XI. После танца

             Она копалась в платяном шкафу, когда нашла кое-что чужое. Сперва находка показалась вполне безвредной – простая белая рубашка с короткими рукавами и закругленным воротником. Сначала Сумирэ подумала, что это ее вещь или, скорее всего, позаимствованная у Касс, так как рубашка оказалась слишком широкой в плечах. Но, заметив вышитую на внутренней стороне воротника метку с именем, она поняла, что рубашка была его.       Сколько она здесь пролежала? Шесть лет? Семь? Никак не меньше. Он не заходил к Сумирэ в спальню с того последнего вечера. Это было бы немыслимо, ведь она так старалась держаться с безразличием, да и он делал то же самое, чтобы никто не догадался об их чувствах.       Она издала тихий звук – не то смешок, не то всхлип, и сжала рубашку в руках. Великий тайный скандал. Да уж. Защитница влюбляется в того, кого ей положено охранять. Глупее не придумаешь. Но она тогда была молода, и вокруг нее все уже обрели вторую половинку, вот ей и показалась, что она тоже нашла свою любовь.       Приняв решение, она встала и вышла в коридор. Не хотелось, чтобы чужая вещь напоминала ей о произошедшем.       Она не смела спросить себя, что именно из произошедшего не хочет вспоминать.       Она постучалась в его дверь, хотя и не была уверена, дома ли он и вообще на этой планете или нет. Кажется, отправление экспедиции на Нептун назначено на сегодня. Или на следующую неделю? Дату она не помнила, но твердо знала, кто должен возглавить поисковую группу. Это его работа: смело отправляться туда, где нога человеческая не ступала уже многие века с Серебряного Тысячелетия.       На ее первую, робкую попытку привлечь внимание обитателя никто не отозвался, и тогда она постучала еще раз, увереннее.       – Сейчас, сейчас, иду!       Она отступила назад, уже не совсем уверенная, хочет ли этой встречи. Наверно, было бы проще запихнуть рубашку в утилизатор.       Дверь открылась, из нее высунулась растрепанная беловолосая голова.       – Сумирэ?       – Адмирал Цукино, – она не смогла заставить себя обратиться к нему менее формально – отвыкла за шесть лет. Она уже не помнила, кто из них первый решил выстроить эту стену и по какой причине.       – Сэйлор Сатурн, – он тоже перешел на официальный тон, хотя нелегко сохранять серьезный вид, когда мокрые волосы растрепаны после душа, а из одежды есть только заношенные до неприличия старые треники, с трудом дожившие с армейских времен. Никто из них двоих не носил униформы своего титула… но не всякая униформа сделана из ткани.       – Я тут подумала, тебе это еще пригодится, – произнесла она, протягивая смятую рубашку.       Он потянулся за вещью, но когда одним пальцем случайно задел ладонь Сумирэ, она отдернула руку. Белая рубашка упала на пол.       Сумирэ покраснела и сама на себя рассердилась за это смущение.       – Извини, – она склонилась подобрать рубашку одновременно с ним. Флаг перемирия?       В этот раз она не дрогнула, коснувшись его ладони. И вот уже они взялись за руки, их пальцы переплелись, рубашка забыта.       – Я… – произнесла она, встречаясь с ним взглядом. – Я…       Но слова так и не пришли. Он оказался не столь косноязычен.       – Сумирэ, пожалуйста. Мои чувства к тебе не изменились с тех пор…       Она выдернула руку и выпрямилась, прилагая все силы, чтобы игнорировать его недоуменный взгляд. Он ведь до сих пор не понимает. Да что с ним такое? Когда до него дойдет?       – Ничего бы не вышло, – сказала она, удивляясь, откуда раздается этот пустой, чужой, тусклый голос. Она знала только то, что должна оттолкнуть его, пока он не заставил ее передумать. – Ты же вечно носишься по вселенной, а я сижу тут безвылазно, охраняю твою сестру и ее мужа. Синго, разве у тебя там на звездолете нет девушки? А может, мальчика? Помню, ты когда-то восхищался тем парнем, как его…       Теперь она комкал рубашку в пальцах, выпрямляясь в полный рост. Военная осанка делала его внушительнее даже при том, что он был ненамного выше Сумирэ.       – Полагаю, вам лучше уйти, – ответил он привычным волевым, командным тоном. Она с трудом проглотила очередную колкость.       – Полагаю, вы, скорее всего, правы, – произнесла она в итоге, развернулась и зашагала обратно по коридору к себе. Сзади хлопнула дверь. Сумирэ делала вид, что ей все равно.       Вернувшись в свою комнату, она не стала продолжать приборку в платяном шкафу. Вместо этого она зарылась в комод для постельного белья – одно из немногих мест, где даже любознательный шестилетний ребенок не найдет спрятанную вещь.       Альбом был маленький. Покупать альбом потолще не понадобилось, хотя когда-то она думала, что фотографий со временем наберется много. Потом она раздумывала, не сжечь ли их, но не хватило духу. И она решила сохранить эти скромные напоминания до лучших времен, когда сможет смотреть на них без боли.       Вот он, волосы окрашены в темный цвет экспресс-краской, которой всегда хватало от силы на несколько часов, на голове лента, закрывающая полумесяц на лбу. Так он не выглядел как брат Королевы, а в Сумирэ благодаря магической защите от узнавания никто не бы не разглядел Сэйлор Сатурн без сэйлор-фуку, и они могли урвать немного времени, чтобы побыть вместе. Но персонал во дворце был в курсе, да и другие сэйлор-воины… Если подумать, их отношения секретом-то и не были. Во всяком случае, не настолько, как им бы хотелось.       Когда у дверей послышались шаги и голоса, она рывком захлопнула альбом.       – Тетя Касс, ты уверена, что мама там?       – Ну, все другие места мы уже обыскали.       Она запихала альбом под подушку как раз вовремя.       – Ах вот ты где, Сумирэ! А я уже начала гадать, не эмигрировала ли ты в Темное королевство! – Касс, в серой униформе, уместной скорее в ее родном мрачном измерении, чем в Хрустальном дворце, улыбнулась так широко и заразительно, что почти смогла развеселить подругу. – Чем ты полдня занималась?       – Перебирала старую одежку, только и всего, – Сумирэ тоже изобразила улыбку. – Прости, зря я тебе навязала... – она перевела взгляд на дочь, не желая больше ничего говорить в присутствии ребенка.       – А, пустяки, – молодая женщина-кристаллотворец подмигнула стоящей рядом темноволосой маленькой девочке. – Мы классно повеселились, правда, Рея?       Девочка закивала.       – Мамочка, мы пошли за покупками, и посмотри, что я нашла! – она порылась в своей сумке, извлекла коробку и протянула ее Сумирэ – Это ты!       Рея следила, как ее мать прилежно восхищается куклой Сэйлор Сатурн.       – Я хотела найти к ней еще и куклу папы, – вдруг добавила девочка, – но я не знаю, как он выглядит. Мам, когда ты мне про него расскажешь?       Сумирэ сгребла ее в охапку.       – Когда ты будешь к этому готова, маленькая моя.       «Когда я буду готова, – поправила она себя мысленно, – а ты повзрослеешь и потеряешь всякий интерес к этому вопросу».       …«Мои чувства к тебе не изменились с тех пор»…       – Просто знай, что он очень сильно меня любил, и я его любила, и тебя он бы тоже любил.       «Только эта любовь не смогла бы расти и развиваться вместе с тобой. И в один прекрасный день ты возненавидела бы его так же, как я». По крайней мере, она хотела в это верить. ---- "Over and over, still thinking of you I keep pretending that dreams can come true Oh! They said our love affair never could last I'm such a loser, can't live in the past Does love come last?" (Glass Tiger, "After the Dance") «Снова и снова я думаю о тебе Делаю вид, что мечты еще сбудутся Говорят, наш роман долго не продлится Я неудачник, нельзя жить прошлым Неужели любовь приходит слишком поздно?