Записки инсайдера

      У Ёнтана смутное дежавю.       Ему кажется, что с момента, как был поставлен ультиматум, чтобы на дне рождения — никаких людей, вроде, условие пошагово соблюдалось, а ничего толком не изменилось.       Гурым вваливается в квартиру с такими звукошумовыми эффектами, что Ёнтан начинает подозревать, что он явился не один, а с джаз-бендом. Впрочем, с Гурыма сталось бы.       Гукмуль хладнокровно наблюдает за метаниями Гурыма по большой гостиной в поисках еды, а потом медленно и крайне скептически переводит свой черный взгляд с поволокой на Ёнтана. Мол, ну что, где остальной контингент?       Остальной контингент шебуршит в районе кухни, мешая Тэхёну, который «Я только быстренько вам накрою праздничную поляну и сразу же уйду! Не ворчи!» раскладывает по мискам праздничное угощение.       У Мин Холли — обреченное разочарование через всю мордочку, потому что у Микки аллергия на морепродукты, поэтому единогласно решили сегодня обойтись без таскания вяленых лангустинов за усы по всей квартире. Понятно, веселье будет уже не то, но надо чем-то жертвовать во имя друзей.       Но Холли наличие аллергичных друзей совершенно не утешает. Не утешают даже аппетитные кусочки вяленого мяса, которые как раз приносит расторопный Тэхён. Зато они очень утешают покладистого Мони, у которого вообще всегда настроение позитивное: работа такая. Положение собаки лидера обязывает.       У Гурыма готовность к поискам приключений на вертлявую задницу взмывает резко выше оси абсцисс, когда входная дверь впускает в квартиру мелкокалиберный стратегический ураган животного происхождения, безобидно названный Микки. «Собственно, чего еще ждать от пса, воспитанного Хосоком и его сестрой?» — говорит всегда в таких случаях Шуга-сонбеним, и у Холли нет оснований не верить этому уважаемому человеку. — А этот еще почему здесь? — недоуменно упирается руками в бока Тэхён, настойчиво провожаемый Ёнтаном за штанину на выход, когда следом за Микки в квартиру протискивается Чимин. — Почему это ему можно присутствовать на вечеринке, а мне нельзя?       Ёнтан вздыхает: неужели так трудно догадаться, что Чимин — в числе приглашенных, потому что он — друг именинника. Хозяин есть хозяин: он, конечно, отец, наставник, основатель рода и продолжатель традиций, но все это не то. Он — человек, а человекам сегодня на вечеринке питомцев не место. То ли дело Чимин. Чимин — бро. Чимина нельзя не пригласить. Ну какая вечеринка без Чимина?       Поэтому Тэхён поспешно снимает фартук, коротенько курсует Чимина, где, если что, закуски, и где, если непредвиденное «что», половая тряпка, и вышмыгивает за дверь.       Чуть не сталкиваясь в этой самой двери с Юнги.       Мин Холли выразительно приподнимает кудрявую бровь, высказывая агрессивное недоумение, но Юнги выставляет ладошку вперед: — Не начинай! Я с Чимином пришел, Ёнтан пригласил Чимини плюс один. Я — плюс один! — Он — «плюс один», — подтверждает Чимин и водружает на импровизированный праздничный стол огромный торт.       Гурым восторженно замирает.       Торт красивый. Из курочки с рисом и сушеными овощами, украшенный цветами из сухариков, инкрустированный косточками…       У Гурыма в черных блестящих глазах такой восторг, что Ёнтан умиляется, обещая сам себе, что третий кусь обязательно предоставит Гурыму. Первый кусь, понятно, имениннику. А второй — Чимину с Юнги, потому что по старшинству.       Холли делает вид, что препирательства с носящимся вокруг дивана Микки — это его основная задача на сегодняшний вечер, поэтому Юнги так и не удается потрепать любимую собаку по холке. И на что он надеялся? Ёнтан хмыкает: всем собакам известно, что трепать шерстку пса на глазах у его друзей — это дурной тон.       