Судьба

Игнорируют они друг друга. Ну-ну. Не замечают. И что? Подумаешь – делов-то. Ах, враги. Да-да, конечно. И враги, и смертельные и кровные и все такое. Да пожалуйста. От судьбы не уйдешь. И Судьбе вообще фиолетово в кого вы там влюблены, у неё строгая статистика. Да ладно, в одну и ту ж девочку? Вот так сразу, оба? Честно-честно? А если подумать? Что, точно? Вот незадача-то… Ай-я-яй… И прям вот всей душой? И всем сердцем? И всем остальным тоже? Где сарказм? Какой сарказм может быть, дело-то серьезное. Угу. Да воюйте себе, ругайтесь, целуйтесь, влюбляйтесь. Да делайте что хотите, никуда не денетесь. Как миленькие влюбитесь. И вот прям сейчас и начнете. – Ну думай же ты тише, – в очередной раз буркнул вампир. Он уже не знал куда себя деть, это тебе не слух, не обоняние и не зрение, здесь уши, нос, глаза не закроешь. А фантазия у парнишки буйная, с такими увлекательными познаниями, что порой даже и интересно досмотреть. А если бы не тот факт, что фантазию эту подпитывают вполне себе натуральные ощущения ни чьей-нибудь, а очень даже его – Эдварда – девушки, то, скорее всего, и помолчал бы. Ему вообще нравилось слушать мысли Джейкоба. Они у него были совершенно не такими как у остальных мальчишек. И хотя как у любого подростка скабрезности мечтам хватало, но вот все-таки… Джейкоб был чище, добрее. Немного романтичным, не приторно-сопливым, а таким вот… правильным. Вообще в этом парне было много такого вот – правильного. От такого не залетают девчонки по глупости, потому что он по глупости не делает ничего серьезного. А если от него и залетит кто, то это будущая жена, которую он на руках носить будет. И с цветочками и конфетками напряга не будет, потому что то что у него будет не получаться, то он украсит юмором. И друг он такой вот, тоже – настоящий. Надежный, преданный. Вообще парень хороший, и если бы не это все, то Эдварду очень хотелось бы с ним дружить. Таких друзей ценят, такие люди не каждому на пути встретятся. А ему – Эдварду – повезло такого человека встретить. Но, увы, найти в нем врага. Хотя мысль про дружбу можно бы и развить, перебить неуёмное любопытство, которое затмило уже все эротические фантазии и сосредоточилось на нем – Эдварде. Не совсем в том ракурсе, совершенно не дружеском, скорее даже вражеском – поиске болевых точек, – но все-таки, даже такое внимание было неожиданно приятным. А в дружеское можно и перевести. – А знаешь, Джейкоб, если бы мы не были кровными врагами и если бы ты не пытался украсть у меня самый смысл моей жизни, то, пожалуй, мы могли бы поладить. – Может быть… если бы ты не был отвратительным вампиром, который собирается высосать жизнь из моей любимой девушки… хотя нет, даже тогда мы бы с тобой не поладили. Эдвард улыбнулся. Судьба насторожилась, изловчилась, приготовилась. Джейкобу Эдвард не нравился искренне, от всей души. Каким бы он ни был, но намерения у него были сквернейшими. У него – Джейка – девушку не просто уводили (это бы он пережил как-нибудь, наверное), девушку эту издыхаль несчастная собиралась в такую же нежить превратить. Не то чтоб Эдвард и правда был таким уж страшным, тут уж, конечно, Джейкоб прекрасно понимал у кого пальма первенства. Ну не дано ему, к сожалению, так же сверкать идеально-совершенным видом. А этот сверкает и не стесняется что из-за этого простой квилетский мальчишка слегка комплесует. Джейкоб все может, что руками там сделать, или от души чего такого придумать… А вот с деньгами да с прикидом, это уж увы. Нет, Джейкоб не считал себя уродом, упаси Боже. И насколько симпатичен знал, и насколько это… фигурист, кроче, и как к этому девчонки относятся тоже. Но не гламурчик он сверкающий, не гламурчик. На гламурчике Эдварда все-таки перекосило и за живое задело. – Чем тебя моя внешность уела? – Да всем! Не сверкал бы такой весь из себя, может и не заметила бы тебя Белла. Белла во сне засопела чуть громче, прижалась чуть теснее, потерлась неосознанно. Эдварда перекосило еще больше, потому что его – Джейкоба – мысли стали ну совсем откровенными. Но что он мог с этим поделать? Он же любит, и она – вот она. Рядышком совсем – в объятьях, сама прижимается и дышит прямо возле уха, все волоски дыбом поднимаются. Он бы и не хотел об этом думать… Да при чем тут чувства вампирьи, о чем вы? Нашли, тоже, что жалеть. Какие там вообще чувства могут быть у этого изваяния? Неловко прям вот так думать о девушке, которую не просто хочешь, которую в первую очередь любишь. Вот прям как в кино – до слез. Слез злых, потому что больно любить ту, что отталкивает и бросает. А она с этим гламурчиком… – Хватит! – И не хватит, – шипит в ответ раздосадованный Джейкоб. Он, может быть, тоже бы дружил с Эдвардом, если бы тот не был таким мерзким. Он может быть тоже не имел причин так ненавидеть, если бы не Белла. Судьба залезла в палатку, хмуро посмотрела на этих троих и призадумалась. Все-то у неё уже предрешено, никуда и никому не деться, и на жалость Судьба не разменивалась. Тюкнет фактом по потребностям и получайте эстетическое удовольствие. Надо так! Ей. Судьба она или стерва невротичная? Значит так. Вы трое. Лежать всем рядом и любить друг друга. И чем скорее, тем проще, а то ж и условия можно создать… поэкзотичнее. И так отхэппиэндить, что многострадальная пятая точка опоры как минимум у двоих будет очень нервно относиться к твердым поверхностям. Последнее китайское предупреждение. Времени – до рассвета. Лежать и стараться. Хотя – Судьба приподнимает брови – ну че она парится, ну ведь знает же что будет, у неё все по расписанию. Но за этих как-то особенно радеет. Одни из любимчиков, у неё таких единицы. К ним и отношение особенное: как можно больше испытаний, с них ведь так здорово выпутываться!