Записки инсайдера

      Почему он всегда последним попадает в душ?       Вернее, не всегда, иногда он закатывает истерику и требует, чтобы ему предоставили в безраздельное личное пользование санузел и съебались все по спальням, а то он за себя не отвечает, но это бывает редко, только когда пружина затянется до упора, а так, в принципе, он всегда последним попадает в душ?       Почему?       Почему ему всегда попадаются самые тщедушные свиные ребрышки-гриль?       Ведь он же всегда их маринует и жарит сам, за исключением тех случаев, когда их жарит Юнги, и тогда Юнги выбирает для хёна ребрышки побольше и пожирнее, откладывает их в отдельную тарелку из фольги, посыпает маринованными овощами и зеленью, приносит и ставит на стол прямо перед Джином и улыбается этими своими деснами так добро-добро, и это, кажется, те редкие случаи, когда Джину не приходится довольствоваться сухими сожженными до углей костями с остатками мяса на них, потому остальные разобрали младшенькие.       Почему все могут слушать любимую музыку на полную мощь колонок в своих комнатах, а он нет? У его несвоевременно повзрослевшей совести нет таких ресурсов наглости, чтобы врубить на всю общагу какой-нибудь тяжелый бит и наслаждаться раздражением на щеках окружающих.       Справедливости ради, тяжелого бита у Джина ни в одном плейлисте никогда и не было. Но даже если бы и было, почему он никогда не сможет слушать любимую музыку на полную мощь колонок, как это делают все?       Почему для кого-то явиться в пижаме в аэропорт — вполне себе норма, и все даже обзовут это восхищенно «стилем» и «откутюрным экспериментом», не будем показывать пальцем на Тэхёна, да, Тэхён? А для старшего хёна такое непозволительно. Старший хён должен подавать пример, вести себя по-взрослому и достойно. А старшему хёну, может быть, иногда просто жизненно необходимо припереться в аэропорт в пижаме! Или, скажем, в кухонном фартуке на босу грудь! Почему кому-то можно ходить по аэропортам в штанах, заляпанных краской, не будем, опять же, называть имён… да, Ким Тэхён? А Джину, скажем, выйти к трапу самолета в фартуке, заляпанном тестом на оладьи, нельзя?       Почему нытьё Чонгука на тему сентиментальных пиздостраданий и «мне кажется, хён, он меня любит не настолько сильно, как я его» выслушивать приходится именно Джину? Почему остальные успевают пробурчать что-то вроде «ой, кажется, я кран в прихожей не закрыл» или «блин, сорри, чувак, совсем забыл, у меня же зубной на полпервого ночи» и съебаться, а старший хён вынужден сесть смиренно и ждать окончания чонгучьих страданий. — Это у тебя «проклятье няньки»! — глубокомысленно замечает Намджун. — Это, знаешь, когда ты первый ребенок в семье, и тут вдруг рождается младший, и тебя, по традиции, приставляют к нему нянькой, и если ты до этого момента был «любимой крошечкой» и утютю, сколько бы тебе лет ни было, то с момента появления в семье нового оруще-растущего организма на тебя падает «проклятье няньки». Теперь на каждую твою просьбу, сомнение, жалобу или просто лирическое отступление вслух ты будешь слышать «Ну ты же старше!» или «Будь умнее!» или «Ну он же маленький, покажи пример!».       И это так вдруг знакомо и по больному, что Джину резко хочется свернуться в клубочек, и чтобы с этой минуты самый младшенький у бантан — это он, и чтобы тоже костяшки хной разрисовать и интриговать общественность.       Но вместо этого… — Ты же старший хён, если у тебя у самого нитки на рубашке торчат, то что с мелких взять? — Джинни, ну ты же старше, ну пусть этот нытик сядет у окошка, ты же знаешь Тэтэ, он же не уймется… — Сокджин, почему у тебя Юнги на холодной скамейке спит? Ты с ним годы в одной комнате жил, можно, наверное, уже привыкнуть, что Мин Юнги где упал, там и новоселье. Просто носи подушечку за ним уже что ли?       И все такое.       Проклятье няньки — древняя магическая печать, которую не сумела сломить еще ни одна цивилизация. Но Сокджин собирается пересидеть ее роковое влияние в кладовке хотя бы сегодня.