Почему только люди никак этого не поймут? — Ну что, у меня созрел тост! — хлопает ладошками Чимин, и Гукмуль перебирается со спинки дивана на чиминоплечо, чтобы лучше слышать. — Блин, жаль, гитары нет, можно было бы красиво тост под музыку сказать, вообще получилось бы лакшери.       Ёнтан кивает, мол, гитары, действительно, нет. Жаль. Была б гитара — можно было бы музыку послушать. Потом и струны можно потрепать, тогда вообще весело получается. Потом, правда, почему-то всегда перепадает воспитательного тапка от хозяина гитары, но риск того стоит. — У меня тут поблизости друг один есть, он как раз на гитаре играть учится, можно было бы его позвать… — неуверенно тянет Чимин.       Ёнтан окидывает взглядом присутствующих. Никто, вроде, не против друга пригласить. — Если друг реально поблизости и его не нужно ждать полдня по пробкам, — многозначительно вычесывает цепкой лапкой за ухом Гукмуль. — Да он совсем поблизости, — улыбается Чимин. — Буквально за дверью. Приглашать? Гукки, заходи!       Насколько этот друг с гитарой максимально «поблизости», становится понятно по тому, с какой готовностью он вваливается в дверь, обивая гитарным чехлом косяки и оставляя за собой завистливые взгляды неприглашенных друзей, коротающих томительное ожидание питомцев на лестничной площадке. — Поправь Микки шейный платок, Гукки, — шипит ему вдогонку Хосок. — Гукмуль там как? Как там Гукмуль? Посмотри… — дошипливает в закрывшуюся дверь Джин. — Ёнтанни, с днем рождения, дорогой! Сэнгиль чхукха хамнида! Дай, я тебя как следует отхэпибёздю! — Чонгук, довольный тем, что на закрытую вечеринку питомцев удалось прорваться благодаря своим музыкальным навыкам, мысленно обещает себе продолжить практиковаться и освоить еще и флейту. Мало ли, пригодится.       Ёнтанни восторг Чонгука не разделяет. Как и Холли, выгрызающий из праздничного торта бордюр из вспененного печеночного желе.       Зато Гурыму все максимально нравится, а Микки вообще в восторге по умолчанию, потому что искренне считает, что поскучать он и дома успеет. Дома можно прикинуться измученным жизнью пёселем, дома за это — ласка и вкусняхи. А тут этого все равно никто не оценит. Тут для такого есть Гукмуль со своим взглядом понимания тайн Вселенной и наивной снисходительностью к окружающим. Поэтому тут надо веселиться.       С музыкой веселиться намного круче, и вся компания во главе с Чимином воодушевляется до такой степени, что начинает носиться вокруг высокого разлапистого светильника с визгами и погавкиваниями. Гурым опрокидывает значение собственного имени и из легкого облачка превращается в целеустремленную тучку локального базирования, которая то и дело выпускает громы, цепляя лапами углы и поверхности.       Правда, веселье резко приутихает, когда выясняется, что Гукки успел разучить на гитаре всего одну песню, но делать под нее шестой круг вокруг светильника становится немного скучно.       Юнги вяло предлагает изобразить какую-нибудь польку-галоп на фортепиано, но Холли раздраженно фыркает на тему того, что на вечеринке все должно быть стильно-модно-молодежно, а все эти дедовские методы пусть Шуга оставит для своей престарелой компании. И пока Чимин громко ржет по этому поводу в унисон с Ёнтаном, Микки и Гурымом, Чонгук предлагает включить музыку и не париться, ведь именно так поступают на уважающих себя вечеринках уважающие себя тусовщики.       