эндрюс думал, что она просто не в настроении. Арчи всё говорил и говорил об этих двух, а Вероника, каждый раз допивая свой коктейль, заказывала себе ещё, и, когда её терпение не выдержало она ответила так, как ответила. — Какая у тебя первая буква? — совсем тихо спрашивает девушка. Этот вопрос озадачивает Арчи. Прежде она этого не спрашивала, да и он не интересовался о её первой букве — Вероника получила её раньше Эндрюса на целый год. — Неважно, — девушка ухмыляется, затем берет трубочку от коктейля в свои мокрые от коктейля губы, губы цвета черники, и пьёт свой любимый напиток. — Правда, Ронни, это не важно. Вероника никогда бы не подумала, до этого момента, что Арчи Эндрюс был влюблён в своего лучшего друга. Она действительно поняла, кто является соулмейтом Арчи. Девушка думала, что после её поцелуя с Эндрюсом, он тайно в неё влюбился. Она всё это время считала, что соулмейт Арчи — это Бетти. Сейчас на сердце Вероники стало намного легче — потому что он тоже не был её соулмейтом. Они ещё несколько часов будут сидеть в кафе «У Попса» и болтать о чём угодно, кроме их соулмейтов. Например, о Кевине, который нашёл своего соулмейта совершенно случайно. В совершенно неприличных условиях, в которых они первый раз занялись сексом, но это не помешало им понять, что они родственные души. Через несколько дней Арчи снова видит, как Джонс целует Бетти Купер. Это происходит в школе, в кабинете, где они редактируют статьи в их паршивую газетку «Blue&Gold». Они не разговаривали с Джагхедом ни о его долгожданной букве, ни о том, как он провёл свой день рождение. Ни о чём. Арчи подумал, что так лучше. Джагхед подумал, что так нельзя. — Мы можем поговорить? — обращается Джонс к рыжему, прикасаясь своей кистью руки к плечу Эндрюса. Внутри Эндрюса сейчас произошёл ураган. — Да, конечно, Джаг, — прикасается к кончикам пальца Джонса, от чего внутри всё свербит. «Вести себя, как обычно» — повторяет про себя Арчи. — Не здесь, не в школе, — отпускает руку. — Встретимся вечером у тебя, я принесу пиццу. Джонс вскоре уходит, оставляя Эндрюса и дальше кивать головой. Оставляя Эндрюса надеяться. Спустя несколько часов, когда Арчи уже дома, он слышит стук в дверь, стук, потому что скорее всего Джонс держит в руках пиццу и ему неудобно. — Я открою, это Джаг, — кричит Эндрюс отцу, но в пустоту, так как Фред уже давно заснул на своей кровати сном младенца. Когда дверь открывается, Джонс проходит прямо, лучезарно улыбаясь, открывая коробку с пиццей. — Пепперони, — спокойно говорит Джаг, на что Арчи кивает, подойдя к холодильнику и взяв прохладный лимонад. В комнате стоит запах томатного соуса, колбасы и немного перца. В животе обоих прилично заурчало. Несколько минут они ели, говорили о школе. О том, что скоро они разъедутся в разные города. Эндрюс слишком много раз смотрел на Джагхеда не так, скорее, каждую секунду. Он устал смотреть на эти желанные губы напротив, устал от всего этого. — Я получил букву, Арч, — вдруг произносит друг, затем выпивает лимонад до конца стакана. — Я знал, что это она, Арчи, я не ошибся. В сердце Арчи что-то ёкнуло, что-то, от чего хотелось вернуться в тот день, в ванной, и перерезать букву во все стороны, которые возможны. В душе Арчи было страшно спокойно, наверное привык. Привык, что всё не так. Привык, что его друг никогда не посмотрит на него так, как он смотрит на Джонса. Привык. — Это круто, Джаг, — всё, что удаётся выдавить из себя рыжему. — Почему ты не говоришь свою букву? — этот вопрос звучал слишком долго в голове Арчи. А ещё, он вспомнил всё, что его злило, всё, что его убивало. На секунду он не хотел говорить правду. На секунду он думал о том, чтобы убежать. — Потому что это ты, — эти слова дались рыжему очень спокойно, что на мгновение испугало его. И прошло мгновение, как Арчи потянулся к Джонсу. Эндрюс ощущает эти мягкие губы на своих, целует нежно, вдыхая запах Джагхеда, вкус его мокрых губ. Ему чертовски нравятся губы его друга. Друга? Губы Джонса не шевелятся, а Арчи