На гамма-смене ничего не случается

На Энтерпрайзе не всегда все шло мирно и гладко. Иногда членам экипажа не удавалось выбраться из той задницы, в которую они попадали в поисках мест, куда не ступала нога человека, и Чехов с Сулу, угодившие под горячую руку разозленного капитана, убедились в этом на собственном примере. — Оба переводитесь на гамма-смену. На две недели, — скрипя зубами, произнес Кирк. Он, конечно, был разгневан той вакханалией, которая творилась на корабле без его ведома... Скорее всего, именно то, что его не позвали, и вынудило капитана начать рубить головы. Чехову и Сулу еще повезло: кого-то, например, отправили на гауптвахту. Но и в гамма-смене были свои минусы, жирнющие такие минусы. Там. Было. Смертельно. Скучно. — Незамедлительно сообщайте мне о любых изменениях, — сказала в начале смены исполняющая обязанности капитана офицер Рей. — За время гамма-смены никаких происшествий не наблюдалось, — ответил ей Чехов спустя восемь часов, смутно вспоминая, что делал на мостике вообще. Вполне возможно, что спал, ибо даже офицеру Рей было так скучно, что она решала шахматные задачки вместо того, чтобы смотреть на экран. — Ну, вы же мне сообщите, если что-то произойдет? — спросила офицер Рей следующим днем, уже держа в руках инструкцию по обработке делитиевых кристаллов, и Чехов с Сулу бодро кивнули: — Да, мисс Рей! Они не сообщили. Ничего не произошло. Совсем. Новых планет и звездных систем вокруг Энтепрайза не наблюдалось, никто на корабле не заболел, не отравился и не умер, ни один из ребят-краснорубашечников не получил травмы. За треть земных суток с Энтерпрайзом не произошло совсем ни-че-го, но стоило Чехову и Сулу, переминувшись улыбками с Ухурой, уступить мостик альфа-смене — все, тут же объявились клингонцы. В прошлую альфа-смену, к слову, Энтерпрайз захватил пиратское судно, перевозящее дорогостоящие лекарства в соседнюю систему. И так продолжалось целую неделю, а потом Сулу и Чехов наконец-то дошли до мысли, что на гамма-смене не просто так никто ничего не делает. Серьезно, связист постоянно сидел над учебником андорианского, девушка, занимающая место мистера Спока, даже не прикасалась к приборам, предпочитая смотреть фильмы по палеонтологии, да даже офицер Рей вечно была занята какими-то своими делами. Сулу и Чехову, которых в первый же день возмутил такой подход коллег к работе, понадобилась всего неделя. И Чехов, лежащий на приборной панели, наконец-то сказал: — Может, музыку включим? Сулу с трудом разлепил глаза и, зевнув, протянул: — Я не против. Он оглянулся, и мисс Рей подняла на него свой взгляд. — Мисс Рей, давайте включим музыку. Ти-и-ихо, — зевнул еще раз Сулу, — все равно ведь ничего не происходит. Мисс Рей тогда идею поддержала, и до конца гамма-смены на мостике играла классическая рок-музыка примерно двадцатого или двадцать первого века. Сулу и Чехов не были меломанами, чтобы точно это определить, но зато они познали истину. «На гамма-смене ничего никогда не произойдет. На гамма-смене ничего никогда не случается», — эти слова они услышали, когда по кораблю разлетелась весть, что капитан переназначил их на другую смену. Но тогда они понятия не имели, насколько правдиво было данное изречение. Они ели мандарины, но не сражались с клингонцами. Они читали полуторавековые комиксы, но не получали приказы от командования Звездного Флота. Они слушали пение Сулу, который в один из вечеров решил показать, что такое настоящее веселье, и принес инфо-карту с поп-музыкой. Та гамма-смена была особенно странной, потому что под ее конец связист начал немного говорить на корейском. При том, что Сулу был филиппинцем. Эти две недели ползли мимо так медленно, что Чехов успел бы отрастить себе бороду как у Распутина – по крайней мере, он был в этом уверен. Его как всегда гладкие щеки были хорошим тому опровержением, но в четырнадцатую гамма-смену он все-таки внес свое предложение, и мисс Рей с удовольствием его выслушала. — Разрешите послушать традиционную русскую музыку! — широко и немного пугающе улыбнулся Чехов. Мисс Рей вообще, кажется, никому не отказывала. Откусив кусочек яблока, она пожала плечами, кивнула, пробормотав: — Разрешаю, — и удалилась в транспортаторную. Ни Сулу, ни Чехов понятия не имели, что ей могло там понадобиться, но мостик остался без капитана. Мисс Рей даже не назначила на свое место кого-нибудь, просто ушла. Но Чехова подобное перестало волновать еще на первой неделе, поэтому, с большой громкостью заставив на весь мостик играть «Виновата ли я, что люблю?», он быстренько вернулся на свое место. Не молча. Если Сулу просто принес инфо-карту со своей музыкой, то Чехов начал подпевать от всей своей широкой русской души. Ну а какой хороший друг удержался бы? Так что пока мисс Рей отлынивала от смены, прогуливаясь по кораблю — что, вообще-то, было недопустимо для исполняющего обязанности капитана! — капитана Кирка на мостике встретили горланящие во весь голос Сулу и Чехов. Гамма-смена кончилась, но не страдания Чехова и Сулу. — Еще месяц на гамма-смене, — тяжко вздохнув и едва ли не срастив ладонь с лицом, произнес капитан онемевшим то ли от ужаса, то ли от неловкости Чехову и Сулу, а на фоне продолжала играть «Рюмка водки на столе». Такой контраст был бы смешон, если б не был ужасен. Мимо остолбеневших офицеров прошли навигатор и тактик, которых с ними поменяли местами, выдернув с гамма-смены. Парень-тактик выглядел просто убитым, а девушка-навигатор, поправив высокую косу, с большими глазами бросила: — Не могли подождать две недели? За что вы нас так ненавидите, мы всего лишь хотим обратно на спокойную смену!.. — и, всхлипнув, заняла место Чехова. Тактик тут же ее приобнял, начав успокаивать, что рано или поздно это кончится и они выберутся с этой ненормальной альфа-смены, что капитан не сможет держать их на ней вечно, что все образуется и им не придется больше терпеть плен, конфронтации, издевательства мистера Спока и брюзжание доктора Маккоя. Похоже, для них альфа-смена была адом на корабле. А Чехов и Сулу еще месяц вникали в мысль, что на гамма-смене никогда ничего не случается, но это уже другая, абсолютно неинтересная история.