Присутствующие тусовщики отсутствием уважения к себе не страдают, поэтому Ёнтан машет хвостом в сторону музыкального центра. — Э-м, — чешет нос указательным пальцем Чимин, — только вот пульт от центра надо найти. Я что-то его нигде не вижу… — Давайте Тэ позовем, — предлагает воодушевленно Чонгук, — в этом доме только он знает, что где лежит.       С этим трудно не согласиться, поэтому приглашают Тэхёна.       Вместе с Тэхёном в квартиру просачивается Хосок. — Я в туалет! — заявляет он с порога, — вы же не хотите, чтобы я оказался вынужден использовать лестничную площадку в личных целях?       Ёнтан, кстати, не понимает вопроса. Он и сам лестничную площадку пару раз использовал в тех самых целях, ничего страшного, вполне пригодная территория, если припечет. Хосок так не считает. А Тэхён так не считает максимально агрессивно. Поэтому Хосок скрывается в туалете.       А Микки с грустью думает, что если уж Хосок проник в квартиру, то хрен его отсюда теперь выдворишь.       В принципе, когда Хосок появляется в комнате и как ни в чем не бывало присоединяется ко всеобщему веселью, он настолько гармонично вливается в тусовку, что Микки даже немного берет гордость за хозяина. Во всяком случае, скачет хозяин вокруг все того же светильника ничуть не хуже Гурыма, а уж Гурым в этом деле имеет опыт и навыки как никто.       У Холли с Мони — своя беседа и мысли о вечном. Это видно по их задумчивым взглядам, залипшим на пачке мясных печенек, а также по тому, что они уже с четверть часа оба молчат.       Когда Юнги подползает поближе, становится слышно, что это не молчание, а тихое настороженное обоюдоострое рычание в унисон, потому что печенька в пачке осталась одна, а желающих ее сметелить — как минимум двое. — Ой, ну подеритесь еще, — бурчит Юнги, опираясь спиной на диван и фыркая при виде носящихся вперемешку с собаками Чимина с Хоби и того, как всё это до диких визгов одобряет именинник. И не одобряет Тэ, потому что светильник, который только что красиво разлетелся мелкими осколками, ударившись об угол стола, стоил дохулион денег. Возможно, даже больше, чем сам Ёнтан и все его подарки, если продать их на Сотбис. — Вкусняшек им не хватило! Нельзя много есть, фигуру испортите! — А не надо драться! — преувеличенно позитивный джинов голос наводит на мысль, что оставшаяся бантаночасть явно подслушивала под дверью. — Потому что вкусняшек хватит на всех! — поддакивает ему Намджун, вволакивая в прихожую коробку, наполненную всевозможными изобретениями собачьей пищевой промышленности. — Смотри, Гукмуль, тут и сухофрукты твои любимые есть… — идет на подкуп незваный гость.       У Гукмуль вид незаинтересованный, но с подоконника на тумбочку поближе к коробке с вкусняхами перебраться летяга все-таки решается. Мало ли. Вдруг, и правда, сухофрукты? — Ну вот, теперь, когда, наконец, все в сборе, — хлопает в ладоши Чонгук, стараясь не замечать кислого взгляда Холли, — предлагаю еще раз выпить за здоровье Ёнтана. Танни, родной, главное — не болей!       Ёнтан, наблюдая рассеянно за тем, сколько упаковок пива притаскивает Тэ из кухни, думает, что болеть здесь будет явно не он и, кажется, уже завтра.       А еще думает, глядя, как под импровизированную польку-галоп Чимин пытается обскакать диван, чтобы повеселить Гурыма и Микки, как Намджун распластывается по поверхности рояля, из которого довольно талантливо извлекает звуки Юнги, как Хосок тискает у всех на виду Мони, игнорируя ревнивые взгляды Микки, и как Холли роется в коробке с вкусняхами, выискивая самые вкусные жевательные колбаски, что день рождения получился вполне веселым и по-настоящему тусовочным, даже несмотря на присутствие незапланированных и незваных гостей.       А может быть, благодаря им и получился.