во всю пробует их вкус. Джагхед отталкивает Эндрюса. Арчи смотрит в глаза Джага, полные непонимания и, может быть, отвращения. — Прости. Убегает. Далеко. Куда глаза глядят. Бежит, не слыша ничего, но никто и не говорит. Добегает до первого поворота и останавливается. Думает о том, что натворил. Проворачивает эту сцену снова и снова в своей рыжей голове. Хочет испариться. Пульс подскочил до небес. Арчи кажется, что прошла вечность, но на самом деле всего несколько минут. Он решает вернуться домой, надеясь, что Джонс ушёл. Зайдя в дом, он легко вздыхает. Ушёл. Следующий день, точнее утро, далось Арчи тяжело. Проснувшись, он снова видел тот сладкий поцелуй, те мягкие губы. Он неожиданно быстро дошёл до школы. Также неожиданно быстро прошли уроки и он пошёл на ланч, одновременно боясь, что там будет Джагхед. Выйдя из школы с подносом он увидел знакомое лицо — Кевин. Келлер сидел с каким-то парнем, держа его за руку. Эндрюс подумал, что это тот самый Хоакин — соулмейт Кевина. Через несколько секунд к ним присоединилась Вероника. Она, как всегда, была в роскошной юбке и милом топе. Друзья говорили обо всём — о том куда поедут учиться, где и как будут жить, подрабатывать, Вероника сказала Кевину, что ждёт приглашение на их свадьбу. Все смеялись. После того, как все доели, Кевин и Хоакин ушли, ссылаясь на то, что им нужно срочно помочь отцу Кевина. Лодж посмеялась, зная, что шериф на работе круглые сутки и помощь от каких-то бестолковых подростков ему вряд ли нужна. Девушка встала, подходя к месту, сзади Арчи, куда ставят подносы для еды. Её взгляд упал на его левое запястье. Эндрюс забыл, что нужно прятать его букву. — Я понимаю тебя, Арчикинс, — Вероника положила свою руку на плечо Эндрюса, — но если ты любишь его, то должен отпустить. Арчи слышит по её голосу, что она нервничает. Лодж не сильно хлопает его по плечу и собирается уже убрать руку и уйти, но глаза Арчи замечают четко выбитую «B» на левом запястье Вероники. Девушка этого не замечает, и, улыбаясь, она уходит в сторону входа в школу, поднимается по лестнице, нервно теребя подол юбки. Земля и правда не вертелась вокруг Арчи Эндрюса. Он понял это только сейчас, когда увидел, что Веронике тоже было нелегко, может, даже хуже. Через несколько секунд Арчи видит Бетти и Джагхеда, держащихся за руки. Они мило смеются, пока Джонс не замечает Эндрюса. Арчи хочется бежать от этого взгляда. От этого пристального и задумчивого взгляда. Бетти всё также сияюще улыбается и Эндрюс знает, что эта улыбка, эта искренняя улыбка, для Джонса. Смотреть в глаза Джагхеду слишком невыносимо, поэтому Арчи Эндрюс решает скорее встать и уйти. Одним словом — бежать. Арчи не видит, что его лучший друг бежит за ним. Арчи не слышит, как тот зовёт его. Арчи чувствует, как рука Джонса прикасается к его руке, от этого знобит во всём теле, во всём сердце, во всём Арчи Эндрюсе. — Арч, — вокруг никого нет. Только стадо машин, да велосипедов. — Арчи, пожалуйста, стой. Эндрюс разворачивается, неловко смотрит на руку Джагхеда, на что тот её вскоре быстро убирает. — Я уже извинился, Джаг, — слова даются спокойно, но имя, со вкусом горечи, буквально разъедает горло Арчи. — Всё нормально, — Джонс подходит ближе. — Я люблю тебя, Арчи Эндрюс, но, как друга. Лучшего друга, Арчи. Внутри Арчи — спокойно. Внутри Арчи — нет бушующего урагана. Внутри Арчи только Джагхед Джонс, который всегда будет рядом. Друг Джагхед Джонс. — Сходим в Попс? — улыбаясь, спрашивает Арчи. Джонс думает, затем смотрит назад. Эндрюс понимает, что дело в Бетти, он не может просто уйти, ничего ей не сказав. — Вчетвером. Зови Бетти, а я найду Веронику. Джагхед ошеломлён, улыбается, видя тёплую улыбку Эндрюса. Как искренне он улыбается. Пройдёт ещё пару часов и они будут сидеть в кафе. Смеяться. Обсуждать всё. Пройдёт пара секунд и Арчи поймёт, что лучше и правда отпустить того, кого любишь. Того, кто сейчас сидит рядом, того, кто сейчас счастлив. И как хорошо, что ты видишь, что тот, кого ты любишь — счастлив.